Не тронь чужого..
3 часть
Через пару недель Яна не выдержала съездила в Nск. Уж очень хотелось определенности. Новости для нее совсем плохие. Посадили обоих братьев. Что там с имуществом, вообще непонятно. Часть передана кому-то для погашения долгов. Всё запутано.

«И что за жизнь такая? Прям невезуха!» — Янка еле сдерживала слезы, — «И что теперь ей делать? Продолжать дома сидеть? Так и молодость пройдет. Надо искать выход. Но сначала на аборт. Завтра пойду, запишусь на прием.»

Утром мать сообщила, что они едут в деревню к бабе Моте помочь выкопать картошку, пусть Яна тоже собирается.

— Мам, какая картошка? Я два дня была в дороге, мне можно хоть отоспаться? Пусть Татьяна едет.

— Так она и так с нами едет, отпросилась с работы. Спешить надо, дожди обещают.

— Ну, а я тогда вам зачем? Справитесь сами, вон вас сколько, — недовольно проворчала Яна и отвернулась к стенке.

Мать, потоптавшись, виновато вздохнула и тихонько вышла из комнаты. «Ладно, пусть отдохнет дочка, ведь и правда умаялась.»

Но Янка не спала. Прислушалась, когда со двора выедет старый отцовский жигуленок. «Не хватало мне еще в такое корыто садиться, позорище», — плюнула со злостью. На нормальную заработать не могут. Вскочив, завтракать не стала, начала собираться в поликлинику.

— А что, если? — в голову пришла мысль. — А ведь это идея!

Распахнув дверцы платяного шкафа, она начала перебирать одежду Татьяны.

«Так, так… вот это можно позаимствовать», — улыбнулась загадочно. Конечно, носить такое она давно отвыкла, но чего только не сделаешь ради собственного блага. «Да, еще надо взять ее документы. Не думаю, что она забрала их с собой в деревню.»
Так и есть. Лежат в верхнем ящике комода.

«Теперь полный порядок. Аборт сделает Татьяна Михайловна Mережко». Яна состроила в зеркало жалостливую рожицу. «Это страховка на случай, если до отца дойдет». А что дойдет, она не сомневалась. Городок маленький, все друг друга знают. «А Танька все-равно замуж выйдет. Отец ее ругать не будет.»

В поликлинике действительно все прошло по задуманному плану. Хоть и встретились знакомые, но Яна была уверена, что никто ее подлог не распознает, она не раз проворачивала такие финты с сестрой, в универе экзамены сдавали друг за друга и все проходило гладко. Она сдала в этот же день все анализы, завтра опять придет на прием, пока родителей и сестры нет, возможно, всё успеет сделать.

Пообедать решила в кафе, в животе уже неприятно урчало. А дома мать ничего не приготовила, думала, дочь поедет с ними. Денег тоже было немного, потратилась, пришлось ограничиться супом и пюре с котлетой. «Дожилась, экономить начала,» — Яна чуть не расплакалась. «Опять у матери просить. Танька уже не хочет давать. С отцом в одну дуду: иди работай. Ну, зараза, припомню я всё тебе».

Домой решила идти пешком. Всё-равно делать нечего. Зашла в парк, погуляла, посидела на скамейке. Тоска зеленая. Разве сравнить с той жизнью в Nске? Но, ничего, я вам всем еще покажу, еще докажу…Кому всем, Яна не знала. Была обижена за свою неудачу на всех.

Уже начало смеркаться, когда она возвращалась домой. Рядом мягко притормозила машина, открылась дверца. Надо же, Женька!

— Садись, красавица, подвезу, — улыбнулся, прищурив правый глаз.

Янка села в машину. Женя, трогаясь с места, мягко дотронулся до ее коленки, — Устала? — спросил заботливо.

«Он, что? Не узнал меня? Вот это прикол!»

— Есть немного! — Янка знала все любимые выражения сестры, решив прикалываться и дальше. Узнает, хорошо, не узнает, тоже хорошо. Посмеемся вместе потом. Хоть какое-то развлечение в этой серой жизни. Интересно, а что можно с этого поиметь? Она с интересом рассматривала жениха Татьяны. А он еще ничего себе! Хотя нет, чтобы быть точной, красавчик! Надо же, а она и не замечала.

— Давай заедем в наш дом, хочу посоветоваться с тобой, — Женька следил за дорогой, только мельком взглядывая на свою пассажирку.

— Конечно, — Яна с готовностью откликнулась, имитируя Танину мягкость в голосе.

Он ей рассказывал про какие-то проблемы со стройкой, что движется, где тормозится, Яна не вникала, старалась отвечать односложно, боялась обман раскроется, хотя о каком обмане речь? Возможно, человек обманываться рад, а, сестренка? С такой стороны ты не смотрела на своего жениха? В какой-то момент она почувствовала, как ей легко с ним. «Не хватало еще увлечься», — предостерегла сама себя. «Да пошли они к черту все правила и законы, ей можно быть счастливой, а мне нельзя? «

Походив по дому, она восхитилась, — Да, классно, я б тоже хотела жить в таком особнячке, — но вовремя прикусила язык, Женька ничего не понял, что она там бормочет. Свет еще не подключили, в доме было сумеречно.

— Ты что там говоришь? — он подошел совсем близко, взял ее за подбородок, приподняв голову, поцеловал в губы.

