…Сергей Есенин не столько человек, — писал М.Горький, — сколько орган, созданный природой
исключительно для поэзии, для выражения неисчерпаемой «печали полей»,
любви ко всему живому в мире и милосердия, которое — более всего иного
— заслужено человеком….

Фамилия Есенина — русская-коренная, в ней звучат языческие корни — Овсень, Таусень, Осень, Ясень, -связанные с плодородием, с дарами земли с осенними праздниками… Сам Сергей Есенин, действительно деревенский, русый, кудреватый, голубоглазый, с задорным носом….
Есенину присущ этот стародавний, порожденный на берегах туманных, тихих рек, в зелёном шуме лесов, в травяных просторах степей, этот певучий дар славянской души , мечтательной, беспечной, таинственно-взволнованной голосами природы…
Он весь раствороён в природе, в живой, многоголосой прелести земли…

О Есенине, 1922
Алексей Толстой (1882 — 1945 )

Со времени Кольцова земля русская не производила ничего
более коренного, естественного, уместного
и родового,чем Сергей Есенин,
подарив его времени с бесподобною свободой и не отяжелив подарка
стопудовой народнической старательностью.
Вместе с тем Есенин был живым, бьющимся комком той
артистичности, которую вслед за Пушкиным мы зовём
высшим моцартовским началом , моцартовскою
стихиею….
Самое драгоценное в нём — образ родной природы, лесной,
среднерусской, рязанской, переданной с ошеломляющей свежестью,
как она далась ему в детстве.
Борис Пастернак, из очерка
«Люди и положения», 1956-1957*

Над окошком месяц. Под окошком ветер.
Облетевший тополь серебрист и светел.

Дальний плач тальянки, голос одинокий —
И такой родимый, и такой далекий.

Плачет и смеется песня лиховая.
Где ты, моя липа? Липа вековая?

Я и сам когда-то в праздник спозаранку
Выходил к любимой, развернув тальянку.

А теперь я милой ничего не значу.
Под чужую песню и смеюсь и плачу.
Сергей Александрович Есенин 1925г.

Тихо дремлет река.
Темный бор не шумит.
Соловей не поет
И дергач не кричит.

Ночь. Вокруг тишина.
Ручеек лишь журчит.
Своим блеском луна
Все вокруг серебрит.

Серебрится река.
Серебрится ручей.
Серебрится трава
Орошенных степей.

Ночь. Вокруг тишина.
В природе все спит.
Своим блеском луна
Все вокруг серебрит.

СЕРГЕЙ ЕСЕНИН
1911- 1912 гг

Гори, звезда моя, не падай.
Роняй холодные лучи.
Ведь за кладбищенской оградой
Живое сердце не стучит.

Ты светишь августом и рожью
И наполняешь тишь полей
Такой рыдалистою дрожью
Неотлетевших журавлей.

И, голову вздымая выше,
Не то за рощей — за холмом
Я снова чью-то песню слышу
Про отчий край и отчий дом.

И золотеющая осень,
В березах убавляя сок,
За всех, кого любил и бросил,
Листвою плачет на песок.

Я знаю, знаю. Скоро, скоро
Ни по моей, ни чьей вине
Под низким траурным забором
Лежать придется так же мне.

Погаснет ласковое пламя,
И сердце превратится в прах.
Друзья поставят серый камень
С веселой надписью в стихах.

Но, погребальной грусти внемля,
Я для себя сложил бы так:
Любил он родину и землю,
Как любит пьяница кабак.

СЕРГЕЙ ЕСЕНИН
1925 г