Дед. Очень длинный рассказ с продолжениями

Дед

1 часть
В последнее время семейная жизнь супругов Грохотовых текла так размеренно, спокойно, что иногда напоминала тягучее болото. С утра после завтрака расходились по своим делам, поздно вечером собирались за ужином. Неторопливо, в какой-то степени лениво беседовали. Потом у главы семьи телевизор, у супруги просмотр влогов в инете. Каждый новый день был похож на предыдущий, правда, отпуск проводили раздельно друг от друга и даже в выходные не всегда были вместе, что привносило в размеренную жизнь хоть немного новизны. У жены своя творческая мастерская, где она днями рисует свои картины, порой они даже пользовались успехом. А у Михаила — работа и любовница. Так и жили. Или сосуществовали? Но никто не хотел ничего менять. Возраст сказывался.

Про любовницу Света знала давно и уже привыкла к мысли, что приходится делить супруга с еще одной женщиной, конечно, это наложило отпечаток на ее отношение к супругу, постепенно горячечная любовь к нему сошла на нет, никаких скандалов мужу не стала устраивать, слегка временами подшучивала над ним, но в душе обида затаилась. В принципе, такое положение дел Михаила очень даже устраивало, денежная должность в крупной компании подразумевала определенный статус с атрибутами, куда входило и наличие любовницы, по-другому никак, иначе и за человека тебя считать не будут. И его радовала, что Света повела себя такой умницей. Дома — достаток, порядок, покой, жена — миловидная, ухоженная женщина, с которой не стыдно появиться на людях, жизнь удалась, что там и говорить.
Одного только не было у супругов, это детей, когда то еще по-молодости Михаил принудил супругу сделать аборт, тогда они были студентами, и ребенок был совсем не ко времени. Человек практичный, Михаил здраво рассудил, что лишняя ноша ему ни к чему, еще успеется, вся жизнь впереди.

Не успелось, Светлана после этого так и не смогла забеременеть. Не помогло и дорогостоящее лечение, все попытки завести ребенка оканчивались неудачей и сильной депрессией у супруги. Посмотрев на все эти мучения, Михаил сказал, что хватит, баста, всё, живем без ребенка, попутно пообещав жене, что ее никогда не оставит, не бросит. Обещание держал, хотя нет, да нет, проскальзывала у него в душе досада на супругу, порой забывал, что сам в этом виноват, но вслух жене никогда ничего не говорил, со временем свыкся с неизбежным, и даже на стороне придерживался строгих правил в определенные моменты, чтобы не дай Бог, кто-то не задумал привязать его к себе незапланированным с его стороны ребенком. Светлана это ценила, поэтому и прощала ему многое.

Однажды ужиная вместе, супруги услышали трель звонка домофона. Света вопросительно посмотрела на мужа, кто это может быть? Тот удивленно пожал плечами, — Это точно не ко мне, я никого не жду.

— Ладно, Миш, ты сиди, я посмотрю, — Светлана не спеша вышла из кухни, продолжая прокручивать в голове мысли о предстоящей выставке ее картин, о ней она только что начала рассказывать супругу, который, несмотря на свою занятость, время от времени интересовался ее делами. Вечер обещал быть интересным, и тут чей-то внезапный визит. На экране домофона высветилось лицо молодой незнакомки.

— Вы к кому? Что хотели? — Светлана включила звук.

— Здравствуйте! Я к Михаилу Андреевичу Грохотову. Он же здесь проживает? — женщина говорила с некой долей неуверенности.

— Приезжая, не из местных, — машинально отметила про себя Светлана.

Пришлось выйти к калитке, дом охранял серьезный пес Барон, который совсем не жаловал посетителей.
Открыв калитку, Светлана удивилась, увидев миловидную молодую женщину с маленькой девочкой, выглядывавшей сзади и испуганно мигавшей удивленными глазенками. Ребенок Свету и смутил. С детьми не ходят всякие распространители, чаще попрошайки.

Приглашать гостью в дом не решилась, провела на террасу, позвала мужа, интуитивно почувствовала, что этот странный визит затянется. Уходить не стала, отошла поодаль, что-то ее насторожило…что, она и сама еще не знала…уже внимательно рассматривая женщину, отметила ее уставший вид, помятую одежду…видно издалека, мелькнула мысль.

— Михаил Андреевич? Добрый вечер!

— Да, это я. Добрый и вам! А вы, собственно, кто? По какому вопросу? — Михаил спрашивал равнодушно с еле заметным раздражением, ему хотелось быстрее вернуться к вкусному ужину и потом переместиться в удобное кресло и подремать под негромкий звук телевизора после длительного трудового дня, и совершенно не хотелось отвлекаться на какие-то срочные дела.

— Интересно, что за дамочка? Что ей нужно от меня? Вроде не пересекались ни разу, во всяком случае, не припоминаю, — мысли лениво бежали в голове.

— Я..я…- молодая женщина окончательно смутилась, но потом решительно вздернула голову. — Я Олеся.. Олеся Щербак, — она с надеждой посмотрела Михаилу в глаза, — Вам что-то говорит моя фамилия?

Михаил покачал головой, — Извините, не припоминаю.

— Мою маму звали Валя, Валентина Щербак. Вы ее должны помнить. Нет? — голос незнакомки стал неувереннее, — Совсем не помните? Не может быть! — её взгляд заметался от одного супруга к другому. Глубоко вздохнув, женщина продолжила, — Но я всё-равно скажу, не зря же я проделала такой длинный путь..Так, вот..У меня есть старшая сестра, еще одна мамина дочка, а значит, и ваша тоже.

— Что? — Михаил Андреевич от неожиданности поперхнулся. — Какая дочка? Вы о чем? — он с вытаращенными глазами оглянулся на Свету. Та задумчиво наблюдала за всей этой сценой и не спешила вмешиваться.

— Интересно, сколько ей лет? На вид не меньше 30. А может и старше. И ребенок маленький, поди, проголодался с дороги…и что теперь с ними делать? В дом приглашать? В сердце появилась неприятное чувство. Захотелось отмотать время назад и никому не открывать дверь. Господи, ну ведь всё так хорошо было. Зачем? Почему? Откуда всё это? Когда успел? — она взглянула на мужа. — Что он там говорит?

— Извините, дамочка, вы что- то напутали, нет у меня никакой дочери,- Михаил Андреевич был решителен и даже поднял руку, показывая направление, по которому гости должны были уйти.

— Подождите, не прогоняйте нас, — Олеся быстро открыла сумку и вытащила какую-то фотографию. — Вот, посмотрите, это же вы?

Света приблизилась к мужу и из-за его спины взглянула на фото. Ааа, теперь все ясно. Армия. Дальний Восток. Бравый солдат Грохотов собственной персоной. У них в семейном альбоме тоже было такое фото.
Она протянула руку и взяла фотографию у Олеси, пока растерявшийся супруг приходил в себя от неожиданности, повертела ее и заметила надпись на обратной стороне.. «В память о военной службе»…1984г. И сердечко пририсовано. Надпись выведена тщательно, почерк явно Мишкин. Посмотрите на него. Хорош, нет слов! Она его ждала, лишний раз в кино боялась сходить, а он там, выходит, время зря не терял, развлекался налево и направо.

— Откуда у вас это фото? — Грохотов был разозлен не на шутку.

— Вы его сами подарили моей маме.

— А где сейчас ваша мама? — Света спросила это машинально, перебив супруга, который что-то там еще хотел сказать.

— Понимаете, мама.., — Олеся замялась. Чувствовалось, что она не хотела говорить о матери.

— Я надеюсь, с ней всё в порядке? — Света отдала дань вежливости.

— Мама погибла в аварии.

— Простите, — Светлана помолчала. — И, так как у вас больше нет никого из родни, то вы решили разыскать отца своей сестры? Верно? — Света внимательно смотрела на молодую женщину.

Олеся кивнула.

— А почему вы его разыскиваете, а не ваша сестра? — Света мельком взглянула на супруга, тому явно было нехорошо.

Девочка, которая была с Олесей, нерешительно подергала ее за руку. Олеся наклонилась к ней и что-то тихо прошептала. Светлана разобрала слово «потерпи».

— Что-то не так? — Света любила детей.

— Пить просит.

— Давайте пройдем в дом.

— Не делай этого, — тихо прошептал Михаил, наклонившись к жене.

— Ты хочешь сам с ней поговорить? Пожалуйста, я не препятствую, — Света мило улыбнулась супругу.

Тот пошел красными пятнами, — Да, нет, с чего ты решила? Просто это бред натуральный, я тебя заверяю, не было ничего, не могло быть…это развод..она самозванка..- наклонившись к жене, зло прошипел ей на ухо.