«Надо же, а мне приятно с ним целоваться.»

— Иди сюда, — он повлек ее в спальню. — Смотри, комната совсем готова, уже собрали мебель. На этой неделе привезут кухню и можно начинать обживать дом.

— Но? — Яна вопросительно махнула рукой в сторону холла

— Не всё сразу , остальные комнаты будем постепенно обустраивать, я ж тебе уже говорил.

«Ясно стопудово, он принял меня за Таньку. А еще ясно, что с ним не нашикуешь, деньги поступают, что называется, с колес». Она не успела обдумать это открытие, как почувствовала, что её увлекают на кровать.

— Ух, как я соскучился!

Она не пыталась сопротивляться, зачем? Сестра подвинется. И потом у нее уже давно не было мужчины, она соскучилась по мужской ласке.

Какая ж, оказывается, сладкая, эта ворованная любовь.

Она лежала навзничь, смотря в потолок широко раскрытыми глазами, лихорадочно обдумывая случившуюся ситуацию. Женька приподнялся на правом локте, внимательно посмотрел на нее, провел пальцем по щеке и подбородку.

— А ты сегодня не такая, как раньше.

— А какая? — у Яны перехватило дыхание.

— Не знаю, как точнее сказать. Более раскованная, что ли?

Янка чуть не рассмеялась, вовремя поперхнувшись. «Дорогой мой любовничек, да я себя сдерживала изо всех сил, чтобы хоть чуть быть похожей на эту зажатую дуреху». А вслух произнесла с наигранным смущением, — Тебе не понравилось?

— Наоборот, — он был задумчив.

» Уверена, он у меня на крючке. Осталось только с собой договориться, что с ним делать».

Женьку вдруг пронзило током. Он все понял.

— А ведь ты не Таня, ты — Яна, — он произнес это спокойно, глядя ей прямо в глаза.

«Черт, рыбка сорвалась». Она не стушевалась, красивый чувственный рот исказила ироничная ухмылка.

— И что теперь? — удивленно приподняла бровь.

— Зачем ты так сделала?

— А вот этого не надо, с больной головы на здоровую. Я не навязывалась. Это же была твоя инициатива? И глаза у тебя есть. Я тебе их не закрывала.

Он брезгливо отодвинулся от нее.

Она почувствовала эту брезгливость, это привело ее в ярость. «Ну надо же, все собрались белые и пушистые, да? Одна только Яна — исчадие ада. Ненавижу вас всех. Ненавижу,» — она с остервенением начала руками хлестать его по лицу, била кулаками в грудь, рычала, кусалась..Он поймал ее руки, крепко прижал к себе, пытаясь успокоить. «Бедная, несчастная девочка, возможно, она просто хотела любви», — промелькнула странная мысль.

— Успокоилась? Собирайся, отвезу тебя домой. Да, и еще: забудь, что здесь было. Я не буду Тане ничего рассказывать. И ты молчи.

Он не заметил, как она злорадно ухмыльнулась. «Я, может, и буду молчать, но за молчание надо заплатить. А ты, я смотрю, хочешь легко отделаться!» В ее голове уже сложился чудовищный план.

Продолжение следует

Автор #Zarinka

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

Не тронь чужого..
2 часть

Таня с сыном подошли к родительскому дому. Отсюда она уехала 20 лет назад. Дом изменился, постарел, погрузнел, разбавился какой-то пристройкой. Часть деревьев в палисаднике, видимо, засохли и были спилены. На их месте разрослась сирень, закрывшая наполовину окна дома, потому и казался дом подслеповатым, изо всех сил стремящимся рассмотреть гостей, но безуспешно.

«Забыл ты меня, да»? — тихонько прошептала Таня. Нажимая на звонок, она погладила столбик у калитки. Раньше между ним и штакетником забора почтальонка вкладывала газеты, сложенные пополам. Сейчас на заборе висел почтовый ящик. К крыльцу дома вела выложенная плиткой дорожка, придавая двору современный вид. Дверь дома открылась, вышла мать, не спеша прошла к калитке.

— Приехали? — спросила, натянуто улыбаясь. Обняла дочь скорее для порядка. «Как мама состарилась», — мелькнула мысль у Тани.

— Мама, а это Роман. Та прищурилась, плохо стала видеть в последнее время, пытаясь лучше рассмотреть молодого человека, которого только слышала по телефону и то совсем редко.

— Проходи, Роман.

Роман внимательно наблюдал за своей матерью и бабушкой, он сразу почувствовал что-то неладное, но не мог пока понять в чем дело. Мама мало рассказывала ему про своё детство, про бабушку с дедушкой, всё ей было недосуг, она много работала, уставала. Да и Ромку особо не волновали дед с бабой, ему хотелось больше узнать про отца. Таня не один раз размышляла, что ответить сыну, даже ходила к психологу, советовалась с ним, как правильно себя вести в такой ситуации, сказать сыну правду или придумать историю про летчика. Врать не стала, но давала информацию дозированно, учитывая возраст ребенка. К 15 годам сын знал, что отец у него был и есть, жив, здоров, но у него другая семья, так иногда получается у взрослых. О подробностях расставания Таня умолчала, опять же решив, что не стоит грузить этим сына, пусть думает об отце хорошо. Повзрослев, Роман перестал расспрашивать мать, понял, что эта тема вызывает у нее болезненные чувства.

