Татьяна Толстая. Пустой день

размещено в: Размышлизмы | 0

Это утро не похоже ни на что, оно и не утро вовсе, а короткий обрывок первого дня: проба, бесплатный образец, авантитул. Нечего делать. Некуда идти. Бессмысленно начинать что-то новое, ведь еще не убрано старое: посуда, скатерти, обертки от подарков, хвоя, осыпавшаяся на паркет.

Ложишься на рассвете, встаешь на закате, попусту болтаешься по дому, смотришь в окно. Солнце первого января что в Москве, что в Питере садится в четыре часа дня, так что достается на нашу долю разве что клочок серого света, иссеченный мелкими, незрелыми снежинками, или красная, болезненная заря, ничего не предвещающая, кроме быстро наваливающейся тьмы.

Странные чувства. Вот только что мы суетились, торопливо разливали шампанское, усердно старались успеть чокнуться, пока длится имперский, медленный бой курантов, пытались уловить и осознать момент таинственного перехода, когда старое время словно бы рассыпается в прах, а нового времени еще нет. Радовались, как и все всегда радуются в эту минуту, волновались, как будто боялись не справиться, не суметь проскочить в невидимые двери. Но, как и всегда, справились, проскочили. И вот теперь, открыв сонные глаза на вечерней заре, мы входим в это странное состояние – ни восторга, ни огорчения, ни спешки, ни сожаления, ни бодрости, ни усталости, ни похмелья.

Этот день – лишний, как бывает лишним подарок: получить его приятно, а что с ним делать – неизвестно. Этот день – короткий, короче всех остальных в году. В этот день не готовят — всего полно, да и едят только один раз, и то все вчерашнее и без разбору: ассорти салатов, изменивших вкус, подсохшие пироги, которые позабыли накрыть салфеткой, фаршированные яйца, если остались. То ли это завтрак – но с водкой и селедкой; то ли обед, но без супа. Этот день тихий: отсмеялись вчера, отвеселились, обессилели.

Хорошо в этот день быть за городом, на даче, в деревне. Хорошо надеть старую одежду с рваными рукавами, лысую шубу, которую стыдно людям показать, валенки. Хорошо выйти и тупо постоять, бессмысленно глядя на небо, а если повезет – на звезды. Хорошо чувствовать себя – собой: ничьим, непонятным самому себе, уютным и домашним, шестилетним, вечным. Хорошо любить и не ждать подвоха. Хорошо прислониться: к столбу крыльца или к человеку.

Этот день не запомнится, настолько он пуст. Что делали? – ничего. Куда ходили? – никуда. О чем говорили? Да вроде бы ни о чем. Запомнится только пустота и краткость, и приглушенный свет, и драгоценное безделье, и милая вялость, и сладкая зевота, и спутанные мысли, и глубокий ранний сон.

Как бы мы жили, если бы этого дня не было! Как справились бы с жизнью, с ее оглушительным и жестоким ревом, с этим валом смысла, понять который мы все равно не успеваем, с валом дней, наматывающим и наматывающим июли, и сентябри, и ноябри!

Лишний, пустой, чудный день, короткая палочка среди трех с половиной сотен длинных, незаметно подсунутый нам, расчетливым, нам, ищущим смысла, объяснений, оправданий. День без числа, вне людского счета, день просто так, — Благодать.

Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями:

После 50 лет у людей не остается друзей и подруг. Автор: Мадам Хельга

размещено в: Размышлизмы | 0

Однажды мне попалась на глаза статья с таким заголовком: «После 50 лет у людей не остается друзей и подруг, только близкий круг родственников».

Оно и понятно — сил и желания встречаться, куда-то ходить, ездить — всё меньше. Хочется тишины и уединения.

И если выбирать, то уж лучше провести время со своими детьми, а если получается помочь с внуками, то ещё и чувствуешь себя полезным.

В тот же момент, я помню слова российской писательницы Александры Марининой из интервью, о том, как скучно мы живём — каждый в своей норе. У поколения её родителей (самой Марининой 63 года) всегда были открыты двери для гостей, для компании, для шуток и для громкой музыки.

Что же изменилось? Мне кажется, что мы жить стали по-другому.

Во-первых, чтобы себя развлечь уже не надо звать гостей. Достаточно включить телевизор или подключиться к интернету.

