Крайняя

Валя битый час ворочалась, не могла уснуть. Мысли путались в ее голове как нитки. Бессонные ночи и переживания привели ее в такое нервное состояние, что она готова была согласиться на все, только закончилось бы быстрее. Она встала выпить пустырника, где-то завалялись последние 2 таблетки.

Всё началось с оптимизации, а закончилось сокращением должностей, и таких, как она, больше 20 человек в организации.

Её отдел, в котором проработала Валя 17 лет, работал как единый механизм. Все давно знакомы, часто после работы могли посидеть в кафе, отмечали все праздники.

Но когда прошёлся слух, что начнётся оптимизация, всех будто подменили. В кабинете стояла гробовая тишина. Каждый в этот момент думал об одном, только не меня.

Валя попала под горячую раздачу. Когда там выше решили поиграть судьбами людей, самая худшая карта выпала ей. Никто не стал смотреть на её стаж, опыт работы и её заслуги.

Оказалось, остальные коллеги защищены, у них есть своя причина задержаться на этой работе. Двое – матери-одиночки, другая – мать ребенка до трёх лет, четвёртая – предпенсионного возраста и только она из полной благополучной семьи: со взрослыми детьми и мужем, да ещё и молодая. Валя после 17 лет работы, оказалась никому не нужная, крайняя.

Это была последняя ночь перед новыми горизонтами. Завтра её будут провожать, желать всего доброго, улыбаться, где-то сочувствовать, но все выдохнут после её ухода. Спасены. Можно снова браться за работу и жить дальше полноценной жизнью.

С одной стороны было всё понятно – Вале просто не повезло, с другой стороны – получается она самая счастливая, потому что у неё есть семья и она ещё молода по меркам государства, на пенсию ей ещё как до луны. И впереди поиски новой работы.

В душе закралась огромная обида… на руководство, не оценили, не защитили, на коллег, что они в этой ситуации оказались ни при чём.

А вот она, при чём? Валя не злопамятна, да и обижаться долго не могла, тем более коллеги и правда были не виноваты. Просто обида, она шла вкупе со страхом и непониманием всей ситуации.

Как бы то ни было, завтра последний день её работы в этой организации. С утра Валя старалась себя привести в порядок после бессонной ночи.

Натянула на себя улыбку и пошла на работу. Как прошёл день и наступили последние минуты, завершающие её карьеру, Валя помнила смутно.

Руководство поблагодарило за плодотворную работу, вручило грамоту. Коллеги просили не забывать, заходить в гости, говорили напутственные слова и принесли подарки. Было такое ощущение, что провожают ее на заслуженный отдых.

Только дома её накрыло всем этим напряжением, которое длилось почти полгода, сначала слухи, потом уведомление о сокращении, и два месяца непонимания всей ситуации. Валя закрылась в своей комнате и дала волю своим эмоциям.

Утром встала, как обычно, привычка. Сына отправила в школу, мужа на работу. А что делать ей, всё никак не могла придумать. Казалось столько дел, но вдруг силы иссякли, и никакого желания, что-то менять на маячащем горизонте.

Может и дальше всё длилось, апатия, жалость к себе, только ей помешала подруга. Через месяц позвонила и предложила поработать вместо сотрудницы, которая сломала ногу. Валя была немного удивлена.

Подруга уговаривала, предлагала попробовать: – И вообще, я тебя выручаю, предлагаю помощь, ты же педагог или забыла как мы с тобой получали вместе диплом педагога дошкольного образования!

Сын отговаривал: – Мам, они кровопийцы, знаешь такие маленькие комарики, которые вечно хотят какать, у каждого дикое желание во что-нибудь вляпаться и бесконечно пищать над ухом. Так и хочется их толстым журналом прибить.

– Откуда столь познаний о детском саде? – спрашивала Валя своего сына.