Света кивала головой, — Да, да, конечно, я верю… я верю тебе.. Она вспомнила, как оставшись наедине с мужем после его возвращения из армии, не увидела с его стороны той жадности в любви, что была раньше. Тогда еще подумалось, ну, отвык, полтора года немалый срок, ничего, всё образуется со временем..и правда, все потом наладилось..а оно, оказывается, вот в чем было дело. Интересно, как всё там у них обстояло? Ах, да..Там же были увольнительные, — начала припоминать его рассказы о службе.
Света отступила назад, давая проход гостям. Вдруг почувствовала душевную усталость. Как же надоела ей эта двуличная жизнь. Надоело изображать порядочную семейную пару и знать, что за спиной обсуждают любовные похождения твоего мужа и смеются над тобой, считая наивной простушкой, озабоченной своими картинами. Эх, взять сейчас чемодан и уйти подальше из этого дома, — забилась в голове тоскливая мысль.

Маленькая девчушка уцепилась за руку женщины, губенки у нее уже скривились, еще минутка, и она готова была заплакать. Олеся смущенно и неловко топталась в прихожей, не зная, куда идти дальше.
Света махнула рукой, — Проходите в ванную, мойте руки и давайте на кухню. Сейчас чай будем пить, а то малышка, наверное, голодная. Это дочка? Как зовут ее?

Олеся взглянула на Свету с осторожностью, — Нет, это моя племянница Маришка. Светлане показалось, что при этом она выразительно посмотрела на девочку. — Это родная внучка Михаила Андреевича, — добавила уже уверенно.

Грохотовы одновременно уставились на девчушку. Светлана, как художник, цепким взглядом профессионала выискивала на лице девочки черты, хоть отдаленно напоминавшие ее супруга. Разочарованно вздохнула, ни одного мало-мальского совпадения. Не игра ли это, случайно, какая? Мало мне любовницы, так еще и взрослая дочь у мужа появилась..хм, еще и внучка заодно… Хотя..стоп..с эмоциями потом разберемся, возможно, меня специально на них разводят. Пока надо наблюдать. Быстро поставила приборы на стол, разложила остатки ужина, — Садитесь, кушайте, потом поговорим. Миш, ты тоже присаживайся.

— Ну, уж, нет, извини, аппетит пропал, — его руки нервно искали сигареты в кармане домашнего костюма. — Я выйду покурить.

— Хорошо, ты там не задерживайся. Не забывай про гостей. — Света, насколько могла, дружелюбно улыбнулась супругу. Усмехнулась про себя, — Что-то дедушка наш недоволен.

Маришка, наевшись, начала клевать носом над тарелкой, и Света предложила перенести ее на диван в гостиную.

— Олеся, а как вы узнали, что Михаил Андреевич отец вашей сестры?

— Сестре о нем рассказала наша бабушка. И фотографию дала. Она фото подобрала, когда мама его выбросила. А бабушка сохранила. Она и адрес запомнила, ей мама наша рассказала еще, когда жива была. Вы меня простите, что я вот так с бухты-барахты ворвалась в вашу жизнь, я так поняла, что вы ничего не знаете об этом случае, извините, не знаю вашего имени-отчества..

— Светлана Александровна

— Да, да, Светлана Александровна, поймите, это дело давно минувших дней, я надеюсь, что ваша семья не разрушится после таких новостей

Света внутренне поморщилась, — Еще учить меня вздумала, вот нахалка..

— Олеся, давайте короче. Объясните цель своего визита более конкретно.

— Понимаете, у нас очень сложная ситуация, вернее, у моей сестры, — Олеся быстро поправилась. — Моя сестра Оля получила серьезную производственную травму, сейчас она находится в коме, врачи не делают никаких прогнозов, очень осторожны в предположениях. Мужа у нее нет, вернее был, но они расстались с ним. Я пыталась его найти, но безуспешно. Сейчас мне приходится много работать, чтобы помогать сестре с лечением, и Маришка полностью на мне. Не подумайте, что я жалуюсь, я для своих родных готова на все. Но, дело в том, что я работаю поваром на одном судне, мы уходим в море надолго, на несколько месяцев, и я вынуждена Маришу определить, — она слегка запнулась, — Эээ… в круглосуточное детское учреждение. Вы меня должны понять, другого выхода у меня нет. С работой у нас напряжно, я рада этой, платят хорошо, на берегу я вряд ли такие деньги заработаю.

В глазах Олеси появились слезы. — Этот приезд к вам — полностью моя инициатива, сами понимаете, советоваться с Олей, когда она в таком состоянии, я не могу. Да, она бы мне и не позволила поехать. Сестренка у меня гордячка, всё сама и сама..

Михаил Андреевич стоял под открытым окном их гостиной с давно потухшей сигаретой и слушал, о чем говорила Олеся. Он не сразу и вспомнил эту Валентину Щербак, которая вскружила ему голову своей бесшабашностью, озорством, прыгающими чертиками в красивых карих глазах. Она работала официанткой в столовой в маленьком городке Вяземский под Хабаровском, где находилась его часть. В увольнительные он заходил в эту столовую выпить молока. Кто-то скучал по пиву, а он по молоку. Она тогда сильно удивилась и, выделив его среди остальных, запомнила и всегда спешила ему навстречу, как только он заходил. Однажды он пришел, а молоко закончилось, и Валентина, смеясь, предложила ему прогуляться и найти молоко в другом месте. Оно, действительно, нашлось. В холодильнике, стоящим в ее небольшой квартирке.

— Одна живешь? — поинтересовался он перед распитием молока, ему не хотелось попадать в передрягу.

— Сейчас одна, а так вообще-то замужем.

— Вот и я вообще-то женат, но сейчас один. Значит, без обязательств. Идет?

— Идет, — в ее смешливых глазах сверкнули искорки. — А зовут тебя как?

— Дед. У меня скоро дембель, — пошутил Михаил. — А тебя?

— Мне до бабки далеко, — рассмеялась весело. — Зови Валентиной

В общем, не удержался тогда солдат срочной службы. Но фотку свою не дарил. Он помнил, как Светка случайно его спросила, куда делось третье фото, обычно в фотоателье тогда печатали в трех экземплярах. — Одно ей, второе -родителям, а третье где?
— Другу подарил, — ответил, и это было правдой. Сколько лет и не вспоминал об этом случае. Ну, подумаешь, с бабой переспал. У кого такого не бывает. И вот такая неожиданность, где-то там есть у него дочка. Взрослая. А эта дамочка неспроста приехала, сразу видно. Вон и Светка это почувствовала, расспрашивает ее осторожно. Что ж ему то делать? Теперь жене надо всё это как-то объяснить. Хотя…где наша не пропадала? — он ухмыльнулся, — Прорвемся..

Странное дело, он ничего не чувствует к этой так называемой своей мифической дочери. Вот ничего не шевельнулось в душе. Нет ни интереса, ни малейшего намека на отцовские чувства. Столько лет хотел своего ребенка, а, вот, поди ж ты.. полное равнодушие, даже неприязнь и раздражение. Может, увидел бы собственными глазами, так иначе всё было? Что там она мелет? В коме лежит? Даже неинтересно. Банальный развод. Могли что-нибудь оригинальное придумать.

Потянуло сквозняком. Михаил поежился. Нет, не от холода. От досады. Зря Светка в дом пустила эту бабенку.

— Олеся, так, а что вы от нас хотите? Голос жены вывел Михаила Андреевича из задумчивости.

— Понимаете…- Олеся нерешительно продолжила свой рассказ. — Я, я..- она на мгновение запнулась, — я, конечно, и думать об этом боюсь..и молюсь об обратном, но всё идет к тому. Я боюсь, что Мариша останется сиротой, — она беззвучно заплакала, наклонив низко голову. Потом усилием воли успокоилась и продолжила. — Вот и подумала, если у Мариши есть родные люди, то почему бы ей с ними не познакомиться? Я люблю ее как своего ребенка, и готова все сделать для нее, но иногда обстоятельства сильнее нас. Я даже не смогу оформить опеку над ней по причине моего длительного отсутствия на работе. Точнее сказать, мне не разрешат.

— Так, уже теплее.., — Светлана склонила голову набок.

— И ее заберут в детский дом. И это при живых бабушке и дедушке. Вы можете такое представить? Ну, ведь, несправедливо, вы согласны со мной? Поэтому я и попыталась разыскать отца моей сестренки. Надеюсь, надеюсь…- ее голос опять наполнился слезами, — он не откажется от своей родной внучки.

— Черт! — Михаил отбросил сигарету в сторону, — Еще этого мне не хватало. Какая на фиг внучка? Прям, как в кино. Здравствуйте, я ваша, вернее, ее тетя. Мы поживем у вас.

— Вы хотите оставить свою племянницу на попечение незнакомого человека? — осторожно уточнила Света. — Вы нас не знаете совсем, и девочка нас не знает. Это будет большой стресс для ребенка.

— Я могла бы пожить у вас, чтобы Мариша привыкла, — Олеся улыбнулась милой обескураживающей улыбкой.

Михаил Андреевич, несмотря на возмущение, чуть не расхохотался — Во, дает!

— Но ваша сестра разве не нуждается сейчас в вашей помощи? Светлана заметила, как у Олеси забегали глаза.

