СЛУЧАЙ НА РЫБАЛКЕ

Как знаток могу вам сказать, что самое главное на рыбалке, это достать удочки до того, как вы с друзьями сели первый раз перекусить. Это самое главное. Да.

Потому как, если забросить удочки до того, как вы предались приятным воспоминаниям про горячую молодость в приятной компании и под хорошую водочку с обильной закуской, то есть очень большая вероятность, что потом, кто-нибудь таки пойдёт рыбачить.

Я вам всё расскажу. Рыба живёт в воде. В мокрой и холодной. Поэтому на ней есть чешуя, которую надо чистить, если вы таки поймали эту самую рыбу. В магазине вам её почистят.

Но вы ведь оригинал. И любите сидеть часами под палящим солнцем и ловить комаров. Так что, чистить будете сами. Уверяю вас, жена откажется. Ну так вот, всё это были лирические отступления, и мы переходим к рассказу.

Друзья собрались на рыбалку. И все, естественно, взяли выпивку, закуску, музыку, мангал и много ещё чего очень полезного. Даже удочки взяли. О как! А Серёга, он совсем странный. Он взял своего любимого кота.

— Ну ты даёшь, — ржали товарищи.

— Ну кот-то тебе зачем на рыбалке? Понятное дело там водочка, курочки и картошечка с селёдочкой, магнитофон и пару палаток, а кот? Нет. Кот — это явный перебор и странность.
— Нет. Нет. Вы не правы, — кричал Серёга. Кот, он тоже человек, и ему тоже свежей рыбки хочется. Тем более, что мне его не с кем оставить, а один он оставаться боится.
Народ смеялся и хлопал Серёгу по плечу снисходительно. Ну что с него возьмёшь. Странный он. Котов и собак любит. Да. Ну, так вот.

Один из рыбаков по имени Миша-Спиноза был главным проводником. То есть, пару лет назад, его завели на одно озеро, где ловилась рыба. И теперь он вёл всю компанию туда.

Выслушав по дороге море ругани и обещаний «ушедрания» за то, что ведёт чёрт его знает куда, он таки, после долгих блужданий по лесу, нашел это самое озеро. Где народ и разбил лагерь. Удочки забросили и приготовились к самой приятной части рыбалки. К вечернему перекусу.

Посидели хорошо. И перед самым закатом даже пошли к удочкам. Но, в связи с невозможностью видеть поплавки после употребления горячительных напитков и обильной закуски, было решено оставить это самое дело на утро. Тем более, что солнце садилось за камыши, и красота была неописуемая, не до рыбалки.

А утром…

Утром туман и тишина, и птички чирик-чирик, и камыши шуршат, перекликаются с одного берега на другой. Красота. Так что, посидели рыбаки пару часиков, поймав несколько комаров и оводов, и пошли разогнать головную боль. А как иначе? Пока голова болит, рыбалка не в радость.

Поэтому, возобновив приятные воспоминания под пивко, а после и виски, о годах прекрасной молодости, народ просидел до самого вечера. А когда собрались складываться и выбираться к кемпингу, где все машины оставили, очень уже смеркалось.

И всё, как обычно. Материли Мишку-Спинозу, профессора математики, за то, что он уже второй раз приводит на одно и то же место. А всё почему? Потому что, не выдержанный он человек к принятию спиртных напитков. Тренироваться чаще надо.

Поняли они, что окончательно заблудились, только к двенадцати часам ночи, когда луна стояла высоко, звёзды горели ярко, и куда идти, было уже всё равно. Лес, я вам скажу – это не шутки. Побросав палатки, мангал и спальные мешки, народ быстренько протрезвел.

Но и это не помогло. Видимо, ушли уже очень далеко. Сообразив, что не просто заблудились, а попали в серьёзную переделку, народ очень расстроился. Во-первых, на всех напала медвежья болезнь. Слава Богу, что туалет в лесу под каждым кустом и деревом.

Во-вторых, всем давным-давно надо было быть дома. Схватившись за головы, рыбаки в ужасе представляли себе, что их ждёт, когда спасательные бригады и вертолёты найдут их.

Что скажут дома, на работе и как отнесутся в соцсетях к такой новости. Смеха будет море, да и о рыбалке придётся забыть. И тогда…

Тогда Серёга достал из сумки кота, который единственный из всей компании не пил, а только ел. Он поставил его на все четыре лапы и сказал:

— Лапочка, солнышко, выведи нас, пожалуйста, к машинам.
— Ты что, совсем дурак, — кричали друзья.

