Баба «Яга». Автор: Владимир Кузин

Баба «Яга»
*
Валю так называли ещё со школы. И было за что: на шее горб, голова почти втянута в плечи и наклонена чуть вперёд; вместе с орлиным носом она как бы говорила: «Это что вы тут делаете?
Я вот вас выведу на чистую воду…».
Девчонки с ней почти не общались. Порой только хихикали, украдкой глядя на неё. А пацаны рисовали на неё карикатуры, увеличивая до гигантских размеров горб и нос.
Валя и сама не хотела ни с кем разговаривать`. Она осознавала свою неприглядность и сторонилась людей.
Правда, у неё была Лида – девочка, живущая с ней в одном доме. Иногда она приходила к Вале
в гости – в основном чтобы похвастаться своим новым платьицем или туфельками, которыми её баловали родители. Тогда мама Вали бегала в магазин за пирожными или конфетами, чтобы угостить Лиду`. Она была очень рада, что её дочь хоть с кем-то общается и не замыкается в себе.
Лида часто защищала свою подругу от мальчишек, обзывавших Валю или пытавшихся тайком повесить ей на спину листок с надписью «БАБА ЯГА». Больше заступиться за Валю было некому
(её отец ушёл из семьи почти сразу, как узнал, что у дочери врождённый сколиоз). Валя была благодарна Лиде за дружбу, но просила её не ссориться из-за неё с ребятами. И именно тогда, со школы, у неё появилась традиция ежегодно поздравлять Лиду с днём рождения и дарить ей подарки. Правда, она видела, что Лиде они не очень нравились. И было отчего: её богатые родители дарили своей «ягодке» такое, о чём Валя не могла даже мечтать. А Валя с мамой жили бедно, экономя каждую копейку, и подарки Вале приходилось делать самой. Тряпичную куколку, гербарий из цветов или что-то в этом роде. Словом, то, что Лида считала «безделушками»`. Хотя всегда говорила подруге «спасибо» и обнимала её…
Правда, в старших классах и Лида как-то начала от неё удаляться. Дети выросли. Из «гадких утят» они превратились в прекрасных «белых лебедей» и, естественно, начали влюбляться. Расходиться, так сказать, по парам. Лида за десятый класс сменила несколько «кумиров». И на вопрос Вали, не много ли, ответила, махнув рукой:
— А! Всё не то, мелочь…
Конечно, Валя завидовала ребятам. Она хоть и любила больше всего сказки и легенды, но и романы на любовную тему тоже читала. И даже иногда над ними плакала…
Однажды все старшеклассники школы выехали «на картошку». Валя, чураясь компаний с их песнями под гитару, уединилась в лес. Она любила слушать шелест листвы и пение птиц…
И вдруг из чащи берёз вышел рыжий лохматый парень с веснушками на лице.
«Емеля, — сразу мелькнула у Вали мысль, — из сказки «По щучьему велению».
Каково же было её удивление, когда тот вдруг сказал:
— Любите лес? Я тоже. Меня Емельян зовут…
Валя чуть не упала.
— П-почему Емельян? – и улыбнулась.
— В честь Емельяна Пугачёва. Отец у меня партийный работник; ну, и настоял…
Потом они почти целый час болтали о берёзах, соснах и цветах… Мальчишка, оказывается, учился в параллельном классе. После школы собрался поступать на биологический. Валю как током ударило: «Точно, надо на биологический. Жить в лесу, изучать природу, и чтобы меня никто не видел»…
— И кем ты станешь`? – спросила она.
— Буду ездить в экспедиции, с группой учёных… Или преподавать биологию…
Валя погрустнела: «Опять на людях…»
Они ещё долго бродили по лесу. И Валя ощущала в своём сердце что-то тёплое. Она с восторгом смотрела на Емельяна, и ей безумно хотелось прижаться к его сильному плечу. Почувствовать любовь, защищённость и надёжность…
«А вдруг… — стучало у неё в висках.
Она уже точно знала, что этот вечер не забудет никогда…
Даже когда однажды на перемене увидела Емельяна с красивой девушкой. Они о чём-то оживлённо беседовали, улыбаясь друг другу.
«Так и должно быть… — Валя бежала домой, чуть не плача. – Так и должно быть…»