— Нет, что вы! Конечно, не сейчас! Я имела в виду, когда…когда..- она запнулась…- ну вы меня поняли.

— А ваша работа? Она не пострадает?

— Я возьму отпуск.

— А у Светки моей та еще выдержка, ни один мускул не дрогнул на лице. Но пора уж и вмешаться. Не нравится мне этот цирк. Михаил Андреевич вошел в гостиную, уже собравшись с мыслями, растерянность отступила.

— Дорогие дамы, не кажется ли вам, что уже поздно? Пора подумать об отдыхе.

Олеся кивнула, — Да, конечно, Мариша устала, да и я с ног валюсь.

— Я вызвал такси, оно вас отвезет в гостиницу.

— Какое такси? Какая гостиница? Разве мы не останемся здесь? Ребенок уже спит. Как я его повезу? — Олеся смотрела с изумлением на Михаила Андреевича. — Да и денег у меня нет ни на какую гостиницу. Вы что ж, выгоните своих родных за порог? Свою родную внучку?

— Ну, родную — это с ваших слов, — усмехнулся Михаил. — Еще надо разобраться, кто родной, а кто нет. И займемся мы этим не сегодня, это точно. У меня вообще-то другие планы на вечер. Когда? Не могу сказать. Честно говоря, нет никакого желания вообще этим заниматься. А сейчас забирайте ребенка, я донесу ваши вещи до машины.

Олеся была ошарашена. Скорее всего, она не ожидала такого развития событий. На ее лице отражалась целая гамма чувств. Светлана внимательно ее рассматривала, ей показалось, что внутри у Олеси идет борьба. Хотя первым ее побуждением было дать молодой женщине денег на гостиницу, но что-то ее остановило. Если бы нас она не нашла в первый день приезда, куда бы она направилась без денег? Осталась на вокзале ночевать? Что-то смущало Свету в этой ситуации, пока она не могла понять, что именно. Но обида на мужа улеглась, впрочем, как всегда, эмоции отступили, ну и хорошо, так легче будет обдумать и обсудить создавшееся положение.

Михаил вышел с сумкой, Олеся на секунду задержалась, вытащила из сумочки листочек и отдала Светлане.

— Возьмите. Это мой номер телефона. Так, на всякий случай. Положила лист на тумбочку.

Михаил проводил гостей, вернулся в дом, присел рядом с супругой. Светлана задумчиво повернулась к нему.

— Миш, что это было?

— Свет, если ты про фото, то я сам обескуражен, ты это видела. Сейчас уже начинаю предполагать, как такое могло случиться. Фотку я Сереге подарил, ну ты помнишь, друг мой армейский, у нас еще есть одно фото, где мы с ним вдвоем. Думаю, что эта Щербак или как там ее правильно, выпросила ее у Сереги. Она мне не раз подмигивала, когда я в столовую с ним приходил. Я не раз замечал, как они с Серегой там болтали о чем-то. А сердечко пририсовано для убедительности..ну это же пошлятина..ты видела хоть одно сердечко в моих письмах? Нет?
Вот то-то же…не мой это стиль.. я знаю, что я говорю. Пошли спать. Он нарочито равнодушно зевнул. Завтра у меня сложный день.

-Да не про фото я, — прошептала Светлана. — Ну, да мне не привыкать..спать, так спать…

Супруги давно спали в разных спальнях.

Автор
#Zаrinka

Дед

2 часть

Утром Михаил собрался на работу, ни одним словом не обмолвившись о вчерашних событиях. Чмокнул на прощание жену, предупредил, что задержится на работе и уехал.

— Кто бы сомневался, конечно, на работе — Светлана саркастически улыбнулась, она решила остаться дома, пила чай и размышляла.

— Что она вообще хочет, эта Олеся? Если верить ее рассказу, то пристроить племянницу. Желание понятное и вполне объяснимое. Только мы не знаем, правда ли всё то, что она рассказала. Светлана нахмурила лоб, вспоминая вчерашнее объяснение мужа, — Мишка как-то вчера был не очень убедительным. Не верю я ему, прям чувствую, что без греха не обошлось. Всё там было, было.. Было, да быльем поросло, успокойся…а, вот, и нет..

Мысли роились в голове, опережая одна другую. — Да, в непростую ситуацию попал супруг, в непростую. Она за много лет супружеской жизни хорошо его изучила. Хочет казаться равнодушным, безразличным, но это идет у него защитная реакция, в этом она была уверена. Она знает, что он будет всё обдумывать. Если всё точно выяснится.. А вот и интересно, что тогда? Неужели заберет ребенка? У нее вырвался злой смешок. — Попал супруг, а отдуваться придется супруге. Можно подумать, он изменит свою жизнь, будет заниматься ребенком. Нет, Светка, все упадет на твои плечи. Ты готова к этому? А как же выставка? Картины? Нууу.. другие как-то совмещают материнство, работу, увлечения.. И я смогу…или не смогу? Но сначала надо полюбить девчушку, способна ли я на такое? Ой, только не надо впереди паровоза бежать, мы это любим делать, сколько раз попадала в неприятные ситуации. Где тот листочек с телефоном Олеси? Вот взять и позвонить.. Зачем? Как зачем? Договориться сдать тест ДНК..а ведь точно, как я сразу об этом не подумала.

Только через час мучительных сомнений Светлана набрала номер, только не Олеси, а брата. Полковник Муравьев служил в полиции, он внимательно выслушал сестру и пообещал заехать в ближайшее время, дав поручение Светлане записать на листочек все данные, всю информацию, которая ей известна, имена там, фамилии, возраст, даты, место, где служил зять, телефон, ..в общем, всё-всё, что можно.

Результат не заставил себя долго ждать. Уже на другой день Муравьев позвонил сестре.
— Свет, слушай, что удалось узнать благодаря нашим коллегам из Хабаровска. Они выясняли, что у гражданки Щербак Валентины Петровны 1965 года рождения было двое детей. Старшая Ольга Ивановна Щербак родилась в 1985 году. Младшая Олеся Ивановна Щербак родилась в 1987 году. Отцом сестер был Иван Трофимович Щербак, во всяком случае, дети записаны на него и воспитывались им, как родные. Это подтверждают знакомые семьи. В разводе супруги не были. В 1994 году Валентина и Иван Щербак погибли. Глава семьи не справился с управлением на скользкой дороге, и их машина попала под колеса груженого лесом КАМаза. Жена Валентина погибла на месте, Щербак еще боролся за свою жизнь, но через неделю скончался от полученных травм. Старшая дочка была определена в детский дом, а вот, над младшей девочкой взяла опеку ее бабушка, мать Ивана Щербака. Почему она не оформила опеку сразу на двух внучек, осталось непонятным. Но прожила она недолго, смерть сына подорвала ее здоровье, и через шесть лет она умерла. Олесю тоже определили в детский дом, где она встретилась со старшей сестрой. Девочки так и выросли в детдоме, никто их за это время не удочерил. Старшая — серьезная девушка, хорошо училась, получила профессию, работать начала рано, много помогала младшей сестре. Сейчас она находится в больнице, получила производственную травму, спасая коллег на работе. Местонахождение ее дочери в данный момент выясняется.

— Итак, 1985 год. В принципе, пока всё сходится. Служил Грохотов в 83-84, — Светлана быстренько выстроила параллели, попросила брата пока ничего не говорить ее мужу, для начала решила всё обдумать.
Она здраво рассудила, что эта дамочка, которая нашла их в огромной стране, в многомиллионном городе, так просто не откажется от мысли продолжить работу по выполнению своего плана, а что план есть, Светлана в этом не сомневалась. И стоит попытаться выяснить, что она собирается делать дальше. Но звонить ей не стала, решила немного выждать. Результат не заставил себя ждать. Олеся позвонила сама на домашний телефон, и попросила встретиться, тем самым, подтвердив опасения Светланы, что отступать она не намерена. Ну, что ж, Светлана тоже настроена решительно, она будет защищаться.

В уютном кафе они расположились в дальнем углу, чтобы им никто не помешал. Олеся пришла вместе с Маришкой, которая больше напоминала зашуганного мышонка, чем современного ребенка, сидела тихо, рассматривая настороженными глазенками всех и вся, боясь даже пошевелиться.

Светлане в сердце кольнула острая жалость от вида этой испуганной девочки, немного посидев, она дружелюбно обратилась к ней, спросила, не хочет ли она мороженого? Та сначала кивнула, но потом тут же отрицательно покачала головой.

— Ну, такой ответ мне не очень понятен, — Света мягко улыбнулась, — давай все-таки мы попросим принести тебе мороженое, пирожное и сок, а ты сама выберешь то, что тебе нравится больше всего. Хорошо?
Мариша нерешительно кивнула. Первоначальный контакт был установлен. Олеся с улыбкой смотрела на племянницу. — Мариш, расскажи Светлане Александровне, где мы сегодня были? Девочка немного расслабилась, тихо произнесла, — В музее. Там, где животные.

