Жили-были дед и баба

Ефим Егорович сидел на балконе и смотрел во двор. Он всю зиму ходил по врачам, лечил свою больную ногу, которая не давала ему ходить без тросточки.

— Не хочу я с палкой ходить, рано ещё мне, — выговаривал он своей жене Нине Сергеевне. – Что я старый, что ли?

— Да ходи ты с палкой, раз тебе легче так. А что, разве ты молодой? – смеялась жена. – Хватит петушиться-то… Чай, давно не мальчик, и не мужчина…

— А кто же я тебе?

— Дед, уже пятнадцать лет как дед, — осаживала прыть мужа Нина Сергеевна. – Вижу, вижу, как ты с балкона пялишься на молодуху Светку. Смешно же… Не позорься.

— Я пялюсь? – негодовал Ефим Егорович. – А что, уж и посмотреть грешно? Вот придумала ревновать, старая…

Он шёл на балкон и садился на табурет, покрытый вязаным круглым половичком. Заботливая Нина Сергеевна ухаживала за мужем, как за младенцем.

Ефим Егорович дожидался, когда выйдет к вечеру Светочка, соседка с первого этажа, которая обихаживала свои клумбы с цветами.

Она, глядя на старика, спрашивала:

— Как там вид сверху, Егорович? Смотрятся мои цветочки?

— Вы самый очаровательный цветок, Светочка, — делал ей комплимент Ефим Егорович и перевесившись через перила, спрашивал: — А вот тот жёлтый как называется?

Ему было всё равно как называются цветы, но очень нравилось разговаривать с симпатичной молодой соседкой, уделяющей ему внимание.

Когда он почувствовал себя лучше, то стал выходить во двор и садиться на скамейку около клумбы. Светочка была совсем рядом, он следил за её жестами, поговаривал о погоде, о новостях, о порядке во дворе.

— Как ваши ноги? – из вежливости спрашивала Светочка.

— Не ноги, а нога. Одна у меня только подводит. Одна. Лучше! – Я ещё помогать тебе буду поливать твои цветы, Светлана. Вот ещё немножко и спляшу тут под хорошее настроение.

— Это кто тут плясать собрался? Егорыч, ты что ли? – смеялись соседки, проходившие мимо. Они садились рядом на скамейку и начинали подтрунивать над дедом, его мнимыми болезнями.

— Тебе уже поздно за молодыми уплясывать. Уймись, Егорыч, — говорили женщины.

— Да, скинуть бы годков пятьдесят… — улыбался Ефим Егорович и, завидя жену, несущую из магазина полную сумку, вставал и шёл навстречу. – Помочь надо.

Жена, как всегда не давала ему нести сумку, отпихивала его руку.

— Ты сам-то не упади. Помощник.

Но Егорович хватал сумку перед соседками и Светочкой и вносил ношу в подъезд. Там заботливая жена брала сумку обратно, и старик шёл по ступенькам осторожно, одной рукой держась за перила, а второй опираясь на трость.

Светочка всё лето беседовала с Ефимом Егоровичем, советовалась с ним насчёт расположения цветов, рассказывала ему о своём житье-бытье, о сынишке, о маме и муже.

Ефим Егорович по несколько раз рассказывал свои одинаковые воспоминания, Света делала вид, что слышит их впервые, кивала, не обижала старика.

— Вы не опускайте руки, лечитесь, — советовала она ему. – И больше двигайтесь, движение – жизнь.

Ефим Егорович слушался Свету, он стал ходить сначала вокруг дома, затем по парку несколько кругов и к концу лета оставил трость дома.

— Надо же! – поражались соседки. – Жена не смогла, а молодуха вылечила.

— Светочка только посоветовала, а старался я сам. – хвалился Ефим. – И рад безмерно. Успею ещё состариться. И вы бы со мной начали ходить, чем на лавочке сидеть.

Старушки сначала надулись, но Света рассказала им о канадской ходьбе. И вскоре уже несколько пенсионеров преклонного возраста осваивали ходьбу с палками. Лишь Ефим Егорович был против палок. Он старательно маршировал по аллее, держа корпус прямо и умеренно помогая себе махами руками.

— Естественным образом – всегда лучше. Надейся только на себя, — говорил он, обгоняя бабушек-соседок.

А те кричали ему вслед:

— Не торопись, обожди нас, Светка сегодня не выйдет. Мужа встречает из командировки. Эх, ты… Весёлый жеребчик.

Нина Сергеевна ждала теперь мужа на балконе. Она, видя, как окреп её Ефим, поражалась его силе воли.

— Давай обедать, Ефим. – звала она его со двора, как ребёнка. — Силёнок оставь. А то ложка опять в руке дрожать будет.

— Ничего, — смеялся Ефим. – Я свой кусок мимо рта никогда не пронесу. А что там на обед-то сегодня?

— А вот не скажу, — кричала Нина Сергеевна, — а то сейчас все подтянутся к нашему шалашу…

Они хохотали, а соседки-бабушки тихо между собой говорили:

— Вот любовь у них. Сколько лет вместе, а как голуби… Молодцы, да и только.

Инет

Рейтинг

5 из 5 звезд. 2 голосов.