– Ну, я сам недавно так сказать оттуда вышел, да и у Сереги четверо братьев. Я скажу тебе, это, та ещё семейка. А тут 22 ребенка. Жесть.

Муж решил не вмешиваться, просто поддержать: – Что бы там не решила, я за!

– Спасибо, милый, ты, как всегда, очень лаконичен.

Дочь объясняла, что стоит попробовать: – Не понравится, свалишь, делов-то! Тем более временно говоришь. Только прошел месяц с небольшим после бессонной ночи, как Валя снова не смогла сомкнуть глаз. Завтра в детский сад!

Утром Валя в 7 часов была в группе, готовая принимать детей. Родители стали приводить своих карапузов. Таких милых застенчивых малышей с большими глазками. Правда двое пытались пореветь при встрече незнакомой женщины.

К завтраку дети освоились. За столом пытались есть, кто-то мимо рта, кто-то ещё не проснулся, один свалился со стула, потому что постоянно вертелся как юла.

Другой капризничал, не хотел эту кашу. Что было потом Валя не успевала осмыслить: дети ссорятся, дерутся, жалуются, выясняют отношения из-за одной игрушки, которая вдруг стала резко нужна всем.

Тут же устают, скучают, плачут. Не желают заниматься, хотят только играть. А шум? 22 ребенка одновременно разговаривают, бегают, кричат.

И по инструкции воспитатель не должен ограничивать естественный шум в группе. Нельзя сказать: «А ну, тихо, молчать!!!»

А было, было дикое желание дать несколько раз команду «Тихо!!!» К вечеру в висках пульсировала кровь, раскалывалась голова и было ощущение, что её хорошенько так контузило. И это лишь первый день!

Говорить сил не было, и муж впервые ощутил себя в раю. Жена не приставала, не рассказывала о своих мелких проблемах на работе, что Светка купила точно такую же кофту как у начальницы, кто чем заболел, как у Марьи Васильевны деньги с карты украли и ещё кучу бесполезной информации.

В ушах Вали шум стоял ещё неделю. К концу второй недели она стала замечать, что не обращает на это внимание. А к третьей неделе стала нравиться её работа.

Единственный, кто был не рад новой работе – муж, вместо старых сплетен, он слушал, кто до сих пор носит подгузники в три года, кого вырвало после манки с комочками, у кого сопли и как мило шепелявят дети.

– Приятного аппетита, дорогая! – отвечал муж давясь ужином за столом.

Если с годами общение между супругами переходит на новый уровень, у мужа Вали казалось всё возвращалось назад.

Теперь снова шли разговоры про то, кто кого укусил, кого стоит научить правильно высмаркивать носик, кому пора приучаться горшку.

– Привет, привет! Смотрю глаза горят, на лице улыбка! Ну что, не съели тебя наша малышня? – спрашивала подруга, заведующая детским садом.

– Привет! Пытались, но как видишь, не получилось у них, – улыбнулась Валя.

– Вот и отлично! У меня одна воспитательница в декрет вышла, заменишь её? Ты не спеши, подумай, там дети постарше, подготовительная группа. Обещаю никто подгузников уже не носит.

– А что? Я за. Дети – это же цветы жизни, если я правильно поняла слова Максима Горького. Тем более мужу очень нравится моя новая работа!

–Добро пожаловать, Валь!

Ирина Рассказ на 5 минут

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

— Слышали, к Ивану жена приехала ?- шептались бабы в магазине.

 — Ой, божечки, а как же Павлина, — запричитала Катька счетоводша.

 — А вот так. Придется ей подвинуться, все же жена родная, — важно изрекла Петровна, главная сплетница деревни.

 — А откуда она взялась ? Иван говорил, что пропала она в войну.

— Бедная Павлина, — расстроилась Катя.

 — Вот чего не знаю, так не знаю. Откуда и куда, не наше дело, бабы,  — Петровна резко оборвала разговор.