— Нашел поисковую собаку. Пить тебе нельзя давать. Любитель кошачий!
Короче, на голову Серёги обрушился шквал раздражения, накопившегося за время петляния по ночному лесу.

Но кот посмотрел на своего человека и, коротко мяукнув, пошел куда-то в ночь.

— Свет, свет на него, — закричал Серёга. И неудавшиеся рыбаки, вытащив из карманов бесполезные здесь телефоны, включили фонарики.
Шли они часа полтора, переругиваясь и проклиная Мишку-Спинозу, Серёгу, его кота и вообще всё вокруг, когда…

Когда впереди блеснули огни костров и фар.

— Кемпинг, кемпинг, — заорали все разом и бросились бежать, а Серёга…
Серёга поднял своего кота и, поцеловав его в нос, посадил в сумку и пошел следом за товарищами.

Через десять минут все стояли возле оставленных машин и прощались.

— Ты это… Слышь, — сказал самый уважаемый среди всех Максим Петрович. Петрович – это потому, что большой начальник в полиции, и он переживал о позоре больше остальных.
— Ты вот что, Серёга. Ты не обижайся. Ты пойми, нервы сыграли у всех. А кот твой, молодец. — И он погладил голову большого серого кота.

— Правильный кот. Поисковый, можно сказать. Не каждая тренированная собака вывела бы нас с неизвестно какого места к машинам. Это я тебе говорю точно. Поскольку с собаками десять лет работал, как в полицию пришел. GPS у него, что ли, в голове сидит. Но ты, это…
Ты и в следующий раз своего кота на рыбалку возьми. Обязательно возьми! Потому что я с этими дуроломами не поеду, если тебя с котом не будет. Мало ли что, а я не могу так свой авторитет уронить. А я тебе за то специальную переноску принесу. Чтобы, значит, не в сумке на плече его нести.
Так что, если вы, дамы и господа, столкнётесь с весёлой компанией на рыбалке и увидите возле них большого серого кота, то не удивляйтесь.

И упаси вас Боже пошутить или, ещё хуже, посмеяться на этот счёт. Не уйти вам тогда без битой физиономии. Кот этот у них вроде талисмана теперь. И они за него горой стоят!

Так к чему это я всё рассказал?

Ах, да, вспомнил. Как очень большой специалист по рыбалке и ловле комаров, могу вам сказать точно.

Рыбу на обратной дороге лучше брать нечищеную. А то, не поверят, что сами поймали.

О как!

Автор: #Олег_Бондаренко

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

Хлебушек

Погода портилась очень быстро. Сначала небо затянуло серой пленкой, сквозь которую не может пробиться даже самый сильный солнечный луч. Потом откуда-то набежали тяжелые, набухшие, словно мешки под глазами, облака и принялся слабо накрапывать мелкий дождик.

Это был не летний дождь, который приносит прохладу, и под которым так здорово бегать по лужам и пускать бумажные кораблики.

Дождь был осенним, холодным, колючим и кусачим. Он заставлял прохожих ускорить шаг, поплотнее укутаться в шарфы и поднять воротники пальто.

А резкий ветер, пришедший вместе с дождем, жалил глаза и вызывал противные слезы, из-за которых ничего не было видно. Ни магазина, куда иногда сворачивали прохожие. Ни старушку в ветхом пальто и с табличкой в сморщенных руках. Ни маленькую девочку в сиреневой дутой куртке, которая тоже держала в руках бумажку с забавной надписью.

Буквы, из которых были сложены слова, прыгали, плясали и словно жили своей жизнью. Было видно, что их написали второпях, когда времени совсем не оставалось, а рука, держащая обломанный карандаш, предательски дрожала, грозя обломать стержень, скрипя ползущий по бумаге.

Но прохожие не замечали этой надписи. Как не замечали и девочку, которая с надеждой вглядывалась в хмурые лица, ожидая, когда хоть кто-нибудь обратит на неё внимание.

— Чего тут встала? А ну иди давай! – девочка вздрогнула, когда рядом с ней раздалось шипение. Слева, почти приблизив своё лицо к её лицу, стояла старуха в ветхом пальто. Её губы были поджаты, а в глазах полыхала злоба.

– Клиентов пугаешь! Иди отсюда.
— Бабушка, но мне только хлебушка, — робко ответил ребенок, поднимая бумажку с надписью на уровень груди, словно стараясь таким образом защититься от злой старухи.

