Зиновий Ефимович Гердт — яркий, блистательный и всеми любимый актер. Он впервые появился на экране, когда ему было 42 года. А проснулся знаменитым актер только в 52 года. Известность ему принесли роли в фильмах «Фокусник» и «Золотой теленок», спектаклях «Необыкновенный концерт» и «Божественная комедия». Был трижды женат, в 1945 году родился единственный сын Всеволод.

Зиновий Гердт (в кругу друзей и близких, а также в театральном фольклоре известен под уменьшительным именем Зяма) родился 21 сентября 1916 года в уездном городе Себеже Витебской губернии под именем Залман Афроимович Храпинович. Отец рано умер, и мать в одиночку воспитывала четырех детей. С детства мальчик увлекался поэзией и музыкой. Вскоре переехал в Москву. Актерскую карьеру Гердт начал в театре рабочей молодежи, когда учился в техническом училище на электрика. Ушёл на фронт добровольцем в 1941 году. Служил в звании гвардии старшего лейтенанта на должности начальника инженерной службы гвардейского полка. Зимой 1943 года был в саперной роте, расчищавшей подступы к Харькову, и получил тяжёлое ранение в ногу осколком танкового снаряда… В больнице Гердт провел около года, перенеся заражение крови и 11 операций. После выздоровления одна нога стала короче другой на 8 сантиметров, и хромота осталась с Гердтом на всю жизнь. Был награждён орденами Отечественной войны I степени и Красной Звезды.

Центральному театру кукол артист отдал почти 40 лет жизни.Очень скоро конферансье Аркадий Апломбов из «Необыкновенного концерта» в исполнении Гердта стал общим любимцем. Долгое время работал актером дубляжа, оставаясь за кадром. В дальнейшем много снимался в кино, в основном, в эпизодических ролях. Сыграл главную роль в фильме «Фокусник» и роль Паниковского в фильме «Золотой телёнок». Затем актер перенес инфаркт прямо на съемочной площадке. Оправившись от болезни, Зиновий Ефимович вернулся к любимой профессии. За время своей работы успел сняться более чем в 120 ролях в кино и на телевидении. Хорошо известен зрителям по фильмах «Год как жизнь», «Город мастеров», «Семь нянек», «Печки-лавочки», «О бедном гусаре замолвите слово», «Вас вызывает Таймыр», «Автомобиль, скрипка и собака Клякса», «Розыгрыш», «Адам женится на Еве», «Соловей», «Соломенная шляпка», «12 стульев», «Место встречи изменить нельзя» и тд.

В конце жизни тяжело болел, но оставался приветливым и жизнерадостным человеком, писал стихи. В 1990 году Зиновию Гердту поставили страшный диагноз – рак лёгких. Из-за старого ранения и хромоты у него пострадал позвоночник, а потом и лёгкие. На последние выпуски «Чай-клуба» его выносили на руках, так как артист уже не мог ходить. Народный артист СССР умер 18 ноября 1996 года в Москве, ему было 80 лет.

«Вам мешает моя негнущаяся нога? Мне — нет»

Не все знают, что известный актер Зиновий Ефимович Гердт был героем Отечественной войны и служил в саперных войсках. Причем в тех частях, которые занимались разминированием немецких минных полей перед наступлением наших войск.

Как позже вспоминал актер, им приходилось всё время быть на передовой, а разминированием часто занимались вообще на подконтрольной немцами территории. Это не правда, говорил Гердт, что на первой линии фронта были только штрафбаты – наша часть обычно выдвигалась на самую передовую, и штрафбаты оставались позади нас.

А потом, перед наступлением, мы обычно ночью, ползком выдвигались на территорию противника, чтобы в полной темноте, в прямом смысле на ощупь разминировать проходы для наших танков. Всё разминировать мы, конечно, не могли, но проходы шестиметровой ширины делали.

Их наносили на карту, по краям проходов ставили метки, и потом водители танков шли в наступление по этим меткам, уже не опасаясь подорваться на мине.

Пехота шла за танками также глядя на наши метки. А зимой даже эти метки были не нужны, потому что разминированная полоса была вся вытоптана нашими животами, и на целинном снеге её и так хорошо было видно.

Надо сказать, что Зиновий Ефимович не любил рассказывать о своих боевых делах, а в интервью всегда скромно говорил, что воевал как все, и ранен тоже был, как и многие.

Но по поводу его раны все же необходимо рассказать отдельно. Это был осколок, который попал ему в левую ногу.

Его позже отправят сначала во фронтовой госпиталь, а потом на лечение в Новосибирск. Из-за воспалений и раздробленной кости будет грозить даже ампутация ноги.

Он перенесет 11 операций, и ногу все же удастся спасти, но она станет на 8 см короче, и не будет гнуться в колене. Всю оставшуюся жизнь ему придётся носить специальную обувь, и он будет заметно хромать.

За свои боевые подвиги, Зиновий Гердт награжден орденом Красной Заезды. Как-то, во время съемок фильма «Юрка-бесштанная команда», Гердту надо было сняться в сцене, где он выглядывает из-за невысокого забора. Надо было встать на колени, чтобы его не было видно, и у Зиновия Ефимовича это получилось неловко — мешала раненая нога.

Но он все же в неестественной позе это сделал. Молодой помощник режиссера, не знавший про его ранение, раздраженно выговорил актеру, что это надо делать не так.

Гердт ответил, что камера стоит впереди забора, и его половина физиономии в кадре получилась так как надо, а то как он раскорячился за забором, это никого не должно волновать: «Вам что, мешает моя негнущаяся нога? Мне-нет!»

Источник: проект «Мы с вами где-то встречались…»

P/S. Зиновий Гердт записался на фронт добровольцем, несмотря на бронь, полагавшуюся ему как актеру театральной студии Арбузова – Плучека

Из сети

Григорий Горин о Зиновии Гердте: «Он ненавидел пошлость — условность, которую ставят выше смысла»

«Люди, подобные Гердту, возникнув в твоей жизни, занимают в ней такое прочное место, что невозможно понять и вспомнить — когда же это случилось. В мою жизнь он вошел как природное явление.

Когда же это произошло? Наверное, на «Необыкновенном концерте», где я не мог опомниться от голоса конферансье и его реприз. Потом я снова услышал этот голос в «Фанфан-Тюльпане».

А потом Гердт появился уже в компании общих друзей, в которой также незаметно возникли Ширвиндт, Рязанов.

Затем мы познакомились ближе и стали хорошими приятелями, несмотря на разницу в возрасте. Когда Гердт смеялся, то в мире наступала гармония.

Я как человек, пишущий какие-то забавные вещи, как только слышал, что Гердт над ними смеется, уже ни о чем не беспокоился. А вот если Гердт еще и вскакивал…

Помню, у Гали Волчек в театре «Современник» был праздник, и когда я прочел свое поздравление, Гердт вскочил со своего места и стал громко аплодировать.

Для меня это было наивысшей похвалой — сам Гердт вскочил! Как сказал Жванецкий (и это абсолютно точно), любой человек рядом с Гердтом умнел.

Он относился к той части русской интеллигенции, по которой можно было сверять поступки. Не знаешь, как отнестись к тому или иному явлению, публикации, книге и даже фильму, — спроси у Гердта.

Он поразительно четко чувствовал фальшь. Он мог похвалить, а мог вынести приговор, буквально убить одним словом. Я никогда не забуду, как мы были с ним на концерте рок-группы в Сочи. Мы вышли, и он сказал: «За два часа ни одной секунды искусства!» По-моему, это гениальная рецензия.

Несмотря на то, что Гердта большинство зрителей и коллег знают как добродушного, веселого рассказчика, комфортного во всех отношениях собеседника, он был естествен во всех своих проявлениях. Он мог сказать: «Мне неприятно здесь пить», встать и уйти.

Вообще фразы, которые он мог бросить на прощание или сказать при встрече, вроде: «Видеть вас — одно удовольствие, а не видеть — совсем другое» — мгновенно становились крылатыми.

Он в равной степени любил шутку литературную и шутку, сказанную на ходу, в обиходе. При всей своей жесткости в оценке всего того, что происходило в театре, литературе и кино, он мог подсесть к человеку и сказать: «Я хочу выпить за вас. Вы, на мой взгляд, человек безусловно талантливый».

Или: «Я считаю, что это гениально, и даже не спорьте со мною. Я говорю сразу «это гениально» для того, чтобы окончить спор и не переходить на личности».

Такая милая форма старой интеллигенции, когда вдруг в нюансах проскальзывало и «вы», и «ты», легко возникал комплимент, намек, шутка. Во всем этом была удивительная гердтовская гармония, подтверждением которой являлись и такие фразы: «Это — говно. Пойдемте отсюда».

