«ЗАКОН БУМЕРАНГА»
Помню, попросила меня одна мама освятить ей квартиру. Прихожу, как договорились. Пока раздевался, смотрю, а из одной из комнат выглядывают две девчачьи мордашки, лет семи-восьми. Мы тут же познакомились, и во время, пока я совершал освящение, они неотступно следовали за мной, все им было интересно.
Когда стали молиться с поминанием всех членов семьи. Я спросил: «А как зовут вашу маму»? И они мне наперебой стали рассказывать, что их маму зовут Ангелина, «Это от слова «ангел», наша мама – ангел. Она добрый ангел»!
— Почему они у тебя такие разные? — спросил я у нее, уходя.
— От разных отцов?
— Нет, — ответила она, — ту, что побольше, я взяла из роддома. Думали с мужем, что детей уже не будет, взяли, а на следующий год появилась своя. Потом мужа не стало, и вот одна их воспитываю…
— А чувства у тебя к ним разнятся? Ты кого–то любишь больше?
— Люблю обеих одинаково. Они у меня славные. Все хочу отца им нормального найти, да, вот, мужички пугаются. Если бы один ребенок был, то, наверное, уже нашла бы кого-нибудь. А так — все одна…
После освящения жилища Ангелина стала, хоть и редко, но все-таки заходить в церковь. Девочки пару раз причащались. Казалось, что все у них благополучно. Поэтому когда Ангелина пришла и неожиданно заявила, что решила избавиться от неродного ребенка, её слова прозвучали для меня словно гром среди ясного неба.
— Как же так?! — спросил я. — Ведь ты же любишь девочку! Если тебе материально трудно, то мы поможем, только ты не сдавай ребенка. Она у тебя уже в школу во всю ходит, и ведь не догадывается, что ты ей неродная. Сама подумай, как ей будет там, в детдоме, тяжело!
Женщина спокойно посмотрела мне в глаза и ответила:
— Я её ненавижу! Она виновата в том, что у меня не складывается личная жизнь. С каждым днем мне приходится все труднее себя сдерживать, чтобы не начать её бить!
Потом подходит ко мне, складывает ручки лодочкой, и просит благословить её отдать дитя в детдом!
— Я не могу благословить на предательство, мать…
Прошло ещё какое-то время, и женщина пришла в церковь вместе с обеими девочками. Оказывается, на завтра уже была договоренность, что приемную дочку она отвезет в детский дом…
Смотрю на дитя, — та ещё ничего не знает, о чем-то шушукается с сестренкой, и обе заговорщицки смеются. Периодически, то одна, то другая подходят к маме и трутся носиками о её куртку и руки…
Я подошел к девочке, и та, запрокинув головку, посмотрела на меня. Её детские глазки были такими задорными и счастливыми. Я положил руку ей на лоб и стал большим пальцем гладить её по носику снизу вверх. Моя кошка застывает, когда я ей так делаю. Дитя подыгрывает мне и щурится, изображая котенка. Веселый маленький доверчивый котенок, ты ещё ничего не подозреваешь…
Завтра тебя отвезут в большой чужой тебе дом, где не будет мамы, не будет сестры. Ты останешься одна… У большинства детей, которые с завтрашнего дня станут для тебя новой семьей, есть мамы. Правда, они в массе своей потеряли человеческий облик, лишились права быть мамами, но они есть, и иногда приезжают в детдом, потому что продолжают по-своему любить…
Поначалу ты будешь простаивать у входной калитки на территорию твоего нового дома, потом будешь часами смотреть в окно на дорогу, ведущую к нему. Ты будешь ждать маму, ведь она пообещает обязательно вернуться…
Но она уже никогда к тебе не придет. Со временем тебе расскажут, что она вовсе и не твоя мама, что настоящая твоя мама отказалась от тебя ещё в роддоме, а эта взяла, но потом тоже отказалась…
И ты поймешь, что ты никому не нужна, тебя никто не любит… И задор, что у тебя сейчас в глазах — со временем погаснет, и в них навсегда поселится тоска…
Но все это наступит завтра, а сегодня у тебя ещё целый день детства.
Как же теперь тебе жить, ребенок? Ребенок, которого дважды предали те, кто по определению своему, должны были бы любить тебя больше всех на свете! Сможешь ли ты теперь кому-нибудь поверить?
В это время мать сосредоточенно ставит свечу, крестится. О чем ты, думаю, молишься? О том, чтобы дитя потом простило тебя, или уже выпрашиваешь нового мужчину?
— Ты окончательно все решила? Ты продумала последствия?
— Да, — отвечает она внешне спокойно, но в её голосе слышится раздражение…
Наверно она уже представляет, как завтра побыстрее покончит с этим неприятным делом. Наверняка поцелует девочку на прощание и пообещает скоро вернуться за ней. Но не вернется никогда. Все верно: с глаз долой, из сердца – вон… Наверно предвкушаешь, как счастливо вы теперь заживете с дочкой, может и долгожданный мужчина постучит в твою дверь.
Только ведь это для тебя эта девочка чужая, а для твоей дочери — она родная. Та, что останется с тобой, будет смотреть в твои любящие глаза и целующие губы. Но она будет помнить, что ты точно так же целовала и её сестру, прежде чем та исчезла. Сперва она станет бояться тебя, а потом начнет ненавидеть. Время придет, и она обязательно разыщет сестру, и им будет, о чем поговорить. Ты вырастишь мстителя…
Наша жизнь состоит из множества поступков, злых и добрых. Сделал ради Него добро, и Он мимо тебя не пройдет. А совершил зло, даже если об этом никто и не знает, зло — злом же к тебе же и вернется…
Это — духовный «закон бумеранга»…
Завтра ты, женщина, запустишь бумеранг в свое будущее. И он обязательно вернется к тебе по своему неумолимому закону, и даже если ты сменишь имя, поменяешь страну проживания, он везде тебя найдет.
С другой стороны, ты блаженна, мать! Потому что тебе, ни в этой жизни, ни в вечности, — не придется, в отличие от других, мучиться нашим извечным вопросом: «За что? Господи»!
В храм Ангелина больше не заходит…
о. Александр Дьяченко
Автор публикации
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.