… Ещё с восьмого класса Валя думала, куда себя деть после школы`. Так, чтобы спрятаться в «какую-нибудь конуру», подальше от людских глаз… А сразу после выпускного решила, что станет бухгалтером. Как мама. В математике она разбирается. Будет сидеть тихонечко в уголке, щёлкать костяшками счёт и не высовываться…
И однажды попросила маму взять её с собой на работу — посмотреть, что и как. Сказав, что хочет пойти «по её стопам». Та согласилась.
Но едва вошла в бухгалтерию, увидела на себе пристальный и удивлённый взгляд маминых сослуживцев. А у одной из женщин на лице появилась такая страдальческая гримаса!
«Боже, как их много!», — мелькнуло у Вали в голове.
Она шла домой, и её душили слёзы…
А когда вечером мать спросила дочь, отчего она целый день молчит, Валя не выдержала:
— Ну почему`!.. Мама, почему-у!.. – Она зарыдала. – Лучше бы ты эту беременность прервала!..
Мать закрыла лицо руками и ушла в свою комнату…
Конечно, Вале было жалко маму. Утром пришлось её успокаивать. Сказать, что это были минуты слабости и прочее… Но для себя Валя решила, что после мамы она жить не станет. Даже выписала себе на листок название снотворного, которое купит в аптеке и выпьет целую горсть. «Только бы дотянуть», — думала она…
А однажды в парке она увидела плачущего карапуза лет трёх-четырёх`. Которого безуспешно пытались развеселить родители. И вдруг, сама не зная почему, Валя подошла к нему, скорчила рожу и проговорила, специально не выговаривая несколько букв и коверкая слова, чтобы было смешно:
— Я злая-презлая баба Яга. Всех детишек, которые плачут, я жарю на сковородке и л-лопаю!
С хрустом!..
И заработала челюстями:
— Хрум, хрум!..
Малыш застыл как вкопанный… А потом протянул к Вале свою ручонку; и, тронув её нос, рассмеялся…
Родители были в шоке… Они поблагодарили девушку и, взяв младенца за руки, пошли с ним дальше по парку. Карапуз время от времени оборачивался и, улыбаясь, смотрел на Валю. Которая растерянно смотрела ему вослед. Не понимая, как это у неё получилось…
Через несколько дней она, как обычно, пришла к Лиде поздравить её с днём рождения. И, зная, что её мать работает на высокой должности в гороно, спросила, не могла бы она устроить её на работу в какой-нибудь детский садик. Чтобы работать с детьми. Лида пообещала узнать. И через день сказала, что есть вакансия младшего воспитателя, но со временем нужно получить соответствующее педагогическое образование.
— Опять учиться`? – погрустнела Валя.
— Можно заочно, — ответила Лида. – Не посещая лекций, приезжая только сдавать экзамены…