А тем временем в доме Ивана стояла тишина. Молчал Иван, тихо у стены плакала Павлина, а неожиданная гостья сгорбившись сидела на стуле. 

— И что теперь делать, Ваня ?- прервала молчание Тоня, его жена.  Павлина всхлипнула и испуганно зажала рот двумя руками.

Иван беспомощно оглядел своих женщин и сказал: «Не знаю, но буду думать. Вы пока тут сами,» — и схватив фуражку, выбежал из дома.

Иван с Тоней познакомились за три года до войны. Вместе работали на заводе. Он токарь, она секретарь-машинистка.

Она вся такая тоненькая, воздушная, а Иван по-крестьянски крепкий и обстоятельный. Увидел ее в заводской столовой и влюбился.

Месяц он ходил и не решался подойти. Только издали пристально наблюдал. Тоня замечала эти взгляды и краснела.

Ее подруги над ней подшучивали, и Тоня не выдержала. Сама к нему подошла и прямо спросила: «Что вам от меня надо ? Постоянно глазеете, мне неприятно.»

Он сначала смутился, но набрался храбрости и выпалил: «Я жениться хочу, вот и смотрю.» Она расхохоталась до слез. Так и познакомились .

На фронт он ушел добровольцем. Тоня была в положении, но крепилась. Только украдкой вытирала слезы. «Пацан родится, назови Егором, в честь моего отца. А девка если, пусть будет Любой,» — говорил он ей на прощание. «И береги себя, уезжай в эвакуацию.»

Тоня кивала и судорожно его обнимала. «Ну все, жив буду — найду.» Поцеловал крепко и побежал к эшелону. Тоня еще долго смотрела вслед и уже не замечала горьких слез, которые текли по щекам.

Ребенка она не уберегла. Ее и еще многих людей немцы взяли в плен, когда их поезд сошел с рельсов. Уже в неволе у нее случился выкидыш. Как она выжила, сама до сих пор не понимает.

Было трудно, голодно, но она выстояла. До сих пор, хотя и времени много прошло, она видит кошмары. Ивана она искала, отправляла запросы, куда только можно. И вот нашла, приехала, а у него уже другая.

Его оправдывает лишь то, что он считал ее погибшей. У него даже бумага была, где черным по белому было написано: «Считается пропавшей без вести.»

Вот такие невеселые мысли крутились в голове Тони. «Я, наверное, пойду,» — встала она со стула.

Павлина вздрогнула, оттерла слезы и решительно сказала: «Куда вы пойдете ? Ночь скоро. Нечего людей смешить. Давайте мойте руки и за стол. Я тоже хороша, человек с дальней дороги, а я слезы лью. Когда еще Иван явится. Садитесь кушать. Я таких щей наварила, Вы таких и не едали.»

Тоня смотрела на хлопотавшую Павлину и думала: » Все правильно. Вот такая ему жена нужна. И домовитая, и детей родит. А я что ? Старая, уставшая женщина.»

Павлина хоть и крепилась, у самой сердце кровью обливалось. Как там Ваня ? Она то знала, какой он порядочный. Если бы он знал, что супруга жива, он никогда бы не связал свою судьбу с ней. Это она знала точно.

Он приехал к ним в деревню после войны. Одинокий, потерянный. Павлина, когда его в первый раз увидела, от жалости чуть не разревелась.

Из вещей шинель да котомка со сменой белья. Поселился у них в казенке. Делал все сам: и стирал, и готовил, хотя мамка Павлины все пыталась его накормить. Но он только смотрел сурово и отказывался.

Год понадобился для того, чтобы он немного оттаял. Павлина, уже влюбленная в него по уши, сама призналась ему в своих чувствах. Он долго молчал, а потом скупо сказал: «Ну, давай попробуем.»

Вместе они уже два года, только одно огорчение — детей пока нет. «А вдруг он с ней уедет ?»- вдруг подумала Павлина и испугалась.

