В дверном замке повернулся ключ. Это шкодливой кошкой вернулась жена. Станислав Андреевич, лежавший на диване, забыв про боль в ноге, быстро отвернулся к стене. И все равно «увидел,» как Светлана сморщила носик, учуяв убойный запах чудодейственной мази, привезенной приятелем Стаса из Вьетнама. Плевать!
Когда-то его очень вдохновляла их разница в возрасте. В 18 лет Света — тростинка с копной белокурых волос, выглядела старшеклассницей. К Стасу, на 15 лет старше, она даже после свадьбы иногда обращалась по имени-отчеству. Наверное, потому что чуть ли не вчера, Станислав Андреевич был ее классным руководителем. Он сгорал от любви к своей ученице три года — тайно, без всяких слюней на подбородке и притязаний.
В чувствах признался на ее выпускном — семнадцатилетней. Света прошептала:»Так не бывает! Вы нравились даже Ире Сосновской…»
Про Сосновскую, считавшуюся первой красоткой школы, Станислав Андреевич вспоминал только вызывая к доске. Но вот это «даже,» прозвучало со смыслом. Робея, как пацан, уточнил:»А тебе, Светлана?»
Она стала его женой через год после целомудренных ухаживаний, преодоления сомнений Светиных родителей и расставания с Любой. Собственно, он поставил точку в отношениях со своей первой женщиной — многолетней любовницей, через несколько дней после признания в чувствах бывшей ученице.
Укорять его трудно — Люба вошла в жизнь Стаса, когда он, студент-первокурсник, пришел к ней заказать, кажется, реферат. По объявлению. Ему 19, лишенных какого-либо опыта лет. Ей 33. Бездетная разведенка. Ярко красивая, фигуристая и совершенно без комплексов.
Стас никогда не унижал Любу вопросом:»А сколько нас, таких студентов, было?» Но твердо знал, что стал единственным. Все долгие 15 лет. Он то месяцами жил у любовницы, то возвращался к матери сквозь пальцы смотревшей на его «мужские забавы.»
Пожалуй, и без Светланы, был готов вот-вот позабыть к Любе дорогу. Годы приходил по привычке. Не слишком часто. И всегда отдельно проводил отпуск, оставляя за собой право на шалости с другими девушками. Так долго отношения держались на том, что Люба не напрягала, напоминая теплое, прогретое солнцем озеро. И он, молодой шельмец, не отказывался от удовольствия в него окунуться.
Любил ли Стас эту женщину, подарившую ему немало острых и волнительных ощущений? Обнимая в постели — любил. И только. Люба, казалось, тоже никогда не предвидела между ними большего, чем гостевые отношения. Отпустила легко. Правда еще пару лет присылала смс поздравления с днем рождения. Станислав Андреевич не отвечал, но и с номером телефона бывшей любовницы не расставался.
Брак Стаса со Светой случился бездетным. Много позже, она ему призналась, в аборте, который сделала потихоньку. Рядом с мужем — «учителем» Светлана чувствовала себя инфантильной и материнство ее пугало. Но не обязательно дети делают брак счастливым. Так им обоим казалось. Денег хватало, удовольствий тоже — путешествовали, гостей принимали.
Станислав Андреевич давно из школы ушел, открыв агентство по недвижимости. Света сначала с ним вместе суетилась, а потом устроилась в турфирму. Пожалуй, тогда и начались ее «девичники.» Неблагополучие их семейного королевства открылось, когда Стас, получивший серьезную травму ноги на горнолыжном курорте, надолго попал в больницу.
Лежал в отдельной палате, капризничал, требуя постоянного внимания Светы. Наслаждался тем, как она нервничает, губы кусает. Думал о нем беспокоится. Но однажды, когда жена была уверена в его крепком сне после инъекции, услышал, как Светлана шептала в трубку:»Я тоже очень соскучилась. Он невыносим стал, понимаешь? Да, постараюсь. И я целую.»
Вот с этого момента Стас стал «зорким» мужем. Сообразил, что жена уходила к «подругам» в строго определенные дни. Значит любовник женат. И сколько длится эта левая постельная канитель неизвестно. Почему до сих пор он с этим не разобрался? Сначала выздороветь хотел, не было сил. Потом, профильтровав свои чувства к жене, понял, что ни ревности, ни пожара в нем нет.
Постарел? Да вроде бы рановато в возрасте чуть-чуть за 50. И Света, к которой подбирался четвертый десяток, смотрелась привлекательной женщиной. Но внутри стало лениво и пусто. Он кивал на ее торопливое: «Девчонки с работы предлагают собраться (пройтись по магазинам, походить на массаж). Жена, молодец, все успевала — еда, порядок. Но было противно. Стас не знал насколько еще его хватит.
И вдруг позвонила Люба. Та самая, «первая женщина.» Ее тон — жесткий, какой-то отчаянный, удивил. Он помнил ее теплым, тихим озером, а тут грохот горной реки. «Нам срочно необходимо встретиться, Стас. Допустим, в субботу. С двух до четырех мне будет удобно. Не у меня. Нет, кафе не подходит. Вполне устроит твоя машина. Припаркуй у подъезда, я выйду.»
Ого, уж не свидание ли она ему назначает?! Уж сколько ей? По странному совпадению, Люба была старше Стаса на 15 лет, как он Светы.
То есть, Любаше не так много до семидесяти лет оставалось. Понятно почему не согласилась в кафе. Ей бы, наверное, впору до его машины дойти! Так, слегка подтрунивая над своей бывшей любовницей, Станислав Андреевич оказался в указанное время у ее подъезда.
Если б она мимо прошла — не узнал. Повязанный без кокетства платок, валенки — ерунда! Люба вышла, на трость опираясь. Станислав Андреевич, обманчиво ощутив себя молодым, выскочил ей навстречу:»Люба, здравствуй. Я помогу.» Наконец, оба уселись в машину. Он ожидал пауз, растерянности, но Люба сразу начала излагать четко, по делу.
На момент расставания с ним, она шестой месяц стояла на учете в женской консультации — беременность. «Помнишь, ты мне еще советовал спортом заняться, мол полнеть начала?»
Родила для себя дочь. От любимого мужчины. Потому и не предъявляла претензий, жить не мешала. (У Стаса внутри екнуло). Поначалу милый ребенок, в подростковом возрасте девочка отбилась от рук. И все меньше в ней тормозов оставалось.
В 16 лет ее уже знал в лицо участковый. Школу бросила. После условного срока, получила реальный. Да, бодяжили с сожителем наркоту и к ним приходили за дозой. Уже на зоне родила девочку. Три года назад. С большим трудом бабушка добилась над внучкой опеки. Девочка к ней попала в полтора года. «Возраст, говорили, ненадежный и здоровье поганое,»- без призыва пожалеть объясняла Люба.
Дочь, отбывая срок, продолжала дурить. Драки, нарушения. Неделю назад вскрыла вены. Так расследование постановило. Тело до сих пор в морге. «Впервые тычу в нос, Стас, но это и твоя дочь тоже. Мне колготня эта не по силам и не по деньгам. Откажешься — нехай Наташку в общую яму зароют!» Мать впервые назвала имя дочери.
«А… девочка? Внучка твоя, то есть наша?»- спросил Станислав Андреевич, оцепеневший. Люба горестно покивала. Это больше всего ее беспокоило. Мать умерла, она — опекунша на инвалидности. Запросто отнимут девчонку и отдадут в приют.
«Ты родной дед, Стас. Хоть анализ ДНК делай. Вижу — крепкий мужик и не последний кусок доедаешь. Прикрыл бы собой Оленьку, а?» И вдруг глянула на него собачонкой просящей — боль такая в глазах!
… У Наташи было его отчество, хотя в графе отец стоял прочерк. Станислав Андреевич, после бумажных забот, вместе с Любой похоронил, наконец, незнакомую ему дочь. Не запомнил ее, почему-то она так и осталось для него размытым пятном. А вот Наташа с фотографии — совсем девочка, с его глазами, в сердце вошла. Что сгубило дочь? Быть может, отсутствие отца?
Внучка Оля в садик ходила и для бабушки Любы это было облегчением. Стас уже знал, что женщину давно заждалась больница — хотя бы на пару недель. Обговорили: он соберет справки, переведет на себя опеку над внучкой. Непременно добьется.
С женой Светланой ни о чем не советовался. Он для нее, как бы пропал. Приходил — уходил. Она что-то было вякнула, но Стас посоветовал:»Сходи лишний раз на девичник, кошка шкодливая.»
Светлана вспыхнула и вышла из комнаты. Думал, думал, конечно, как все это будет выглядеть после развода со Светой. И отдадут ли Олю одинокому деду? Переехать к девочке с Любой?
