Про Серёжу
Сережа сидел на ступеньках между вторым и третьим этажами. За дверью его квартиры снова был скандал. Час назад Сережа вернулся из школы, и, едва войдя в подъезд, услышал крики. Мать и отчим шумно и яростно выясняли отношения.
Мальчишка потоптался у двери, а потом поднялся на несколько ступенек и привычно уселся на портфель. Достал было учебник по физике, начал читать параграф. Но постепенно глаза стали слипаться: шумные разборки за стеной квартиры напоминали рокот разбушевавшегося моря. И Сережа задремал, прислонившись головой к стене.
Сереже одиннадцать. Длинные руки торчат из рукавов куртки. В последний год он стал быстро расти, у него болят по ночам ноги, и все время хочется есть. Соседи почти каждый день видят его сидящим на ступеньках около двери и выносят перекусить – кто пирожок, кто бутерброд с колбасой.
Вот и сегодня сквозь сон Сережа почувствовал, что кто-то тронул его за плечо. Над ним склонилась Лидия Петровна с четвертого этажа.
— Давно тут сидишь? Пойдем ко мне, чаю попьем.
В однокомнатной квартире соседки пахло старыми книгами, лекарствами и старостью. Лидия Петровна жила с мамой, которая почти не вставала со своей кровати, отгороженной выцветшей ширмой, на которой еще видны были полуобнаженные японские красавицы, изображавшие четыре времени года.
За стеклянными дверцами шкафов книги в потертых переплетах и стопки толстых старых журналов соседствовали с хрустальными вазочками и чайным сервизом с красными маками. У стены – плюшевый допотопный диван с двумя слегка засаленными подушками, застланный клетчатым пледом. Напротив него телевизор – пожалуй, единственная новая вещь во всей квартире. Сережа представил, как хорошо было бы улечься на подушки, накрыться пледом и включить мультики.
Но соседка повела его на кухню, усадила за столик с клеёнчатой скатертью и положила в тарелку винегрет. Сережа быстро собирал вилкой кусочки свеклы и картошки. Было вкусно, но не сытно. Очень хотелось какую-нибудь котлету. Или, например, горячую сардельку, брызжущую мясным соком.
Лидия Петровна налила чай в две большие кружки, поставила перед Сережей плетенку с мятными пряниками и села напротив.
Сереже нравилась Лидия Петровна. Она никогда не приставала с расспросами, не заглядывала жалостливо в глаза. И вообще говорила немного. Лидия Петровна работала в редакции местной газеты и к вечеру уставала от обязательных разговоров. Каждый из них по своему нуждался в тишине. Вот и сейчас они почти молча пили чай. Соседка листала книгу.
— Ты не сиди больше на ступеньках, приходи ко мне заниматься, когда дома снова будут шуметь, — сказала Лидия Петровна, убирая со стола посуду.
— Хорошо. Спасибо.
Лидия Петровна сполоснула чашки и ушла в комнату, не позвав Сережу. Мальчишку тянуло в сон. Но он снова вытащил из портфеля учебник по физике, положил на кухонный стол и раскрыл на заданном параграфе.
Он попытался читать, но слова разбегались, не соединяясь в осмысленные предложения. Сережа уставился в окно, за которым чернилами разливались осенние сумерки.
На проводах, тянувшихся вдоль дома, сидел одинокий нахохлившийся воробей. В доме напротив постепенно загорались окна. Стрелка на часах переползла цифру восемь. Пора было уходить. Да и шум в его квартире как будто бы стих…
Сережа сложил книги в портфель, сунул туда еще один пряник из плетенки, натянул в прихожей куртку и заглянул в комнату. Соседка читала на диване.
— Спасибо, Лидия Сергеевна. Я пойду.
В подъезде было тихо и почти совсем темно. На площадке не горела лампочка. Сережа медленно спускался по ступенькам, когда в пролете между четвертым и третьим этажами какая-то серая тень шарахнулась прямо у него из-под ног и забилась куда-то в темный угол. «Крыса!» — испуганно подумал мальчишка и замер от страха и отвращения.
Но из угла тихонько заскулили. Сережа осторожно приблизился и наклонился, вглядываясь в темноту. Там сидел, дрожа всем телом, маленький щенок – размером чуть больше Сережиного ботинка.
В темноте малыш показался черным. Но когда Сережа спустился с ним на этаж ниже, где ярко горел свет, он оказался серым с белыми подпалинами на лапах и брюшке. Песик часто дышал, высунув язык, и доверчиво смотрел на Сережу блестящими круглыми глазами.
Мальчуган сунул щенка под куртку и спустился на второй этаж, к своей квартире. За дверью было тихо. Сережа потихоньку отпер дверь ключом и, не включая света, шмыгнул через прихожую сразу на кухню.
Там было светло от уличного фонаря. На столе – грязные тарелки, стаканы, пустая бутылка из-под дешевой водки… Сережа заглянул в холодильник: пакет старого кефира, пачка маргарина на дверце. На плите обнаружилась кастрюля с остатками супа на дне.
Стараясь не шуметь, Сережа нашел в раковине тарелку, вылил в неё оставшийся суп. Усевшись на пол между столом и холодильником, он вынул из-за пазухи щенка. Тот, видимо, задремал в тепле, и, разбуженный внезапным перемещением, тихонько заскулил.
— Тише, тише! — зашептал Сережа и подтолкнул малыша к тарелке. Тот понюхал её содержимое и жадно начал есть. Сережа сел, обхватив руками колени, и смотрел, как щенок быстро-быстро ест, широко расставив коротенькие лапки и ритмично двигая головой.
Внезапно под потолком вспыхнула лампочка. Вошел отчим. Не замечая Сережи, пошарил по столу, выругался негромко, налил в стакан воды из-под крана и стал пить большими глотками.
Щенок заскулил. Сережа замер. Отчим навис над столом. Хмурый, хмельной и раздраженный он долго смотрел на мальчишку, прижимающего к себе крошечного пса. Потом неопределенно хмыкнул:
— Мало мне одного щенка было, — и ушел в глубину темной квартиры.
«Ничего, вот подожди, мы оба вырастем…» — мысленно сказал ему вслед Сережа. И подтолкнул щенка к тарелке.
Анна Лиманская
Автор публикации
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.