Кусочек счастья для Ани
*
Этот небольшой эпизод из жизни десятилетней Ани, произошёл в те времена, когда телевизоры были чёрно — белые, девочки не скачивали себе песни на телефон, а записывали их в толстые тетрадки, ходили в школу в коричневой форме, собирали марки, открытки и фантики от конфет.
В то самое время, когда солнце по — особенному светило, пробиваясь сквозь зелень тополей, косыми лучами обрушиваясь на серый асфальт и рисуя на нём узоры из теней и света, похожие на сказочных зверей. А по небу лениво плыли облака, словно груды сладкой ваты, они тоже были не просто облака, а каждый видел в них что — то своё.
Так сложилось, что Аня жила с дедом. У неё больше никого не было, только дедушка, а у дедушки только Аня. Жили они на пятом этаже в двухкомнатной квартире.
Девочка очень любила свою комнату, зелёные полосатые обои напоминали лес, игрушки без всякого контроля размещались на полу, полке, подоконнике. Полированный письменный стол обычно являлся островком порядка, к учёбе дед был строг. Учебники должны стоять на полке, зелёные тетрадки в прозрачных обложках — аккуратной стопкой лежать на столе, а для ручек и карандашей отводилась специальная жестяная коробка из — под печенья.
Но сейчас за окном царило лето`! Письменный стол был завален бумагой, карандашами и клеем. Здесь вырезались бумажные куклы, создавались девичьи анкетки и в песенники вклеивались самые красивые розы с открыток.
Если встать на подоконник, то видно начинающиеся за городом поля — они словно отрезы ткани расползались бурыми, зелёными и желтоватыми лоскутами. И во всём этом уютном мирке десятилетней девочки, её угнетал лишь один факт — кроме деда у неё никого не было.
Она завидовала подружкам у которых были мамы и папы, братья и сёстры. Светка Миронова жила в квартире напротив и являлась лучшей подругой Ани, она любила бывать у неё в гостях.
Тётя Алла — Светкина мама была большая модница и рукодельница — она пекла восхитительные кексы, шила себе и дочке нарядные платья, а из обрезков одёжки для кукол, выглядела она как актриса ярко и эффектно и Аня взирала на неё с немым восхищением.
В довершение всего, однажды Светка поведала по секрету, что вскоре у неё будет братик или сестричка. Аня с завистью наблюдала, как день ото дня растёт живот у Тёти Аллы и в конце концов стал огромный как арбуз. Совсем скоро в семье появится малыш, а у Ани никогда не будет младших братьев и сестёр…
Когда Светкины родители были на работе, девчонки доставали мамину шкатулку с бижутерией, увешивали себя рядами бус, цепляли на уши клипсы и чувствовали себя королевами красоты.
Открывали коробочку с рассыпчатой пудрой «Театральная» и она розоватым облаком вырывалась наружу, приводя девчат в восторг, флаконы с духами манили разнообразием ароматов, тюбики с губной помадой открывались с благоговейным трепетом.
Осмелев они доставали из шкафа мамины платья и примеряли. Потом откинув с проигрывателя прозрачную крышку, ставили пластинку и долго скакали под музыку, воображая себя взрослыми и красивыми, ловя своё отражение в высоком трюмо. Равнодушная зеркальная гладь отражала их раскрасневшиеся детские мордашки, но они упорно видели там взрослых дам в бусах и платьях до пола.
После такого беспечного веселья, тяжело было возвращаться домой. Здесь не пахло духами и ванилью, не витал по комнатам незримый аромат присутствия женщины, что зовётся мамой.
Ма — ма… Эти два слога сладко замирают на губах, отзываются комом в горле и на глаза Ани наворачиваются слёзы.
Вселенская печаль наваливается на девочку, неужели для неё не найдётся в этом мире маленького кусочка счастья`? Дед кряхтит возле телевизора, вращая рогатую антенну, в бессилии стучит по нему кулаком, но на экране всё равно красуется серая рябь.
«О пришла Анютка! — улыбнулся он, — Ступай на кухню, я супчик сварил…» «Не хочу я супчик`! — зло буркнула Аня, — Тётя Алла хворост пекла, я хворост хочу. Почему ты его никогда не делаешь?» «Какой такой хворост? — не понял дед, — Я не знаю даже как его варят или жарят?»
Девочка с шумным вздохом протопала к себе в комнату.
«Ну что ты дуешься, — растерянно сказал дед, — Завтра вечером схожу в гости к Егор Санычу, у него супруга в столовой всю жизнь проработала, проинструктирует меня насчёт этого твоего хвороста.»
Конечно дед понимал, что причина плохого настроения внучки не в хворосте. Он много чего не мог дать ей, в первую очередь заменить мать. Старик сокрушённо качая седой головой, опустился на диван, забыв про телевизор.
На следующий день, Аня ездила в гости к своей однокласснице Ире на другой конец города. Когда она самостоятельно предпринимала такие путешествия, то чувствовала себя невероятно взрослой.
Сначала нужно было ехать на трамвае, а потом ещё идти пешком. Одноклассница жила в большом частном доме похожим на муравейник, где все многочисленные домочадцы сновали, галдели, ругались и мирились. Ане было приятно ощущать себя частью этого.
А потом отец Ирки выгнал из гаража свой мотоцикл с люлькой и начал катать местную детвору, Аня визжала от восторга, летя вперёд, ветер, пыль и мошкара во рту всё нипочём!
Тем временем вечер вступал в свои права, краски дня поблекли и Аня с сожалением отправилась домой. Полная ярких впечатлений она подходила к дому, чувствую себя невероятно самостоятельной после длительной поездки на трамвае.
Оклик соседки выдернул её из приятной задумчивости: «Ань, это к вам «скорая» приезжала? Деду плохо`?» Девочка непонимающе посмотрела на соседку и внезапно смысл сказанного дошёл до неё.
Она бросилась бегом к темнеющему входу в дом, нырнула в сумрак подъезда, прыгая через две ступеньки и цепляясь за гладкие борта перил, мигом оказалась на пятом этаже.
В квартире было тихо, только тополя стучались тонкими веточками в оконные стёкла. Аня не разуваясь пробежала по комнатам, деда нигде не было.
«Его увезли в больницу`!» — осенила её страшная догадка. Может он переволновался, что она долго не возвращается от подруги.
А она, глупая девчонка и не торопилась! Что теперь будет? Это она во всем виновата, вечно рассказывала деду про семьи своих многочисленных подружек, будто ставя ему в вину, что у неё не так.
Глупая девчонка! Вечно отлынивала от домашних обязанностей, даже сегодня постель не убрала. Аня кинулась к своей кровати, застелила её бело — голубым покрывалом, красиво поставила подушки, накинув на них кружевную паутинку. Замерла, словно ожидая от своих действий волшебного эффекта. Но дома было по — прежнему тихо.
Может дедули и вовсе уже нет`! И больше никогда не будет он читать ей на ночь книжки, не будет ругаться на телевизор крутя антенну, не будет уговаривать её есть гречневую кашу…
Аня вся похолодела изнутри, острое чувство одиночества пронзило её. Глупая девчонка! Всё мечтала о каком — то призрачном кусочке счастья, а оно у неё было!
Дедушка и был тем самым счастьем, был у неё на свете родной и близкий человек! Что будет теперь? Наверное её заберут в детдом.
Аня живо представила себе как будет жить в одной комнате с двадцатью такими же сиротами. Все будут носить одинаковые полосатые костюмы, как у заключённых, постоянно плакать и голодать. Именно таким рисовало её пылкое воображение детдом.
Когда за ней придут? Как это вообще происходит, может нужно уже собирать вещи. И есть ли в принципе у сирот свои личные вещи? Забыв о том, что полчаса назад она чувствовала себя взрослой, Аня зарыдала совсем как маленькая, всхлипывая и размазывая слёзы по лицу.
Звук открывающийся двери заставил её подпрыгнуть. Пулей метнулась она в прихожую, застав там вполне здорового деда: «Что стряслось Анюта`? — обеспокоенно спросил он, — Твой плач с улицы слышно!»
Шмыгая носом и заикаясь, теперь уже счастливая девочка поведала ему о своих страхах.
«Так ведь «скорая» за Светкиной мамой приезжала, — ответил дед, — Она рожать… Вообщем за ребёночком она уехала…
А я тебе давеча говорил, что к Егор Санычу вечерком наведаюсь, а ты напридумывала себе невесть что! Смотри, вот принёс штуки специальные, чтобы хворост тебе печь в виде снежинок и цветов…»
Аня взяла у него кошелку: «Не надо ничего дедулечка, любимый мой, родной! Ложись и отдохни, а я сама испеку этот хворост. Ведь я уже взрослая`!»
Анфиса Савина
Автор публикации
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.