Толстая Ирка
Эта девчонка появилась в их классе после новогодних каникул.
В класс она вошла сразу после звонка, у порога спросила:
— Восьмой Б?
— Ну, — ответил Гусев недоумённо.
– А ты кто?
— Дед Пихто, — спокойно ответила девчонка, гордо прошествовав мимо опешившего Гусева. Плюхнув портфель на последнюю парту, она спокойно уселась и стала вынимать свои книжки-тетрадки. Многие захихикали – авторитет Гусева до этих пор никто не пытался подорвать.
— Э! – крикнул оскорблённый Гусев. – Ты! Здесь Канцев сидит!
Второгодник Канцев, как всегда, опаздывал.
— Сидел, — ответствовала девчонка, — а теперь не будет.
Вскоре пришла физичка, и только начала урок, как распахнулась дверь, и вошёл заспанный Канцев.
— Можно?
— Проходи, — вздохнула физичка, Галина Валентиновна, — что с тобой делать…
Канцев оторопело посмотрел на своё место, встряхнул головой, словно прогоняя видение, но «видение» не исчезло. Все опять захихикали.
— Что такое сегодня? – раздражённо спросила Галина Валентиновна, по прозвищу «Галочка».
– Каникулы позади! Соберитесь, ребята, — уже мягче сказала она.
Новенькую заметила не сразу. Только тогда, когда повертевшийся на месте Канцев неожиданно для всех плюхнулся за первую парту к отличнице Танечке Савиной.
— Канцев! На своё место! – грозно сказала Галочка и вот тут-то и увидела …
— Ты…новенькая?
Девчонка кивнула молча.
— Представься нам, — предложила Галочка.
— Романова Ирина, — ответила та.
— Может, уступишь Канцеву его законное место? – с иронией спросила Галочка.
– Ему, видишь ли, всегда нужно всех видеть, он тут извертится весь.
— Пусть там сидит, — хмыкнула девчонка.
– Больше услышит…
— Ну, как знаете, — вздохнула Галочка.
– Итак, что мы изучали с вами на последнем уроке? Кто вспомнит?
Урок продолжался, и больше сюрпризов не было. Новенькая сидела тихо, слушала, писала что-то в тетрадке, словно всю жизнь училась здесь, в этом классе. Канцев ни разу за урок не повернулся, видимо, опешив от такой наглости. Никто до этого никогда не покушался на его место, зная, что получит «в лоб» и за дело.
Лариска, впрочем, как и остальные, исподтишка рассматривала новенькую. Некрасивая… Толстая, коротконогая, глаза круглые, словно у совы, нос картошкой… Тонкие волосы заправлены за уши. «Некрасивая… Не соперница Янке…»
Яна Притворова считалась в классе первой красавицей. А так хотелось иногда, чтобы соперница появилась и утёрла нос этой зазнайке Янке…
И не заметила, как звонок прозвенел.
— Урок окончен! До свидания! – сказала Галочка.
— Пока-пока, — вполголоса пробормотал Гусев. На перемене надо бы с этой толстой коровой разобраться. Ишь, что позволяет! Не знает, на кого нарвалась.
— Эй, ты! Романова! Тебе говорю, — унизился до разговоров с какой-то там толстухой Гусев.
– Давай, вали отсюда! Здесь Канцев сидит!
— А не пошёл бы ты… Куда-нибудь подальше, — спокойно ответила Романова.
— Слышь, Юран, да не связывайся ты, — подошёл Канцев.
– Пусть сидит, чёрт с ней…
Больше к новенькой никто не цеплялся. Её подчёркнуто не замечали. Девчонкам она была неинтересна, мальчишкам и подавно. А ей, похоже, было всё равно.
На уроках она отвечала только тогда, когда спрашивали её. И никогда не стремилась ответить первой, давая приоритет другим. Зато, если спрашивали её, отвечала всегда подробно, развёрнуто. Учителя её хвалили наперебой…
Как-то Лариску и эту Ирку Романову поставили дежурить в паре. После уроков нужно было вымыть доску, подмести и протереть пол, стереть пыль с подоконников …
Лариска пыталась было разговориться с ней, но Романова отвечала односложно и только по делу.
— Польешь цветы?
-Хорошо.