— С кем ты работаешь? Кто твой хозяин? А? – не унималась старая попрошайка. Она, вцепившись в плечо девочки, больно надавила пальцами, заставив ребенка тихонько ойкнуть.

– Не вздумай орать!
— Я не знаю о чем вы, бабушка. Мне хлебушка только. Немного, — всхлипнула девочка. Старуха, тяжело вздохнув, отошла в сторонку, когда один из прохожих бросил в их сторону отсутствующий взгляд.
— Иди отсюда. Тут мое место, — злобно бросила она, возвращаясь под укрытие козырька, где дождь был бессилен.
— Мне хлебушка. Только и всего, — прошептал ребенок, поднимая мокрую бумажку выше. Но прохожие по-прежнему шли мимо, даже не взглянув на неё.

Дождь скоро кончился, уступив место противному холоду, от которого ноют кости, а в горле начинает першить. Девочка дрожала, крепко сжимая мокрый листок замерзшими пальцами, пританцовывала на месте, но не уходила, каждый раз повторяя свою просьбу, когда рядом с ней проходил очередной прохожий.

Старуха, буравя ребенка злым взглядом, что-то ворчала себе под нос и постоянно махала рукой, когда никто не видел. А девочка продолжала ждать.

Чуть позже к старухе подошла парочка хорошо одетых молодых ребят, которые без лишних разговоров сунули ей в руки пару мятых купюр, заставив широко улыбнуться беззубый рот попрошайки.

Она моментально изменилась. Изменился её взгляд, в котором теперь сквозил стыд и жалость. Изменился голос, уступив место елейному шепоту, славящему Бога и тех, кто подал старухе деньги.

Только руки не изменились. Они дрожали от жадности, пряча купюры в обширные карманы старого пальто. Ребята не замечали этого, зато все видела девочка, в чьей груди появилась надежда.

Она улыбнулась и вновь подняла бумажку, но ребята лишь рассмеялись и скрылись в теплом магазине, где нет ветра и холода, зато пахнет свежей выпечкой и копченой колбасой.

Глаза ребенка заблестели, когда надежда разбилась, как хрустальный бокал, а в груди появился неприятный комочек.

Девочка знала, что это говорят слезы, но держалась изо всех сил, чтобы не расплакаться. Дрожащим голосом она вновь принялась просить прохожих о сочувствии, но её никто не слышал, кроме старухи, чьи глаза снова стали злыми и холодными, как небо над головой.

— Дяденька. Дайте мне хлебушка, пожалуйста. Только хлебушка и все, — повторяла она, заглядывая в лицо очередного человека.
— Иди домой, — снисходительно отвечал прохожий, унося из магазина полные сумки продуктов, а мелочь сующий старухе.

– А то я сам тебя к родителям отведу и расскажу, чем ты занимаешься.
— Дяденька. Мне… хлебушка. И все, — тихо просила девочка, вздрагивая, когда старуха ехидно смеялась, высыпая в урну мелочь, поданную ей прохожим.
— Иди отсюда, зараза! – шипела попрошайка, грозя ребенку сухим кулаком, и кротко улыбалась, когда ей снова подавали деньги.

– Дай тебе Бог здоровья, сынок.
— Мне только хлебушка. Хоть кусочек, — повторяла девочка, дрожа на холодном ветру.

Она стояла час, два, потом три, но по-прежнему безрезультатно. Прохожие давали деньги старухе, а на ребенка никто не обращал внимания. Впрочем, даже старая попрошайка перестала грозить девочке кулаком, сосредоточившись на охмурении очередных людей.

Один из них, полный мужчина в черном пальто, задержался на минуту, а потом, раскрыв пакет, вытащил оттуда буханку хлеба и протянул её старухе. Злобой блеснули её глаза, а потом вновь вернулся лицемерный шепоток. Мужчина улыбнулся и, вздохнув, направился к припаркованной машине.

Старуха, дождавшись, когда он отъедет, в сердцах швырнула буханку в мусорное ведро и, воровато озираясь, отошла за угол, где принялась считать деньги, собранные за время стояния возле магазина.

Ослепленная блеском монет и хрустом купюр, она не заметила, как к урне подбегает девочка и, воровато озираясь, вытаскивает оттуда чуть испачканную и слегка влажную буханку белого хлеба, а потом и те монетки, что бросила туда старуха.