Пока собирались бумажки, познакомился с Оленькой. Накупил сладостей, фруктов и выбрал из кучи мягких игрушек замечательного, раскосого зайца. Станислав волновался:»Какая она, моя внучка?» Оля представлялась ему кукольно-пухлой, кудрявой, с пальчиком во рту. Выбежит, спросит:»Ты кто?» А он ей:»Дедушка. Будем дружить?» Не о чем беспокоиться.
Оля смотрела на него исподлобья, прижавшись к бабушке. Худая, некрасивая девочка. С легким нарушением координации движений, явно тревожная. Мда, дочь наркоманов. Яблоко от яблони, от лебеды жди беды…
Станислав Андреевич протянул девочке зайца. Оля задергала уголком рта — улыбнулась. Бабушка бережно ее подтолкнула:»Оленька, возьми зайчика.» Взяла бережно, лопоухого, прижала к себе и пообещала:
«Никогда не бр-рошу.»
Новоявленный дед страшно обрадовался: «Люба, она причинно-следственные выводы делает запросто! Это сложнее , чем просто сказать:»Зайку бросила хозяйка, под дождем остался зайка. И букву «р» замечательно выговаривает!»
Он и без подсказки Любы понимал, что внучка нуждается в серьезном лечении: невропатолог, психолог, логопед, массажист. Обязательно море. Уверенно говорил:»Ты, Люба, свободно теперь дыши. Обязательно займись своим здоровьем. А об Оленьке я позабочусь.» Люба, коротко зная о его разрушениях в его семейном королевстве, выразила сомнение:
» Достаточно твоей опеки над Олей и материально немного помочь. Можешь навещать ее в любое время. Но оформление без помощи твоей жены Светланы, затруднительно. То, что ты Олю недавно узнал — выяснят, а развод и отсутствие собственных детей насторожит. Договорись со Светой поиграть в семью до оформлении твоей заботы над Оленькой.»
… Светлана слушала мужа с внимательным напряжением. Бывшая любовница, умершая дочь, маленькая внучка. И все это имеет непосредственное отношение к ее мужу и почему-то к ней.
«Может тебе просто жениться на своей любовнице, если вас связывают такие нити?»- дрожащим голосом спросила Света.
Станислав Андреевич терпеливо объяснил:»Люба в моих глазах лишь бабушка моей внучки. И этим мне дорога. Заинтересован я в Оленьке. Очень скучаю. Вот прямо вижу, как она бегает по комнатам за полосатым котом!»
«Но у нас его нет. И для ребенка лучше ярко рыжего котика, как апельсин,» — включилась жена. И добавила:»Я.. я бы тоже это хотела увидеть. Все сделаю для Оленьки. А она какая?» Станислав Андреевич, показывая фотографии внучки в мобильнике, внимательно смотрел на жену, ожидая разочарования — да, Оленька не кукла с кудряшками. А Света, некрасиво сморщившись, заплакала. По бабьи, не беспокоясь, как выглядит.
Заговорила о «девичнике,» который закрыт навсегда, о накопившейся пустоте внутри. О равнодушии мужа к ней — это после такой-то любви! О мольбе перед ликами святых в церкви, о покаянии и просьбах отпустить ей давний грех — аборт. Потрясенный Стас и не догадывался, что душа его, как он считал, беспечной женушки — стрекозы, была переполнена болью. И о посещениях Храма слышал впервые. Вымолвил:»А о чем ты молила, Света?»
«Чтобы ребеночка Бог нам послал. Хоть мною рожденного, хоть в капусте найденного. Хотела поговорить с тобой, но не решалась. Ты ведь, как довольный мячик прыгал по жизни. Комфорт, стабильность, привычка — вот твои киты.» Жена говорила, а сама, не замечая, гладила личико Оленьки на фотографии.
У Стаса тоже комок к горлу подступил. Понял, что этот разговор — откровение, не одного вечера. Но итог его уже на ладони. Обнял жену, поцеловал в мокрую щеку:»Считай, нашлась для нас капуста с ребенком. Просто благословление какое-то. Только и Любу нужно будет взять под крыло, не чужая.»
Они долго еще негромко об очень важных вещах говорили, подспудно желая, ускорения времени: чтобы бегала по комнатам веселая Оленька с апельсинового цвета котом.
Автор ЛинаSвами
Автор публикации
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.