А когда-то так и было. Рассказ Летописца

Чинарово — удивительно красивое село. Два посада домов, глядящие окнами на церковь, невысокую да ладную.

Дом Семеновых напротив церквушки. Понемножку подрастали дети Семеновых. У них было их трое : два сына и дочь.

Первой вытянулась Лариса. Окончила восьмилетку. Заговорили как-то вечером, какую ей выбрать дорогу. А у дочери уже готовое решение: — Хочу на экономиста выучиться, в техникум пойду, — заявила она и на отца вопросительно глянула.

— Ну что же, тебе выбирать. — ответил отец.

Незаметно пролетели годы. Вот и сын Леня из армии вернулся и сразу стал работать. Не слышали Зоя с Виктором, как притормозил у крыльца мотоцикл, Леонид в избу дверь приоткрыл: «Сумерничаем?»

— Ой, Леня, умывайся скорее, я тебе блинов напеку, — заторопилась Зоя Александровна.

— Мам, я зарплату получил.

— Положи на комод. Леонид вытащил аккуратную пачку денег, передал отцу, попросил: — Бать, полей мне на проулке.

— Силосовать-то кончили? — спросила Зоя Александровна.

— Кончили, — вздохнул Леонид. Снег выпал в ту осень как-то стеснительно, утайкой. Зоя возвращалась с обеденной дойки, глянула по привычке на дорогу — может, Леонид пообедать завернет, нынче его щи любимые томятся в печи.

А по дороге от Дуброва военный шел. Скоро так шагал, чемодан в руке птицей взлетал. Прикинув, решила, что кроме Володи вроде и некому идти-то. Все, кто из Чинарина уходили, давно уже вернулись да на стороне устроились на работу.

По всему выходило — Володя это. Солдат увидел ее и побежал навстречу: — Мама!

Вечером Леня с работы приехал пораньше, на ферму пришел, ласково-грубовато потеснил мать у доильного аппарата: «Домой иди, мы с отцом все как надо сделаем».

Дома Володя кормил скотину. В старый ватник совсем не помещался. Грудь распахивалась, а кисти рук высовывались из рукавов. «Поди, и праздничная одежда мала ему будет, — думала Зоя Александровна.

— И что это они в армии как растут!» — Володя, чай, отдохнешь после армии, страды теперь нет, зима вон заявилась.

— Посмотрим, — уклончиво ответил сын и по привычке головой тряхнул, словно волосы откидывая со лба. А кудрей-то мало на голове осталось. Наутро сын поднялся вместе с Леонидом. За завтраком сказал: — Я механиком пока не пойду, мам.

— Кем же? — Трактористом.

— Трактористом! — ахнула мать. — Для этого техникум кончать не надо было, вон дядя Юра с четырьмя классами хорошо на тракторе управляется. Что бабы-то скажут, непригодный, мол, парнишка у Семеновых, учился, учился да ни на кого не выучился.

— Что говоришь-то, Зоя? — посмотрел с укоризной на жену Виктор Александрович.

— Правильно парень решил. Какой из него механик выйдет, если на тракторе не поработает да все болячки его не узнает. Мать за поддержкой к старшему сыну повернулась, а тот, хитрец, на нее и не смотрит.

В тот раз посердилась Зоя Александровна на ослушника, а потом, когда уж он бригадиром тракторной бригады стал, а в жатву на комбайн пошел, привыкла.

Что тут поделаешь, раз сама сыновей приучила от дела не прятаться. Летом сыновья уставали, конечно, хоть и не подавали виду.

Приезжали с центральной усадьбы, ставили под березами автомашину, умывались и, едва поужинав да глянув в телевизор, засыпали, уткнувшись лицом в подушки…

Мать так и не будила их, сидела на диване и думала: «Так-то они себе и невест не найдут, а пора бы и семьями обзаводиться».

Зря она беспокоилась. Пришла осень с длинными вечерами, и сыновья, надев новые костюмы, уезжали в Дмитрино. Возвращались к полуночи.

Зоя Александровна до той поры так и не могла уснуть, все прислушивалась, как крутит и свистит ветер первозимья.

Умом вроде понимала — ничего с ними не сделается. Братья друг за дружку всегда стоят, друг дружку в обиду не дают. И сами не обидчики.

Спать бы спокойно, а сердце материнское не дает. Поспрашивала по стороне Зоя Александровна о девушках сыновей — сами-то они только отшучиваются.

Сказали, что у Лени девушку Наташей зовут и у Володи так же. «Ойюшки, — всполошилась она, — неуж в одну влюбились?» А вечером сыновья сказали: «Мы, это, жениться будем».

— Как хоть снох будущих звать?

— У меня Наташа, — улыбнулся Володя.

— У меня тоже Наташа, — засмеялся Леня.

— Когда свадьбы играть надумали? — спросил отец.

— Я в феврале, — заторопился Леня.

— И я тоже, — сказал младший.

— И потом рассудительно пояснил:— Мы, мама, так решили: в один день свадьбу делать, за одним столом.

— Вот уж нет, — сразу возразила Зоя Александровна.

— Свадьба-то один раз в жизни бывает, и пусть она вам каждому запомнится. Что у нас денег, что ли, нет? По весне строиться начнем, каждому по дому.

— Мам, ты об этой не думай, — сказал стеснительно Володя, — нам на центральной усадьбе квартиры дают, Кузьмин обещал. Л

еня торопливо поддержал брата: — Мама, нашим Наташам в деревне работы нет. У Володи она воспитатель в детском садике, а у меня в конторе работает. Ты уж не сердись.

А дом наш так и останется здесь, приезжать будем и по хозяйству все сделаем. Вот так и опустел снова дом Семеновых.

Заскучала было Зоя Александровна, вечерами по привычке на большую семью начнет готовить, а вспомнит — маленькую сковороду на плиту поставит и всплакнет.

— Да ты что же, Зоя, — возмутился однажды муж.

— Сама приехала от них довольная, квартиры, говоришь, теплые да светлые, обстановка новая, ясли рядом.

— В двухэтажных живут, как цыгане, без скотины. Ребята их, Леночка и Антон по росяной траве не походят, ягнятушек не погладят. Будут ли они потом любить землю-матушку?!

— Это уж от нас зависит, Зоя, подрастут чуток, возьмем их сюда в деревню на лето.

Дорога теперь есть, на наших «Жигулях» пятнадцать минут езды до Дмитрина. Главное, Зоя, чтобы сыновья фамильную честь высоко несли.

Виктор Алексеевич замолчал, думая о чем-то своем, смотрел в окошко. Вот и пришло время, когда дети стали взрослые и самостоятельные.

Летописец

Рейтинг

0 из 5 звезд. 0 голосов.