Попрошайка, увидев это, разразилась бранью и бросилась обратно, но девочки и след простыл. Только раз мелькнула в гуще прохожих сиреневая дутая куртка, да пропала, уступив место прежним хмурым прохожим, которые спешили по делам. Старуха сплюнула злой слюной на землю и, вернув на лицо выражение скорби и стыда, принялась ждать новых подаяний.

А девочка бежала к своему дому. Она торопилась, сжимая в руках влажную буханку хлеба и две дешевых сосиски, купленных на вытащенную из урны мелочь.

Глаза ребенка блестели и в этот раз от радости. Надежда, разбившаяся хрустальным бокалом, вновь заиграла яркими искрами, даря тепло и счастье.

Прохожие, недовольно цокая языками, уворачивались от ребенка, который ловко лавировал в людском потоке, крепко держа в руках хлеб. Но девочка их не замечала. Она бежала к дому, где её уже ждали.

В сухом подвале, между горячих труб и гудящих конструкций, лежала старая собака. Она изредка поднимала седую морду, принюхивалась и, тихо заскулив, снова укладывалась на сухую землю. Её глаза давно уже покрылись серой пленкой. Такой же серой, как и небо, которого она уже никогда не увидит.

Девочка, забежав в подвал, бросилась к собаке, а та, почуяв знакомый запах, слабо завиляла хвостом и лизнула руку ребенка горячим языком. Засмеявшись, девочка подвинула к себе старую пустую миску и, покрошив туда немного хлеба и сосисок, протянула это собаке.

Собака, слабо виляя хвостом, слепо ткнулась в чашку и, почувствовав еду, принялась жадно её есть. Она глотала, почти не жуя хлеб, не замечала сосисок, и по-прежнему виляла хвостом, когда чувствовала, что её гладит по голове знакомая рука.

— Кушай, Снежа, кушай. Не торопись, — улыбалась девушка, гладя собаку по голове.

– Там и сосиски есть. Вкусные? Тебе нравится?
Собака не отвечала. Это только в сказках собаки говорят, но её благодарное молчание было лучше всяких слов.
— Покушала? Умница, Снежа, — девочка налила в пустую миску воды из стоящей рядом бутылки и напоила слепую собаку.

– Вечером я тоже принесу тебе хлебушек.
Собака не отвечала. Она осторожно лизнула руку ребенка и, вздохнув, положила голову на лапы. А девочка улыбалась, почесывая Снежу за ушком. Собака молчала, изредка виляя слабым хвостом. Но потом тихонько заворчала, когда в нос проникли другие запахи. В подвал вошел кто-то чужой.

— Это твое? – обернувшись, девочка увидела того самого мужчину в черном пальто, который отдал свой хлеб злой старухе. Он улыбался и держал в руках мокрый листок бумаги с забавной просьбой: «Снеже на хлебушек».
— Здравствуйте, дяденька.

Да, моё, — тихо ответила девочка. Странно, но она не боялась незнакомца, хоть мама и говорила ей постоянно о том, что с незнакомцами нельзя разговаривать.
— Не пугайся. Я не причиню тебе зла.
— Почему вы дали тот хлеб бабушке, а не мне? – спросила девочка, прижимаясь к слепой собаке. Мужчина, подойдя ближе, опустился на корточки и протянул Снеже руку. Та, чуть понюхав, лизнула его пальцы и завиляла хвостом.

– Ой, вы ей понравились.
— Да, вижу, — ответил мужчина.

– А хлеб… Я хотел узнать, правда ли он тебе так нужен.
— Нужен, дяденька. Снежа уже старая. Она ничего не видит и отсюда не выходит. Я приношу ей хлебушек и воду, разговариваю с ней, играю. А когда меня мама не пускает на улицу, я плачу, потому что Снежа голодная. Кто ей еще хлебушка принесет кроме меня?
— Я могу, — тихо сказал мужчина, посмотрев девочке в глаза.

– Если ты не против отдать её мне.
— Вы ей понравились, — хмыкнула девочка, а потом испуганно прижала собаку к себе.

– Вы ведь не сделаете ей плохо? Не будете её бить?
— Нет, — улыбнулся мужчина. – Я буду о ней заботиться. У неё всегда будет свежий хлеб, сосиски и каша.
— Обещаете?
— Конечно.
— А как я узнаю, что вы не обманываете? – не успокаивалась девочка.
— Когда-нибудь узнаешь, — загадочно усмехнулся незнакомец, ласково прикасаясь к плечу девочки. Та улыбнулась в ответ.
— Хорошо, дяденька. Я вам верю. Я хотела узнать, правда ли вам нужна Снежа. Даже старая и слепая.
— Правда, — кивнул он.
— Она не против, — вздохнула девочка, прижавшись к собаке на прощание. Та, словно почувствовав это, лизнула руку ребенка и слабо заскулила.