Баба Лида

Я мать-одиночка. Обидно, конечно, что Вова, папа моей Лерочки, женился на Ленке, а не на мне. Но, как посмотрю на ее потухший взгляд, так и не жалею. А ведь такая веселая девчонка была! А я и сейчас веселая! И дочка у меня самая замечательная! Как обнимет, когда в садик за ней прихожу, так аж сердце замирает.

Одна беда, болеет часто, хоть и живем мы на юге, почти у Черного моря. Мои родители помочь не могут, они живут в другом городе и тоже работают, а на меня начальница уже косится, так часто я с работы отпрашиваюсь.

Вот и посоветовала мне мама мою двоюродную бабушку Лиду позвать жить к себе, она одинокая и еще не старая. Квартира у меня своя, двухкомнатная, от тети досталась, так что жить бабе Лиде есть где. Одна проблема, мама говорит, что у нее ужасный характер. Живет она в Тюменской области, далеко от всей родни, с родственниками практически не общается, такая нелюдимая, что, рассказывают, и муж, и сын от нее сбежали, теперь одна живет.
Я подумала, что выбора у меня нет, может, как-нибудь уживемся, я перечить ей не буду и Лерочка моя — девочка послушная, ласковая. Решилась, позвонила ей, она, молча, меня выслушала, буркнула: «Я не могу, — потом добавила: — Перезвоню» и отключилась.

Я плечами пожала, вздохнула и повела Леру в садик. Грустная пошла, опять воспитательница ругаться будет, что с кашлем пришли. А вечером звонок:
— Рита, пришли мне адрес, на днях приеду, – и все, ни пока, ни до свиданья.
Она приехала через неделю. Бабушка Лида оказалась маленькой худенькой женщиной лет шестидесяти пяти. Глаза ее были серыми, какими-то потухшими. Губы бесцветные, казалось, что их совсем нет на этом, похожем на восковую маску лице. Я даже почти пожалела, что позвала ее, ведь Лерочка моя такая маленькая, не испугается ли такую бабушку?
Бабушка зашла в отведенную ей комнату, подошла к окну и вдруг испуганно охнула, зажав рот рукой. Я подбежала, посмотрела в окно, но ничего страшного не увидела: улица, магазин, на небе небольшие тучки, летит самолет.
— Бабушка, что случилось?
Она не ответила, качнула головой и начала разбирать свои вещи.
Когда я пришла с Лерой из садика, баба Лида сидела на кухне. Лера осторожно зашла, посмотрела на гостью, потом подошла к ней и достала из кармана конфету:
— Будешь? Меня Ленка угостила. А я тебе принесла. Ты ведь не будешь на меня ругаться, когда мамы не будет? Говорят ты злая, но мне кажется, что не злая. Просто ты грустная.
-Лера! – я легонько дернула дочку за платье, — так нельзя говорить. Баба Лида, Вы не обижайтесь, она же еще маленькая, всего четыре годика.
Я испугалась, что бабушка обидится и, чего доброго, уедет обратно, но, она не обиделась, она взяла конфету и обняла Леру. Опять молча.
На другой день я оставила их дома. Все утро объясняла, чем кормить дочку, какое лекарство дать от кашля, что надеть на Леру, но бабушка, казалось, меня и не слушала. Сидела на стуле и тяжелым взглядом смотрела в окно. На работу я ушла с тяжелым сердцем.
Вернувшись домой, я услышала через дверь смех моей дочки, открыла дверь и удивилась: Лера вместе с бабой Лидой ползали по полу и мяукали! Увидев меня, бабушка тут же встала и ушла в свою комнату, но я успела увидеть, что в ее глазах мелькнул озорной лучик, как будто, что-то растаяло у нее в душе. Лера подбежала ко мне, обняла и прошептала:
— Мама, бабушка такая хорошая, и совсем не страшная, спасибо тебе, что ты ее позвала.
Я зашла на кухню и удивилась еще больше, на столе стоял огромный пирог, еще горячий. У меня даже слюнки потекли.
— Бабушка, спасибо Вам, простите меня, если плохо о Вас думала. Пойдемте чай пить, а то пирог так вкусно пахнет!
Мы в тот вечер долго сидели за столом, пили чай с пирогом, Лера смеялась, обнимала нас. Я видела, как светлело лицо бабы Лиды, оживали ее глаза.
Потом Лера начала зевать, я быстро ее уложила, а вернувшись, увидела на глазах бабушки слезы.
— Что случилось, мы Вас обидели? – испугалась я.
— У моего Димочки тоже могла быть дочка, и даже уже внучка. – тяжело проговорила баба Лида. – Двадцать два года назад мои муж и сын полетели на работу в поселок нефтяников, на вахту. Не долетели. Самолет упал где-то в болото, его так и не нашли. Почему Бог забрал обоих моих любимых мужчин сразу, я не знаю. Я не видела их мертвыми, поэтому стала думать, что они просто улетели от меня и где-то живут. И родственникам так сказала. Пусть лучше думают, что меня бросили. Знаешь, я совсем разучилась смеяться, но твоя Лерочка просто маленькая волшебница.
— Не уезжайте от нас, пожалуйста, никогда, — сказала я сквозь слезы и крепко обняла такую маленькую, но сильную женщину, нашу бабу Лиду.

Автор: Мария Скиба

Рейтинг

5 из 5 звезд. 2 голосов.