— Я тут подумала, когда мы еще попадем в Москву? Вот решила использовать возможность, поводить племяшку по разным интересным местам, она у нас очень любознательная. Вечером взяли билеты в цирк.

— Как-то не вяжется это со вчерашним «денег нет на гостиницу», — заметила про себя Светлана. Но вслух говорить ничего не стала. С полчаса женщины еще мило болтали, разговор крутился в основном о сестре Ольге и ее дочери.

— Я хочу, чтобы вы поняли меня. Речь идет не обо мне. Я не прошу у вас денег, хотя они нам не помешали бы сейчас, не буду лукавить. Моя сестра ни на что не претендует, ей не нужно никакое наследство, ей сейчас не до этого, и всегда было не до этого, она у нас чересчур правильная, — в голосе Олеси прозвучала плохо скрываемая досада, — мне только надо определить будущее моей племянницы. Да, я понимаю ваши сомнения, мы свалились вам, как снег на голову. Я знаю, как трудно полюбить чужого ребенка, по сути дела, мы вам и есть чужие. Но, можно провести генетическую экспертизу, если она покажет родство между дедушкой и внучкой, вы и Михаил Андреевич будете уверены, что вас никто не обманывает, и возможно, измените своё мнение.

— Хорошо, что я первая этого не предложила, она бы поняла мою заинтересованность, — Светлана лениво потягивала сок и размышляла.

— Олеся, боюсь у вас ничего не получится. Михаил Андреевич не настроен ни на какие экспертизы. Представьте только такой момент, к нему время от времени приходит девушка и заявляет, что она его дочка, что надо сделать тест днк и всё будет ясно и понятно. И он должен явиться туда-то.. Как по мне, так это выглядит оскорбительным для мужчины, вы это не находите? — Света говорила спокойно, без эмоций, ей важно было выяснить как можно больше нюансов.

— Да, я понимаю, что нет у нас такого закона, принуждающего мужчин сдавать свой генетический материал, — Олеся прищурила глаза. — Но есть же моральная сторона вопроса. Неужели вы будете спокойно жить, зная, что где-то мается ваша внучка.. простите, вашего мужа, — быстро поправилась, заметив, как у Светланы приподнялась бровь, — оставшаяся сиротинушкой? И потом, девочка вырастет и станет вам утешением в старости, помощницей, окружит вас заботой. Разве это плохо? Всем будет хорошо. И вам, и ей. Мариша добрая и спокойная девочка, она не доставит вам больших хлопот.

— Вы хотите, чтобы я уговорила Михаила Андреевича? — улыбнулась Светлана.

— Это было бы хорошо. Но я скажу, что нет. Как это не пародоксально сейчас звучит. Понимаете. От женщины в семье очень многое зависит. Если вы не примете Маришку, не полюбите ее, ни одна экспертиза не поможет. Ребенок будет несчастлив. Поэтому я и позвонила вам. Честно говоря, я ни на что не надеюсь сейчас. Я просто вижу, что вы хороший человек, но не хочу этим злоупотреблять, давить на вас и призывать к добродетели. Я знаю, что вам нужно время подумать, осмыслить, даже просто привыкнуть к мысли, что где-то есть родня вашего мужа.
Я не буду больше вам надоедать. Мы еще пробудем несколько дней в Москве, если что-то надумаете, телефон мой у вас есть. И еще..Олеся достала из сумочки прозрачный маленький пакетик. Это Маришкины волосы. Вы можете сами сделать экспертизу. Как видите, я не настаиваю на своем присутствии. И мне не важен результат, я его и так знаю. Это вам нужно. Да, вот, еще..она достала лист, свернутый пополам, это ксерокопия свидетельства о рождении моей племянницы, а вот оригинал, посмотрите, сравните..

Светлана растерянно повертела в руках лист бумаги, но потом все-таки последовала предложению Олеси, внимательно пробежала глазами и копию, и оригинал. Как-то всё идет не так, подумалось ей.

— И еще одна просьба, — Олеся между делом пододвинула прозрачный пакетик, — Смотрите, не забудьте. Сфотографируйте Маришу. Ну, на всякий случай. На будущее. Пусть у вас будет ее фото, чтобы вы могли ее узнать среди других детей, — она погрустнела, — ни на что не надеюсь, но вдруг…Если вы не против, то вы могли бы мне дать ваш телефон, я бы хоть изредка отправляла вам новые фото, ведь мы растем, — она ласково погладила Маришку по голове, — И меняемся. А теперь мы вынуждены с вами распрощаться, а то опоздаем в цирк. Олеся улыбнулась Маришке, — Ждешь, не дождешься? Сейчас зайдем в дамскую комнату и поедем. Повернулась к Светлане, — Вам всего доброго, Светлана Александровна, возможно, мы еще и встретимся..я очень надеюсь на это. Поймала глазами официанта, подняв руку, привлекла к себе внимание, попросила принести счет.

Светлана воспротивилась, — Олеся, я заплачу, ведь это я Маришку угощала, нет, не спорьте, я настаиваю.
А телефон? Если я надумаю, я вам позвоню. Мариша, желаю тебе интересно провести время в Москве..

— Ну, хорошо, — молодая женщина грустно улыбнулась на прощание.

Света машинально крутила в руках прозрачный пакетик, хотела вернуть его Олесе, но та, взяв Маришу за руку, быстрым шагом удалилась. Посидев еще пару минут за столиком, Света положила в сумочку пакетик и ксерокопию, медленно вышла из кафе.

— А ведь она меня переиграла, — Светлане стало неприятно. Это она еще не видела, как Олеся вернулась из дамской комнаты, внимательно осмотрела столик и пронаблюдала за ней вплоть до того, как Светлана села в машину.

— Ну, что ж, семена посеяны, буду ждать всходы, — Олеся смотрела с неприкрытой завистью сквозь окно кафе на свою недавнюю собеседницу, стильно одетую, садящуюся за руль дорогой машины. — Спасибо, что заплатила, а то денег тык-впритык осталось, Олькин больничный весь ушел на эту поездку.. Эх, живут же люди! Ничего. Надеюсь, у меня все получится, тогда хоть ты будешь жить хорошо, — чмокнула в макушку прижавшуюся к ней девочку. — Пойдем, моя дорогая..

Автор

 

#Zаrinka

Дед
3 часть

Жизнь в семье Грохотовых опять потянулась размеренно и спокойно. Супруги больше не возвращались к этой теме.
Но каждый в отдельности нет, да нет, а задумается. Светлану всё мучил вопрос, как Олеся их нашла.

Через месяц она позвонила своей золовке поздравить ее с днем рождения. Жила та в провинции в родительском доме, который Грохотовы отремонтировали за свой счет, и время от времени приезжали к ней в гости. Зойка была словоохотливой бабенкой, в какой-то степени хитроватой и простоватой одновременно, как ей удавалось быть такой, Светлану удивляло каждый раз. Вот и на этот раз Зойка поинтересовалась, были у них гости?

— Какие гости, Зоя?

— Да жинка молодая с дитём

— Зоенька, а ты откуда про них знаешь?

— Дык.. они у меня сначала были, а потом к вам поехали.

— Но, куда ехать, они не знали, и ты, конечно, им дала наш адрес и домашний телефон?

— А че таково? Не надо было давать?

Зойка умолчала, что за эту информацию она получила в подарок продуктовый набор с бутылочкой вина.

— Надо, не надо, — Светлану Зойка раздражала, сколько раз просила ее не передавать никакой информации незнакомым людям, но всё было бесполезно. Ну, хоть теперь ясно, как их нашла Олеся. Скорее всего, Грохотов упомянул в том далеком 84 году при своей зазнобе родительский адрес, может, рассказывал что-то, а та на ус намотала.

Светлана мужу не стала ничего рассказывать, ни о звонке брата и полученной от него информации, ни о встрече с Олесей. Не сказать, что ей было обидно, просто знала, что это бесполезно. Хотя в душе появилась неприятная заноза. Экспертизу тоже не сделала. Если Олеся была уверена, что женское любопытство возьмет верх, то тут она ошибается. Не будет Светлана выполнять чужие наводки. И что даст ей эта экспертиза? Будет результат положительный, подтвердится неверность мужа, отрицательный — значит Олеся непорядочна или кто-то ввел её в заблуждение. Светлане от этого ни холодно, ни жарко. Про мужа ей и так многое известно, а пороки других людей ее не волнуют. Если кто и зацепил Светлану в этой истории, то только та маленькая напуганная девочка, которая была с Олесей. Интересно, почему она так закрепощена? Вроде растет в любви. Может болезнь мамы так на нее повлияла? Светлана не раз размышляла на эту тему. Ну, даст Бог, мама поправится, и всё будет у них хорошо. На всякий случай пакетик с волосенками выбрасывать не стала, сохранила и ксерокопию свидетельства о рождении.

***

Через два месяца вечером в доме у Грохотовых раздался звонок.