– Не плачь, Снежа. Этот дяденька тебя не бросит. Ой, а сколько время?
— Половина шестого, — ответил мужчина, взглянув на часы.

– Тебе пора домой. Мама скоро придет с работы.
— Да. Обещайте, дяденька, что вы не бросите Снежу, — с вызовом сказала девочка. Мужчина улыбнулся, и она поняла без лишних слов, что он никогда не бросит слепую собаку. Она верила ему.
— Обещаю, — тихо произнес он.

*****

Дождавшись, когда топот детских ножек затихнет, мужчина вздохнул и вновь присел на корточки рядом со слепой собакой. Он нахмурился, а затем медленно провел ладонью по её глазам.

Серая пленка, которой они были укрыты давным-давно, исчезла, а хвост, слабый и вялый, вдруг завилял резко и энергично. Мужчина довольно улыбнулся и тихо рассмеялся, когда Снежа, слабо поскуливая, принялась кружиться вокруг него.

— Ты готова? – спросил он, а потом, задумчиво вздохнул.

– Знаешь, Снежа. Дети всегда меня удивляют. Не попрошайки, которые выбрасывают хлеб в урну, не богачи, сулящие богатства, когда я прихожу за ними, не злодеи, орошающие пол крокодиловыми слезами, только увидев мою тень.

А дети. Они наивны и добры. Они готовы мерзнуть на холоде, мокнуть под дождем, и подвергаться насмешкам за простой кусок хлеба для тех, кто им дорог.

Их сердце, еще чистое и незапятнанное злом, заставляет меня удивляться. Как жаль, что не всем удается сохранить этот свет в себе. Но я всегда буду надеяться на лучшее. Ну что же. Пошли?

Собака не ответила. Это только в сказках собаки говорят, а Снежа просто шла за незнакомцем. Шла туда, где ярко светило теплое солнце, где не было холода и дождя.

Была только надежда. Маленькая Надежда спасла её когда-то от голода и другая надежда сейчас вела её вперед. За странным мужчиной в черном пальто, которого так удивляют дети и их чистые сердца.

Автор: #ГекторШульц

Рейтинг

0 из 5 звезд. 0 голосов.

Зять вошёл в квартиру тёщи, снял рюкзак с плеча и сказал: — А я к вам пожить приехал

— Здравствуйте, мама. — Зять вошёл в квартиру тёщи с походным рюкзаком за плечами.

Вера Степановна хотела сказать ему «виделись», но вспомнила, что виделись-то они вчера, а не сегодня, и поэтому сказала:

— Здравствуй, Славик. Ты чего с рюкзаком?

— Так я, это… — Славик по-хозяйски оглядел комнату и снял рюкзак с плеча.

— К вам приехал. Пожить.

Тёща с минуту пыталась понять смысл фразы зятя, потом переспросила:

— Пожить?

— Ну, да…

— Тебя, чего, Татьяна из дома выгнала?

— Почему, выгнала? — удивился Славик.

— Если бы она меня выгнала, я бы разве к вам заявился? Я же не такой наглый, как некоторые.

— Погоди-погоди, — перебила его Вера Степановна.

— Ничего не понимаю. Ты зачем ко мне приехал? Может, по делам? Где Татьяна?

— Она дома осталась. В общем так, Вера Степановна, объясняю ситуацию. После того, как вы вчера от нас уехали, мы долго с Танюхой думали по поводу вашего предложения.

— Какого ещё предложения?

— Ну, как? Вы же всю неделю, которую у нас жили, долдонили об этом. Вы же требовали от меня, чтобы я отпустил Таньку одну в Таиланд. Ну, по этой вашей горящей путёвке, которую вам всучили ваши знакомые. Отъезд, вроде, через десять дней?

— И чего? — Тёща смотрела на зятя вытаращенными глазами, пытаясь вникнуть в суть.

— Мы ещё сопротивлялись, говорили, что мы муж и жена, и привыкли отдыхать вдвоём, — продолжал объяснять Славик.

— Но вы говорили, что, мол, ничего с нами не случится, нужно вашей любимой Танечке отдохнуть от семейного быта. И Танька вчера всё-таки поддалась на ваши уговоры и согласилась.

— И чего? — опять повторила свой вопрос Вера Степановна.

