Одному мужчине предсказали, что в пятьдесят лет он встретится с главной женщиной своей судьбы. Прошло двадцать лет и предсказание сбылось. Хотя сам человек позабыл о нем. Он работал, достигал, добивался. Заботился о семье, деньги добывал, ездил по командировкам. С женой он хорошо жил, но как-то мало общался. Как-то не особо проявлял эмоции, он работой был занят.
А потом инфаркт случился, к счастью, небольшой. И он занимался здоровьем, лечился. Потом в спортзале, — он по совету врача стал заниматься физкультурой, — увидел в зеркале седого пожилого мужика. И не сразу понял, что это он и есть. Он сам.
И тут он впал в такую депрессию, что просто ужас. Жизнь-то прошла почти, а он и не заметил. Дети выросли и живут отдельно. Жена хорошая женщина. Но тоже они почти отдельно живут, хоть и в одной квартире. Предприятие работает, но понятно, что достигнут потолок. И нет смысла вкладываться, пусть идёт как идёт.
Но вот он вспомнил предсказание и усмехнулся. Ему пятьдесят лет. Какая ещё главная женщина его судьбы? Никого он больше не полюбит, нет в сердце места для кого-то ещё. Да и сердце изношенное, немолодое сердце-то, не любить им надо, а лечить его!
Но, знаете, предсказание сбылось. Через месяц у сына с невесткой родилась девочка. Маленькая такая, крошечная, с жидкими младенческими волосиками и с пальчиками. Маленькие-премаленькие пальчики, а на каждом пальчике — ноготок розовый, тоже махонький. И этими пальчиками главная женщина судьбы схватила дедушку за палец крепко и держит. Смотрит прямо в глаза и улыбается. Скажете, такие маленькие младенчики не умеют улыбаться? Иногда умеют. Вполне осмысленно улыбаются даже самые крошечные дети, такое бывает.
И всю депрессию как рукой сняло; вот этой самой младенческой крохотной ручкой. Дедушка почувствовал необычайный прилив сил. У него появилась главная женщина судьбы, он это почувствовал. И он начал жить — изо всех сил. Второе дыхание открылось, когда он нашёл свой личный смысл жизни. Теперь есть ради кого дышать, работать, стараться и добиваться. И есть кем любоваться.
Смысл жизни иногда обрести очень просто. Это когда есть ради чего или ради кого жить. Когда есть любовь к чему-то или к кому-то, сильная любовь, настоящая. Когда есть главное в жизни: главный человек или главное дело, ради них и живешь. И сердце исцеляется, возвращаются силы. Но это же слишком просто! Да, очень просто. Потому что в сложном и запутанном чаще всего смысла нет. Пока нас кто-то держит за руку или за палец, мы живем. Так все устроено на земле.
Главный человек нашей жизни держит нас на земле. Даже если его пальчики размером с горошинку, — они и держат.
Cвоей святостью Сергий Радонежский объединил Русь…» + Кирилл,Патриарх Московский и всея Руси
Сергий Радонежский, игумен Радонежский, игумен земли Русской, всея России чудотворец — игумен Русской церкви, основатель ряда монастырей, в том числе Свято-Троицкого монастыря под Москвой. Духовный собиратель русского народа, с которым связаны культурный идеал Святой Руси и возникновение русской духовной культуры.
Он родился 14 мая 1314 г., в городе Ростове, Россия. День памяти: 25 сентября (8 октября), 5 (18) июля, 6 (19) июля. Покровитель: учащихся. Главная святыня: мощи в Свято-Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры. Родители: Мария Радонежская, Кирилл Радонежский Братья: Пётр Кириллович Радонежский, Стефан Радонежский.
О жизни преподобного Сергия мы знаем от Епифания Премудрого – мастера «плетения словес». «Житие Сергия Радонежского» было написано им на склоне лет в 1417-1418 гг. в Троице-Сергиевом монастыре. По его свидетельству, в 1322 г. у ростовского боярина Кирилла и его жены Марии родился сын Варфоломей. Некогда эта семья была богата, но затем обеднела и, спасаясь от преследований слуг Ивана Калиты, около 1328 г. вынуждена была переселиться в Радонеж – город, принадлежавший младшему сыну великого князя Андрею Ивановичу. В семилетнем возрасте Варфоломея стали обучать грамоте в церковной школе, учение давалось ему с трудом. Он рос тихим и задумчивым мальчиком, у которого постепенно возникло решение уйти от мира и посвятить свою жизнь богу. Его родители и сами приняли постриг в Хотьковском монастыре. Там же обет монашества принял его старший брат Стефан. Варфоломей, завещав имущество младшему брату Петру, отправился в Хотьково и стал монашествовать под именем Сергия.
