Вовка был ботаником. Безнадежным ботаником. Да, он просто обожал учиться, и учеба давалась ему легко, знания сами собой усваивались и оседали в глубинах его ушастой белобрысой головы.
Учителя Вовку обожали, родители гордились, вот только ровесники Вовку ненавидели. Их раздражал его мелкий рост, хрупкое, совершенно неспортивное тельце, ушастая голова с очками на носу.
С первого дня в далеком первом классе к нему приклеилась кличка Вовка-очкарик. Приклеилась намертво, не отодрать… Кличка ужасно расстраивала Вовку, он даже втайне от мамы жаловался на нее отцу, но тот сказал, что ничего обидного в Вовкиной кличке нет. Что у него у самого была уж куда обиднее…Пашка-… А дальше папа глубокомысленно посмотрел на сына и предложил тому закончить в рифму. Вовка задумался, потом неловко улыбнулся, посочувствовал отцу и смирился со своей, не такой обидной кличкой.
Да, одноклассники не любили Вовку, но вовсю использовали его «ботанистость» в своих целях — добрая Марья Романовна часто закрывала глаза на желание детей списать, вот они и списывали. У Вовки. Все разом. А добрый ботаник с готовностью решал все варианты сразу для всего класса.
А потом наступала перемена, дети моментально забывали, что буквально вот только что этот лопоухий очкарик помог им не получить двойку. А может быть наоборот, память об этом вызывала у них зависть и раздражение?
Как бы то ни было, Вовку толкали, обзывали, подстраивали мелкие пакости и, порой, даже слегка колошматили.
Особенно старался самый высокий и сильный мальчик, заводила класса, — Захар.
Устраивать подленькие приколы было в его духе. Спрятать Вовкины ботинки, налить воды в рюкзак, насыпать кнопок на стул…
Каждый раз он начинал смеяться первым и громче всех, а потом дикий, оскорбительный гогот подхватывала вся остальная толпа. Учителя в подобные развлечения не вмешивались, полагая, что мелкие второклашки в состоянии разобраться сами.
* * *
В тот день у Вовки был день рождения. Мама с утра выложила перед сыном несколько пакетов с конфетами и сказала: «Бери, сын, с собой в школу. Раздашь одноклассникам!» Вовка растерянно смотрел на пакеты, заранее обдумывая, как это будет нелепо выглядеть и как будут вновь ржать над ним одноклассники. Обижать мать он не хотел, но… Но пришлось бы взять пакеты.
Мальчишка уже обреченно протянул к ним руки, как вдруг из комнаты вышел отец и выложил на кухонный стол двухтысячную купюру, сказав: «Бери, сын! Сводишь одноклассников в Макдак! У вас класс небольшой, должно хватить! А эти…девчонки ничего не понимают в том, что нужно настоящим мужчинам!» Потрепав сыну светлые вихры на макушке, отец ушел на работу, оставив Вовку полностью довольным и счастливым.
* * *
О том, что у Вовки-очкарика день рождения, одноклассники узнали в конце учебного дня, когда Марья Романовна сообщила им всем об этом торжественным голосом и поздравила мальчишку от себя, подарив ему книгу Хемингуэя. А что еще подарить любимому ученику, обожавшему читать?
Потом дети устроили в классе чаепитие с теми самыми, мамкиными конфетами, от чего девчачья половина класса была просто в восторге. И уже потом, тесным мужским коллективом, решено было отправиться в Макдак.
Собралось их всего восемь человек и идти решено было пешком. Теплая осенняя погода располагала к прогулкам. Ребята шли, пиная золотые ворохи кленовых листьев, смеялись, рассказывая друг другу забавные истории, и весело подтрунивали над Вовкой.
На полпути к намеченной цели все ужасно захотели пить. Первым об этом заявил Захар, а остальные, прислушавшись к своим внутренним ощущениям, тоже дружно поняли, что горло пересохло у всех.
Вовка пошел в магазин за водой, компания как раз проходила мимо небольшого сетевого супермаркета. Стараясь не задерживаться надолго, Вовка купил воду быстро, не отходя далеко от кассы, и выйдя принялся считать сдачу, пока все остальные спешно утоляли жажду.
Вовка пересчитал деньги в кулачке и замер. Пересчитал еще раз…
— Эй, очкарик, ты чего там застыл? — раздался за спиной голос Димона, главного прихлебателя Захара.
— Ты чего там? Со сдачей обманули?
— Да, обманули, точнее нет…наоборот.
— Вовка разжал потную ладошку, на которой в качестве сдачи лежали деньги после покупки воды, а поверх них…слегка помятая двухтысячная купюра!