Он ненавидел пошлость — условность, которую люди ставят выше смысла. Он, например, совершенно терялся, когда его спрашивали: «Зиновий Ефимович, а над чем вы сейчас работаете?» Разговор сразу же заканчивался.

Терпеть не мог вранья и неправды жизни и общества, которому, он очень надеялся, станет гораздо лучше жить после падения коммунизма. Терпеть не мог коммунистов.

Однажды был какой-то митинг, и мы, выходя из Дома кино, продираясь через толпу, услышали оклик женщины, адресованный Гердту: «Туда не ходите! Там ж@ды!» Гердт воскликнул: «Я тоже ж@д!» — и начал продираться туда, куда ему не советовала идти эта дама. Она пыталась его остановить: «Вас-то я не имела в виду!» — «Да нет, вы именно меня и имели в виду, — ответил Гердт. — И я этому рад!»

Он вообще был довольно задирист, мог вступиться за кого-то на улице, не боялся ответить на оскорбление, не боялся говорить правду.

Зяма очень любил свою машину и вообще все, что связано с бытом. Помню, я переехал в новую квартиру и думал, как ее обустроить.

Поехал к Гердту советоваться по поводу шкафа. Гердт сразу же взял быка за рога: «Здесь даже и думать нечего! Нужно заказывать вот такой-то и такой-то шкаф… Вот такой-то фабрики… Тебе нравится мое предложение?!» Я не успевал ответить «да», как он уже восклицал: «Это блестящий повод выпить!» — и уже доставал рюмки. Этот шкаф, «выпитый» с Гердтом, до сих пор стоит в моей квартире и несет свою верную службу.

Перед юбилеем Гердта я поехал на рынок и купил живого гуся, поскольку Паниковский питал известную слабость к этим птицам. Я сказал ему: «Зяма, хватит воровать гусей, пусть у тебя будет свой гусь». Этот гусь важно расхаживал весь вечер среди гостей и перекочевал вместе с Гердтом на банкет.

Потом они с Таней меня долго корили: «Что ты наделал? Ты же понимаешь, что съесть мы его не можем, а жить с гусем невозможно. Мы не умеем за ним ухаживать… Он щиплется!»

Они долго ходили по Пахре и предлагали гуся жителям, пока наконец его не взял к себе на полный пансион Червинский, который в это время решил обзавестись курами.

Наверняка этот гусь закончил свою жизнь в один из рождественских вечеров, но если это и так, то этот гусь погиб во славу Гердта.

Не будучи одесситом, Гердт стал гордостью одесситов. Он удивительно вписался в эту часть российской культуры, в ироничную и остроумную «одесщину», чьи жители постоянно находились в состоянии конфликта с миром — как Паниковский.

Просто у коренных одесситов такое свойство — все время немного ворчать, тихо бурлить, регулярно как бы напоминая о собственной температуре кипения. Счастье не должно быть полным — у евреев так положено.

На еврейских свадьбах полагается разбить тарелку и наступить на нее — это показатель готовности молодоженов к тому, что не все будет гладко.

А если опуститься на большую глубину размышлений на эту тему, то счастье не может быть полным, пока не построен разрушенный храм царя Соломона. Это в крови еврейского народа — нельзя все время закатывать глаза от счастья.

Гердту была свойственна печаль, оборотной стороной которой было его, гердтовское, веселье».

Из сети

Борислав Николаевич Брондуков (01.03.1938—10.03.2004 гг.) Советский актер театра и кино. Снялся более чем в 100 ролях. «Черт с ними, с главными ролями! Вы дайте мне хороший эпизод, и я из него сделаю конфетку.»

Его всегда называли «комиком с печальными глазами». Славу актеру принесли второстепенные роли разнообразных недотеп, проходимцев и алкоголиков, которые в его исполнении получались неизменно обаятельными.

Все роли он превращал в феерию, чтобы зритель запомнил навсегда. Недаром его называли «королем эпизода».

В 1988 году Бориславу Николаевичу Брондукову присвоили звание народного артиста Украины, он стал первым лауреатом Государственной премии Украины имени Александра Довженко.

