Правила жизни Татьяны Тарасовой

Правила жизни Татьяны Тарасовой.

Я была маленькой тоненькой девочкой.

Выросла до метра семидесяти, не буду говорить, сколько вешу.

Помню, как мать тащила меня за шиворот, а я орала:

«Не пойду на проклятую фигурку!»

Потом помню, как стала это любить.

Качусь зимой, снежок падает, а я делаю круги на льду и чувствую,

что не прилагаю для этого никаких усилий, держу спинку и думаю:

«Надо же, какая я красивая».

Меня одно время звали — «япона мать».

В Соединенных штатах я вырастила три золотые олимпийские медали.

Это Кулик, Грищук с Платовым и Леша Ягудин.

Потом я осталась еще на два года и успела поработать с американцами и японцами.

Это мой опыт, я имела на такое право.

Жизнь всего одна, нельзя в ней ничего дожидаться.

Если ты нужен кому-то там и не нужен здесь — ты встаешь и уезжаешь.

Скорость придет и не отпустит.

Когда мы работали с Лешей (Алексей Ягудин. — Esquire),

я открыла для себя прекрасную сторону жизни:

у нас не было льда в субботу и воскресенье, и я таскалась по Нью-Йорку, брала уроки хип-хопа.

Отец научил меня плавать очень просто — выбросил пятилетнюю из лодки.

Лучший отдых — это смена рода деятельности.

Потренировался? Помой посуду. Помыл? Иди стирать. Постирал? Пора на тренировку.

После Лешиной победы в Солт-Лейк-Сити мне сказали, что я могу уезжать из Москвы, и лучше, чтобы не возвращалась.

Я прилетаю в Нью-Йорк и встречаю Москвину (Тамара Москвина, тренер. — Esquire).

Она говорит: «Меня вызвали в Москву, завтра прием у президента». И я как разревусь.

Вся моя жизнь состоит из жизни моих учеников.

Через них я разговаривала с миром. И миллионы людей меня слушали.

Такое не каждому выпадает.

В России я уже 12 лет, у меня до сих пор нет школы фигурного катания.

Я устала об этом говорить, на восьмом десятке смешно об этом говорить.

Спортивный человек не думает о деньгах.

Они просто должны быть — и они есть. Но ты не съешь больше, не улетишь отдыхать, не поплывешь на корабле, не наденешь платье. Тебе это все не нужно.

Потому что у тебя есть цель. Твои дни и часы расписаны на четыре года вперед.

А деньги могут испортить только идиотов.

Нет в жизни большего счастья, чем поднять арену.

Слава богу, у меня был муж, который обожал фигурное катание,

поэтому уважительно относился ко всему, что делаю я.

Но предыдущий хотел, чтоб лед на всей земле растаял.

Включая лед в холодильнике.

Я не устроила свою жизнь так,

чтобы работать у себя на катке и чтобы я могла прийти туда и в горе, и в радости.

Музыка вплетена в мою жизнь.

Я таскаюсь по театрам столько, сколько могу.

Я могу сесть в самолет и полететь в Гамбург на балет.

Могу себе это позволить — как самое большое удовольствие.

Потому что из всех удовольствий в жизни остались только это и друзья.

Человека не нужно ломать, но человека нужно направлять.

Часто он сам не понимает, какими силами обладает, он этого не чувствует.

Я эти способности, пусть иногда рывками, но должна открывать.

Не все даются, но если выходит, я получаю потрясающий букет.

Лучшее средство от всех разочарований и обид — это профессия.

Отец был жестким человеком, но он никогда нам с сестрой ничего не навязывал.

Только раз, когда я хотела идти в ГИТИС, он сказал:

«У нас в семье артистов не было и не будет, иди на каток тренироваться, будешь счастлива всю жизнь».

Деньги нужны, чтобы чувствовать себя свободным, а еще — лечиться у врачей.

Всем хочется любви до старости. Ее искать не надо, она или есть, или ее нет.

Я выросла в очень большой любви и в понимании того, что каждый может все.

У меня всегда был страх что-то потерять.

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.