Иван пришел уже ночью. К ней не пришел. Павлина слышала, как он стелил себе на лавке. Наступила тишина, только часы отсчитывали минуты. Не спал никто. Каждый думал о своем.

«Я решил. Ты, Тоня, остаешься здесь, как законная жена. Но жить совместно мы не будем.

Прости меня, но люблю я Павлину. Мы уйдем в другую избу, а ты живи тут. Помогать буду, обещаю. С дровами, огородом и, если захочешь, со скотиной,» — сказал он утром.

Но Тоня покачала головой: «Нет, Ваня. Слишком много времени прошло, и мы стали чужими друг другу. Тем более, что деревенская жизнь не для меня. Я ж всю жизнь в городе прожила.

Мы с тобой, если надо будет, разведемся. Жена у тебя хорошая, береги ее. Она тебе сына или дочь родит. А я как-нибудь сама.»

Тоня уехала, но Иван раз в месяц ездил к ней. Павлина собирала ей большую сумку. Молоко, мясо, яйца. Все свое, деревенское.

Мужа она не ревновала, считала правильным помогать Тоне. Но в глубине души мучила вина. Ведь она, хоть и не виновата, по факту чужого мужа увела. И тут же успокаивала себя, ведь они Тоню не бросают, помогают.

Вот такая история. Здесь нет ни виноватых, ни правых. Судьба распорядилась их жизнями по-своему. Можно обвинить во всем войну. Все можно. Но как сложилось, так и сложилось. Всю жизнь Иван прожил, помогая двум своим женам.

Тоня ушла первой. Кстати, все его трое детей всегда считали ее родной тетей. А Павлина очень горевала, когда Тони не стало.

Эту необычную историю она старалась не вспоминать, считая себя единственной женой своего Ивана…

Из сети

Рейтинг

0 из 5 звезд. 0 голосов.

ДВА ОДИНОЧЕСТВА

С тётей Женей мама познакомилась по интернету, года три-четыре назад. Они поругались под одним постом с кулинарным рецептом.

Мама настаивала, что лук и морковь для супа надо обжаривать сразу и вместе, а тётя Женя утверждала, что сначала на сковородку отправляется морковь, а потом, минут через пять, можно добавить лук.

Это была первая мамина ссора на просторах всемирной паутины. Уж не знаю, как они смогли примириться с разными способами обжарки, но переписка началась.

И длилась довольно долго. Тётя Женя стала практически онлайн-членом нашей семьи: она всегда была в курсе нашей жизни, давала советы.

Она даже присылала маме подарки на праздники: тёплый плед, брусничное варенье, набор отвёрток (мама тогда ей пожаловалась, что даже отвёртки в доме нет).

Ответные дары тоже были: шерстяные носки, пояс из собачьей шерсти, баночки с маринованными грибами.

В начале декабря тётя Женя отмечала свой шестидесятый день рождения. Мама получила приглашение и деньги на билет.

— Не поеду! Куда мне, развалине, ехать и позориться? — мама ходила по квартире из угла в угол, разрываясь между желанием съездить и остаться дома.

Я решила всё взять в свои руки: было куплено новое зимнее пальто, а моя институтская подруга, променявшая нелёгкую стезю хирурга на парикмахерские будни, привела в порядок мамину голову.

Ещё мы купили подарок: серьги с крупными камнями. Чтобы у мамы не было соблазна передумать, я лично отвезла её на вокзал и посадила на поезд.

Дождавшись, когда состав тронется, вздохнула спокойно: пусть она развеется.

Последние десять лет, с тех пор, как не стало папы, мама всё угасает и угасает. А когда я вышла замуж и переехала к мужу, она и вовсе раскисла.

Звонок от мамы о прибытии прозвучал: — Мужчина встретил, видимо, муж Женькин. Странно, она не говорила, что замужем. Ладно, разберусь. Не скучайте там! Скоро вернусь!