— Смотрите, ребята…наверное кассир ошиблась, она отдала мне обратно мою купюру вместо двухсот рублей!
Ребята сгрудились вокруг Вовки, толкая друг друга плечами, каждый хотел посмотреть и сам убедиться в том, что все так оно и есть, как рассказал им Вовка.
— Ого! А вы понимаете, что это значит? — Димон обвел одноклассников глазами.
— Мы можем купить себе вкусняшек! На халяву купить! И хватит и на них, и на Макдоналдс! Айда за мной!
И шумная галдящая толпа детей ринулась в магазин. Вовка обреченно поплелся следом. Он не знал, как поступить и просто молча стоял недалеко от кассы, наблюдая, как ребята бегают по магазину, выбирая понравившиеся сладости в ярких упаковках. Как ни странно, Захар стоял недалеко, не участвуя в общем ажиотаже и недобро посматривал на Вовку.
Наконец все мальчишки собрались у кассы, и довольные, с раскрасневшимися лицами, стали вываливать свои сокровища перед усталой женщиной-кассиром. Та стала было пробивать всю эту кучу сладостей, но тут Вовка на что-то решился и сделал шаг вперед.
— Простите, я тут у вас воду покупал… — Вовкин голос срывался и дрожал от волнения.
— Вы ошиблись мне со сдачей, проверьте…
И мальчишка разжал свою дрожащую ладошку, вываливая перед женщиной монетки и скомканные купюры. За спиной недовольно заворчали одноклассники. Кассир пересчитал деньги и долго, серьезно смотрела на мальчишку.
— Спасибо. Спасибо тебе, мой хороший, — сказала тихо кассир и улыбнулась мальчику. Отодвинув яркую кучу она вопросительно посмотрела на погрустневших ребят.
— Мальчики, а у вас есть чем платить?
* * *
Ребята, не ответив, насупившись направились на выход. Каждый, проходя мимо Вовки старался толкнуть его плечом и что-то прошептать сердито. Мальчишка же, заметив, что кассир уже успела пробить большую упаковку «Скитлс», оплатил ее и вышел на улицу вслед остальным.
— Эй, ты! — сразу же подскочил к нему Димон.
— Ты чего натворил? Зачем отдал деньги? Мы бы могли так на них оттянуться, а ты все испортил.
— Дим, ты не понимаешь. Ее же накажут, вычтут из ее зарплаты. А она не виновата!
— Как это не виновата? — Димка злобно прищурил глаза.
—Она как раз и виновата, если считать не умеет!
— Но, так нельзя! Так неправильно! Я не мог по-другому! — Вспомнив о чем-то, Вовка протянул Димону «Скитлс».
— Смотри, я выкупил вот это, тут много, на всех хватит.
— Да он за дураков нас держит! Ребята, мочи его! — Димка крепко врезал Вовке по уху и тот уронил в ковер листвы очки, моментально став слепым.
Удары посыпались один за другим, кто-то таскал мальчишку за шиворот, кто-то пытался открутить ухо. Было больно и ужасно обидно. Упаковка «Скитлс» разорвалась и яркие конфеты рассыпались вокруг разноцветными бусинами. Драться Вовка не умел совершенно, а потому отчаянно пытался прикрыть голову руками, зажмуривал близорукие глаза, отворачиваясь от очередного тумака.
И вдруг все резко закончилось. Вовка почуял, что все разом оставили его в покое и робко оглянулся. Вокруг метались темные предметы, в которых угадывались силуэты одноклассников.
Они дрались, а точнее, их явно кто-то колошматил. Кто, Вовка понять не мог, слабое зрение не давало такой возможности, а мутузящие друг друга ребята делали это молча, сосредоточенно, раздавалось лишь сердитое сопение, как будто не мальчишки валялись в куче осенней листвы, а медвежата-переростки.
* * *
Наконец все закончилось и на нос Вовки были кем-то аккуратно напялены его собственные очки. Проморгавшись, Вовка увидел перед собой… Захара. Тот стоял, тяжело дыша, рядом. Лицо его было расцарапано, пара пуговиц на школьном пиджаке оторваны. Но при всем при этом вид у мальчишки был довольный.
— Что стоишь? Пошли, я тут живу близко, царапины смажем, дырки зашьем… — Захар отвернулся от Вовки и пошел вперед, не сомневаясь в том, что мальчишка последует за ним. Спросил через плечо — Ты хоть как, очкарик, цел?
Так у Вовки появился настоящий друг… А разве можно мечтать о лучшем подарке на день своего рождения?..
#ИришкиныКнижки
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.