Раздевшись, помыв руки, Таня прошла в дальнюю комнату. На кровати полулежал отец. Она его сразу и не узнала. Сильно похудевший, с желтоватым оттенком лица, он был похож на глубокого старика.

— Здравствуй, папа!

— Приехала, дочка? Уважила отца, спасибо! Ну, здравствуй! — Михаил Петрович протянул руки. — Ждал я тебя, очень ждал. Рад тебя видеть. Не надеялся свидеться, честно скажу. На лбу у него выступили капельки пота.

Таня подошла, приобняла отца. — Не волнуйся ты так, пап. Она замешкалась. Спрашивать про болезнь не хотелось вот так сразу, решила, что потом у матери все узнает. Надо о чем-то приятном. Она улыбнулась своей сердечной улыбкой, — Я не одна приехала. Внука твоего привезла. Хочешь посмотреть?

— А то…еще как! Давай его сюда. Старик расслабился. — А муж тоже приехал?

— На хозяйстве остался, — Таня махнула небрежно рукой.

— Роман! — позвала сына.

Роман вошел тихо, загородив собой полкомнаты. Высокий, широкоплечий, с открытой улыбкой…он протянул деду крепкую ладонь. Михаил Петрович, замешкавшись на несколько секунд с рукопожатием, пристально рассматривая молодого человека, охнул от удивления. Пытаясь что-то сопоставить, он побледнел. Екатерина Ивановна принесла очки с кухни и тоже рассматривала внука. Они с отцом переглянулись.

Таня заметила это. Усмехнулась про себя, — Поняли всё.

Роман оглянулся на мать, смущенно пожал плечами.

— Ничего, сынок, потом всё объясню. Ты, иди, иди…- легонько подтолкнула его к выходу.

Она засуетилась вокруг отца. — Мам, что ему дать? Может успокоительного накапать?

Мать кивнула на тумбочку, — Там капли стоят, возьми.

Отец остановил ее жестом. — Подожди. Не стоит. Скажи мне. Нет никакого мужа, верно?

— Нет, — Таня опустила глаза.

— Ты, уезжая, уже ждала ребенка?

— Да

— А почему не сказала?

— Я еще не знала об этом

— Сама растила? А нам говорила, что замуж вышла. Не хотела расстраивать?

— Наверное, — ответила неопределенно, грустно улыбаясь.

*****

Буквально через полгода после окончания института Яна примчалась в родной город к родителям. Никому ничего не стала объяснять, просто сказала, что соскучилась по тишине, в большом городе, дескать, слишком шумно, чем развеселила отца и сестру.
Даже матери, которая расстроилась до слез, ведь она так гордилась дочкой с ее предстоящим удачным замужеством, не удалось выспросить , что же там у неё произошло. Татьяне сестра кратко сказала, что для Виталика наступили тяжелые времена, но он ее не бросил, пусть не злорадствует, всё это временно.

— Ян, ты что сбрендила совсем? Когда я радовалась несчастьям другим? — удивилась Татьяна.

— Отстань от меня, — Янка впадала в истерику.

Отец поинтересовался, как надолго Яна приехала? Если собирается задержаться, то пусть ищет работу. Мать пока помалкивала. Янка была ее любимицей, она это знала и не раз пользовалась этой привилегией. Ночами же размышляла, что ей теперь делать. Всё было хорошо. Романтическое предложение, белое платье заказано в модном каталоге, приятный выбор турпутевки свадебного путешествия. Чуть ранее была куплена хорошая трехкомнатная квартира с готовым ремонтом. В общем, всё складывалось очень удачно. Виталий оказался лучшей партией из всех кандидатов, и девушка гордилась своим умением в выборе жениха. Не то, что Танька.. ухватилась за первого попавшегося..

Гром грянул неожиданно. Яна никогда не вникала в дела своего жениха, да и кто бы ей это позволил, поэтому она и не поняла, что там случилось. Только новенькую квартиру пришлось срочно продать, так же, как и машину, подаренную несостоявшейся жене. Но и это не помогло, Виталию грозил реальный срок, Олег пока был под вопросом. Яне посоветовали от греха подальше пересидеть какое-то время в тени, подальше от Nска.. Виталий обещал, что он постарается ей помочь.

Вернувшись домой, она, ошарашенная от этих перемен, вдруг обнаружила неприятную для себя вещь. Денег не было. Жить было не на что. И она была беременна. От кого? В этом она не сомневалась. Или от Олега, или от Виталика. Какая, в принципе, разница. Они же братья. Только что теперь делать с этой беременностью, она не знала. Освободиться? А вдруг Олега не посадят? Он старше Виталика, успел заработать больше, чем брат, ей пришлось потрудиться, чтобы сблизиться с ним. Если останется на свободе, тогда она объявит, что он отец, и таким образом привяжет его к себе. Неплохо. А если оба отправятся в места не столь отдаленные? Пользы ни от одного, ни от другого не будет. А сроки уйдут. И кому она потом будет нужна с ребенком? Средств нет совсем, не считая шмоток и украшений.
Хотя..хотя имущество у Олега осталось, насколько она знает, он ничего не продал. Если он признает ребенка, то она может подать в суд на отцовство с прицелом на наследство в будущем. Мысли роились в голове. Всё это было сложно для Яны, ей хотелось жить, не заморачиваясь. Будущие пеленки, распошонки ее напрягали, ограничили бы в движениях. Еще неизвестно, как родители это известие примут. У отца уж слишком нрав крутой. Дома полный домострой. На работу гонит, достал уже. Поразмышляв, она решила выждать пару месяцев, пока срок еще позволяет. А там с братьями определенность наступит.