— Грохотов Михаил Андреевич? Вас беспокоят из городской больницы номер такой-то города Хабаровска. Вынуждены сообщить вам неприятное известие. Ваша дочь Ольга Ивановна Щербак умерла сегодня утром. Приносим вам соболезнования и..

— Пардон, не понял — Михаил Андреевич перебил говорившего человека

— Повторяю. Ольга Ивановна Щербак. Ваш телефон записан в истории болезни. Вам необходимо явиться такого-то …туда-то…

— Твою ж мать, — растерянно процедил Михаил.

— Простите. Что вы сказали?

— Извините. Это не вам. Хорошо. Ооо, простите, совсем нехорошо. — Михаил Андреевич смешался. — Да, я вас услышал.

— Мы находимся по адресу…голос на том конце провода продолжал вещать…

Михаил не стал дослушивать и положил трубку.

— Свет, ты слышала? — Он растерянно посмотрел на жену. — Умерла, — произнес медленно, по слогам. Выходит эта Олеся говорила правду?

— А что ты хотел? Не зря же она к нам в гости заявилась через всю страну. Подожди, завтра еще с опеки начнуть названивать. Я уверена, там уже есть твои данные.

— Что? Какая опека? Этого мне не хватало.

— Ты прав. Возможно этого тебе и не хватает, просто ты еще не понимаешь, — Света, вздохнув, отвернулась к окну. Было неприятно и горько. Вот еще умер один взрослый, и маленькая девочка осталась сиротой. Есть, конечно, папа.. где-то там в закате пытается устроить свою жизнь, но вряд ли он вернется к дочке..

Ужин прошел в полном молчании. Ели нехотя, без аппетита.

— Всё, не могу больше, — глава семьи отбросил вилку. — Свет, ты меня осуждаешь?

— Отнюдь. С чего ты решил?

— Но ты молчишь

— Миш, просто расстроилась. Маришку жалко.

— Свет, тысячи людей умирают за один день, я что? Должен их всех хоронить?

— Нет, конечно. Они же чужие тебе. У них есть свои близкие люди, пусть они беспокоятся. Ведь ты же уверен, что Ольга тебе чужая, правда?

Михаил отвел глаза.
— Не уверен, — вздохнула Светлана. — То-то и оно. Ладно, что уж там говорить. Дело-то давнее.

— Цены нет моей Светке! — подумал супруг, облегченно вздохнув, сделав это как можно незаметнее.

Светлана решила рассказать ему о встрече с Олесей. Упомянула о переданном ей биоматериале.

— Ты делала экспертизу?

— Нет. Украдкой не стала делать. Хочу, чтобы ты принял решение.

Муж кивнул, — Спасибо. Как думаешь, надо?

— Думаю, что надо

— Свет, я тебе признаюсь..сам не в своей тарелке.. еще вчера сильно противился тому, чтобы у меня была дочь, а сегодня..сегодня.., — Михаил с трудом сглотнул, — Я ее уже потерял. И знаешь, я совсем не рад этому, поверь мне. Он потер левую область груди.

Света кивнула, — Миш, я тебя понимаю. Они помолчали.

— Хочешь, поедем туда?

— Куда? — Немного испуганно переспросил Михаил.

— Ну, к ним..к Ольге..и к Маришке…

— Я..я..мне надо время подумать..

— Хорошо…думай, а я пошла спать. Ты еще посидишь?

— Пожалуй, посижу..

Вышел на террасу. Сел в кресло. Теплый вечер уходящего лета мягко окутал его тело, хотелось расслабиться и думать о чем-то отвлеченном. Но последние события не давали голове покоя. Какая она была его дочка? На кого она похожа? На свою мать или на него? Ему вдруг нестерпимо захотелось ее увидеть и узнать ближе. Как же так получилось, что ее не стало? Чудовищно и несправедливо. В сердце сидела колючка. А ведь у него было время. Но он не захотел его использовать. Банально поверил в развод. Господи, ну и развели бы его на деньги…
А теперь, что теперь делать? Этот вопрос не давал Михаилу покоя. Где-то там в далеком краю сейчас живет одинокая маленькая девочка, его внучка, его продолжение, а он сидит и никак не может придумать, что делать? Хотя всё предельно ясно. Надо ехать. Вот так, пойти купить билет и лететь на встречу с маленькой девочкой, увидеть, обнять, прижать ее к груди и вдохнуть родной запах…
Просто и одновременно сложно.
Почему сложно? Да, потому, что уже не получится жить, как прежде…нет, в самом деле, как это будет выглядеть?

— Свет, ты тут посиди с внучкой, а я на работе задержусь, то, бишь, к Наташке на пару часиков…Какая она ей внучка?

— Ё-моё, а Испания? Я ж обещал Наташке..

— Это что ж теперь? Никуда и ни с кем? Ну почему же никуда? Да всегда пожалуйста. Только с женой и внучкой.

— Тоска, тоска зеленая. Я не привык так отдыхать. Не готов я, не готов меняться, кричала изнутри его сущность..

— А ты попробуй. Он вздрогнул от этого голоса. -Кто это сказал? — Он непроизвольно оглянулся. Никого.

— Сам с собою я веду беседу, — усмехнулся горько.

— Знаешь, что. А хватит уже мучить себя. Жили они как-то без меня много лет и дальше проживут. Там тетка у нее есть. Родная, между прочим. И я жил без них. Вот и буду считать, что ничего не изменилось в моей жизни. Ничего.
Что? Легче стало? Ну и дурак ты, Мишка, кого убедить хочешь?

Ему вдруг пришла в голову мысль, что он даже не знает, с какой стороны надо подходить к маленьким детям, о чем с ними можно говорить, он уже такой взрослый, что стал забывать свое детство. Интересно, что в этом возрасте, как эта Мариша, они делали? В какие игры играли? У них с сестрой детство проходило в деревне у бабушки с дедушкой. Он помнит, как они в Лабзинкином пруду, самом мелком, как специально для малышни, сидели по полдня в тягучей жиже, вымазанные ею с головы до ног, как потом искали невзбаламученный чистый участок воды, чтобы хоть как-нибудь обмыться…как ели бабины вареники с вишнями, и сладкий красный сок стекал по подбородку на голый живот, как больно жилялась крапива в малиннике, когда помогали бабушке собирать малину на варенье, он вспомнил вкус малиновой пенки… а еще старого гусака Ваську, так и норовившего ухватить его за босые пятки, когда он в маленьком ведерке приносил водички гусятам и пытался налить им в поилку…он непроизвольно тряхнул головой, пытаясь отогнать эти приятные сердцу воспоминания…как же давно это было, как давно, как-будто в другой жизни…нестерпимо захотелось вернуться в деревню, взбежать на крылечко и крикнуть:
«Баба, дед, встречайте, я приехал»…Увы, поздно, нет их уже давно в живых, и вообще, проза взрослой жизни не располагает к таким отступлениям, всё больше дела, дела…
Ну, почему не располагает? Просто всё поменялось. Теперь у тебя появилась возможность стать дедом и сделать счастливой свою внучку. И уже она крикнет тебе : «Деда, встречай!»
От представленной картины у Михаила выступили слезы на глазах. Ему стало легче. Он понял, что надо делать..
А теперь спать, спать..

***

Утром Светлана почувствовала, что Михаил принял решение. Но не стала расспрашивать, дождется, когда сам скажет. В мастерской, куда она отправилась вслед за уходом супруга на работу, дома ей совсем не хотелось оставаться, она сидела за мольбертом, пытаясь, как и Михаил, привести в порядок мысли. Постепенно она увлеклась своей работой и одержимо трудилась до самого вечера, изредка отвлекаясь на короткое чаепитие.

— А что я могу? — В минуту отдыха мысли настойчиво лезли в голову. Или, наоборот, из головы. — И дочь не моя, и внучка не моя, и муж давно наполовину не мой. Да, в этой жизни только картины мои, — Она любовно осмотрелась по сторонам. — Вот моя жизнь. Вот мои дети. Выстраданные. Вылюбленные. Некоторые переписанные по пять раз. В основном, непризнанные публикой. Но все с частицей ее души. А там на другой стороне его жизнь, в которой ей отведено так мало места. Ну разве только что в качестве хозяйки дома. Пусть он решение принимает. Она не будет вмешиваться. Ей вдруг пришла мысль, а что, если он со своей Наташкой захочет воспитывать внучку? Она рассеянно почесала кончик носа твердым концом кисточки. А что? В этом есть смысл. Начать новую жизнь. И ему, и ей, а то погрязли в этом болоте. И будет здорово. Она кисло усмехнулась. Совсем и не здорово. Не хочу я этого, — подумала уже твердо, уверенно. Она взглянула на написанную сегодня картину. По цветущему лугу бежали женщина и девочка. Женщина удивительно напоминала Светлану, а девочка — Маришку, ту, которая к ним приезжала с Олесей.

— Вот те на! — Светлана озадаченно смотрела на своё творение. Правду говорят, что у художника в голове, то и на полотне.

***

Вечером у Михаила случился разговор с Наташкой. Обнявшись, они сидели на диване после любовных утех.

