Э́рик Па́трик Клэ́птон — британский рок-музыкант. Командор ордена Британской империи. В 1960-е годы Клэптон играл с блюз-роковыми группами John Mayall's Bluesbreakers, The Yardbirds, Cream. Позднее его музыкальный стиль со временем менялся, но он всегда держался блюзовых корней. Клэптон много работал сольно и как сессионный музыкант. Имел ироническое прозвище «медленная рука», которое стало названием одного из самых успешных альбомов. Самым успешным синглом за всю сольную карьеру Клэптона стала кавер-версия песни «I Shot the Sheriff» ямайского музыканта Боба Марли, которая возглавила американские чарты в сентябре 1974 года. В 1993 году Клэптону присуждены премии «Грэмми» во всех самых престижных номинациях: «альбом года», «песня года» и «запись года». Википедия Родился: 30 марта 1945 г. (76 лет), Рипли, Великобритания
Эрик Клэптон
Британский рок-музыкант (композитор, гитарист, вокалист). Командор Ордена Британской империи.
Является одним из самых уважаемых и влиятельных рок-музыкантов. Он — единственный музыкант, который трижды включён в Зал славы рок-н-ролла: в качестве сольного исполнителя и члена рок-групп Cream и The Yardbirds. Клэптон фигурирует в переизданном журналом в 2011 году Rolling Stone списке величайших гитаристов всех времён на втором месте после Джими Хендрикса, также фигурирует в составленном тем же журналом списке величайших исполнителей всех времён — и как сольный исполнитель, и как участник групп Cream и The Yardbirds. В предыдущей версии списка он занимал четвёртое место после Хендрикса, Дуэйна Оллмэна и Би Би Кинга.
Я очень хорошо и отчётливо помню, что в молодости я думал о пении как о чём-то незначительном, что идёт в промежутках между игрой на гитаре, о чём-то, от чего я хотел поскорее избавиться. Пение тогда было для меня той рутинной работой, которая не приносила мне никакого удовольствия.
«Она считала, что ум — отличная штука, но слишком утомительная. Поэтому включать его на полную мощность следует только в особых случаях — например, когда ситуация опасна для жизни или просто стало очень страшно. А пока все хорошо, можно оставаться наивным болваном, таким гораздо веселей живется.»
— Юноша, у вас столько хвостов, их давно нужно подчищать! О чём вы только думаете? Вылететь хотите? — преподаватель категорически отказывался допускать Ивана к защите.
— Хотя бы реферат напишите! Давайте с него начнём.
Это облегчало задачу студента. Ваня начал искать через Интернет услугу по написанию рефератов и курсовых работ. Но потом однокурсник подкинул номер телефона одной девушки. Правда, не помнил её имени, но сказал, что пишет на заказ разные работы.
На первый звонок она сразу взяла трубку. Выслушав студента, робко спросила: — Вы готовы заплатить? — А что, можно бесплатно? — Ну, не знаю… Смотря тема какая, — ответила барышня.
Иван озвучил тему. Услышав её, девушка почему-то добродушно рассмеялась.
— Что смешного? — немного обиделся Ваня.
— Эту тему не я придумал, препод дал. — Я не над тобой смеюсь, извини. Просто я таких слов не знаю. Я на историческом учусь, а у вас тут ядерная физика, — миролюбиво призналась она. — Поня-ятно, — протянул Иван.
— Ладно, буду дальше искать. Пока! — Пока! Удачи тебе! — звонким голосом ответила девушка и повесила трубку.
«Чу слышен голос звонкий, Не это ли весна? Нет, это звонко, тонко В ручье журчит волна.» — вспомнил Иван стихи А.Блока, которого обожала его бабушка.
Он подождал пару минут, потом снова набрал тот же номер.
— Алло? — раздался в трубке знакомый нежный голосок. — Это снова я! — Я поняла, — рассмеялась девушка, — чего звонишь? Снова реферат? — Нет, я просто… — Ему почему-то тоже стало весело — какой приятный голос!
— Хотел узнать, как тебя как зовут. — Маша, — просто, без кокетства ответила она.
— А тебя? — Иван, в смысле, просто Ваня, — засмущался он. — Надо же, Иван да Марья, — снова рассмеялась в трубку девушка.
— Ну, пока, Ваня? — Подожди, давай встретимся, — поспешил вставить парень, — не против? — Извини, не могу, не сейчас… — решительно произнесла она и отключила трубку.
Больше на звонки Маша не отвечала, как бы Ваня не пытался дозвониться до неё. Бывает, что парень после отказа уходит в тень, но только не Иван!
Как уж Иван разыскал домашний адрес Марии, история об этом умалчивает. Скорее всего через того однокурсника, что дал телефон. Но результат был на лицо: Ваня стоял с небольшим букетиком в руках перед входной квартирной дверью и нажимал на звонок.
Дверь открыла приятная женщина средних лет.
— Здравствуйте. Маша здесь живёт? — спросил смущённо.