… Валя оторопела. Она впервые увидела взгляд, в которых не было места насмешкам и ехидству. Десятки детских глаз смотрели на неё с любопытством и радостью…
Она была для них бабой Ягой, кикиморой, Василисой Прекрасной, Емелей, царевной лягушкой и Иваном–царевичем – всеми сразу, поочерёдно меняя костюмы, причёски и интонацию голоса.
Дети то настороженно смотрели, то визжали от восторга. То огорчались, то хлопали в ладоши.
Воспитатели сначала с недоверием отнеслись к новой сотруднице. Но, узнав от родителей, что их дети бегут в садик к Валентине Сергеевне без оглядки, даже обрадовались. У ребят, смотревших выступления «тёти Вали», улучшалось настроение, аппетит и самочувствие в целом.
А Валя летела к ним как на крыльях. Уже с вечера приготовив очередное представление. Русские народные сказки она ещё со школы знала отлично, а многие диалоги даже наизусть. Ей нравилось, что добро в них всегда побеждает зло. И что уродцы всегда превращаются в красавцев. Как, например, в «Аленьком цветочке» или «Царевне-лягушке»…
А ещё она любила делать декорации к сказкам. Вырезала из картона и раскрашивала`. Или сшивала из лоскутков разной ткани. А однажды уговорила заведующую построить прямо на участке избушку на курьих ножках, ступу и на ней бабу Ягу с метлой. Чтобы разыгрывать представления во время прогулок. Сама нарисовала эскиз, по которому рабочие смастерили фигуры. Сама их и покрасила. Дети были в восторге…
Со временем Валентина стала замечать, что у некоторых ребят есть особый интерес и даже талант к какому-либо занятию. Леночка, например, прекрасно подыгрывала ей в спектаклях. Изображая гномика с колпаком на голове или дюймовочку в белом платьице. Валентина Сергеевна научила её делать это искренне и натурально. Она часто репетировала с ней во время прогулок. И Лена спрашивала её, а как лучше сыграть здесь или изобразить героиню повзрослевшую. И когда после замечаний воспитательницы у них это получалось, обе обнимались. «Фаина Раневская», — говорила о своей подопечной Валентина`. А в группе Лену так и прозвали — «дюймовочка».
Володя очень любил сказки и разные интересные истории. Даже когда Валентина Сергеевна заканчивала читать всей группе, он подходил к ней и просил её рассказать, чем закончится дело. Воспитательница трогала его пальцем за нос и говорила:
— Много будешь знать – скоро состаришься… Володенька, завтра мы обязательно продолжим…
— А я бы на месте князя Гвидона… — не унимался тот и начинал придумывать, как бы он поступил, будь героем сказки…
Валентина Сергеевна заметила, что Володя очень складно и интересно рассказывает. Как они, например, ходили в лес с родителями и встретили там оленя. Мальчик так натурально описал животное, его настороженный взгляд и как тот «шевелил ноздрями», что Валентина время от времени начала просить его описать что-то ещё из своей жизни или, например, из жизни группы.
И, действительно, у Володи получалось неплохо`. А вскоре он стал рассказывать свои истории собравшимся вокруг него детям. За что его в садике прозвали «Вовкой-болтуном».
Димочка любил исследовать насекомых. Однажды он поймал на окне муху, долго на неё смотрел; а затем взял и оторвал у ней лапку. Валентина Сергеевна это увидела и как крикнет:
— Что ты делаешь? Ей же больно!
Мальчик удивлённо посмотрел на муху, потом на воспитательницу и сказал:
— Я хочу узнать, чем у неё ножка крепится…
— Я вот тебе сейчас покажу, чем она крепится, — в сердцах сказала Валентина. – Выпусти муху и вымой руки!..
Конечно, вскоре они помирились. И Валентина Сергеевна сказала Диме, что зверушки, птицы и насекомые – живые существа и что им тоже больно, когда их обижают. Затем она показывала ему скворечники и гнёзда в их садике и рассказывала, что птицы растят в них своих птенцов. И что им бывает голодно, особенно зимой, и рядом с их домиками нужно оставлять кусочки хлеба или горстку пшена`. Дима слушал раскрыв рот… А вскоре Валентина Сергеевна стала приносить ему книжки о разных животных, с цветными фотографиями. И мальчик листал их с нескрываемым восторгом. «Димка-птичник» — стали называть его окружающие.
Крохотная Танечка любила рисовать. Валентина Сергеевна учила её правильно подбирать цвета, смешивать краски и учитывать пропорции предметов. Они иногда усаживались под елью, коих было много на территории садика, и рисовали домики и строения на участке.
— Художница ты моя, — гладила её по головке Валентина.
А Любочка всё время возилась с куклами. Разговаривала с ними, переодевала их, умывала и укладывала спать. Словом, нянчилась. Валентина Сергеевна учила её правильно подбирать куклам одежду и петь колыбельные песни. Любу все прозвали «нянькой»…
Детишек Валентина Сергеевна любила всех. Многих запоминала по имени и фамилии на долгие годы. Дома хранила фотографии с театральными представлениями и утренниками. Но одно её всегда огорчало. Подготовительная группа`. После которой с ребятами приходилось расставаться. Навсегда. А как иначе? Дети подросли, и им нужно было идти в школу. Валентина долго сидела со своими любимцами перед выпускным днём, разговаривала с ними, смеялась… Но на душе у неё скребли кошки… И всё же она пересиливала себя. Ночью, лёжа в постели, она в слезах говорила:
— До свидания, мои птенчики. Ваша баба Яга своё дело сделала. Теперь Вы её забудете. Ну что ж, это нормально. Летите, устраивайте свою жизнь. А я буду воспитывать других неоперившихся птенцов…

