Дядя Миша. История из сети

Дядя Миша (рассказ)

Он сидел недалеко от входа в ресторан на подстеленном куске картона – небольшая седая борода, правда, аккуратно подстриженная, на голове, несмотря на тёплую погоду, вязаная шапка, добродушный и немного затравленный взгляд прячущихся в морщинах светло-голубых глаз, большие натруженные руки в узловатых венах. Перед ним – пластиковый стаканчик для подаяний, рядом — старая, потрёпанная спортивная сумка.

Выходя из своего элитного ресторана, Константин Александрович продолжал обсуждать некоторые проблемы с «нужными людьми», пришедшими посетить его заведение – потому, не сразу заметил сидевшего неподалёку бомжа. Но бомж заметил его.

— Костик! – Радостно вскрикнул старик и тяжело поднявшись на затёкших ногах, сделал несколько шагов в сторону занятых разговором мужчин, — не узнаёшь?

Это же я – дядя Миша, мамин брат! Помнишь, как мы с тобой на рыбалку ходили, когда ты в деревню приезжал? А теперь вот, дом сгорел – и податься некуда…

— Это ещё, что за явление? – С высокомерно-брезгливой усмешкой спросил один из «нужных людей», — родственник твой, что ли, Константин Александрович?

-Какой ещё, к чёрту, родственник?! – Возмутился хозяин ресторана, — куда охрана смотрит?! Эй, что тут за бардак развели? – Приоткрыв дверь в заведение, крикнул он, — почему на входе бомжи ошиваются?! К нам приличные люди ходят – а тут такое! Разберитесь немедленно! …Извините! – Пробормотал, уже обращаясь к собеседникам, — недоразумение вышло!

-Да ничего, Константин Александрович – всякое бывает! – Насмешливо хмыкнул один из мужчин.

— Чёрт знает, что! – Попрощавшись с посетителями и направляясь к машине, продолжал бурчать себе под нос хозяин ресторана. Лицо его покраснело, он сглотнул, будто почувствовав ком в горле, ослабил узел дорогого модного галстука, грузно и как-то неловко забрался на водительское сиденье. Машина рванула с места, оставив позади растерянного бомжа, к которому уже спешил охранник заведения.

Михаил Степанович был человеком скромным и неконфликтным. Собрав свои нехитрые пожитки, он беспрекословно побрёл прочь – но, плечи его безвольно опустились, а в глазах стояли слёзы.

После смерти жены Михаил Степанович долгое время жил один – обрабатывал небольшой огород, держал десяток кур и козу – а потом случилась ещё одна беда – лесной пожар, перекинувшись на посёлок, не пощадил и его старый дом.

Проживавшая в большом городе сестра Лида умерла ещё раньше от обширного инфаркта – ему даже не сообщили — от знакомых случайно узнал. Много лет уже не общались – с тех пор, как сестра второй раз вышла замуж и уехала с мужем в тот город.

Больше не приезжала ни разу – а раньше, когда в райцентре жила, и сама бывала, и племянника часто привозила. Не нужен, видать, никому Михаил Степанович.

По этой причине напоминать о себе родственникам старик не хотел – не нужен, так не нужен, не в его правилах навязываться – но, всё же принял решение поехать в тот город, где сестра жила.

«Может, найду племянника, узнаю, где Лида похоронена, на кладбище схожу – а там видно будет. Вдруг да получится хоть как-то в городе обустроиться – может, дворником возьмут или ещё куда – тогда и комнатушку снять можно. Здесь уж точно не выжить – на улице остался, ни кола, ни двора» — думал старик.

Прибыв в город, он первым делом направился по адресу сестры – она ещё перед своим переездом этот адрес оставила – и каким-то чудом Михаил Степанович его запомнил.

Родственников он не нашёл – соседи сказали, что переехали давно, куда – никто не знает. Кто-то упомянул, что у племянника, вроде, свой ресторан – а их в городе немало – пойди пойми, какой из них?

Поняв, что быстро найти родню не получится, Михаил Степанович начал насчёт работы и жилья суетиться – к дворникам подходил, требуются ли на работу люди выспрашивал – всё без толку.

Два раза на вокзале ночевал – потом, в очередной раз с одним дворником разговорился — и тот предложил ему за пять тысяч в месяц пожить в каморке, в подвале пятиэтажки. Половина маленькой пенсии — но деваться некуда. Хорошо, документы сохранились и пенсию была возможность получать – Михаил Степанович, когда лесной пожар начался, их заблаговременно в карман куртки положил.

Дворник оказался ушлым – он не только брал со старика деньги за каморку, но и частенько подряжал его выполнять вместо себя работу – а через два месяца уволился и Михаила Степановича из каморки прогнали.

С тех пор старик скитался по каким-то мутным хостелам и ночлежкам, а когда пенсия заканчивалась, ночевал на чердаке и даже в подъезде – как получится.

Собратьев по несчастью он старательно избегал – с тех пор, как у него пару раз деньги отобрали. Хоть документы не нашли и то хорошо – он их в подкладку куртки под воротником зашил – как знал.

Попутно он не оставлял надежды разыскать родню – потому частенько располагался поблизости от ресторанов – вдруг повезёт? И вот – нашёл…

Сейчас он с горечью вспоминал, как когда-то брал маленького Костика на рыбалку, как они наблюдали рассвет и варили уху, как грибы в лесу собирали – и племянник показывал ему каждый найденный гриб, спрашивая, съедобный или нет – а потом сам различать научился.

Вспоминал, как показывал мальчишке птиц и говорил, как та или иная называется, как однажды, к восторгу племянника, они увидели лисицу, как вместе делали скворечник и развешивали кормушки в лесу…

«Неужели это Костик? Вот этот, сытый, вальяжный, высокомерный «хозяин жизни» — и есть его племянник?»…

…«Откуда он только взялся на мою голову?!» — Сокрушался Константин Александрович, — «думать про него забыли, а он – вот он! Да ещё при таких людях объявился! Позор какой! Теперь слухи всякие пойдут – и конец моей репутации!»
С такими мыслями он подъехал к своему дому в районе частного сектора. Автоматические ворота открылись, Константин Александрович поставил машину и быстро поднялся на второй этаж:

— Оля! – Возбуждённо позвал он.

— Я здесь! – Из комнаты, оборудованной под тренажёрный зал, отозвалась жена, — что случилось? Что ты так кричишь?

— Ты представляешь – дядька мой объявился!

— Это тот, про которого ты рассказывал? Тот, с которым ты в детстве на рыбалку и в лес ходил? Ну и где он?

— Оля, он бомж! Я так не очень понял – но, говорит, вроде, дом у него сгорел!

— Ужас какой! Он, что – здесь, у нас?! – Жена появилась на пороге домашней тренажёрки в своём обтягивающем спортивном костюме – не смотря на возраст, всё ещё стройная, ухоженная и свежая.

— Нет, конечно! – Уже более спокойно ответил Константин Александрович, — но, ты представляешь – он побирался прямо у входа в наш ресторан! Как-то узнал, наверное, что это моё заведение! Я как раз выходил – а тут он! Со мной Сергей Петрович и зам прокурора – мы кое-какие дела обсуждали. А этот меня узнал и орёт: «Костик!»

— Кошмар! Что теперь будет?

— Ну, я сделал вид, что это недоразумение – типа, я его не знаю — и велел охраннику разогнать. Надеюсь, больше не появится – я всех работников строго предупредил, чтобы гнали взашей, если заметят.

— А вдруг он узнает, где мы живём? – Пробормотала жена, — ещё, не дай бог, репортёры подключатся, историю раздуют – опозорят на весь город!

— Этого я и боюсь! Родственник – бомж! Какая удачная база для разного рода грязных историй, где меня можно выставить этаким монстром! Но, будем надеяться, что обойдётся – надо прислугу на всякий случай предупредить.

Я вообще, думаю, как бы его из города выпроводить – но, как? Если денег дать – а вдруг не успокоится и «доить» начнёт? Не брать же его к себе жить, в самом деле!

-Да уж! Нам только посторонних людей в доме не хватало! Маячить будет перед глазами, грязь тут разведёт – а то и обворует, чего доброго! Знаем мы, что такое бедные родственники!

— Надо всё хорошо обдумать.

— Ну вы и уроды! – Оба вздрогнули от неожиданности и обернулись на возглас. На лестнице, ведущий с первого этажа, стоял сын Андрей, — знать вас больше не хочу! – Заявил молодой человек, повернулся и побежал по лестнице вниз. Через минуту, там, внизу, хлопнула дверь и наступила тишина…

— Лара, надо срочно встретиться! – Уже за воротами, набрав номер невесты, взволнованно сказал молодой человек. Про Михаила Степановича он знал из рассказов отца о своём детстве – и фотографии старые видел – как он мог так поступить?!

Такое ни понять, ни простить невозможно! Андрей совсем запыхался, пока добежал до ресторана – бомжа у входа не было и сердце упало: «всё – старик не вернётся!». Но, повернув за угол, он заметил его возле подземного перехода…

…Стоя у калитки, успешный программист Андрей Константинович окинул взглядом свой дом и сад — и улыбнулся. Доставшийся его жене в наследство от бабушки старый дом они старательно обустраивали пять лет, вкладывая в него почти все силы и средства.

Теперь это был красивый, уютный дом. А сад – безраздельное царство деда Миши и Ларисы, радовал фруктами, ягодами и цветущими клумбами. Кроме того, ландшафт небольшого участка разнообразили поделки деда – шалаш, причудливые скворечники в виде избушек, песочница под тростниковым зонтиком.

Сам дед сидел тут же – на сделанной своими руками забавной скамейке из пеньков. Из дома выбежал четырёхлетний сын Андрея, Санька и тут же подлетел к старику:

— Дед, пошли белочку кормить! Ты обещал!

— Ну пошли! – Усмехнулся старик, кряхтя поднимаясь со скамейки, — раз обещал – значит пойдём!

Из окна выглянула жена Андрея, Лариса:

— Не забудьте – у вас всего один час!

— Не боись – во-время вернёмся! Правда, Санёк?

Мальчик энергично кивнул.

— Они сегодня приезжают. – Тихо сказал Андрей, когда дед подошёл к калитке.

-Я знаю!

— Ты его простишь?

— Давно простил! – Просто ответил Михаил Степанович.

-А я не могу! – Лицо молодого человека помрачнело.

— Прости его, сынок! Прости – и всё. Самому легче станет. – Грустно улыбнулся старик…

…Немного не доехав до пригородного посёлка, в котором жили сын с семьёй, Константин Александрович останови машину там, где дорога проходила возле излучины реки.

— Что, Костик? – Участливо спросила жена.

— Мы не видели сына пять лет. А внука…вообще никогда не видели… И я сейчас вспомнил, как с дядькой в лес и на рыбалку ходили…

— Голос его осёкся и Константин Александрович нервно сглотнул, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами, – как ты думаешь…, он меня простит?

Жена молча сжала его руку.

Из сети

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.