Братья решили покинуть монастырь и поставили в лесу, в десяти верстах от него келью. Вместе срубили церковь и освятили ее в честь Св. Троицы. Около 1335 г. Стефан не выдержал тягот и ушел в Московский Богоявленский монастырь, оставив Сергия одного. Для Сергия начался период тяжелых испытаний. Его уединение длилось около двух лет, а затем к нему стали стекаться иноки. Построили двенадцать келий, обнесли оградой. Так в 1337 г. зародился монастырь Троице-Сергиевский монастырь, а Сергий стал его игуменом.
Он руководил монастырем, но это руководство не имело ничего общего с властью в обычном, светском смысле этого слова. Как говорится в «Житии», Сергий был для всех «точно купленный раб». Он рубил кельи, таскал бревна, выполнял трудные работы, исполняя до конца обет монашеской бедности и служения ближнему. Однажды у него закончилась еда, и он, проголодав три дня, отправился к монаху своей обители некоему Даниилу. Тот собирался пристроить сени к своей келье и ждал плотников из села. И вот игумен предложил Даниилу выполнить эту работу. Даниил испугался, что Сергий с него много попросит, но тот согласился работать за гнилые хлеба, которые есть уже было нельзя. Сергий работал целый день, а вечером Даниил «изнесе ему решето хлебов гнилых».
Также, согласно сведениям Жития он «пользовался всяким случаем завести обитель, где находил то нужным». По словам одного современника, Сергий «тихими и кроткими словами» мог действовать на самые загрубелые и ожесточённые сердца; очень часто примирял враждующих между собой князей. В 1365 г. Дмитрий Донской послал его в Нижний Новгород мирить ссорившихся князей. По пути, мимоходом, Сергий нашел время устроить пустошь в глуши Гороховецкого уезда на болоте при реке Клязьме и воздвигнуть храм Святой Троицы. Он поселил там «старцев пустынных отшельников, а питались они лыками и сено по болоту косили». Кроме Троице-Сергиева монастыря, Сергий основал Благовещенский монастырь на Киржаче, Старо-Голутвин близ Коломны, Высоцкий монастырь, Георгиевский на Клязьме. Во все эти обители он поставил настоятелями своих учеников. Более 40 обителей было основано его учениками, например, Саввой (Саввино-Сторожевский близ Звенигорода), Ферапонтом (Ферапонтов), Кириллом (Кирилло-Белозерский), Сильвестром (Воскресенский Обнорский). Согласно житию, Сергий Радонежский совершил множество чудес. Люди приходили к нему из разных городов для исцеления, а иногда даже для того, чтобы просто увидеть его. Как утверждает житие, однажды он воскресил мальчика, который умер на руках отца, когда он нёс ребёнка к святому для исцеления.
Достигнув глубокой старости, Сергий, за полгода прозрев свою кончину, призвал к себе братию и благословил на игуменство опытного в духовной жизни и послушании ученика, преподобного Никона. Умер Сергий 25 сентября 1392 г. и вскоре был канонизирован. Произошло это еще при жизни людей, знавших его. Случай, более никогда не повторявшийся.
Через 30 лет, 5 июля 1422 г., были обретены нетленными его мощи, о чём свидетельствовал Пахомий Логофет. Поэтому этот день является одним из дней памяти святого.11 апреля 1919 г., во время кампании по вскрытию мощей, мощи Сергия Радонежского подвергались вскрытию в присутствии специальной комиссии с участием представителей церкви. Останки Сергия были найдены в виде костей, волос и фрагментов грубого монашеского одеяния, в котором он был похоронен. О предстоящем вскрытии мощей стало известно Павлу Флоренскому, и при его участии (чтобы защитить мощи от возможности полного уничтожения) глава преподобного Сергия была тайно отделена от тела и заменена головой погребённого в лавре князя Трубецкого. До возвращения мощей Церкви глава преподобного Сергия хранилась отдельно. В 1920-1946 гг. мощи находились в музее, помещавшемся в здании лавры. 20 апреля 1946 г. мощи Сергия были возвращены Церкви. В настоящее время мощи преподобного Сергия находятся в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры.