… Когда Валентине Сергеевне было за сорок, её вызвали в гороно и предложили должность главного специалиста в отделе общего и дополнительного образования. Валентина задумалась… а потом ответила:
— Я лучше с детишками…
А проходя мимо доски почёта, увидела на ней фотографии молодых и красивых учителей и воспитателей. Хотела было, как в юности, сказать про себя: «Рожей не вышла…», но тут же спохватилась: «Как не стыдно!» И мысленно пожелала молодым педагогам успеха…

Стала Валентина Сергеевна уставать. Да и не мудрено. После мамы приходилось убирать квартиру и стирать самой`. Готовить что-то себе у неё уже не оставалось сил. Чай с булочкой или печеньем – и довольно.
Не забывала она и поздравить свою подругу Лиду с днём рождения. С удивлением разглядывала её очередного мужа (уже четвёртого по счёту!), новую мебель, импортные сапожки, шубки и прочую утварь.
— Шикарно живёшь, — говорила ей.
— Ты бы видела, как живут в Европе! – загорались у той глаза. – А ты ходишь как старая бабка…
«И впрямь, — думала, вернувшись домой, Валентина. – Как бабка… Впрочем, для кого мне наряжаться?..»

… — Послушайте, Валентина Сергеевна, — сказал ей как-то председатель комиссии, прибывшей в детский сад с проверкой.

– Дошкольное образование не ставит своей задачей выявление у ребёнка того или иного таланта. В таком возрасте говорить об узкой специализации рано. Дети должны учиться всему, но понемногу. А талант в них определит школа`. И то только в старших классах…
Валентина Сергеевна хотела возразить; но заведующая так на неё взглянула, что та промолчала…

… Точно в положенный срок её отправили на «заслуженный отдых».
Как ни умоляла она оставить её в садике, начальство было непреклонно…
— Валентина Сергеевна, — говорила ей методист, — это же такое счастье – подальше от сплошного визга, крика!..
— А мы Вас, — говорила заведующая, — на доску почёта поместим…
Но от коллег Валентина слышала, что один из чиновников города просто решил пристроить воспитателем в их садик свою дочку…

… Тяжко стало Валентине Сергеевне. Грустно. Не будут больше её встречать ребятишки. Не станут визжать от восторга, когда она закатывала им очередное представление или рассказывала интересную историю…
Наведать Лиду? Но она теперь живёт на окраине города, добираться тяжело, с пересадками…
Что теперь`? Заваривать чай? Зачем? Чтобы после опять ложиться на диван? Да и с чем пить? Нет ничего.
«Господи, да что же это я. Нужно сходить в магазин, хоть карамелек купить… И как-то вызвать слесаря, кран совсем течёт…»