— Я Ваня.
Заметив букет цветов, которые он мял в руке, женщина удивилась.
— Здравствуйте, молодой человек. Маша здесь живёт. Но её дома нет, — ответила, по-видимому, мама девушки. — А когда она будет? Можно я её подожду? — Иван не готов был так просто сдаться.
Женщина с сомнением посмотрела на Ивана, потом приоткрыла дверь шире, пропуская его в квартиру.
— Проходите. Я как раз собираюсь в больницу. Могу Маше передать от вас привет и букет, — кивнула она на цветы.
— В больницу? Что-то случилось с Машей? — спросил обескураженный Иван и только тут увидел под портретом громоздкое инвалидное кресло и невольно сделал шаг назад.
Женщина внимательно смотрела на Ивана. — Вы что, не знали, Иван?
Он от растерянности покраснел. — Извините, не знал. А что произошло, когда?
— Два года назад. Пьяный водитель со всей скоростью въехал в автобусную остановку. Дочке моей ещё повезло. А вот подруга её, Лена, погибла на месте…
— Я правда не знал, простите, — у Ивана словно комок в горле застрял, трудно было говорить. — Не извиняйтесь. Маша две операции перенесла, сейчас её врачи готовят к третьей. Эта операция покажет исход нашей борьбы — либо дочка встанет, либо нет…
— Мама Маши смахнула подступившую слезу.
— Она молодец у нас, не унывает и верит в лучшее. Говорит, что должна жить дальше и радоваться жизни. За двоих: за себя и за Лену…
Иван молчал. Эта информация была для него неожиданной, он не знал, что ответить.
Расценив это молчание по-своему, хозяйка квартиры сказала: — Вы идите, Ваня, лучше. Нечего её тревожить. Ходил тут один, пока не исчез… — женщина подтолкнула молодого человека к двери.
— Мы справимся. А вы идите, а то мне собираться пора.
Не раздумывая, Иван с твёрдость в голосе выпалил: — Нет! Я еду с вами! Я хочу быть рядом с Машей!
Женщина с недоверием посмотрела на него: — Ну, не знаю… Маша не ждёт никаких гостей.
Иван был настойчив и Людмиле Васильевне, так звали женщину, пришлось ему уступить. ***************** Когда Иван вошёл в палату, он увидел спящую красивую девушку. Волосы, такие же золотистые, как на портрете, разметались по подушке. На лице была лёгкая, нежная улыбка, веки чуть вздрагивали. Казалось, что девушка счастлива и спит сладким сном.
Иван смотрел на это прекрасное создание и понял, что искал именно такую, что не просто так их свела судьба. И каков бы ни был исход операции, он будет всегда рядом.
Услышав сквозь сон какой-то звук, Маша открыла глаза. Её большие голубые глаза встретились с карими глазами Ивана.
— Ты кто? — своим звонким, даже после сна, голосом, спросила она. — Ваня, — улыбнулся парень.
— Помнишь меня? — А, реферат… — в ответ улыбнулась Маша.
— Всё-таки хочешь, чтобы я тебе его написала? — Да, нет. Я разобрался со своими долгами и проблемами. — Молодец! А я вот со своими проблемами пока не разобралась… — с тревогой в голосе ответила она. — Я всё знаю, твоя мама рассказала. — И что она рассказала? — Всё рассказала! — ответил Иван. — Понятно… И что теперь? — Маша смотрела на Ваню испытующим взглядом. — А теперь решать проблемы будем вместе! — уверенно ответил он.
— Если ты не против, конечно.
Иван протянул Маше руку и она крепко сжала его пальцы. — Нет, не против… Он вложил её ладонь в свою, чтобы больше не отпускать никогда. ******************* Операция, на радость всех, прошла успешно. Но предстояли ещё долгие месяцы реабилитации — сквозь слёзы и боль. Но всё это было преодолимо. Главное, все — и врачи, и Маша, и близкие люди, — были уверены в том, что Маша начнёт ходить!
На протяжении всего этого времени Ваня был рядом. А тот день, когда Маша сама встала и сделала самостоятельно первый шаг, после которого упала на руки своего любимого человека, был для них самым счастливым. ******************* Прошло пять лет… Маша и Иван женаты. Ничто не напоминает о тех трудных временах, только шрамы на ногах, которые девушка умело маскирует.
Иван очень любит свою жену со звонким голосом, похожим на журчащий ручеёк. Она доверила ему себя наперекор всем горестям и трудностям. Молодой человек принял этот бесценный дар и очень дорожит им, надеясь оправдать это доверие…
Инке с детства море было по колено. В три года пошла в садик, а в четыре её оттуда уже выгнали. Не любила Инка ничего делать по команде и по расписанию: ни есть, ни танцевать, ни петь, ни играть, ни гулять, ни спать. Как воспитатели ни бились, как бабушка ни умоляла — ничего не помогало. На вопрос «Почему?» Инка всегда давала один и тот же ответ: «Не знаю. Я такая родилась.»