— Вот. — Зять сел на диван тёщи.

— Мы, всё-таки, решили провести с ней следственный эксперимент. Точнее, хотим проверить, сможем ли мы прожить какое-то время друг без друга, и при этом не натворить глупостей. Так, как у меня путёвки никакой нет, и ехать мне в этом городе совершенно не к кому, мы с Таней решили, что я поживу с недельку у вас, а она будет одна в нашей квартире.

— Сколько — сколько ты собрался здесь жить? — У тёщи от возмущения даже перехватило дыхание.

— Всего неделю. А ничего. Вы же у нас и больше живёте. Мы терпим.

— Погоди! — опять перебила зятя тёща.

— А чего это ты ко мне припёрся, а не к своим родителям? У тебя свои родители есть, езжай к ним!

— Ну, во-первых, они живут в другом городе, и тратиться на билеты туда обратно ради такого эксперимента глупо. Во-вторых, они меня без Тани надолго не примут. Они по старомодным правилам живут.

А вы у нас человек современный, так что, потерпите. Я, чтобы вас по ночам храпом не будить, на кухне спать буду.

— На какой ещё кухне? Даже и не думай. Я по ночам встаю и на кухне кушаю.

— Ах, да, — вспомнил Славик.

— Точно! Вы же и у нас по ночам по квартире бродите. Ну тогда, буду на полу спать, где-нибудь в углу, на коврике. Вы не беспокойтесь, я вам мешать сильно не буду. Днём буду на балконе сидеть, вечером телевизор смотреть и с вами о жизни нашей с Таней сплетничать.

— Ты чего тут плетёшь? — Вера Степановна от ужаса не знала что предпринять.

— Ты надо мной, что ли, поиздеваться приехал?

— Почему вы так обо мне плохо думаете? — удивился Славик.

— Что вам, для меня еды жалко? Не бойтесь, я вас сильно не объем. Единственное, о чём бы я вас попросил, сегодня дать мне возможность посидеть с моими друзьями на вашем уютном балкончике.

— С кем?

— С приятелями. Ну, у нас на работе такая традиция. Как кто-то из наших в отпуск уходит, так мы с друзьями собираемся и немножко гуляем. Таня про эту традицию знает. Кстати, вы можете дочке потом рассказать — кто и сколько чего выпил, и всё такое.

— Это что, я ещё должна и твою компанию здесь терпеть? — у тёщи внутри всё закипело.

— С какой кстати?

— А что такого? Вы же сами нам вчера говорили, что отпуск без веселья не бывает. Ну, подумаешь, говорили вы, сходит Татьяна в бар какой-нибудь, выпьет с компанией туристов винца — и что? Она же не какая-нибудь «прости-господи». Говорили вы так?

— Ну, допустим, говорила, — со злостью согласилась тёща.

— Значит, и я имею право выпить винца, тем более под вашим надзором. Если что, и вам нальём. А вы нам закусочку приготовите.

— Ты совсем сдурел?

— Нормально, — махнул легкомысленно рукой Славик.

— Вам ещё в нашей компании и понравится. Ещё и песню затянете. А Таня, пусть она одна в квартире сидит, скучает набирается терпения. Через десять дней у неё полная свобода начнётся. Так что, решено.

Я тут сейчас рюкзачок у вас оставлю, и пойду в магазин, к нашему банкету чего-нибудь прикуплю. А вам советую сегодня же сгонять до моей Татьяны и отвезти ей эту вашу путёвку. Потому что завтра у вас голова будет болеть от сегодняшнего вечера, а потом ещё чего-нибудь может случиться.

— Ой, Славик, я ведь тебе забыла сказать! — вдруг воскликнула тёща.

— Я ведь ту путёвку-то, которую Тане обещала, я её уже другому человеку отдала.

— Это как? — растерялся Славик.

— Зачем? Мы же уже настроились!

— А на всякий случай, — с облегчением вздохнула Вера Степановна.

— А вдруг наша Таня там всё-таки чего-нибудь такого натворит. Отпуск в одиночку — это дело непредсказуемое, я по себе знаю. Не дай Бог — разрушится ваша счастливая пара, я буду виноватая. Так что, Славик, эксперимент вам теперь не нужен, и дуй-ка ты со своим рюкзачком домой, до жены.

— Эх… — Славик выдохнул, встал с дивана, взял рюкзак, и на прощание сверкнув недовольно глазами, вышел из квартиры тёщи.

— Слава тебе, Господи, — перекрестилась тёща.