«Опять вставать, — Валентина Сергеевна кряхтя поднялась с кровати. – Опять что-то делать. И который уже год… Боженька, забери меня поскорей. Сил нет это терпеть…»
И вдруг она услышала детский смех. Выглянула в окно`. Точно, детишки. Бегают во дворе.
И Валентине Сергеевне так захотелось выйти к ребятам и сыграть им смешную бабу Ягу! Как всегда – картавя и шепелявя.#рассказыирассказики Но она понимала, что их мамы или папы, которые сидят на скамеечке, не так её поймут. Да ещё милицию вызовут…
— Господи, какая тоска!
И тут вспомнила:
«Сегодня же двадцать второе…»
… Она вошла в телефонную будку и набрала номер.
— Слушаю, — ответил ей мужской голос.
— Будьте добры Лидию Петровну…
— Её нет, а кто спрашивает?
— Это её подруга детства. У Лиды сегодня день рождения, и я хотела бы…
— Ничего не получится, и сюда больше не звоните. Ваша подруга теперь в дурдоме, на Содышке. Спит как сурок. Поздравляйте её там.
— Как на Содышке`? Она больна?
— Здоровее нас с Вами. Но Вы можете себе представить, что значит ютиться в одной квартире с женой, двумя детьми, да ещё со старухой матерью! Которая постоянно ворчит и брюзжит! У нас просто не осталось сил и выбора. Мы предлагали ей решить вопрос по-хорошему, но эта ведьма даже…
Валентина Сергеевна не стала дослушивать, повесила трубку и направилась в магазин.
«Боже мой, Лидочка… — думала она. – Как же так…»
И у неё внезапно потемнело в глазах…

… — Вам, бабушка, надо себя беречь – спустя неделю сказала ей докторша в белом халате, — лежать дома в постели и никуда не выходить. Иначе схлопочете инсульт. У Вас гипертония. Напишите заявление в собес, и продукты Вам будут приносить домой…
— Какая я бабушка, – ответила Валентина Сергеевна, – у меня же нет внуков. И вообще никого нет. Вон, ко всем в палате кто-то приходит. А ко мне никто никогда не придёт… Так что никакая я не бабушка, а просто старуха.
— Ну, хоть кто-то из родственников или близких людей должен быть. Пусть иногородние. Дайте адрес, мы сообщим.
— Один есть, — улыбнувшись, ответила Валентина Сергеевна. – Такой рыжий, с веснушками. Зовут Емеля. Только адреса его я не знаю…
Одна из больных в палате, Ирина, стала крутить пальцем у виска`. Показывая врачу, что, мол, бабуля уже давно того…
— Ну ладно, отдыхайте, — вздохнула докторша и вышла…
А Валентина Сергеевна подумала, что теперь, в могиле, её горб и нос наконец-то «рассосуться» и перестанут портить её внешность. Даже успела улыбнуться своей мысли и мгновенно заснула…