Мама не вернулась: тётя Женя оказалась 60-летним Евгением. Вкупе с несклоняемой фамилией пол пользователя был непонятен.

Дядя Женя заинтересовался маминой фотографией и побоялся признаться в своей гендерной принадлежности.

Так и общался: писал, всегда интересовался маминой жизнью, дарил те самые подарки. Они приехали в наш город в январе, решить вопрос с арендой маминой квартиры. В маминых ушах красовались те самые серьги, которые мы купили на подарок «тёте Жене».

— На свадьбу-то приедете? — зардевшись, спросила мама.

— Приедем, — пообещала я, не веря своим глазам: мама постоянно улыбалась, внешне скинув лет пятнадцать.

Дядя Женя понравился и мне, и мужу. А наша дочь пришла в полный восторг от новоиспечённого дедушки. Но самое главное, что мама рядом с ним расцвела. Они поженились. Скромно.

Своей семьи у дяди Жени нет: он овдовел ещё в 2006 году, детей у них не было. Так и жил один. Безумно рада, что встретились два одиночества. Пусть они будут счастливы. Они это заслужили!

Из сети. Меньше

Рейтинг

0 из 5 звезд. 0 голосов.

ЧУЖИЕ ДЕТИ

-Ты опять за свое, Верка? Я там одна на огороде корячусь, а они тут чаи распивают, — зашла в калитку Люда. Толя и Маша виновато выскользнули из-за стола и нерешительно подошли к матери.

— Марш домой, — скомандовала Люда, и они выбежали на улицу.

— А тебя в последний раз предупреждаю. Будешь моих детей привечать, худо тебе будет, поняла ? — с угрозой посмотрела она на Веру

— Надо было своих заводить, не пришлось бы одной куковать. Или ты Степана забыть не можешь? Так мой он, мой — и захохотала. Вера закрыла пылающее лицо руками.

Как у Люды так получается: двумя словами и прямо в цель? Хотя в одном она ошибалась. Детей она любила не за то что они Степана. А за то, что были одинокие и нелюбимые, при живой матери и отце.

А Людка никогда и не скрывала, что родила, потому что хотела за Степана выйти. Но радости от этого брака не было никому. Ни ей, ни детям.

За калиткой раздалась разухабистая песня. Степан шел домой. Вера поспешно отошла за яблоню и из-за ветвей смотрела на любимого мужчину. А он, никого не замечая, шел неровной походкой , покачиваясь по сторонам.

-Бедный ты мой, бедный — вслух пожалела его Вера — Что же ты с собой делаешь?

— И медленно стала убирать со стола. Дети даже не успели пирог доесть , Люда пришла. Вера тяжело опустилась на скамью и задумалась.

А ведь когда-то она считала себя самой счастливой на свете. Ее Стёпа вернулся с армии, и они вовсю готовились к свадьбе. Целых два года она его ждала , писала письма.

Вела себя как верная невеста. И вот ей награда — завтра свадьба. Настало время, когда за наряженной невестой должен приехать жених с дружками. Но часы отстукивали минуты, а Степана все не было.

— Не придёт, передумал, — стали шептаться гости. Вера еле сдерживала слезы, но верила , что ее Степу что-то задержало. И тут, запыхавшись, в дом забежала Тонька, первая деревенская сплетница.

— Не придет ваш Степан, не ждите, — запыхавшись выпалила она и жадно выпила ковш воды.

— Чего это?- спросила Верина мама. — Ещё скажи, что передумал, — Тонька победно оглядела всех.

— Ну, не знаю. Там к нему невеста приехала из города, где служил. И не одна, а с пузом. Вера побледнела, а мама испуганно подошла к ней: — Ну, ну , доченька, может, это ошибка. Тоньке соврать, недорого взять.

Тонька возмутилась: — Да я никогда не вру. Всегда только правду. Мама отмахнулась: — Молчи, сорока. Иди куда шла. Гости, переговариваясь вполголоса, стали расходиться.