А тут еще Танька эта, ходит от счастья светится, тоже к свадьбе готовится. Прям бесит своим поведением. Всё у нее правильно, всему она радуется. Бизнес у Женьки, оказывается, в гору пошел. Дом строит. Машина хорошая, конечно, не такая крутая, на которых она привыкла ездить, но сносная.

Яна не сразу осознала, что остро завидует сестре. Странно, почему? Да, потому, — подумала уже с какой-то злостью…
— Почему она должна быть счастливее меня? Это я должна быть во всём первой, а она только после меня..

Продолжение следует

Автор #Zarinka

Рейтинг

2 из 5 звезд. 4 голосов.

Не тронь чужого..
1 часть

Таня-Яна-Таня-Яна..- выстукивали колеса поезда. Татьяна смотрела в окошко и никак не могла сосредоточиться на чем-то одном, воспоминания нахлынули, так долго сдерживаемые в дальних уголочках памяти, фонтаном вырвались на простор, в мельчайших подробностях заявляя о себе и будоража сердце молодой женщины.

«Надо же, а ведь казалось, что с давностью лет всё сгладилось, позабылось, ан, нет, всё, как по живому..»

Она взглянула на молодого парня, лежащего на соседней полке, рассматривающего что-то там в телефоне, мягко улыбнулась: «Сын…единственная радость в ее непростой жизни. А ведь ему сейчас столько же лет, как и мне тогда было», — залюбовалась им невольно.

— Мам, ты что, совсем спать не собираешься? — Роман оторвался от экрана.

— Посижу еще. Повспоминаю, — улыбнулась в ответ.

— Ясно всё с тобой. Сейчас расстроишься.

— Обещаю, буду только о хорошем думать, — слегка слукавила, успокаивая сына.

*****

Детство.. Всегда рядом сестренка Яна. Они одно целое, божьей волей разделенное пополам. Одинаковые лица, цвет волос, руки, ноги, даже родинки в одинаковых местах. Спят, едят, играют — только вместе. Разделять нельзя — сразу в плач. Два кудрявых ангелочка, вызывающие восторг у окружающих. Но вот уже один ангелочек тянет ручонку к другому и отнимает конфетку. Таня, пострадавший ангелочек, смотрит со слезами в глазах на маму, прося защиты. «Ну, что ты в самом деле, это же твоя сестра, завтра она с тобой поделится». Завтра наступает, но в нем опять повторяется «сегодня». Но Таня уже подросла, она не обижается, это же ее сестренка, она самая лучшая, ведь именно она в их паре смелая и бесстрашная, она защищает Таню от соседского приставучего петуха, она вступает в бой с соседскими мальчишками, спасая маленького котенка..Ну, а, что Тане достается меньший кусок шоколадки, бракованная заколочка на волосы и еще куча всяких Яниных проделок, за которые несет вину Таня, так это мелочи..

Юность..Высокие, стройные, симпатичные, они постоянно привлекали к себе внимание своим абсолютным сходством. И вместе, и порознь их с трудом различали, только близкие люди, даже отец иногда ошибался. Яна, уверенная, напористая, она хорошо знает, что ей нужно в жизни. Таня, мягкая и добрая, всегда идет на компромисс, позволяет сестре собой командовать, дорожит их отношениями, часто жертвует собой ради сестренки. Ну подумаешь, что тут такого, если она напишет два реферата вместо одного?

Яна любила подшутить над друзьями, используя их с сестрой сходство. Тане это не одобряла. Но частенько она по незнанию становилась невольным участником Янкиных розыгрышей. Особенно той нравилось развести своих парней, проверить на прочность, как она заявляла, посмеиваясь. После месяца встреч заслать на свидание Татьяну под благовидным предлогом и дать молодому человеку отворот-поворот, если он не различил подмены, выставив его на посмешище перед друзьями, для нее в порядке вещей.

— Ян, зачем тебе это? Ну хороший же парень! — жалела незадачника Таня.

Та смеется в ответ, — Да их у меня глянь сколько, в очередь стоят. Пока молода, жить надо весело. Слушай, Тань, а давай твоего Женьку проверим.

— Не смей даже думать об этом, — у Тани сердце ухнуло вниз, — На метр к нему не приближайся. Всегда мягкая и покладистая Таня внезапно рассвирипела.

— Да, ладно, тебе. Прям с цепи сорвалась. Янка отодвинулась от сестры на безопасное расстояние. — Любишь что ли так его? — спросила, как можно миролюбивее.

-Люблю, — проглотив ком в горле, с запинкой ответила Таня

— Любовь-морковь, больше выдумала, полгода еще не встречаетесь, — Яна презрительно усмехнулась. — А я вот никого не люблю. Если и выйду замуж, только за того, кто меня любить будет.

— Ян, он мне еще в школе нравился, только я подойти к нему стеснялась, я же младше его. А тебе просто еще не встретился твой мужчина, — Танечка мягко обняла сестру за плечи.

— Ты хочешь сказать, что ты уже своего встретила? Тань, хватит дурью маятся, он у тебя первый, ты даже сравнить его ни с кем не можешь — Яна смотрела на сестру с явным превосходством.