— Натах, пора мне определиться.

Та сразу насторожилась, — В смысле?

— Давай поженимся что ли.

Наташка радостно хмыкнула, — Да я сто лет жду от тебя предложения.

— Натах, а, если я к тебе с ребенком приду?

— В смысле?

-Да, что ты заладила, в смысле, в смысле? Других слов не знаешь?- в голосе Михаила послышалось раздражение.

Наташка, обидевшись, подтянула ноги к себе, уткнувшись лицом в коленки.

— Что злишься? Я ж знаю, что у вас нет детей. Откуда тогда ребенок? И зачем он нам? Я тебе целую кучу своих нарожаю. Нууу, не сейчас, чуть позже. И почему ты ко мне должен прийти? У меня только двушка. Разве мы не будем жить в твоем доме? Неужели ты его оставишь своей рисовальщице?

Она встала с дивана, грациозно потянувшись, прошла на цыпочках по комнате, легкая простынь упала к ее ногам, обнажив молодое стройное тело. Она знала цену своим прелестям и как безотказно они действуют на ее немолодого любовника. — Старый хрыч, мало того, что терплю твои одышку и толстое брюхо, так ты еще мне хочешь какого-то байстрюка навязать, — пролетело в голове. — Знаю, знаю, с милым рай и в шалаше, только со мной этот номер не пройдет.

— Так что за ребенок? — совладав с раздражением, повернулась к Михаилу.

— Пошутил я, — Михаил вдруг впервые почувствовал безразличие, глядя на высокую упругую грудь женщины, изогнувшейся перед ним в привлекательной позе. — И что я нашел в этой курице? Встал, молча оделся и ушел, аккуратно прикрыв дверь квартиры, некогда купленной им в подарок своей любимой женщине.

Автор
#Zаrinka

Продолжение следует

Дед
4 часть

Экспертиза показала, что Марина Щербак состоит в вероятном родстве с Грохотовым Михаилом Андреевичем . Степень родства составила 82%. Это уровень — дедушка и внучка.

— Свет, — Михаил помолчал, — Ты со мной будешь?

Она взглянула ему в глаза, тихо ответила, — Да. Буду!

***
Рано утром через две недели Михаил Андреевич подошел к двери кабинета директора детдома » Солнышко» в городе Хабаровске. «Сазонова Любовь Павловна» прочитал на табличке имя. — Любовь Павловна, Любовь Пална…- повторил про себя несколько раз. Он плохо запоминал имена с первого знакомства. Директор ему не понравилась. Встретила с радушием. Постоянно улыбалась. Но эти поджатые губы, настороженный взгляд из-под бровей не ускользнули от внимания Михаила Андреевича. Объяснил ситуацию, что приходится дедом одной девочке, что хотели бы с супругой забрать ее с собой, если нужно, оформить опеку. — Имя? Да, да, конечно. Имя, фамилия всё есть. Щербак Марина. Возраст 6 лет. Вот ее свидетельство о рождении..эээ..вернее, ксерокопия
Любовь Павловна растянула губы в торжествующей улыбке, — Я вас жду, голубчики, давно жду, — чуть ли не вслух произнесла.

— Но вы понимаете, что, вот, просто так отдать ребенка в руки, я не смогу. Инструкцию никто не отменял. Нам будут нужны соответствующие документы и это не простые формальности, ведь мы вам передаем не игрушку, а живого человека, уже можно так сказать, вполне оформившуюся человеческую личность, …она еще долго рассуждала на эту тему, Михаил внимательно ее слушал, в конце-концов, не выдержав, попросил быть конкретнее, что ей от них надо? Кстати говоря, супруги не зря потратили эти две недели, они у них ушли на сбор различных справок, которые сейчас были с собой у Михаила Андреевича, но, странное дело, директор совсем не спешила с ними ознакомиться, а несла какую-то бюрократическую чепуху.

— Не спешите вы так…эээ…- она нарочито заглянула в паспорт..- Михаил Андреевич..прошу меня простить, но каждый день столько приходит потенциальных родителей, не успеваю имена и фамилии запоминать, — она с улыбкой взглянула на собеседника, — Вы должны меня понять, мы стараемся отобрать самых лучших кандидатов..
А этот ребенок на данный момент востребован, уже приходило две пары родителей, желающих ее удочерить, и они находятся в более выгодном от вас положении, они молоды..

— Разве не отдается предпочтение родственникам при усыновлении или при опеке? — перебил ее Михаил. А сам подумал, — Мутная она какая-то. Выжимает. Как пить дать.

— Несомненно. Но, кроме этого, необходимо наличие невербального контакта с ребенком, а также родственные чувства между вами, в данном случае, как я понимаю, нет ни того, ни другого, и наличие справки о родстве в этом случае мало поможет. Она самодовольно улыбнулась, — А еще обязательно прохождение психологической, педагогической и юридической подготовки.. Заметьте, на всё надо время. А другие кандидаты ждать не будут, пойдут с жалобами по инстанциям..- она жалостливо развела руками

— Любовь Павловна, — он включил всё свое обаяние, широко улыбнувшись. — Я всё понимаю. У меня есть возможности. Девочка будет жить в наилучших условиях, вы уж поверьте мне на слово, а все нужные документы я приобщу, все курсы, школы мы пройдем, с девочкой подружимся. Вы только дайте нам время. И потом..вы знаете, я очень благодарный человек, — он выразительно глянул на эту женщину, усиленно сейчас притворявшуюся непонимающей, о чем это он там вдруг заговорил. — Не волнуйтесь..он пододвинул ей чистый лист..всего несколько цифр..вас это не затруднит?

— Ну, что вы? Конечно, нет, — легким движением руки карандаш привычно рисовал числовую вязь. Листок скользнул обратно.

Он взглянул на число, хмыкнул про себя, — Даа, у тетки нехилые запросы. А вслух уже произнес, — Благодарю. Вы сама скромность. Надеюсь, мы договорились?

— Конечно, конечно.

— Любовь Павловна, мне кажется, мы с вами уладили все формальности, да, да, я понимаю, они просто необходимы, и теперь я могу встретиться с ребенком?

— Видите ли, — директор замялась, — давайте всё-таки следовать нашим инструкциям и договоренностям.

— Скажи уж прямо: сначала деньги, потом товар, — подумал Михаил Андреевич. Он сидел и размышлял, как ему поступить. — Хорошо, завтра я приду с полным пакетом справок, — выделил слово «полный», встал, пожал протянутую ему руку, мило улыбнувшись на прощание.

За дверью кабинета он не обнаружил свою супругу, подумал, что она уже вышла, задумчиво прошелся по коридору, спустился на первый этаж, Светланы так и не увидел. Наверное, давно в машине ждет, — подумал, — Долго я задержался, беседуя с этой милой женщиной. Вышел во двор, медленно прошел по дорожке, осторожно оглянувшись, увидел, как качнулась занавеска на втором этаже, — Следит за мной директриса. Странно всё это.

Супруги не было и у машины. Достал сигареты, не стал звонить жене, решил потянуть время. Светку он знал, та не упустит момента, чтобы что-то не разнюхать. Это женское любопытство его всегда раздражало, только не в этом случае.

***
Светлана присела на скамеечку в коридоре, когда муж вошел в кабинет директора. — Подожду здесь, он там сам справится, — решила. К ней задом приближалась пожилая нянечка, которая мыла полы в коридоре. Светлана с готовностью приподняла ноги, чтобы ей не мешать.

— Вот спасибо, милая. Я сейчас быстренько. Не успеешь устать. За ребеночком приехала? Что ж не заходишь? Аль не принимает Пална? Велела подождать? Работы у нее много.
Она покачала головой, присела рядом со Светланой.

— Отдохну с тобой чуток. А муж есть у тебя? — обеспокоилась старушка.

— Есть. Он там сейчас, — Светлана кивнула на дверь кабинета директора.

— А ты что ж не пошла?

Светлана не успела ничего сказать, как женщина сама за нее ответила.

— Понятное дело, волнуешься. Многие мамочки стресс испытывают. Пойдем, миленькая, со мной в мою коптерку, я тебя чаем напою. Они, — кивнула на дверь, — Они долго еще будут, любит Пална разговоры вести с родителями будущими. Еще устанешь тут сидеть. Пойдем, пойдем.

— Раньше у нас директором была Галина Алексевна, святой человек, я тебе скажу. Честная, порядочная, дети ее мамой звали. Только и слышно было мама Галя, да мама Галя. Ушла на пенсию. Или ушили. Кто теперь узнает. Прислали нам Палну. Всё по-другому теперь стало. Я тут уже много лет работаю…

Анна Петровна хлопотала с чайником, попутно рассказывая детдомовские новости. Светлана вытащила из сумочки коробку конфет, взятую на всякий случай, надо же, пригодилась. — Угощайтесь, — распаковала и смущенно придвинула к Анне Петровне, так нянечка назвала себя.

— Я — Светлана, мы приехали из Москвы.