Сергий Радонежский воплотил идею общежитийного монастыря на Руси. Ранее монахи, уходя в монастырь, продолжали владеть имуществом. Встречались бедные и богатые монахи. Естественно, бедные скоро становились служками у более обеспеченных собратьев. Это, по мнению Сергия, противоречило самой идее монастырского братства, равенства, устремленности к Богу. Поэтому в своем Троицком монастыре, основанном недалеко от Москвы у Радонежа, Сергий Радонежский запретил монахам иметь частное имущество. Свое богатство они должны были отдавать монастырю, который становился как бы коллективным владельцем. Имущество, в частности земля, нужны были обители, только для того, чтобы инокам, посвятившим себя молитве, было чем питаться. Как мы видим, Сергий Радонежский руководствовался самыми высокими помыслами и боролся с монашеским богатством.
Ученики Сергия стали основателями многих монастырей подобного типа. Однако в дальнейшем общежитийные монастыри стали крупнейшими земельными собственниками, обладавшими, кстати, и большим движимым богатством — деньгами, драгоценными вещами, полученными как вклады на помин души. Троице-Сергиев монастырь при Василии II Темном получил невиданную привилегию: его крестьяне не имели права перехода в Юрьев день — так, в масштабе одной монастырской вотчины впервые появилось на Руси крепостное право.
С обретением мощей святого Сергия Радонежского связана удивительная история. После смерти Сергия в монастыре началось строительство нового храма. Когда процесс был в самом разгаре, к монахам обратился один из благочестивых прихожан и поведал, что сам Сергий Радонежский явился к нему со словами: «Зачем оставляете меня столько времени во гробе, землей покровенного, в воде, утесняющей тело мое?».
Гроб с телом Святого был поднят из земли, где действительно стояла вода. Это произошло в 1422 году, спустя 30 лет после преставления Сергия Радонежского. Когда крышку открыли – не смогли поверить своим глазам. Не только Его тело осталось нетленным, полностью сохранились даже одежды. Вскоре после этих событий поклониться мощам стали приходить паломники, и с каждым годом – всё больше и больше. Многие получали исцеление от болезней, а кому-то Преподобный помог излечить и душу.
В Троице-Сергиевой Лавре также расположена чтимая икона Сергия Радонежского. По молитвам перед ней матери не раз испрашивали здоровье для своих детей, больные становились здоровыми, а заблудшие души вновь обретали веру, отрекаясь от дурного образа жизни.
В Москве расположено несколько храмов, главными святынями которых являются иконы с частицами мощей Сергия Радонежского. По молитвам перед этими образами многие богомольцы нашли избавление от своих тревог: существуют свидетельства и об исцелениях, о благодатной помощи в тяжкие минуты жизни. Помолиться перед чудотворными иконами Сергия Радонежского в Москве можно в Храме Илии Пророка в Обыденном переулке, в Храме Святого Николая в Кленниках, в Храме Покрова Богородицы в Медведкове, в Храме Преподобного Сергия Радонежского в Бибиреве, в Храме Преподобного Сергия Радонежского в Бусинове, в Храме Живоначальной Троицы на Мосфильмовской улице.
Как помогает чудотворная сила иконы Преподобного Сергия Радонежского? Перед иконой Сергия Радонежского молятся, чтобы испросить у Святого помощи в избавлении от физических недугов и душевных. Особенно часто богомольцы взывают к Преподобному, моля об усмирении гордыни, как одного из тяжелейших грехов. Просят не только за себя, но и за своих друзей и врагов.
Особым почётом этот образ пользуется у родителей, чьи дети не показывают успехов в учении. Сам Сергий Радонежский долго не мог совладать с грамотой и отлично усвоил её лишь после горячих молитв к Господу нашему. Теперь он сам стоит подле Бога и просит его за тех, кто не может лишь собственными силами преуспеть в учении. Обращаются к Сергию Радонежскому и сами ученики, накануне экзамена или при освоении сложных наук.