Во-вторых, финансовый вопрос. Это раньше, в какую квартиру ни зайди, везде одинаковые гарнитуры, стенки и торшеры. Теперь люди живут по-разному. У кого-то паркетная доска под миллион рублей, а у кого-то обои отклеиваются.

Демонстрировать свой быт не всем хочется.

И именно материальная сторона дела способна оттолкнуть людей друг от друга. Я много раз ловила себя на мысли, что я умалчивала от подруг хорошее. Зарплату мне подняли — я молчу. Участок земли муж купил — я тоже промолчала.

Казалось бы, радость, поделиться надо. Но я молчу — зачем злить людей?

Говорят, что настоящий друг не знает зависти. Но это не так. Как лень-матушка вперед нас родилась, так и зависть. Это врожденный элемент, который сидит в каждом из нас. И даже если человек не порадуется за тебя, он огорчится — а почему у меня этого нет?

Но ведь я скрывала произошедшее только ради того, чтобы не «драконить» людей. Мама подруги моей дочери постоянно жалуется на двойки. Так, неужели я ей должна про наши достижения вещать? Я киваю головой в знак согласия и говорю, что сейчас программа сложная, тяжело всем детям дается.

Вот и получается, что искренне за тебя порадоваться может только самый близкий человек.

© Мадам Хельга

Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями:

Стоит ли тратить своё драгоценное время на иллюзию?

размещено в: Размышлизмы | 0
Давай начистоту. Если не мелькать постоянно перед людьми — не выкладывать своих фото, видео в соц сетях, не писать на стенах своих страничек разных умных и наивных статусов, не звонить и вообще никак не напоминать о себе никому, то почти все о тебе забудут. Согласен? Думаю, да.
 
И вот, зная это, сейчас подумай, а нужно ли переживать о ком-то? Нужно ли вообще тратить своё время и силы, чтобы задержать в своей жизни этих равнодушных персонажей, озабоченных только собой, для которых ты есть, пока они тебя видят, читают, слышат. А если перестают, то как бы тебя и нет. А для многих и не было даже.
 
В наш быстрый век интернета люди очень легко завязывают знакомства и даже идут на сближение. Но ещё легче рвут связи, ведь то, что далось легко, никогда не ценится. И неважно, что речь идёт о человеке.
 
Вот прямо сейчас задумайся, сколько людей начнут тебя искать, или хотя бы думать о тебе, если ты внезапно пропадёшь из … их телефонов? А сколько из них станет переживать и скучать? Ты сам знаешь ответ. Поэтому подумай, стоит ли рвать сердце и тратить своё драгоценное время на иллюзию?
 
© Алина Ермолаева,
 
Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями:

Олег Иванович Янковский. О жизни и о себе

размещено в: Размышлизмы | 0
Оле́г Ива́нович Янко́вский — советский и российский актёр театра и кино, кинорежиссёр; народный артист СССР. Лауреат Государственной премии СССР и двух Государственных премий РФ. Википедия
Родился: 23 февраля 1944 г., СССР
Умер: 20 мая 2009 г. (65 лет), Москва, Россия

В «Ностальгии» мой герой — а это и мое было ощущение — мучается в Италии не потому, что давно березок не видел. А из-за потери ощущения своей личности. Роберту де Ниро так же, как в Америке, хорошо и в Италии, и везде. Он — Роберт де Ниро. Олегу Янковскому комфортно в России и не совсем комфортно во Франции и Америке. Потому что я там никто.

С уважением отношусь к русским блокбастерам. Хотя я и воспитан на более тихих картинах, таких, как «Судьба человека». Молодые режиссеры задаются теми же вопросами — о предназначении человека, о смысле существования — просто решать их пытаются иными средствами: не при помощи диалогов, а, скажем, при помощи действия, сюжета. Был бы сегодня жив Тарковский, наверное, он бы подумал, как снимать тот самый десятиминутный проход со свечой. Имеет ли он право так снимать?

Опасно встречать женщин, с которыми был знаком в молодости. Особенно, если тогда это было одно создание, а теперь другое. И приходится делать вид, что все хорошо, говорить: как ты хорошо выглядишь. Лучше вообще их не встречать.