— Ох, издалека, — покачала головой Анна Петровна. — Присмотрела уже детку свою будущую? — поинтересовалась с любопытством.

— Ага.

— И кого ж ты хочешь взять?

— Девочку. Ее зовут Марина Щербак. Знаете такую?

— Отчего ж не знать? Знаю. На лице Анны Петровны отразилось сильное волнение. Она присела за стол. Каждую знаю. И матерей их знала, и бабку с дедом. Почему так говорю? Потому, что таких девочек у нас две. Которую ты хочешь?

— Как две? — удивилась Светлана.

— Вернее было две, осталась одна. Темная тут история, я тебе, Светочка, скажу. Велено нам молчать. Она встала, закрыла дверь плотнее.
Светлана дернулась открыть сумочку, — Я всё поняла, сейчас, сейчас..

— Остановись, — Анна Петровна положила свою руку на сумку Светланы. — Ты всё неправильно поняла. Ничего мне не надо. Душа болит за каждую девчоночку, поэтому и сказала так. Только боюсь навредить им, расскажи сначала ты, что знаешь, и почему вы именно за ней приехали?

Глаза Анны Петровны дружелюбно и в то же время внимательно рассматривали Светлану, которая с волнением рассказала ей всю историю, случившуюся с ними.

— Вот оно что. Теперь становится всё понятно. А то я ведь всю голову сломала, сколько ночей не спала, размышляла, что это Олеська там задумала.

Олечка и Олеська — они у нас выросли. Дети одной матери, а такие непохожие. Олечка — умница, да разумница. А Олеська — непутевая с малу, отцом и бабкой разбалованная. Догадывалась видно ведьма старая, что Олечка не от Ивана, ее сына рождена, гнобила девчонку с детства. А Олечка всё покорно сносила. Как мать с отцом погибли, так бабка сразу старшую внучку в детдом определила, дом на себя записала, на младшую внучку опеку оформила. Да только прожила недолго, Олеська к нам и попала. Ох, и намучились мы с нею. Сколько раз сбегала, то с московского поезда ее снимут, то в Ростове выловят. Курила, пить начала. Про учебу и не думала. А Олечка училась хорошо, упорная была, всего хотела добиться сама, работать пошла, на вечернее поступила, хотела образование получить. А через два года Олеська выпустилась. Квартиры они от государства получили, как положено, так Олеська начала сестру подбивать, давай продавай, дескать, свое жилье, будем у меня вдвоем жить. Не повелась Олечка, только учебу пришлось бросить, устроилась вечером за лежачим старичком ухаживать, Олеська наотрез отказалась на работу ходить, пятидневка, вишь, не для нее придумана, ей свободный график нужен. Вот и содержала Олечка свою сестру. Добрая была, видать в отца пошла. Да, ты пей, пей..чай-то уже остыл. Она заботливо подлила Светлане горяченького, сама задумавшись, немного помолчала.

— Вышла Оля замуж, как же она радовалась, прибежит ко мне, сама от счастья плачет. Маришу родила, ох и любила свою кровиночку, так любила…Одно ее омрачало, сестра в это же время дитя нагуляла, без мужа. Вместе и рожали на одной неделе. Олеська то свою квартиру продала к тому времени, или в залог ее забрали, толком я не знаю, от непутевой все можно ожидать, в общем, пришла к Оле, та и пустила, ох, и зря, зря.. Отблагодарила Олеська сестру за всё её добро, начала шалавиться с мужем олиным. Смеялась открыто, типа, семья у нас шведская. Тьфу.. Только Оля и не догадывалась об этом, пока лично не застукала их вместе, мужа выгнала, а Олеську оставила. Куда ж ее с малым ребенком, говорит, не на улицу же? Анна Петровна беззвучно заплакала, — Я ж говорю, что Ангел была, а не человек. Забрал Господь раньше срока на небо, такие там нужнее. Осталась Мариша сиротинушкой, такая же умница, как мать, и лицом с ней схожа, увидишь, сразу скажешь, чья дочка.
А Олеська жить осталась в Олиной квартире. Продать не может, квартира на Маришке теперь. А то не раздумывая продала, да гуляла бы напропалую. Работать барыня не привычна. А жить то надо. Начала искать отца Мариши и Ариши. Нашла, да только он шарахнулся от нее и на связь больше не вышел.

— Так Олесину дочку зовут Ариша? — уточнила Светлана.

— Звали, — кивнула Анна Петровна. Только теперь Аришу зовут Маришей. Они ж, как сестры близняшки, у них же даже день рождения в один день по их докУментам, хотя разница в рождении трое суток, но Олеська тогда специально так записала дочку, всё смеялась, да Олечке говорила, сгину я когда-нибудь от жизни своей разгульной, ты ж не бросишь свою племяшку, удочеришь, так тебе же легче будет, не надо всем объяснять, почему разница у них в днях рождениях. Знала, что так и будет, что Олечка Аришу никогда не бросит, она ж ее с пеленок и рОстила, и воспитывала, девчонки росли не разлей вода. Олеська почти не занималась ребенком, всё скакала по барам, да клубам ночным. Только сама, когда Олечка попала в больницу, сразу Маришу в детдом определила.
Ну, а потом уже и Аришу к нам привезла. К Палне зашла в кабинет, долго там шушукалась с ней. Прям подружаками стали. Еще несколько раз приходила и сразу в кабинет ныряет к директриссе. Я с ней столкнулась как-то в коридоре, про Олечку спросить хотела, а она отмахнулась от меня, некогда ей, видите ли, у нее дела есть поважнее. А что может быть важнее здоровья сестры? Ну, я молча развернулась и ушла. В глубине души даже порадовалась за Аришу, что с сестрой они теперь вместе, легче им вдвоем, друг за дружку будут держаться, а то совсем зашуганная Аришка стала, сожитель Олеськин, пока мать зенки зальет, руку на нее поднимал, подлец.
Только недолго сестрички вместе пробыли. Пришла я как-то на работу, глядь, Ариша одна, спрашиваю, где Мариша? А мне отвечают, это и есть Мариша. А Аришу увезли. Я так и села, за сердце схватилась. Как Мариша, спрашиваю? А директор подошла и говорит, что не мешало мне память подлечить, пригрозила, что уволит меня, если еще раз ошибусь. Знает, что детдом не только работа, а жизнь моя, родных у меня ведь нет никого. Прикипела я к детишкам. Я то не особо пугливая, но решила смолчать, надо же мне присмотреться, да выяснить, что это они затеяли тут.

— Как увезли? Куда увезли? Ее усыновили? — у Светланы тревожно сжалось сердце.

— Никто, милая, не знает, никто. Поспрашивала я тут потихоньку, все плечами пожимают, дескать не знаем ничего. Пална-то многих уволила, своих набрала, тут у нее всё шито-крыто, не подступишься.
Так говоришь, в гости к вам Олеська заявлялась? С Маришкой?

— Да. Тут Светлана вспомнила про фото, что она сделала в тот день в кафе. — Анна Петровна, вот посмотрите, это Мариша?

Приглядевшись, Анна Петровна покачала головой. — Нет, это Ариша. Значит, решила вам подсунуть свою дочку, а Маришу спрятали подальше. Перед тем, как Маришу увезти, я еще обратила внимание, чой-то Олеська крутится вокруг нее, косички надумала ей заплесть. Тогда, видать, и надергала волосиков. Креста нет на этой девке. И Пална с ней заодно. Ох, горюшко — то…охо-хох..

— Анна Петровна, спасибо вам большое! И за чай, и за рассказ! Пойду я, наверное, муж меня уже разыскивает. Вы не волнуйтесь, мы вас не подведем.

Светлана быстро написала смс мужу, что выйдет и пройдет мимо машины, пусть за углом соседнего здания он ее подхватит.

— Иди, милая, иди! — старушка кивнула на прощание. — Помоги, Господи, хорошим людям разыскать Маришу, — прошептала тихо и перекрестила вслед Светлану, а в этом она была уверена, что они так и поступят.
Автор
#Zаrinka

Продолжение следует

Художник Пино Даени

Дед
5 часть окончание

— Слушай, у нас прям детектив какой-то получается, — Михаил улыбнулся, когда жена села в машину.

— Миш, так и есть. Светлана быстренько рассказала мужу новости от Анны Петровны.

Супруг посерьезнел, — Черт возьми, что же это творится?

— Не знаю, но всё очень- очень подозрительно. Что будем делать? Идем в полицию?

Михаил покачал головой. — Нет. Мы можем навредить ребенку. Мы люди приезжие, вряд ли с нами будут церемониться. Мы не знаем о связях этой Палны. Вдруг у нее прикормлен кто в полиции.

— Тогда звоню брату.

Полковник Муравьев вылетел ближайшим рейсом.

События стали раскручиваться быстро. На другой день Михаил Андреевич прибыл на встречу с Любовь Павловной с прикрепленной скрытой камерой на воротнике рубашке, с увесистым пакетом и тоненькой папкой со справками, которые он первым делом вручил директору. Та рассеянно просмотрела их, зацепившись взглядом на справке о доходах семьи. — Ну, надо же, продешевила, — раздраженно поджала губки.

