Вера Владимировна шла на уроки. Ей нравилась её работа, и в школу она приходила с удовольствием.
Да, дети стали сложными. А разве когда-то они были простыми? Да, с родителями разговаривать всё труднее и труднее, но она справляется. Сейчас у неё третий класс. За два предыдущих года все они достигли определённого уровня взаимопонимания и научились слышать друг друга. А разве это не самое главное.
Она шла и размышляла, на что потратить выдавшийся свободный урок. Заболел учитель физкультуры, и завуч попросила Веру взять себе его учебный час. Хорошо, она проведёт репетицию. Они с ребятами готовятся к школьному театральному фестивалю. В этом году они учатся во вторую смену, так что как раз не придётся задерживать детей после уроков.
Размышляя обо всём этом, Вера Владимировна уже приближалась к школьным воротам, когда с другой стороны из-за угла забора вышла старушка. Она шла осторожно и неуверенно, словно нащупывая путь впереди себя, хотя никакой палочки в руках её видно не было. Старушка несла небольшой пакет, бережно сжимая его сухонькой рукой. Вдруг из-за её спины, балуясь и играя, вылетели двое мальчишек. Они громко смеялись и догоняли друг друга, не обращая внимания на прохожих. Один из них, обернулся посмотреть на преследующего его товарища, и случайно толкнул старушку. Сердце Веры замерло, но бабушка каким-то образом сумела удержаться на ногах, лишь выронила из рук свою ношу.
Мальчишки понеслись мимо и скрылись в школьном дворе. По выбившемуся из-под шапки рыжему чубчику Вера сразу узнала непоседу Славу Гаврилова. Вторым был его лучший друг Егорка Власов. Эта неразлучная парочка везде появлялась вместе, и хулиганили мальчишки тоже на пару.
Однако размышлять о поведении её учеников сейчас было некогда. Вера бросилась к старушке, которая безуспешно пыталась поднять с мокрого асфальта вывалившуюся из порвавшегося пакета буханку хлеба.
— Возьмите. — Вера бережно взяла в руки упавший хлеб, перчаткой обтёрла с упаковки капельки воды и дорожную грязь. Хорошо, что сейчас все продукты стали упаковывать должным образом.
— Спасибо, доченька. — Старушка ласково посмотрела подслеповатыми глазами на девушку. — Дай Бог тебе здоровья.
Она держала в руке хлеб и оглядывалась, словно что-то ища. Тут только Вера заметила несколько раскатившихся картофелин. Пара из них угодили в глубокую лужу, остальные укатились на проезжую часть.
Вера Владимировна быстро глянула на часы. Время есть, но проводить старушку и добежать до магазина она, конечно же, не успеет.
— Пойдёмте, я доведу вас домой. Вы же, наверное, недалеко живёте. — Ласково предложила она.
— Что ты, доченька. — Старушка испуганно смотрела на Веру. — Я же задержу тебя. Ноги почти не ходят, и зрение подводить стало. Иду, а сама думаю, как бы не наткнуться на кого-нибудь. Скажут, ослепла бабка совсем.
— Ничего. — Успокоила Вера. — Вместе у нас быстрее получится.
По дороге узнала, что Зинаида Федоровна, так звали старушку, живёт совсем одна. Детей Бог не дал, муж умер давно, а внучатая племянница, которая до недавнего времени ухаживала за бабушкой, вышла замуж и уехала с мужем в другой город.
— Я справляюсь, Верочка. — Гордо рассказывала она. — Мне же пенсию по старости добавили.
Правда, лекарства ещё больше подорожали, и квартплата сильно выросла. Но Зинаида Фёдоровна пенсию сразу распределяет. Откладывает на оплату жилья и лекарства. А питаться она привыкла скромно. Покупает хлеб, картошку, молока немного, чтобы кашу варить. Если есть картошка и хлеб, разве пропадёшь? После войны куда как голоднее было, а сейчас ничего, ей хватает. Только пальцы совсем артритом скрючило, сумку нести тяжело. Вот и берёт понемножку, только то, что необходимо. А так оно и экономней получается. Лишний раз не пойдёшь, а, значит, пенсия целее. Она иногда даже масло покупает, сливочное, картошку сдобрить. А тут просто в больницу попала, надо было сестричкам заплатить, чтоб уколы хорошо делали, и соседке, которая ей вещи привезла и забирала её потом на такси из больницы. Вот и поистратилась. Но это ничего, пенсия уже скоро совсем. А дома пока и сахар есть, и чуток молока, и крупа.