И тут Вера очнулась, посмотрела на всех очумелым взглядом и выбежала на улицу. Перед домом Степана стояла галдящая толпа. Но они резко замолчали и невольно уступили ей дорогу.

Вера медленно переступила порог дома Степана и застыла в дверях. На лавке у печки сидел нарядный Степан и держался руками за голову. А за столом заплаканная мать и суровый отец.

Но главным персонажем была миловидная девушка с уже заметным животиком. Она что-то весело тараторила и замолчала, когда увидела Веру в свадебном платье.

-Как раз нам и невесты не доставало, — ехидно сказала девушка. Степан вскинул голову и резко вскочил: — Вера, я не знал, честно

— Гостья захохотала: — Конечно, не знал. Ведь по его словам детей в капусте находят. А ты , невестушка, не сомневайся. Его это ребенок, его. Ведь он всю службу, все увольнительные со мной проводил. А поехал, даже и не попрощался.

Ну я не гордая, сама приехала. И надо же как угадала, прямо на праздник. Вера посмотрела на виноватое лицо Степана и выбежала вон. Уже дома она дала волю слезам.

— За что, мама? Почему?- шептала она. А мама обнимала ее, и сама плакала.

— Успокойся, доченька. Не рви сердечко. Всякое в жизни случается.

Вера вздрогнула и очнулась от воспоминаний. На улице уже стемнело и похолодало. Она поёжилась и медленно пошла в дом.

Это была первая боль. Потом было ещё хуже. Сначала у Степана родились двойняшки, потом у нее слегла мама, а после долгих лет болезни, тихо отошла во сне.

Вера окончательно замкнулась в себе. Двойняшек она видела часто, но издалека.

Но в один из вечеров услышала в саду шум. Вышла и увидела, как мальчик, сидя наверху яблони, кидал сверху сестре незрелые плоды.

— Это кто тут хулиганит?- негромко спросила она. От неожиданности мальчик сорвался с дерева и громко заревел.

Вера испугалась, она подумала, что он сильно ушибся. Но оказалось , что он порвал брюки и боялся, что увидит мать.

Вера его успокоила, и пока они уплетали пироги с капустой, быстренько починила брюки. На прощание она им сунула пакет с пирогами и конфетами. Они, повеселевшие, побежали домой. А утром разразился скандал.

— Забирай свои подачки, — кричала Люда , кидая в неё пакет.

— Зачем ты так? Я просто угостила детей. Что в этом плохого?- попробовала возразить Вера. — Решила через них показать Степану , какая ты хорошая? — зашипела та — Не выйдет. Я своего не отдам!

Но дети все равно бегали к Вере. Тайком, украдкой. А у Веры не хватало духа их прогнать. Из рассказов детей она знала, что Люда их обижает, отец внимания не обращает. А у тети Веры им нравилось. Тихо, никто не кричит, не ругается.

Однажды Маша прошептала ей на ухо: — А можно мы у тебя жить будем?- У Веры от слёз защипало глаза. Но она мягко попыталась объяснить, что им с родителями лучше будет.

А потом Степана не стало. Замёрз за деревней . Зачем он вообще туда пошел, так и осталось загадкой.

Люда ещё раз пять пыталась наладить личную жизнь, но всё зря. А Толя и Маша всё чаще ночевали у Веры. Люда поначалу ещё ходила ругаться, но со временем всё реже, а потом вообще перестала.

Ведь Вера развязывала ей руки без помех встречаться с мужчинами. Так двойняшки все детство и юность провели в небольшом домике Веры.

-Мама Вера, ты где? Мы приехали — громко закричали от калитки. Седая старушка вышла на крыльцо и ахнула: — Детки мои приехали, — и раскинула руки.

А навстречу к ней бежали внуки. Не по крови, а по сердцу. Ведь не бывает чужих детей, бывают нелюбимые, которым нужно тепло.

Из сети

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.