— Так, по-моему здесь что-то не хватает. Она подняла глаза на Грохотова.

Тот с улыбкой положил пакет на стол. — Все в порядке, Любовь Павловна. Надеюсь, с девочкой всё хорошо? Встреча состоится?

— Да, конечно, — Любовь Павловна улыбнулась, открыла нижний ящик стола. — Если вам нетрудно, положите пакет сюда.

— Вы не будете проверять? — Грохотов изобразил удивление.

— Пусть это вас не волнует. Мне надо более тщательно ознакомиться с вашими справками. Нам еще не раз предстоит встретиться.

— Понял, — Михаил Андреевич кисло усмехнулся. Положил пакет в ящик, небрежно, наискосок, пришлось директору поправлять его самой, чтобы ящик закрылся.

— Я жду вас в коридоре.

— Хорошо, — Любовь Павловна мило улыбнулась, — Я буду готова через минуту, мне нужно сделать один звонок.

Михаил вышел. Через полминуты в кабинет вошли сотрудники СК г. Хабаровска вместе с полковником Муравьевым. Мигнула вспышка камеры, запечатлевшая пересчет денег из пакета. Не выдержала все-таки Павловна, решила проверить.

Дальше были скучные процессуальные действия, которые зафиксировали факт взятки. В принципе, все это особо не интересовало супругов Грохотовых, которые мчались во Владивосток, именно туда, по показаниям директора детского дома перевели шестилетнюю Марину Щербак. Им пришлось побегать, пока в одном детском доме для умственно отсталых детей они не нашли свою девочку. Что это их девочка, они уже не сомневались. Только бы была жива, только бы жива, — как заклятие повторял Михаил Андреевич. За эти последние дни он сильно похудел, сказалось нервное напряжение. Лицо осунулось, Светлана с тревогой наблюдала за ним.

— Свет, не волнуйся, на удивление, я себя хорошо чувствую.

— Это пока драйв, как бы не наступило резкое ухудшение, после того, как всё закончится.

Супруги заново открывали в себе давно забытые чувства, такие, как заботливость, внимательность, нежность..

Михаил обнял Светлану, — А у нас не закончится, у нас только всё начинается. Ну, что, бабуля, готова к встрече с внучкой?

— А ты? — вопросом на вопрос ответила жена.

— Мне проще, у меня тыл крепкий, — он с нежностью прижал жену к себе.

Их провели к Арише. Так ее здесь называли. Детдомовский доктор предупредил супругов, что девочка не разговаривает, после смерти матери детские нервы не выдержали и организм так себя защищает. Ребенок поступил к ним с целым букетом заболеваний, так что им следует очень хорошо подумать, прежде, чем решиться на опеку.
Мариша стояла у окна и молча смотрела куда-то вдаль. Худенькие плечики были опущены, жиденькие косички кой-как заплетены, ручонки подрагивали, это было видно по локтям. Воспитательница подошла к ней и попыталась повернуть ее лицом к входящим, но та упрямо двинула плечом, давая понять, что не хочет ни с кем общаться.

— Вот такие мы, — обескураживающе улыбнулась воспитатель.

— Хорошо, не тревожьте ребенка, мы подождем. Если можно, мы хотели бы побыть с девочкой наедине.
Пожалуйста, — Михаил произнес это умоляющим тоном.

— Да, только недолго.

— Мариша! — Михаил негромко произнес это имя.

Девочка тихо повернулась к ним. У деда заколотилось сердце. Внучка была очень похожа на него маленького в детстве.

— Мы знаем, что ты Мариша. Нам все рассказала нянечка Анна Петровна. Ты ее помнишь?

— Да. А вы кто? — тихо спросил ребенок.

— Мы твои дедушка и бабушка. Мы хотим забрать тебя. Если ты, конечно, захочешь. И поедем к Анне Петровне и к Арише, твоей сестричке. Ты хочешь их увидеть?

— Да, очень, — в глазах ребенка стояли слезы.

Все необходимые формальности были улажены достаточно быстро. Полковник Муравьев постоянно был на связи с супругами и помогал им по мере своих возможностей. Через два дня супруги вернулись в Хабаровск и готовились к новой встрече, теперь с Аришей. Они понимали, что не смогут уехать с одной только Маришей, надо брать и ее сестричку. Такое решение далось им на удивление просто. Хоть и были сомнения в наследственности девочки, но отступать было нельзя. Девочек решили не разлучать. И потом, Михаил Андреевич не смог предать память своей дочери, которая всем сердцем любила свою племянницу и даже свою непутевую сестру. Вопрос с опекой Ариши решился не сразу, впереди был розыск Олеси, ограничение ее в родительских правах..
Они пришли в детдом уже втроем, вместе с Маришкой, которая порадовала их тихой улыбкой при виде Анны Петровны. Старушка долго не выпускала девочку из своих рук, шептала ей что-то на ушко, поглядывая на Грохотовых.
Ариша вошла тихо- тихо, стараясь быть незамеченной, что ей и удалось. Грохотовы не сразу обратили на нее внимание. Первая обернулась Светлана.

— Ариша, ты нас помнишь?

— Помню, — кивнула девочка. — Мама сказала, что уедет надолго, и мне нужно вас ждать, что вы приедете и меня заберете. Это правда? Или вы заберете только Маришку? — Было видно, с каким трудом дались ей эти слова. В них жила надежда и она боялась ее потерять.

— Правда. — Светлана присела перед испуганной девочкой. — Мы заберем тебя и Маришку.

Анна Петровна тихо плакала, вытирая слезы маленьким вышитым платочком.

— Анна Петровна, ну, а вы что развели сырость? Михаил смотрел с улыбкой на старушку. — Давайте-ка и вы собирайтесь и поедем с нами. Дом у нас большой, места всем хватит.

Анна Петровна охнула, испуганно прикрыв рот ладошкой.

— Баба Аня, едем, едем с нами! Девчонки запрыгали вокруг нянечки.
***
Наконец, после всех треволнений наступило относительное затишье. Девочки еще оставались в детдоме. Но все инстанции уже пройдены, готовятся соответствующие разрешения. Появилась какая-то передышка. Грохотовы готовились к последней встрече. Михаил Андреевич уже начал волноваться с самого утра. Выйдя на балкон гостиничного номера, он всматривался вдаль, рассматривая виднеющиеся вершины сопок, покрытых сизым дымком, и вспоминал свою молодость. Вот видна площадь, по которой он когда-то проходил строем, участвуя в военном параде. Полтора года, проведенные в этих местах, невидимой нитью соединились с его настоящим и определили его будущее. Уезжал дедом и вернулся в эти же места дедом. И ему нравился его новый статус.
Но сегодня он еще почувствует себя отцом. Он идет на встречу со своей дочерью. Да, ему было неуютно. Но он готов просить прощение. За всё. За своё отсутствие в ее детстве. За время, проведенное дочкой в детдоме. За то, что не стоял рядом у больничной койки. За то, что не проводил в последний путь. Но только теперь его девочка, о которой ему здесь рассказывали одно хорошее, была недосягаема. Услышит ли она его слова?

Высокий холмик. Простой крест. И небольшое фото на нем. Серьезное лицо с удивительно добрыми глазами. Букет роз неловко упал из рук мужчины и рассыпался у подножия могилки. Женщина бросилась собирать. Михаил Андреевич смотрел, не отрываясь, на лицо дочери.

— Прости..если сможешь..за всё прости..И спасибо! Спасибо за детей! За то, что изменила меня! Я очень постараюсь тебе соответствовать…и мы.. мы..будем приезжать …обязательно…

Накрапывал мелкий противный дождь, который скрыл слезы на лице мужчины. Ветер пронизывал насквозь, одеты ведь были по московской погоде. Он вспомнил тот постоянный холод в казармах во время службы. Как он изматывал. И как он согрелся в квартире у Валентины.. Всего на несколько часов..

***

Вот так и закончилась эта грустная история. Вскоре большой дом Грохотовых наполнился детскими голосами, а со временем смехом и весельем. В гостиной повесили яркую картину. По цветочному лугу весело бегут женщина и двое девочек, а чуть поодаль их ждет улыбающийся мужчина.
Иногда в гости заглядывает строгий полковник Муравьев, но его никто не боится, девчонки виснут на нем, как гроздья винограда, и доверяют ему свои секретики. Время от времени Муравьев рассказывает новости, поступившие от своих коллег в Хабаровске, следствие еще идет, там вскрылись новые факты, там и квартиры, и какие-то мертвые души, но это уже никого не интересует.
И, если Анна Петровна продолжает вспоминать Олесю недобрым словом в отсутствие девочек, то супруги Грохотовы молча переглядываются и каждый думает про себя, что спасибо Олесе, именно она соединила их всех в большую дружную семью.

Автор #Zаrinka

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.