Вера шла и думала, как жаль, что уходит поколение, которое привыкло никогда и никому не жаловаться, умеющее приободрить себя и остальных.
Мама с папой тоже никогда не сетовали на жизнь, сколько Вера их помнит. И когда папа остался без работы, и в семье наступили тяжёлые времена. И когда заболела мама, и Вера с отцом научились сами ухаживать за больной, даже уколы делали по очереди. И раньше тоже…
В школу она прибежала к самому звонку, когда её третьеклассники уже взволнованно толпились у дверей запертого кабинета, удостоилась замечания завуча, что приходить учитель должен вовремя, и даже чуть раньше, чем вовремя, и торопливо разложила свои вещи, готовясь к занятию.
Прозвенел звонок. Дети смотрели на неё, ожидая, с чего начнёт урок математики Вера Владимировна.
— Отложите тетради, пожалуйста. — Вдруг сказала учительница. — Математику мы проведём чуть позже. А сейчас послушайте одну историю.
— Жила-была девочка. Жила она в доме, который называется детским. Детский дом.
— Это куда детей забирают, у которых родителей нет. — Со знанием дела сказал Лёша Филатов.
— Или у кого родители пьют водку. — Добавила Лиза Костина.
— В детский дом дети попадают по разным причинам. А наша девочка жила там, потому что мама оставила её в больнице после того, как врачи сказали, что она на всю жизнь останется хромой, потому что одна ножка у неё не такая, как другая.
Дети притихли и задумались. Никто не произнёс ни слова.
— А однажды, когда эта девочка в очередной раз лежала в больнице, её увидела женщина, медсестра. Девочка ей очень понравилась, и она стала узнавать у врачей, нельзя ли как-нибудь её вылечить. Оказалось, что можно. Только для этого нужно было сделать операцию и потом ещё долго-долго лечить.
— Эта медсестра забрала себе девочку? — С надеждой спросила Лиза.
— Да, Лиза, эта медсестра вместе со своим мужем удочерили девочку и отвезли её к другим врачам, которые сделали операцию. Но девочка всё равно ещё хромала и ходила медленно и неуверенно.
— Потому что ещё лечить долго-долго надо было, да? — Светловолосая Анечка, сидящая за первой партой смотрела на Веру широко открытыми глазами.
— Лечить надо было долго. — Продолжала Вера Владимировна. — И для этого надо было заниматься, ходить, несмотря на то, что нога у девочки болела. Но дети во дворе смеялись над тем, как она ходит, а некоторые специально норовили толкнуть. Кто-то дразнил её «хромой» и «детдомовкой».
— Вот гады. — Не выдержал Славка Гаврилов.
Вера внимательно посмотрела на него.
— И девочка стала бояться ходить. Она садилась на лавочку и смотрела, как играют другие. В этом же дворе жила старая бабушка, которая тоже сидела на лавочке, потому что у неё от старости болели ноги. Она долго смотрела на девочку, а потом сказала: «Единственное, от чего нельзя вылечить человека, это от старости. А ты обязательно будешь ходить». Она взяла девочку за руку, и они пошли. Очень медленно, потому что у каждой из них болели ноги, но пошли. И так ходили каждый день. Родители девочки были на работе, а старушка каждый день водила её за руку, и больше никому из детей не разрешила смеяться над девочкой и дразнить её.
— Рассказала их родителям? — Поинтересовался Егор.
— Не знаю. Но вскоре девочка начала ходить лучше. Потом, поверив в себя, стала заниматься сама.
— Какая хорошая бабушка! — Воскликнула Лиза. — А сейчас эта девочка уже ходит?
— Сейчас она уже взрослая, и ходит хорошо.
— А бабушка? — Вытянула шейку Аня.
— Девочка подружилась с бабушкой, и, когда та уже почти совсем не могла ходить, провожала её до лавочки во дворе, приносила продукты из магазина, бегала в аптеку. Потом бабушка умерла, но это когда она была уже очень старенькая.
