Весенний лес мне чудится… Постой, прислушайся… На свой язык певучий переведу я тысячу созвучий, что плещут там средь зелени святой.
И ты поймёшь, и слух прозрачный твой всё различит : и солнца смех летучий, и в небе вздох блестящей лёгкой тучи, и песню пчёл над шепчущей травой.
И ты войдёшь тропинкою пятнистой туда, в мой лес, и яркий и тенистый, где сердце есть у каждого листка. Туда, где нет ни жалоб, ни желаний, где азбуке душистой ветерка учился я у ландыша и лани.
Там было просто прекрасно. Великолепно: море, песок, волны, солнце и зеленые деревья, усыпанные плодами манго. И ещё какими-то плодами. Все было просто замечательно. А у нас в городе в это время шли дожди со снегом, холодно, темно и нет моря. Но везде есть подвох и некое насмешливое указание. В гуще деревьев стоял кособокий домик с крышей из дранки. А у страшненького домика на очаге человек в рваной рубашке готовил кашу. Такой закопчённый горшок стоял на огне, а этот человек помешивал варево. Иногда доставал сероватую кашу и рассматривал её — готова она или нет. Потом сел у очага, взял этот горшок и начал кашу с аппетитом есть. Совершенно ему было наплевать, извините, на море, на солнце и даже на манго. Опротивело ему это манго. Им сыт не будешь. А потом человек начал в поте лица чинить свой дом. Заделывать дыры в крыше. Потому что скоро придёт сезон дождей. Туристы уедут, придут дожди… Знаете, у Чехова дьячок мечтает об экспедиции в экзотические страны. А потом думает: а всё равно хорошо, когда вечером накрапывает дождик. Где-то слышится шум поезда. Озябнешь хорошенько, потом придёшь домой, там печка тёплая. А на обед баранина с кашей или там жареный лещ… И солнце неяркое на сером небе проглянет сквозь облака. Как-то это хорошо. Ничуть не хуже экзотических экспедиций. И дьяконица играет на стареньком рояле незатейливую мелодию… Надо, наверное, любить то, что есть. Не слишком обольщаться чужими восхитительными пейзажами. Пейзажи прискучат через пару недель. И потянет домой, к своим. К своей дьяконице и к печке. К баранине с кашей. К домашнему уюту и теплу, которые мы иногда не ценим. А сезон дождей бывает везде. И трудности есть везде. А манго — он приедается быстро. В отличие от хлеба и каши. И чужие прекрасные люди не заменят нам тех, кто рядом, наших близких, домашних, любимых…
— Ну вoт те, кого я нaзвал, — мoлодцы. А остальные как cок. — Кaкой сок? — «Сaды Пpидонья». Ну, «дном» вас называть будет как-то не совсем правильно, так что вы — «придонье».
* * *
Студент встал из-за парты и подошел к выходу. Повернулся, спросил: «Можно выйти?» Преподаватель: «Какая-то последовательность действий неправильная…» Студент: «Ну, извините, я могу сесть обратно и повторить просьбу. Так можно выйти?» Преподаватель: «Можно. Но вы аккуратно, если в туалет идете — там тоже последовательность действий важна».
* * *
— Воспользуемся методом известного немецкого математика Подбора…
* * *
— Перефразируя классика: зачет по английскому языку смогут получить не все. Вернее, не только лишь все, немногие смогут.
* * *
— А вы будете вести у нас этносоциологию? — А вы записались? — Да… — Ну заче-е-е-ем?!
* * *
Преподаватель чихнул. Студент: «Будьте здоровы!» Преподаватель: «Спасибо. Я учту это на зачете».
* * *
— Наверное, когда я отворачиваюсь к доске, вы мне язык показываете. — Нет, вы что! — А вот я вам показываю.
* * *
— Кто желает дальше сделать научную карьеру в философии — может просто ничего не делать, лежать на диване и фантазировать. Вот Диоген просто в бочке сидел.
* * *
— Давайте быстренько запишем ответ, пока никто не нашел ошибку!
* * *
— Не будем тянуть кота за все его подробности!
* * *
— В мире много интересного, — например, интересно, сколько пингвин в холодильнике продержится, — но это не значит, что это нужно изучать.
Пётр Па́влович Ершо́в — русский поэт, прозаик, драматург, автор сказки в стихах «Конёк-Горбунок», ставшей классикой русской литературы. Википедия Родился: 6 марта 1815 г., Российская империя Умер: 30 августа 1869 г. (54 года), Тобольск, Российская империя