— Первый и последний! Мне другие не нужны, — Таня смутилась. — Ян, ты не представляешь…он такой..он..он самый лучший..Мы друг друга с полуслова понимаем. Да что там…с полувзгляда. Он только посмотрел на меня, а я уже знаю, что он сказать хочет. Он молчит, а я знаю о чем. Ты знаешь, нам даже молчать вместе интересно, — она тихонько засмеялась. — Мы даже не половинки, мы с ним одно целое. Ян, я так счастлива с ним. Если с ним что то случится, — она замерла от нехватки воздуха, — Я жить не смогу без него.

— Ой, всё..не хочу слушать этот романтический бред, начиталась романов доисторических. Ты по сторонам посмотри, вспомни в каком веке живешь.

— А что это меняет? — Таня с недоумением воззарилась на сестру.

— Да, многое! Или ты хочешь жить, как наша мать, каждый день таскаться на работу, считать копейки? Меня увольте от такой жизни, я хочу найти мужа, за которым можно жить, не думая о хлебе насущном. И вообще..- она хмыкнула, — Меня больше зрелища волнуют, а о хлебе пусть он думает.. Знаешь, как достали эти подработки вечерами. Вон, Светка зашла в магазин и купила, всё что ей понравилось, а мы с тобой одну вещь на двоих берем.

— Ян, нам надо учиться, ты уж потерпи, без образования никак, потом найдем работу полноценную, нам легче станет, да и родителям тоже.

-Работу? Ну и дура ты, Танька! Извини, но это не про меня. Ты ищи, конечно, на большее ты не способна, а я мужа нормального буду искать.

Таня с грустью посмотрела на сестру. Как Яна начала меняться! Откуда в ней такое появилось?

****

Годы учебы пролетали быстро. Днем занятия, работа вечерами и по выходным, дни были заполнены до остатка. Женя жил в их родном городке, он был старше Тани на пару лет, поэтому уже работал после окончания университета. Серьезный, вдумчивый парень не без поддержки родителей открыл свой бизнес, который поначалу буксовал, но Евгений с маниакальным упорством верил в его перспективность, крутился днем и нередко ночью на работе. Ни на минуту не забывал про свою любимую девушку, и, если удавалось выкроить свободное время, то мчался в Nск на своей старенькой Ниве, от вида которой у Янки случался приступ истерического смеха. Таня обижалась на сестру, не раз просила её при Евгении придерживать свои чувства.

«Эх, как была Танька дурехой, такой и останется», — морщила красивый носик Яна, садясь в дорогую иномарку, за рулем которой сидел ее очередной бойфренд, которых она тоже меняла с завидным упорством, ища для себя всё более лучшую партию, измеряя ее не чувствами, а полученными бонусами.

А Яна с Женькой были счастливы. Они купались в любви во время редких встреч, и оба ждали окончания Таниной учебы. Защитив диплом, Таня рванула в родной городок под явное неодобрение своей сестры, которая до последнего пыталась вбить в ее голову свои понятия о жизни.

— Ян, ну что ты в самом деле? Не отговаривай ты меня. Я же замуж скоро выйду, а жена должна быть рядом с мужем.

— На фига тебе такой муж? У моего Виталика есть брат. Тань, давай я вас познакомлю. Олег классный, сама увидишь! И совсем не бедный, — понизив голос, она заговорщицки подмигнула сестре. — А с Женькой так и будешь ездить на этой задрыпанной Ниве.

— Яна, чудная ты моя сестричка, да разве счастье в машине? — Таня весело смеялась

— Ой, я тебя умоляю…ты еще мне расскажи про рай в шалаше.

*****
Выйдя на перрон, Таня огляделась. Никто их не стречал, что и следовало ожидать. Роман играючи нес чемодан, поигрывая мышцами. Мать залюбовалась сыном. Высокий, сильный, спортивный.. уже пара девчонок оглянулась на него. «Как же похож на отца», — промелькнула затаенная мысль. «Ладно лицом схожи, гены, ничего не попишешь, но как другое объяснить? Ни разу отца не видел, не слышал, а такие же интонации в голосе, походка один в один, и постоянно щурит правый глаз, отчего лицо становится смеющимся и удивительно добрым. Мой любимый мужчина!» — в душе поднялась волна нежности.

— Ну, что, сынок? Вот это и есть моя малая родина. Пришло время и тебя познакомить с ней..и не только с ней, — прошептала совсем тихо.

— Мам, ты что? — Роман встревожился, заметив блеснувшие слезы на глазах матери, бережно обнял свободной рукой ее плечи.

— Всё нормально, не обращай внимания, — незаметно смахнула слезу. — Возьмем такси? — поинтересовалась уже бодро.

Они ехали по знакомым улочкам, Таня с жадностью их рассматривала . Как изменился городок за время ее отсутствия! Старинные дома отреставрированы, современная большая школа, поликлиника, красивые остановки, вдоль дороги идут вереницей ухоженные участки, много цветов в различных композициях. А вот и ее район. Каждый уголок исхожен вдоль и поперек. Виднеется парк, куда бегали девчонками на дискотеку.

— Остановите здесь, — попросила таксиста. — Роман, давай пройдемся. Сын понимающе кивнул.

Он шел чуть позади матери, давая ей возможность насмотреться по сторонам.

*****

Яна стояла у окна, задумчиво всматриваясь в глубину теннистого сада. Сегодня приезжает ее сестра, сто лет не виделись и еще бы два раза по столько. «Взять и уехать куда-нибудь», — подумалось. «Вот какого черта мать ее вызвала? «В душе нарастало раздражение. «Совсем на старости лет рехнулась, вздумала потакать отцу, которому, видите ли, приспичило дочь увидеть перед смертью.»

Непроизвольно вздрогнула от телефонного звонка. Дочь звонит. — Мам, как ты там?

— Нормально, — чуть с напрягом произнесла Яна.

— А мне кажется, что нет. Переживаешь из-за приезда тети Яны?

— Есть небольшое волнение — с неохотой призналась Яна. — Давно не виделись. Кстати, звонила бабушка, приглашала завтра на обед. Ты подъезжай, сходим вместе.

— А это обязательно? Мам, ну я ее ни разу не видела в своей жизни, мне не особо интересно.

— С братом познакомишься.

— Она только с сыном? Или и с мужем приехала?

— Нет, муж дома остался. Я вообще-то толком и не знаю ничего про него.

— Странные у вас отношения, мам. Близнецы, а такие чужие вы с ней. Вы сильно похожи?

— Так получилось, дочь. Похожи? Одно лицо. Когда-то были, — поправилась. — Сейчас не знаю. Увижу, сравню, думаю разница будет большая. Твоя мама сто очков даст вперед, уверена.

— Странно, у нас в доме даже фотографий нет этой загадочной сестры. Мне кажется, ты что-то недоговариваешь, а, мам, признайся? — обеспокоились на том конце связи. — Придешь вот так на семейную встречу, а там как посыпятся скелеты со всех шкафов. И не будет наша жизнь прежней. Может, не стоит ее менять?

— Ах, Леночка, ты б только знала, как близки к истине твои слова, — чуть слышно прошептала Яна.

Автор #Zarinka

Рейтинг

3.3 из 5 звезд. 6 голосов.

ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО…

Звонок. Открываю дверь. За дверью красавица – молодка лет тридцати с небольшим, точеная фигурка, облегающее красное платье-мини открывает загорелые красивые ноги, в глубоком декольте пышная грудь. Макияж, все дела. Улыбаюсь красавице: «Вам кого?»

— Мне вас, — отвечает строго, — меня Любовью зовут.
— Любовь – это прекрасно. Приятно, когда в дом приходит любовь, — радуюсь я, распахивая дверь шире, — входите.
Входит. Стоит посередине прихожей, оглядывается.
— Да вы в комнату проходите. Вон туда. А я быстренько на кухню, у меня там блинчики жарятся. Выключу плиту.

Возвращаюсь к красавице через пару минут. Она сидит в кресле, нога на ногу, локоточки на подлокотниках, спина изящно выгнута, как у кошки перед прыжком. Чувствуется, что предстоит серьезный разговор. Что ж, поговорим.
— Чай? Кофе?
— Нет. Ничего не надо.
— Хорошо. Я так понимаю, что у вас разговор ко мне имеется. Слушаю. Меня зовут Надежда Петровна.
— Я знаю. Я про вас все знаю.
— Да? – искренне удивляюсь я, — Надо же. А я вот про себя далеко не все знаю. Вы потом расскажите мне про меня подробно, ладно? Мне просто интересно. Особенно любопытно узнать свое будущее.
— Охотно расскажу про ваше будущее: очень скоро от вас уйдет муж.
— Сергей? Хм. И куда же он уйдет?
— Ко мне. Я его любимая женщина.
— А… — наконец доходит до меня, — вы – его любимая женщина. Понимаю. Знаете, а я тоже его любимая женщина, по крайней мере, он сам так говорит. Надо же какое совпадение. Слушайте, Любовь, а давайте по этому поводу выпьем.
— Вы что? Не буду я с вами пить. Вот еще.
— Да вы не пугайтесь. Я же не предлагаю вам напиться. Так, чисто символически – по глоточку за знакомство.

Я иду на кухню за вином и бокалами. Возвращаюсь. Красавица Любовь по-прежнему восседает в кресле, локоточки на подлокотниках, нога на ногу, спина как у кошки перед прыжком. Я ободряюще улыбаюсь ей, ставлю на стол бутылку и фужеры. Наливаю на донышко в фужеры, иду к гостье.

— Давайте, Любовь, за знакомство, — протягиваю ей фужер.
— Не буду я с вами пить, — непрекословна Любовь.
— Ну, как хотите. – Я выпиваю из своего бокала, поясняю: «Это я за знакомство», выпиваю из другого: «Это я по поводу повода вашего прихода».
— Итак, Любовь, — я сажусь в другое кресло, — вы пришли забрать моего мужа.
— Именно. Тем более, что он уже практически мой муж. Осталось только оформить все документально. Он любит меня, а я его. Любовь – это главное в жизни. Поэтому мы должны быть с ним вместе. Я как-то говорила об этом с ним, и он в принципе согласился.
— Прекрасно, — радуюсь я, – сейчас мы с вами, Любовь, все вместе сделаем.
— Что сделаем?
— Мы вместе соберем вещи моего, пардон, вашего Сергея. Потом вызовем такси, и вы все увезете.
— Так… вы согласны, что ли?
— А что мне остается? – смеюсь я, — Давайте, голубушка, сразу и приступим.
В том шкафу все вещи и предметы мужского туалета выгребайте. А я в спальне все подберу. Поехали. Цигель, цигель, ай-лю-лю!