— Жалко… — Вздохнул кто-то из ребятишек.
— А мне бабушка рассказывала, что раньше дети помогали старым людям, как Вера Владимировна говорит. — Похвастался Витя Рощин. — Даже были специальные отряды. Да, Вера Владимировна?
— Да, Витя. Это очень хорошо, что бабушка тебе рассказывает о таких вещах. А знаете, почему я сегодня рассказала вам эту историю?
— Почему? Почему? — Послышались голоса.
— Просто именно сегодня по дороге в школу я встретила такую бабушку. Её толкнули два разыгравшихся мальчика и убежали, даже не заметив, что старушка уронила на землю покупки, за которыми ей тяжело и больно было идти в магазин.
— Хулиганы какие-то! — Гневно воскликнула Лиза.
Слава сидел красный, уставившись в парту. Егорка ёрзал, беспокойно глядя на друга с соседнего ряда, но тот не обращал на него внимания.
— Я проводила эту бабушку домой. Помогла донести то немногое, что уцелело после падения. Поэтому чуть не опоздала на урок. Я очень хочу попросить вас, чтобы вы были внимательны к окружающим. В жизни случается всякое, но всегда рядом с вами будут люди, которые нуждаются в вашей помощи. Сейчас уже нет таких детских отрядов, о которых рассказывала Витина бабушка, но каждый из вас может сделать доброе дело для своих бабушек и дедушек, помочь им, придержать дверь соседке, идущей с тяжёлой сумкой, извиниться, если случайно толкнули кого-то. Это ведь не трудно, правда? Вам, конечно, не следует никуда ходить с незнакомыми людьми, как пошла сегодня я. Это может делать только взрослый человек, но сказать «Извините» и помочь поднять упавшую вещь, уступить место в транспорте, не говорить никому обидные слова вам по силам. Учитесь быть добрыми, ребята.
На Веру Владимировну задумчиво смотрели карие, серые, голубые глаза её учеников. Ей не жаль было потраченного времени. «Как мало мы разговариваем с детьми». — Подумала она. — «А ведь они всё понимают и чувствуют. Это мы, взрослые, вечно спешим куда-то, ленимся уделить им даже несколько минут, чтобы просто поговорить о том, что важно».
После уроков она поспешила в магазин. Купив продукты, вспомнила: картошка же. Вернулась и взяла сетку картофеля. Выйдя на крыльцо, переложила сумку в другую руку. Неудобно. Надо было не брать тетради, но работа сама себя не сделает.
— Вера Владимировна, давайте я помогу. — Слава Гаврилов протянул руку за сумкой.
— Слава? Ты почему домой не пошёл? Мама волнуется.
— Я сказал, что у нас репетиция.
— И зачем обманул? — Вера строго смотрела на ученика.
— Я вам сказать хотел. Вера Владимировна, это я сегодня ту бабушку толкнул.
— Я знаю.
— Знаете? А почему не ругали меня?
— Славик, я знаю, что ты сам всё поймёшь. И что не нарочно это сделал, знаю тоже. Я сейчас пойду к той бабушке, отнесу продукты, и обязательно расскажу, что ты все понял. А ты беги домой.
— Вера Владимировна, а можно я с вами? — Славка смотрел виновато. — Я сам извинюсь.
— Хорошо. — Решила Вера. — Только я позвоню твоей маме и скажу, что ты мне помогаешь, и что потом я провожу тебя домой. Обманывать её мы не будем.
Они шли к Зинаиде Фёдоровне. Славка нёс пакет с картошкой и рассказывал Вере, как они с папой были в клубе восточных единоборств, и что он, Славка, наверное, будет ходить туда на занятия. А потом вдруг спросил.
— Вера Владимировна, а откуда вы знаете эту девочку, про которую сегодня рассказывали? Вы жили с ней в одном дворе?
— Я и была той самой девочкой, Славик.
— Правда? — Мальчик остановился. — Вера Владимировна, а вы хорошо ходите!
Ох, уж эти дети. Вера улыбнулась.
— Спасибо, Слава. Ну, что ты остановился, догоняй.
Автор: Йошкин Дом
Автор публикации
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.