С мужчинами еще ничего. Несколько лет назад был в саратовском театре на юбилее, а я в 60-х там работал, я же сам из Саратова. Подходит ко мне технический работник, кажется, пьющий, с таким вот перекошенным лицом.

— «Олег, привет!»

— «Привет».

— «Помнишь меня?» Делаю вид, что помню. И он с таким перекошенным лицом говорит: «Олег, как ты постарел!»

Востребованность в профессии определяет твою открытость по отношению к миру. Не играл бы я спектаклей через день, не снимался, — тогда, наверное, тоже сидел бы дома и тихо злился.

Чему можно поучиться у моего сына и внука — их совершенно неосознанному умению вписываться в условия, предлагаемые жизнью, пропускать через себя тысячу нюансов жизни. Это как у животных.

Просьбы сохранить президента на следующий срок, высказываемые интеллигенцией, идут не потому, что интеллигенция такая продажная. О формах этих просьб можно спорить, и сам бы я в этом участия не стал принимать, но главное для меня здесь — желание сохранить тот конструктивный покой, который продолжается последние два года.

Если видишь, что на спектакле сидят молодые девушки — значит, дела у тебя идут хорошо. Мы как-то со Збруевым оказались в Магадане у певца Вадима Козина, он уже отсидел тогда.

У него огромное количество кошек, вонища такая. Но это же Козин, целая эпоха. Говорим: «Вы бы приехали в Москву». Это было бы как возвращение Вертинского. Он так посмотрел на нас: «Нет, дорогие мои. Я когда приеду сейчас — на концерт придут одни бабушки. Вот этого я не выдержу».

Иногда тупо смотрю телевизор. Многие мне говорят: «Олег, ну как тебе не стыдно? Телевизор смотришь!» Но я это делаю, не потому что интересно. Я получаю какой-то сигнал для себя: вот это, говорю себе, пошлость, это вообще не имеет права на существование, а вот это что-то интересное, и я могу даже использовать.

Научиться чему-либо можно даже у своего кота. У меня кот, и я за ним наблюдаю. Он, например, на меня вот так пристально смотрит и, медленно-медленно закрывая глаза, засыпает. Сыграю это в кино где-нибудь.

Я доверчив. А потом тебя в очередной раз мордой об стену. Анализируешь, переживаешь — и все равно бежишь защищать Белый дом. Опять думаешь: и как это нас так вспять развернуло, и политическую систему, и экономическую? Но всегда хочется верить, что грядет что-то новое и неплохое.

Когда я снимался в «Ностальгии», в соседнем павильоне снимался Де Ниро в «Однажды в Америке». Для него приход и знакомство с Андреем Тарковским было большим событием.

У де Ниро работал специальный человек, который ему составлял программу на вечер. И он выбирал, куда идти, и все время брал меня с собой.

Есть много замечательных актеров, но по каким-то принципиально творческим делам именно он мне оказался близок. Он изнутри все делает. И мне тоже не надо клеить усы и бороду, чтобы почувствовать себя другим человеком.

Надо просто поверить, что ты моряк Жевакин — и сразу другой глаз у тебя, и осанка. Не изображать, а почувствовать. Это называется «я» в предлагаемых обстоятельствах.

Русское кино? Летом была такая забавная история. Снимаюсь на Мосфильме в «Анне Карениной». Жарко. Вышел подышать в сквер. Учительница ведет школьников на экскурсию. Видимо, шепнула им: «Вон артист сидит». Подходят.

— «Здравствуйте. Вы актер?»

— «В общем, да».

— «А снимались где?» Я подсчитал свои картины: «За сто фильмов у меня. А вы что, российское кино не смотрите?»

Без паузы: «Не. А фамилия ваша как?»

— «Янковский». Без выражения: «А-а-а».

Моя бабушка в детстве дружила с Лениным. Прадедушка как-то ездил заграницу, привез ей куклу с закрывающимися глазами. Бабушка очень тихо всегда потом рассказывала, как Володя всё пытался выковырять ей глазки, чтобы выяснить, почему они закрываются.

Какую бы сложную роль ты ни играл, из театра ты должен выходить не Петром I, а Олегом Янковским. Иначе самому противно. Потому что я очень хорошо помню, как всем было неловко за эту странинку Смоктуновского: великий актер, а в реальной жизни вдруг начинал вести себя, как князь Мышкин.

Из Эсквайр

Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями: