Отдай ему детей, пусть воспитывает!
Людмила Леонидовна Лаврова
— Соня, что случилось? Ты время видела? Что с лицом? – Катя ураганом пронеслась мимо подруги в квартиру, скинула сапожки и, наконец, выдохнула. – Ставь чай и рассказывай. Не обязательно в этом порядке.
Соня молча прошла мимо на кухню ставить чайник.
Было полпервого ночи, когда она набрала номер Кати, потому что просто не знала, кому еще можно доверить то, от чего перед глазами стояла черная пелена и разум полностью отключался, оставляя тоненькую нотку, звучавшую нудно и противно, не дающую думать, уснуть, да хоть что-то сделать.
С Катериной они познакомились в десятом классе, когда Соня перешла в другую школу. Новенькую одноклассники дружно игнорировали, пока Катя, которая была негласным лидером с первого класса, не взяла ее в оборот. Смогла разглядеть в скромной Соне и ум, и совесть, и просто хорошего человека. Два года пролетели быстро, а потом девчонки поступили в один университет и продолжали общаться все эти годы. И даже если встречаться с годами стали не так часто, обе знали – случись что, достаточно просто набрать номер.
Так Соня мчалась из отпуска, когда Катя попала в больницу и поставив на уши всю медицинскую родню проследила, чтобы операция прошла как надо и восстановительный период был пройден в полной мере, а не с Катиной бесшабашностью. Ей волю дай – после выхода из наркоза поскакала бы дальше по делам.
Так Катя летела с другого конца страны, где была в командировке, бросив все, когда Соня попала в аварию. И месяц почти жила в больнице, сменяя маму Сони, выхаживая подругу.
Много чего было. Шли годы. Росли дети, старели родители. Катя успешный юрист, сделала карьеру, организовала свою контору и правила там владычицей морскою. Соня, проработав в нотариате почти десять лет, ушла с работы и с головой погрузилась в заботы о детях и муже. И вот сегодня очередной звонок, хотя виделись буквально на днях, отмечая десятилетие Сониного сына и вроде все было в порядке, никаких катаклизмов не предвиделось.
— Соня! Что?! Ты меня уже пугаешь!
— Олег ушел.
— Куда?
— Катя, совсем, ушел. Он меня бросил. У него любовь.
— Тааак, приплыли! Ничего не понятно, но очень интересная информация. Сядь, я сама чай налью. Давай по порядку, что и как.
— Вечером приехал, собрал вещи, сказал, что мы чужие люди, видеть меня больше не может, его уничтожает весь этот быт и привычка. И ушел. – Соня опустила голову и дала, наконец, волю слезам. – Кать, что дальше делать?
— Чаем не обойдемся… – Катя достала «сонную бутылку» Олега и щедрой рукой нацедив полчашки и сварганив бутерброд поставила ее и тарелку перед Соней. – Пей! И ешь! Думать будем! Ситуация странная, но не безнадежная.
— Катя, что ты говоришь? Куда безнадежнее, я с ним двадцать лет прожила, у нас юбилей через неделю! А он… — Соня залпом выпила чай и поперхнувшись, грохнула чашку об пол.
— Процесс пошел! Тарелки готовить?
— Катерина, прекрати! У меня жизнь под откос, а тебе все хиханьки.
— Жизнь вообще штука поганая, а в конце знаешь что? Вообще ужас! Так что кончай стонать, это не поможет тебе никак. Ты страдаешь сейчас по своему единственному и неповторимому. Но только знаешь что?
— Что?
— Ты помнишь только хорошее, а было-то всякое. Не так что ли? Ну да это лирика. Что делать думаешь?
— Кать, он сказал, что детей отсудит.
Катя, адвокат с многолетней практикой, зашлась от смеха.
— Это великолепная мысль! А зачем ему судиться с тобой? Отдай ему детей, пусть воспитывает!
— Ты с ума сошла?! – у Сони высохли слезы, и она в изумлении уставилась на подругу. – Как отдать?
— По закону. С причитающимися алиментами, которые ты будешь платить в срок каждый месяц. Подожди, не истери. Ты подумай, такой жуткой мести мир не видел!
— Какая месть? Ты о чем вообще? На что он мне сдался, мстить ему! Как я ему детей доверю, если он там…
— С молодою женой? Так это же прекрасно! Если там такая большая любовь, то быт же ей не страшен абсолютно.
— Катя, я не могу. Что дети скажут? Ладно Егор, а Вика? Ей тринадцать, она с ума сойдет.
— Плохо ты знаешь свою мою дочь. – Катя была крестной Вики. – Там кремень, а не девка. Не бери в голову, я с ней поговорю и все объясню. Дай отцу проявить свои лучшие качества, которые он все время прятал, и насладиться общением со столь желанными и любимыми детьми. А если серьезно – дети его любят? Да. Он детей? Да. Дети у тебя умные и не младенцы – факт. Все хорошо будет. Посмотришь. Да и им будет полезно не твои слезы видеть каждый день, я-то знаю, что рыдать будешь долго еще, а вменяемую маму и желательно без претензий с уроками и прочим. Сколько я таких разводов провела, не сосчитаешь, а всегда одно и то же. Отец весь гордый в закат за новым счастьем, чтоб его, а мать тащит на себе остатки семейной роскоши.
— Ну, я не знаю… Странно это все.
— Пошли спать, утро вечера мудренее.
Утром Катя поговорила с крестницей, попросив ее объяснить брату расклад и умчалась на работу готовить документы. Соня, успокоившись и взяв себя в руки, набрала номер бывшей начальницы и попросилась на прием.
Через неделю все было улажено. То ли Олег так удивился странными решениями Сони, то ли вообще не очень понял, что происходит, но возражать, чтобы дети жили с ним всю неделю, кроме выходных – не стал. Его новая подруга легкомысленно решила, что загородный дом, где они теперь обитали, достаточно просторный и всем места там хватит.
Прошло полгода. Соня благополучно вышла снова на работу, исправно платила алименты и общение с детьми стало сплошным праздником. Нет, конечно, она не виделась с ними только по выходным, продолжала помогать с учебой, благо сейчас технологии позволяют. Но все-таки большую часть времени они жили в доме отца.
Со своей «новой любовью» отношения он так и не оформил пока. Да и та задумалась. Прекрасная сказка, которая ожидалась, несколько видоизменилась. Вместо ожидаемого принца на белом мерседесе и просторным замком в наличии, вдруг оказалось, что в комплекте к любимому идут двое, отнюдь не прелестных, ангелочка с розовыми щечками. Нет, щечки присутствовали, но потрепать за них было чревато, можно было и без пальцев остаться. Нет, дети были культурные, воспитанные, не хамили, но так четко указали дистанцию и близко не подпускали новую женщину отца, что она даже не пыталась приблизиться и держала нейтралитет. Да и желания не было. Они позволяли заботиться о них, говоря: «Спасибо!», но и только.
— Зоя, где моя рубашка, я же просил, чтобы ты готовила вещи заранее. Завтрака тоже нет. Я же говорил, чтобы все стояло на столе к половине восьмого! Я опаздываю! И детей сегодня везешь ты! У меня нет времени.
— У меня тоже его нет, у меня встреча!
— С кем, позволь спросить?
— Неважно! Только ты деловой, а я так, кухарка! Сколько можно?! Ты все повесил на меня! Дом, дети, готовка! Я что, Золушка?! Так той корона полагалась, а мне только швабра!
— Не утрируй! Мне некогда ругаться, я опаздываю!
— Ты уже говорил!
Стоявшие площадке лестницы, ведущей на второй этаж, Вика и Егор переглянулись:
— Любовная лодка разбилась о быт… Опять. — глубокомысленно произнесла Вика.
— Ненадежная какая-то конструкция, все бьется и бьется. – резюмировал Егор.
— Как построить и назвать, так и поплывет. Ладно, что-то мне подсказывает, что мы можем уже включить малолетних нытиков и попроситься к маме. – Вика хитро глянула на брата и протянула ладошку.
— Ой, как хорошо я это умею! – Егор хлопнул ладошкой по руке сестры и довольно ухмыльнулся. – Слушай, Вик, а семейная жизнь, она всегда такая? По другому-то бывает? Могу люди жить вместе спокойно, если любят или любили друг друга. Куда вообще все это девается?
— Бывает. Еще как бывает. Люди сами делают свою жизнь такой, какой захотят. Помнишь бабушка говорила, что от добра добро не ищут и что мы имеем – не храним, а потерявши – плачем. Вот и помни ее слова, когда сам женишься. Пошли, в школу опоздаем. Я сейчас маме позвоню, чтобы отвезла, а то про нас забыли.
Соня не приняла назад мужа, хоть и выслушала водопад стенаний про прожитую вместе жизнь, детей, воспоминания и прочее. Дети вернулись к ней, но продолжали много времени проводить с отцом, который стал более внимательно и мягко относиться к ним.
Теперь раз в неделю, а то и чаще, он появляется на пороге Сониной квартиры с неизменным букетом и смотрит на нее глазами престарелого сенбернара. Про глаза ляпнула Катя и этим, кажется, насовсем лишила свою подругу возможности помириться с мужем, так как теперь Соню каждый раз разбирает хохот, когда она видит Олега.
© Copyright: Людмила Леонидовна Лаврова
Автор публикации
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.