«Ветка сирени упала на грудь, миленький мой, ты меня не забудь. Миленький мой, ты меня не забу-удь! Ветка сирени упала на грудь», — пою я, доставая стопочки мужских отглаженных рубашек из шифоньера. Так, светлые летние брюки, летние джинсы, утепленные джинсы. Носки. Трусы, плавки, футболки. Носовые платки. Джемпер. Еще джемпер. В нижнем ящике электрическая бритва. Три кожаных ремня. На вешалке пестрая гроздь галстуков. Костюм выходной. Еще костюм. Еще. Ветровка. Куртка демисезонная. Куртка зимняя кожаная. Так, что еще? А где его черный японский зонт? Вот он, голубчик. – «Миленький мой, ты меня не забу-удь! Ветка сирени упала на грудь!»

Является Любовь.

— Что, уже все собрали? – удивляюсь я, — Быстро вы. Надеюсь, ничего не пропустили? Там в тумбочке под телевизором документы. Мои оставляете, его забираете! – Командую я. — Цигель-цигель! Ай-лю-лю!

«Ветка рябины не тонет, плывет. Миленький душу на ленточки рвет. Миленький душу на ленточки рве-ет! Ветка рябины не тонет, плывет».

— Надежда Петровна, — прерывает мою самозабвенную арию Любовь, — а почему вы так быстро согласились отдать мужа мне?
— А что такое? Разве вы не рады?
— Нет, я рада, конечно. Только…. Не понятно как-то. Я думала…

— Вы думали, что я буду рыдать, кричать, драться за него, вас выгонять, да? Нет, милая. Зачем мотать нервы себе и вам? Зачем устраивать спектакли, если все уже решено. Глупо. Там, на кухне бокал рыжий с изображением тигра – его тоже берите. Это Сережин любимый, внучка подарила на день рождения.

Расправившись с шифоньером, достаю с антресолей фотоальбомы. Пролистываю, вынимаю все фото, где Сергей. Получается приличная стопка. Аккуратно складываю в пакет.

Снова является Любовь.

— Надежда Петровна, я что подумала, ведь это чисто моя инициатива – насчет переезда Сергея ко мне. А вдруг он будет возражать?

— Да ни в коем случае! Как он может возражать против переезда к такой красавице, да еще по имени Любовь? К любимой и любящей женщине! Он будет только рад. – Решительно рассеиваю я ее сомнения. – Сейчас мы все сложим в одно и вместе посмотрим не забыли ли чего. Берите вот это, я вот это и понесли в зал.

Мы переносим вещи в зал, складываем на диван. Вместе с тем, что уже приготовила Любовь, получилась приличная куча: весь диван завален с горою.

— Инструменты! – кидаюсь я к кладовой. Так, ящик с инструментами, электродрель, набор сверл. Еще ящик с разными железяками. Коробочка с гвоздями и шурупами. Кажется, все.
— Кажется, все! – подвожу я итог, после того как перенесла все железки к дивану.

— Надежда Петровна, может, я все же несколько поторопилась? Давайте я сначала поговорю с Сергеем? Хотя бы по телефону.
— Это совершенно лишнее! Вы согласны, Сергей тоже, я не возражаю. Все нормально. Сейчас я принесу пакеты, баулы, мешки – будем паковать.

«Ветка акации бьется в стекло. Счастье стучалось, да мимо прошло. Счастье стучалось, да мимо прошло-о! Ветка акации бьется в стекло».

Мы ловко и аккуратно пакуем вещи в четыре руки. Работа спорится. Время от времени я, вспомнив что-то еще, убегаю то в спальню, то на кухню, то на балкон, то в прихожую, то в кладовку – как птица в клювике несет в родное гнездышко червячка или травинку, так и я все несу и несу к дивану то флешку, то фотоаппарат, то зубную щетку и пену для бритья, то тапочки, то гаечный ключ, то кроссовки, то зажигалку с пепельницей.
Уф. Кажется, все. Упс! Новый ноутбук! Любимая игрушка моего мужа, пардон, бывшего мужа.

— А вот в этом пакете, Любовь, его грязные вещи, не успела постирать, так вы уж сами.
— Да нет уж, не возьму.
— Да нет уж, возьмите. Чтобы не было потом причины ни ему, ни вам сюда возвращаться. Ну что, вызываю такси?
— А… можно чаю?
— Можно.
Пьем чай на кухне. С блинчиками.

— Я его люблю, — доверительно рассказывает мне Любовь, — Он очень хороший. Он умный, тонкий, великодушный, заботливый, внимательный, веселый и щедрый. Он знаете какой? Он…
— Знаю, — киваю я, — грубый, ленивый, молчун, неряха, невнимательный. Никогда не вспомнит ни про мой день рождения, ни про восьмое марта. Жмот и скряга, каких мало. А еще у него пунктик — помешан на чистоте, везде ему бардак мерещится, достал меня уже своими придирками. Это он в отца пошел, тот таким же был.
— Не может быть! – не верит Любовь, — А, может, я ошиблась адресом? Напутала? Может, ваш Сергей – это вовсе не мой Сергей.
— Никакой ошибки. Все правильно. Вы ведь шли к Надежде Петровне, а я и есть Надежда Петровна.
— Но почему тогда он такой разный?
— Вы не переживайте, Любовь, — успокаиваю я ее, — меня он разлюбил, а вас полюбил. Потому и отношение такое разное. У вас все хорошо будет. Еще добавки?