Чтится Сергий Радонежский и как Святой заступник праведников и честной жизни. Поэтому перед его иконами молятся накануне важных судебных дел или во время тяжбы: помогает Преподобный всякому, кто в помыслах и делах искренен и чист и в суде за правду против лжи борется.
Преподобный Сергий Радонежский считается одним из самых почитаемых Святых в русском Православии. Любовь народа и уважение Церкви он заслужил ещё при своей земной жизни, каждый год которой был подлинным образцом христианского смирения, трудолюбия, милосердия и веры.
В те времена, когда я работала спецкором «Комсомольской правды», в соседнем отделе работал молодой журналист Юрий, ставший впоследствии отцом пятерых детей. Но тогда у него родилась дочка Анечка, вскоре после рождения приговоренная врачами к смерти. Девочку поместили в «Кремлевку», зарубежные собкоры присылали лекарства, но все это лишь продлевало агонию.
У журналистов свои способы борьбы. И Юрий с просьбой о помощи рассылал по редакциям разных стран фотографии семимесячной Анечки, на которые было больно смотреть. Тело младенца представляло собой кровоточащий кусок мяса без кожи. Кости были желеобразными. Не тело, а жидкое яйцо без скорлупы. Медсестры даже боялись взять девочку на руки, и перепеленать Анечку могла только глубоко верующая жена Юрия. Вот и расходились по всему миру фотографии, с которых смотрели с мольбой огромные страдающие глаза ребенка.
– Зря вы себя мучаете, – убеждали Юрия врачи. – Болезнь неизлечима. Но Юрий, как радист погибающего судна, отчаянно посылал в пространство сигналы «SOS»: «Спасите Анечку! Откликнитесь, кто может помочь!»
Откликнулась женщина-профессор из Америки, специалист мировой величины. Она прилетела в Москву всего на пару часов специально для осмотра Анечки. Осмотрела и тут же улетела обратно, сказав на прощанье ошеломленному отцу: – Готовьте жену: девочка этой ночью умрет. Простите нас, но медицина бессильна, и спасти ее может лишь чудо Божие.
Сообщить жене этот смертный приговор Юрий не смог и в ужасе бежал из Москвы в Троице-Сергиеву Лавру. Как и многие из нас, он был тогда неверующим. Молиться Юрий не умел, но стоял весь день у раки преподобного Сергия и плакал, плакал, плакал. Домой он вернулся заполночь, когда жена уже спала. А на рассвете, стараясь не разбудить мужа, жена уехала в больницу перепеленать Анечку.
О дальнейшем рассказывала она сама: – Подошла я к дочке и испугалась: Анечка была какая-то необычная. Я скорее к врачу: «Доктор, посмотрите Анечку. С ней что-то происходит».
Врач наклонился к Анечке и вдруг как побежит в ординаторскую! Я обомлела. А из ординаторской уже бегут что есть мочи врачи и медсестры и топочут, как стадо слонов. Окружили Анечку и стоят молча. А я гляжу и глазам своим не верю: у Анечки появилась кожа, а кости были уже твердыми.
Так по молитвам преподобного Сергия Радонежского свершилось чудо исцеления. Юрий после этого крестился и ушел из редакции. А я лишь только после крещения поехала в Троице-Сергиеву Лавру, умоляя о помощи преподобного Сергия Радонежского.
Кто её так прозвал, Наташка уже и не помнит. Может в школе ребята, может бабушки-дедушки-тётушки-дядюшки, а может и родители. Они у неё все с юмором, родственники.
Вот так смехом, штуками- прибаутками, заталкивалась в маленькую Наташку еда.
А на десерт обязательно сладкие булочки, тортики, пироженки. И всё так усипусично, всё так уменьшительно-ласкательно.
Щёки Наташкины сравнялись с плечами, руки к телу не прижимались, ноги вместе не сходились.
Чтобы завязать шнурки на кедах, десятилетней девочке приходилось сильно пострадать, выслушать миллион насмешек от детей и учителя физкультуры, молодого, красивого Сан Саныча. В которого были влюблены все девочки в школе, не исключая молодых учительниц…
Казалось, что запах выпечки, борщей, котлет и иже с ними, плотно въелся в Наташины белые волосы, в пухлое тело. От неё всегда пахло едой
Так и жила Наташка, Котлеткой.