— Пронесло… — перекрестился и Славик, закрыв за собой дверь.

© Алексей Анисимов

Рейтинг

0 из 5 звезд. 0 голосов.

Я НАУЧУ ТЕБЯ ЗАРАБАТЫВАТЬ

— Лёшка, смотри какая мадмуазель к нам приехала, ― тыкал сальным пальцем мастер в стекло экрана.

Камера видеонаблюдения смотрела прямо на водительницу в новеньком Chevrolet: блондинку в солнцезащитных очках, со слегка надутыми гелем губками, в стильной майке и белых штанах.

― Беги, открывай ворота, научу тебя как деньги зарабатывать, ― расплывался в самодовольной улыбке мужчина. ― И смотри, чтобы она тут ничего не сшибла, пока заезжать будет― крикнул он вдогонку.

Лёшка распахнул ворота, включил прожекторы, и машина аккуратно, под руководством студента, вкатилась в бокс.

― Мальчики, добрый день, мне бы масло поменять. В кои-то веки решила маникюр сделать, а тут, как назло, компьютер запищал, мол, пора бы уже и свеженького залить.

Она смотрела на Лёшку, который только было открыл рот, как его перебил начальник:

― Не проблема, мэм, ― широко улыбался толстенький, низенький, лысенький, пахнущий жженым сцеплением. ― Вы пока отведайте кофе в зале ожидания.

― Спасибо большое, масло, если что, вот, ― достала она канистру дорогого масла из багажника и вручила Лёшке, ― и фильтр, ― сунула она ему в руку пакет.

― Сделаем, ― любезно откланялся мастер, и Лёшка тоже сделал что-то вроде реверанса, с маслом и фильтром в руках.

― Не, ну ты видал? Маникюр она только сделала, хы-хы-хы, а так бы, конечно, сама бы поменяла.

― Тащить ведро для отработки? ― поинтересовался Лёшка.

― Погоди ты с отработкой. Сейчас я тебя научу как деньги зарабатывать, ― повторил мужчина.

Мастер загнал машину на подъёмник, затем походил под её днищем, пошевелил колеса, пошкрябал металлической щёткой, потянул за разное, а затем протяжно зевнул:

― Тащи, Лёша, тормозуху!

― Это зачем?

― Ты вопросов лишних не задавай — вредно для головы.

― Почему для головы? ― Лёшка не успел договорить, как ему прилетел подзатыльник — да такой, что кепка слетела на грязный пол.

― Теперь понятно, почему?

― Понятно, ― обиженно буркнул Лёшка и отправился за тормозной жидкостью.

Мастер взял бутылку и аккуратно полил сзади на один из дисков.

― Работать, Лёшенька, нужно не по двенадцать часов в сутки, а мозгами ― по-учительски произнёс мастер и закрыл бутылку.

― Так-с, ― почесал он несуществующую бороду, ― теперь тащи масло из бочки.

― Так ведь там совсем другое масло, оно в три раза дешевле.

Мастер посмотрел на него так, как смотрит кот на хозяина, который говорит ему, что тот не должен ходить по цветам. Лёшка тяжело вздохнул, а затем принялся менять масло. Мастер тем временем убрал полную канистру в сейф, а рядом с машиной поставил точно такую же, но пустую.

Последнее, что сделал мастер, — это поменял одну из свечей зажигания на старую, а потом включил на всю мощность кондиционер.

Через полчаса Лёшка пригласил девушку в бокс. Парень был бледный, лицо его было искажено от мук совести и холода, который царил теперь в помещении.

― Ой, а чего это у вас тут такой дубак? ― спросила девушка, обнимая себя за плечи.

― Разве? А вроде ничего, мне вот даже жарко, ― искренне удивился мастер, стоя в бушлате.

― Всё готово? ― поинтересовалась клиентка.

― Почти.

Мастер состроил очень озабоченную гримасу, подвёл девушку к висящей на подъёмнике машине и показал на колесо.

― У вас тут тормозная жидкость вытекает. Надо бы цилиндр поменять, а то опасно. Тормоза коварны, могут отказать в любой момент.

― Странно. Всё же новое, ― нахмурилась девушка.

― Ой, сейчас так делают, что новое хуже старого, ― махнул мужчина рукой, а затем добавил, ― лишь бы народ развести.

― Так-то оно так, но всё равно странно. Можно попросить вас тряпочкой протереть?

Мастер тяжело вздохнул, а затем, крикнул:

― Лёшка!