Бабушка только охала и винила себя за принятое когда-то опрометчиво решение переехать в этот молодой и стремительно растущий город, которое, по её мнению, стало роковым для всей семьи.
Если бы они тогда только не переехали, если бы не купились на то, что отдельное жильё можно было получить сравнительно быстро, то Анечка бы никогда не встретилась с этим итальянцем и всё, абсолютно всё, было бы по-другому.
Бабушка до конца своих дней пребывала в твёрдом убеждении, что её Аннушку совратил тот итальянец, что он наобещал ей золотые горы, а когда та понесла, то малодушно скрылся из её жизни.
Обидно ей было, что он даже ни разу и не пришёл посмотреть на Инку, которая, как ей казалось, была его точной копией. А ещё говорят итальянцы детей любят, ага, как же!
Бабуля и в самом страшном сне не могла себе представить, что тот итальянец был у её ангелочка Аннушки далеко не первый, что её любимая дочурка уже давно спит со взрослыми мужчинами и что это её шестнадцатилетняя, белокурая, спокойная, нежная и застенчивая Анютка целенаправленно и изощрённо совращала того итальянца. Сначала просто за импортный шоколад и дешёвую бижутерию, а потом, после разговора, где её поставили перед выбором: или сообщим родителям и в школу или ты сотрудничаешь с нами, уже по приказу.
Инка была другой породы. Полная противоположность своей матери. Чернявая, угловатая, тревожная, резкая, дерзкая и при всём этом очень добрая и чувственная.
Несмотря на то, что с матерью они виделись крайне редко, она искренне, всем сердцем любила её. Когда кто-то из детворы говорил про мать что-то плохое, повторяя, зачастую слова родителей, она остервенело била обидчика.
Если дед или бабушка говорили в сердцах о матери, что, мол, бросила на них ребёнка и шлындает не поймёшь где и не поймёшь с кем, то она страстно доказывала им, что мама хорошая и она обязательно её заберёт, как только уладит свои дела и найдёт для них квартиру.
— Чего с неё взять? Нерусь — она и есть нерусь! — говорила бабушка и украдкой вытирала слёзы.
Даже на раздражённый дежурный вопрос матери, при очередном её визите: «Почему ты такая тощая? Не жрёшь что ли?» Инка, радуясь их встрече и интерпретируя вопрос как проявление заботы о себе, радостно отвечала ей: «Не знаю. Я такая родилась.»
Да, Инка такая родилась. У неё, в отличие от матери, эмоциональная составляющая личности всегда доминировала над интеллектуальной.
Кроме неприятностей, это приносило ей и море умопомрачительно-сладких переживаний.
Повзрослев, она заботилась о своих любимых стариках настолько нежно, трепетно, терпеливо и с чувством такта, что это вызывало зависть у всех пожилых людей их двора.
Будучи молодой женщиной, она влюблялась искренне, страстно и каждый раз на всю жизнь!
Став матерью, она любила своего мальчика инстинктивно и самозабвенно, хотя, материнской любви сама так и не дождалась.
Вообще, все черты её характера, воспринимавшиеся в детстве как негативные, чудным образом превратились с возрастом в положительные. Из упрямой, своенравной, чрезмерно активной и необузданно эмоциональной девочки она преобразилась в упорную, целеустремлённую, думающую, инициативную и страстную личность.
Единственное, что не менялось, так это то, что она не держала на родительницу зла, хотя с годами та появлялась в её жизни всё реже, и всё время пыталась её перед всеми оправдать.
Последний раз она видела мать на похоронах деда. Выцветшая, отёкшая и очень нетрезвая она всё же приехала на похороны своего отца и, неуклюже держа грязный дёргaющийся от икоты кулёк в руках, время от времени даже вытирала слёзы. Через полтора года её жизненные приоритеты изменились настолько, что на похороны матери она уже не добралась.
Похоронив сначала деда, потом бабушку, а через год и мать, Инка мечтала найти отца.
Не зная ни его фамилии, ни места проживания, она умом понимала, что шансов у неё практически нет, а сердцем всё же верила и потому продолжала искать.
— А вдруг? Ответа не было и вряд ли он когда-либо будет, а вот надежда теплится и греет душу до сих пор.
Сын вырос, получил хорошее образование, уехал работать за границу, навещает мать минимум раз в год, уговаривает её почаще приезжать к нему в гости, переживает за неё, балует ежедневными звонками и дорогими подарками и ни сном ни духом, что Инка и не мать ему вовсе, а всего — навсего старшая сестра. Тогда, много лет назад, с похорон деда мать уехала без своего грязного дёргающегося кулька, отдав его Инке и забыв о нём навсегда.
И на вопрос своей лучшей подруги «Почему? Почему ты Максиму всего не расскажешь?» всё тот же ответ: «Не знаю. Я такая родилась.» и про себя, голосом любимой бабушки: «Нерусь — она и есть нерусь!»…