— Я буду подметать, а ты пока доску вымой, ладно?
— Ладно.
Вот и весь разговор.
Из школы вышли вместе.
— Ты далеко живёшь? – спросила Лариска.
— Не очень…
— А в какой школе ты училась? – не отставала Лариска.
— В другом городе.
— Ты там… отличницей была?
— Ну, была…
— Ира, ты и у нас отличницей будешь! – воскликнула Лариска.
— А, знаешь что? Давай дружить!
— Отличницей – это не главное, — задумчиво сказала Ирка.
– А дружить – это как? Под ручку на переменах ходить, что ли? — усмехнулась она.
— Ну, не обязательно под ручку, — смутилась Лариска.
– А почему отличницей быть не главное?
— Потому, что главное то, что у тебя в голове, а не бумажке…
— Ну, аттестат хороший тоже нужен… Ты куда будешь поступать после десятого?
— Я после восьмого пойду в ПТУ, — ответила Романова.
– Я пришла. Тебе дальше? Тогда пока.
— Пока, — ошарашено ответила Лариска. Ничего себе!
Сегодня на физике Галочка ошиблась. Дала им задачу для девятого класса. Нечаянно. Конечно, никто и не решил.
— Ой, ребята, простите! – опомнилась она к середине урока.
– Я вам не ту задачку дала… Заработалась, — засмеялась она.
Хотя все отлично знали, причина совсем не в этом, а в новом учителе физкультуры. Любовь у них, вот и всё.
— Что тебе, Романова? – спросила Галочка, увидев одинокую поднятую руку.
— Я, кажется, решила, — сказала Романова.
– Какой ответ?
Галочка подошла, посмотрела её тетрадь и удивлённо спросила:
— Я вам этого ещё не объясняла… Ты что, сама изучаешь физику?
— Ну, читала немножко, – ответила Романова. – Просто интересно, вот и всё…
«Ей не только по физике всё интересно, по другим предметам тоже», — подумала Лариска. «Видно же по ней… По алгебре вон, только объяснит Ираида Сергеевна, а она уж решает. Мы ещё только разбираемся, а у неё готово. А по литературе! Ведь она по программе всё давно прочла и критику тоже… Вон как она на уроке отвечает! Заслушаться можно…»
К концу зимы уже никто не считал Романову новенькой.
Даже Юрка Гусев просил тетрадку, алгебру списать.
— Гусь, ну спишешь ты… Всё равно же не поймёшь, — отвечала Ирка.
– Может, лучше объясню?
— Да, толку то… Мне бы «пару» не получить, — отвечал Гусев.
А в девятый Романова так и не пошла. Все уже знали, разболтал кто-то, что живёт она только с бабушкой, родителей нет, надеяться не на кого…
… И школа уже давно окончена, и институт… И дети выросли. Сын на третьем курсе политехнического, дочка – в выпускном классе. «Как быстро всё, незаметно…», — думала Лариска. Нет, конечно же, не Лариска (так только мужу иногда позволительно) — Лариса Сергеевна.
— Лар, ты мне рубашку погладила? Завтра мне на семинар…
— Сейчас поглажу, — Лариса прошла в комнату, машинально глянув на экран телевизора. Передавали новости, в Кремле кого-то награждали…
— Юра, иди-ка сюда, — вдруг вскрикнула она, — скорее, ну, Гусев!
— Пожар? – с иронией поинтересовался муж, входя в комнату.
— Смотри… Видишь?
«… награждается профессор Поливанова Ирина Алексеевна, за большой вклад в развитие атомной энергетики», — раздалось с экрана.
— Это же… это же Романова! Ирка!
Полная женщина в дорогом черном платье, с красивой укладкой, улыбаясь, что-то говорила Президенту и залу.
— А почему Поливанова? – спросил муж.
– Романова же она!
— Ой, Гусев, ты невозможный, — засмеялась Лариса.
– Это вы, глупые, всё на Янку поглядывали, а какой-то неизвестный нам с тобой Поливанов просто женился на Ирке!
— Надо завтра Толяну Канцеву позвонить… — задумчиво сказал муж.
– У него телефон её был … Удивляешься? А говоришь, все на Янку поглядывали. А вот и не все…
Елена Полякова