Лёшка появился сразу.

― Протри тряпкой, ― указал он на жидкость.

― Вы же понимаете, что так делу не поможешь? ― улыбался мужчина, глядя на девушку как на наивную дуру.

― Понимаю. Но вдруг это не тормозная жидкость. Алексей, ― обратилась она к парню, когда тот насухо вытер диск, ― залезьте, пожалуйста, в салон и понажимайте на тормоза.

Лёшка вопросительно посмотрел на мастера, на котором не было лица. Тот кивнул, и Лёша повиновался. Пять минут он усердно давил на тормоза, но диски по-прежнему были сухими.

― Сухо, ― указала на очевидное девушка.

Мастер утвердительно кивнул.

― Тут ещё кое-что, ― замялся он. ― Лёша, заведи двигатель.

Через секунду машина завелась, но работала она как-то неровно.

― У вас в двигатель попадает охлаждающая жидкость. Видите, дым белый валит из глушителя?

― Да.

― Ну вот. Да и работает она неровно, слышите?

― Ага.

― Скоро греться начнёт, а потом раз — и двигатель стукнет, ― он ударил кулаком по столу так, что девушка подпрыгнула.

― Хм.

Она подошла к выхлопной трубе и некоторое время наблюдала за белым дымом, параллельно растирая свои плечи.

― Может это из-за холода парит?

― Да какой же холод? Плюс двадцать!

― Скажите. А правда, что антифриз на вкус сладковатый? ― спросила ни с того ни с сего девушка.

― Правда! ― крикнул вылезший из машины улыбающийся Лёшка, который решил блеснуть умом.

Она посмотрела на мастера и тот неохотно кивнул. Тогда девушка сделала то, что от неё никто не ожидал — поднесла руку к белому дыму, а затем лизнула свои пальцы. У мастера и Лёшки отвисли челюсти.

― Вы знаете, что-то не отдаёт сладостью. Может вы попробуете?

Мастер надулся. Лицо его стало каким-то бордовым, на лбу появились и начали пульсировать вены.

― Лёшка, попробуй.

― Да, Алексей, попробуйте, пожалуйста.

Лёшка проделал ту же операцию, что и клиентка, а затем сделал заключение, ― нет, не сладит.

― Значит, я думаю, стоит глянуть свечи?

― Я гляну, обязательно гляну, ― затараторил мастер, боясь, что девушка полезет под капот.

― Масло поменяли? Всё в порядке?

― Да! ― гордо заявил специалсит, ― вот ваша канистра!

Девушка взяла канистру и перевернула её вверх тормашками:

― Это не моя.

― Ваша! Чья же ещё.

― А я говорю, не моя. На моей снизу фамилия написана, я масло у своих поставщиков беру.

В этот самый момент у мастера резко зазвонил телефон, вернее, он сделал вид, что телефон зазвонил и убежал куда-то в угол, где громко заговорил о каких-то деталях.

― Алексей, я думаю, что масло всё же нужно поменять. И залить на этот раз то, что я вам дала, ― улыбнулась коротко девушка.

Лёшка кивнул и достал канистру из сейфа. Мастер глядел на него из угла и кипел от злости. Он уже представлял, как Лёшка стоит у тисков и прокручивает плашкой заржавевшие болты, коих в сервисе скопилась целая бочка.

Когда масло поменяли, а заодно вернулась на место и родная свечка, девушка поблагодарила мужчин и завела двигатель.

― Лёш, а не хотите работу сменить? ― обратилась она к парню через спущенное стекло. ― У меня папа ― гонщик, в ралли участвует, у нас свой бокс, новый инструмент, машин много, постоянно требуется ремонт и уход. Мне сейчас некогда помогать — я ведь и за слесаря там, и за менеджера, да и сама, в конце концов, катаюсь.

У мастера и Лёшки глаза вылезли из орбит, а девушка продолжала:

― Работы много, даже очень, но и зарплата соответствующая ― мы не обидим. Вы подумайте. Папа через две недели из отпуска возвращается, если согласны, я пока никого больше искать не буду.

― Да он же студент ещё, ― улыбался виновато мастер, ― вам, наверняка, опытные люди нужны, ― намекал он на себя.

― А ничего, что студент, зато ещё не испорчен, ― холодно улыбнулась девушка в ответ и, протянув Лёшке визитку, спокойно выехала из бокса задом, без посторонней помощи.

©Александр Райн

Рейтинг

0 из 5 звезд. 0 голосов.