Жена Брондукова Екатерина 20 лет боролась за жизнь своего мужа. Страшная болезнь превратила любимого актера в инвалида.
Борислав сам умел мастерить, делал мебель, чинил обувь, великолепно шил. После того как Борислав заболел, Екатерина села за швейную машинку, стала шить дома на заказ, чтобы не оставлять своего супруга одного.

Из сети

Худсовет считал, что Марягин сошел с ума, когда Леня Марягин, Леонид Георгиевич, режиссер, который снял «Гражданка Никанорова» с Гундаревой на роль героя-любовника предложил Брондукова, и говорит: «Над вами зритель будет хохотать, никто не поверит, что такая красавица, как Гундарева, может полюбить вот этого замухрышку, он не убедит зрителя.»

«Мосфильм» долго не утверждал Брондукова. Ко всему прочему, худсовету не нравился его украинский говор. Но потом все-таки решились — и обаяние Брондукова, и его мастерство актера с лихвой компенсировали и плохую фигуру, и невысокий рост, и акцент…

Вопреки всему зрители поверили, что такого человека можно полюбить, пусть даже такой видной женщине, как героиня Гундаревой.

Одна из лучших ролей, это вот «Гражданка Никанорова», сцена его объяснения с Гундаревой, когда он опустил голову, то есть вроде обречен на неуспех, так он из-подо лба смотрит, и другой мог бы поднять голову, а вот Брондуков вот так смотрит, и ему голову трудно поднять, его мысли тяжелы, отяжелела голова, он не может ее поднять.

Он из-подо лба смотрит, а в глазах боль, горечь, любовь, понимаете? Борю повторить невозможно, это как в живописи, то же самое, художника каждого повторить нельзя, потому что у каждого художника свой мазок, понимаете, Боря такой.

Он индивидуален, он штучный товар, и в жизни он был индивидуальностью, и на экране, в любом персонаже своем, понимаете, в любом персонаже, он удивительный был артист, он неповторим.

Александр Панкратов-Черный

Из сети

«Самое большое количество аплодисментов на встречах в кинотеатрах срывал алкоголик, мерзавец и законченный подлец Федул, которого в нашем фильме великолепно сыграл Борислав Брондуков.

В костюме и гриме Боря был настолько органичным, что когда во время съёмок в ресторане (ресторан мы снимали ночью в Москве) он вышел на улицу покурить, швейцар ни за что не хотел пускать его обратно.

Брондуков объяснял, что он актёр, что без него съёмки сорвутся, — швейцар не верил. Говорил: много вас тут таких артистов! Брондуков настаивал. Швейцар пригрозил, что вызовет милицию.

И вызвал бы, но тут на улицу выглянула моя помощница Рита Рассказова. «Борислав Николаевич, вы здесь?!» — обрадовалась она.

– «А там паника: куда актёр делся?!»

— «Неужели он и вправду артист? Надо же!» — удивился швейцар.

А позже, когда снимали «Слезы капали» в Ростове ярославском, в гостинице я у себя в номере вдруг услышал, что кто-то в ресторане поёт французские песни.

Я спустился. Была поздняя осень, народу в ресторане было мало. На сцене с микрофоном в руке Брондуков пел песню из репертуара Ива Монтана.

И это был уже не доходяга и алкаш Федул, а элегантный, пластичный и обворожительный французский шансонье. Жаль, что эта грань его таланта так и осталась нераскрытой».

Георгий Данелия.

При поступлении в театральный институт Бориславу Брондукову сказали: «С такой внешностью, как у вас, прорабом работать нужно, а не в театральный проситься». По воспоминаниям сценариста Виктора Мережко, ставшего впоследствии близким другом актера, при первой встрече в гостиничном номере он и вовсе принял его за уголовника:
«Я лег поспать, потом проснулся и вижу, что на соседней кровати лежит человек с явно уголовным лицом. У меня были какие–то деньги, и я начал прятать их под подушку. А он заметил это и сказал: «Вовремя среагировал, так бы денежки могли тю–тю». Я пошел жаловаться администратору, и тогда он рассказал, что это артист».

За свою жизнь Брондуков сыграл более 130 ролей. Самыми яркими из них стали инспектор Лестрейд и алкоголик Федул из «Афони». Он неоднократно сам отказывался от главных ролей. Не отказался лишь однажды, выступив в весьма неожиданной для зрителя роли легкоранимого влюбленного ветеринара Дежкина в картине «Вас ожидает гражданка Никанорова».

Из сети