Три факта об Отечественной войне 1812 года

Одновременно с Москвой Наполеон пытался взять и Петербург, но там его разбили Бонапарт не собирался довольствоваться занятием лишь Москвы, которая была ярким символом России, но вовсе не центром власти противника.

В отличие от Санкт-Петербурга, где находился Александр I и его двор. На петербургское направление Наполеон направил три своих корпуса, которыми командовали опытные маршалы: Жак Макдональд, Николай Удино и Лоран де Гувион Сен-Сир. Общая численность их войск составляла 92 тыс человек.

Петербург прикрывал 25-тысячный корпус генерала Петра Витгенштейна, который был с этой целью в начале войны выделен из 1-й Западной армии Барклая-де-Толли.

Несмотря на немногочисленность своих войск, Пётр Христианович воспользовался несогласованностью действий своих врагов и громил их поодиночке – в сражениях под Клястицами 31 июля и под Полоцком 17 августа. Причём, в последнем бою был ранен пулей в голову, но не оставил командования.

При этом Витгенштейн не только спас северную столицу и оттянул на себя силы противника, но и одержал победы в тот момент, когда русская армия продолжала стратегическое отступление к Москве. Впечатление от его действий в российском обществе, где почти смирились с мыслью о поражении, было огромным.

Главным "архитектором" победы был не Кутузов, а Барклай-де-Толли Михаил Богданович составил два варианта плана войны с Бонапартом – наступательный и оборонительный.

Второй предусматривал тактику "выжженной земли" и отступление вглубь своей территории, чтобы распылить и измотать силы врага.

Во время Бородинского сражения Барклай фактически руководил действиями русской армии. В тот день под ним было убито и ранено пять лошадей, но генерал появлялся в необходимых местах битвы, отдавая необходимые распоряжения, тогда как Кутузов в виду преклонного возраста и тучности, всё время битвы оставался на одном месте – возле деревни Горки.

Генерал Зима был одинаково суров и к французам и к русским

Министр российской полиции, генерал Александр Балашов в своём рапорте свидетельствовал, что по всей дороге от Москвы до западных границ специальные бригады погребли 403 707 человеческих тел, из которых около половины принадлежали русской армии и гражданскому населению.

Войска, преследующие неприятеля на разорённой французами местности, испытывали почти такие же лишения, что и противник, включая недостаток еды, обмундирования и топлива.

Как писал британский генерал Роберт Вильсон, находившийся в 1812 году при русской армии, "у солдат не было никакого крова для ночных бивуаков на ледяном снегу.

Заснуть более чем на полчаса означало почти верную смерть. Поэтому офицеры и нижние чины сменяли друг друга в этих урывках сна и силою поднимали заснувших, которые нередко отбивались от своих будителей".

На материалах Сергея Варшавчика