Разбудил её голос медсестры.
— Кто Виноградова?
Валентина Сергеевна услышала свою фамилию:
— Я.
— На выход. К Вам пришли.
— Ко мне?..
Она оделась и вышла в коридор. Прошла в вестибюль, увидела кучу народу. Присмотрелась. Никого из знакомых.
— Ерунда какая-то…- прошептала она. – Перепутали…
И направилась было обратно.
— Валентина Сергеевна? – услышала она женский голос. Взглянула на симпатичную даму, с модной причёской, в дорогом белом костюме. Поморщилась.
«Точно перепутали».
И пошла в палату.
— Она`? – дама обвела взглядом нескольких мужчин и женщин в толпе.
— Господи, она, — ответила ей другая женщина.
— Да-да, — подтвердил мужчина.
— Тётя Валя! – почти крикнула женщина.
Валентина Сергеевна застыла на месте. Затем резко обернулась. И медленно подошла к толпе.
— Я Елена Николаевна. В девичестве Рожкова.
— Рожкова? – Валентина Сергеевна наморщила лоб, вспоминая… А затем трясущейся от волнения рукой потрогала лицо женщины. – Это… ты`? Леночка, ты? Моя «дюймовочка»?
— Я, тётя Валя, узнали, – женщина смахнула с ресницы слезу и шмыгнула носом. – Вот, разрешите доложить, дорогой мой воспитатель, что Ваше дело живёт. Помните наши репетиции? Теперь я заслуженная артистка России…
— Боже мой, — произнесла Валентина Сергеевна, и по её щекам тоже потекли слёзы.
Они обнялись.
— Владимир Иванович Горюнов, — выступил вперёд солидный мужчина в очках. – Член Союза журналистов России и главный редактор одной из центральных газет.
— Горюнов? — Валентина Сергеевна присмотрелась… Затем закивала головой: — Точно, он. «Вовка-болтун». Который постоянно донимал меня своими историями.
И она крепко его обняла.
— Я теперь, Валентина Сергеевна, о Вашей работе большую статью напишу. Вся страна о Вас узнает…
— А это… — обратилась она к худенькому мужчине, — никак наш «Димка-птичник»? Который любил отрывать мухам лапки, чтобы посмотреть, как у них всё устроено.
— Один только раз, тётя Валя, — пролепетал мужчина.
— Теперь Дмитрий Николаевич – доктор биологических наук, — ответила женщина, державшая его под руку, — и к тому же заместитель председателя Общества Защиты Животных, курирует приюты для бездомных зверушек.
— А кто это там притаился`? – с иронией спросила Валентина Сергеевна. – Уж не Танечка ли «художница»?
— Я, тётя Валя, — улыбнувшись, ответила женщина. – Художник-реставратор нашей Епархии.
— А Любочку-«няньку» помните, тётя Валя? – спросила женщина, стоявшая рядом.
— Как же, — обняла её Валентина Сергеевна, — как же не помнить девчушку, постоянно возившуюся с куклами.
— Я теперь работаю в областном отделе народного образования соседнего региона…
Валентина Сергеевна обошла ещё с три десятка человек, обнимаясь с каждым и делясь воспоминаниями.
— Как же Вы меня нашли, ребятишки? – оглядела она всех.
— Всё наша артистка, — ответил Владимир, указав на Елену Николаевну, — проезжала мимо Управления образования и увидела Ваше фото. Зашла, поинтересовалась о Вас. Ей назвали Ваш домашний адрес. А уж от соседей она узнала, что Вы здесь. Написала в соцсети, выложила старые фотографии…
— Мы теперь Вас не оставим, Валентина Сергеевна, — сказала Люба. – Отремонтируем Вашу квартиру, наймём хорошего врача и медсестру, чтобы делать Вам уколы…
Они ещё долго разговаривали, вспоминали прошлое… Затем попросили у медсестёр два электрических чайника, чашки, сбегали в соседний магазин и прямо в вестибюле стали пить чай с печеньем и пряниками. Валентине Сергеевне оставили сразу пять номеров телефонов и подарили мобильник… А она попросила у них ручку и лист бумаги`. И, написав на ней фамилию, имя и отчество Лиды и её адрес, сказала:
— Ребятушки, дорогие. Это моя хорошая подруга. Сын упёк её в психиатрическую клинику на Содышке. Пожалуйста, поговорите с ним и вытащите её оттуда. И пристройте куда-нибудь. Может, хоть в дом престарелых…
Елена Николаевна взяла листок.
— Постараемся, тётя Валя…

Вечером Ирина, которая тоже была в вестибюле, удивлённо спросила вошедшую в палату Валентину Сергеевну:
— А эти люди, они кто`?
— Мои детишки…
— Ты же говорила, что у тебя никого нет.
— Дура была…

Ночью, лёжа в постели, Валентина Сергеевна смотрела в окно на мерцающие звёзды. По её щекам не переставая текли слёзы, а губы шептали:
— Господи, благодарю Тебя за всё. Ты слышишь`? За всё! И за горб тоже…

Утром, потянувшись и хрустнув костями, Ирина произнесла:
— Бабуля, вставай, пошли завтракать…
Оделась и снова посмотрела в сторону Валентины Сергеевны:
— Бабушка, пора завтракать`!
Подошла и тронула её за плечо. Тут же отдёрнула руку и с криком выбежала из палаты.
«Какой завтрак, — мелькнуло в сознании Валентины Сергеевны. – Послушай, как красиво!..»
В этот момент ей пели ангелы…
~~~~~~~~~~~~
Владимир' Кузин

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.