Любовь задумчиво кивает. Доливаю чаю, докладываю блинчики.
— Вкусные, — хвалит Любовь, — а вот я готовлю не очень.
— Ничего. Он ведь неплохо зарабатывает. Будете в ресторанах питаться или наймете домработницу. Это не главное. Главное в жизни – любовь!
— А почему вы сказали, что вы тоже его любимая женщина. Это он так вам говорил?

— Редко. Только в минуты хорошего настроения. А они у него случались не часто. Вернее, на людях он сама вежливость и душевный, приятный человек, а дома совсем другой – раздраженный, замкнутый, злой, всегда всем недовольный, ничем ему не угодишь. Он из тех, кто несет в дом весь негатив, что накопил за день, чтобы обрушить все на близких, то есть, на меня. Но это потому, должно быть, что я ему надоела, стала раздражать. У вас совсем другое дело — любовь, взаимопонимание, значит, все обязательно будет хорошо.
— И все же он хоть изредка, да называл вас любимой женщиной?
— Врал, должно быть. Или по привычке говорил. Не берите в голову. Сравните себя и меня – где уж мне до вас, красотки такой.
— А вы еще вполне ничего, — критически окидывает меня взглядом Любовь, — очень даже. Честно говоря, я вас представляла совсем другой – старой, ворчливой, опустившейся, толстой теткой. С его слов так выходило.
— Это потому, что он меня так видит. Надоела я ему, опостылела. Можно понять, за столько-то лет.
— А вам не жалко, что он уходит?
— Жалко?! – хохочу я, — Вот уж нет! Совсем наоборот. То есть, я хотела сказать, что я постараюсь мужественно пережить эту потерю.
— Надежда Петровна, а давайте… по две капли. За знакомство.
— А давайте, — подмигиваю я ей и ухожу в зал за бутылкой.
-… Ну, будем. Чин-чин!

— За знакомство, — Любовь выпивает вино, промокает губки салфеткой, оглядывается, — а у вас очень мило. Уютно. Мне понравилось. Чистота, порядок, все со вкусом. Видно, что вы хорошая хозяйка. А для меня уборка – чистое наказание. Терпеть не могу этим заниматься. Сразу настроение портится. Жалко свою жизнь тратить на такие низменные, неинтересные вещи.

— Честно говоря, и мне иной раз бывает жалко. Но еще жальче обрекать себя и близких на житье в грязи и хаосе. А вообще, я люблю заниматься хозяйством. Готовить люблю. А еще я петь люблю.
— Я заметила.
— А давай споем вместе?
— Я не пою.
— Жаль. Под хорошее настроение Сергей любил иной раз попеть со мною дуэтом.
— А ваша дочь… Как она отнесется к тому, что ее отец ушел из семьи?
— Это ей не понравится, конечно. Отца она обожает. Но что делать, раз так случилось? Вы это в голову не берите. Это уже мои дела. Я Наташе все растолкую, поймет. Не сейчас, так со временем. Все же сама уже мама, моей внучке скоро три будет. Ну так что, вызываем такси?
— Ой, я как-то не рассчитывала… Боюсь, что денег на такси может не хватить. Давайте я в следующий раз все увезу.
— Ничего, я заплачу. Все же Сергей мне не совсем посторонний.
— А, может, все-таки…
— Нет уж, Любовь, никаких «может быть». Не стоит откладывать на потом такие важные, судьбоносные дела. Ой, секундочку, телефон. …Да, Сережа. Слушаю. …Стоп. Давай, милый, сменим тон, поговорим спокойно, без ора. Что ты хотел сказать? …Да, я все сделала, что ты наказывал. …Да, квартплату заплатила, за телефон тоже, Интернет проплатила. …Да, джемпер из химчистки забрала. С сестрой твоей Тамаркой по магазинам прошлись, все, что ей нужно к юбилею, закупили …Сациви на ужин? Вот этого не обещаю. …Как почему? Думаю, что сегодня ужинать ты будешь в другом месте? …Где? Думаю, скоро тебя известят об этом. …Да нет, никакими загадками я не говорю. Не сбрендила и крыша моя на месте. И настроение прекрасное. Пою. Пью чай с блинчиками. Ну ладно, Сереж, дела у меня. Ты ни о чем не переживай. Все будет хорошо.

Любовь растерянно топчется на лестничной площадке. Таксист, маленький энергичный мужичок, делает уже третью ходку за вещами. Я с улыбкой говорю: «Любовь, вы абсолютно правы: главное в жизни – это любовь. Все остальное второстепенно. Я желаю вам с Сергеем от всей души большого счастья, полного взаимопонимания. Берегите свое чувство. …Товарищ таксист, вы все? Вот деньги, возьмите, сдачи не надо — поможете барышне вещи донести до квартиры. Да, Любовь, вот здесь я записала рецепт блинчиков, которые вам так понравились. Как-нибудь на досуге приготовьте Сергею, он любит вкусно поесть.

И не переживайте вы так. Все будет хорошо!»

Любовь Маркиянова

Рейтинг

5 из 5 звезд. 2 голосов.