-Атас, ребя, Котлетка ползёт..
-Ооёёй, кажется она голодная, сейчас сожрёт..
-Аааа, Котлетка на меня посмотрела, капец
Это самое безобидное, что слышала Наташа в свой адрес.
Когда в седьмом классе, новая учительница, Нелли Николаевна, модница и красавица, к которой все девочки воспылали чувством восхищения, и захотели быть, как она, когда эта богиня, ещё плохо знавшая всех по именам и фамилиям, вызвала её к доске, назвав Котлетиной… да-да. Она решила, что фамилия у Наташки Котлетина, мир Наташкин начал рушиться…
Она решила, что такая толстая девочка, как она, просто не имеет право на жизнь…И Наташка решила умереть…Она начала придумывать разные способы, как это сделать.
Всё не подходило, всё как- то было страшно, и тогда Наташка решила прекратить есть, умереть от голода.
Не ела она до самого вечера, до тех пор, пока не пришли с работы мама и папа.
Увидев целый холодильник еды, мама схватилась за сердце, папа широко распахнул глаза, удивляясь тому, как это нормальный человек не съел все эти вкусности?
Ребёнок болен!
Собрались все родственники на семейный совет. Девочка больна, девочка отказывается есть!
-Малюсинька, съешь кусочек
-Заюшка, один, всего один беляшик
-Котлетку, котлеточку…
При слове котлетка, Наташа побежала к унитазу…
-Что случилось? Кошмар! Оёёй! Врача!!! Срочно…
-Может, она беременна?- это Альбина, двоюродная сноха троюродного брата, вечно жующая, необхватных размеров, таких что не поймёшь, беременная она или просто толстая..
-Что мелешь? Совсем с ума сошла, ребёнку тринадцать лет…
-А что? Всяко бывает, вот у нас помню…
-Да иди ты,- зашикали на Альбину.
Обидевшись, что её не слушают, прихватив пол таза беляшей, Альбина отправилась домой.
В тот день всё обошлось благополучно, Наташа поела, потому как сильно проголодалась, да и мама плакала, бабушка за сердце хваталась. Чтобы не пугать близких Наташа решила немного перекусить, опомнилась она уже после того, как съела всё, что ей подсовывали мама, бабушки, тётушки…
На пару лет все волнения забылись, жизнь текла своим чередом, до тех пор, пока Наташа не пошла в парк.
Нет, она и до этого, конечно, ходила в парк, с родителями, бабушками-дедушками.
А тут…
Во первых, своё внимание на неё начала обращать Оля Инькина, первая красавица в классе, отличница, умница. Она начала всяко приближать к себе Наташу, не давала парням её оскорблять. Девочки стали подружками.
И вот, лето, жара, каникулы.
Раздаётся звонок, на пороге стоит Оля, вся воздушная, в коротеньких шортиках, в белой футболочке, пришла САМА! к ней, к Наташке! Звать погулять в парк.
От умоляющих Наташкиных глаз, сердце мамино растаяло, и напихав с собой беляшей и бутербродов, Наташу отпустили гулять.. одну. В пятнадцать лет, первый раз в жизни…
Беляши и бутерброды были благополучно съедены одноклассниками девочек, которых они встретили в парке…
Рассевшись, кто на лавке, а кто на травке, ребята начали говорить про будущее, про космос, и много про что другое…Плавно разговор перешёл на возможности человека, а затем на силу воли…
-Вон у Натахи, например, есть сила воли, — сказал Саша Смирнов, самый красивый мальчик в классе а может в школе, а может в стране, или в мире…
Дальше — то Наташка не дослушала, просто когда она поняла что Саша говорит про неё, смотрит на неё, приводит её в пример, и вообще…он знает её имя…Наташка просто отключилась…
Очнулась она, когда Оля толкала её в бок, а ребята над чем- то смеялись…
Так к Наташе пришла любовь. Та самая, от которой кусок в горло не лезет, всё в животе переворачивается, и бабочки, огромные, как птеродактили, машут своими крыльями при звуке голоса любимого человека…
То, что Наташка не ест, заметили только на второй день, к вечеру. Потому что вся семья была занята доставанием занозы из пятки Витюши, пятиюродного брата, сына восьмиюродного дяди Наташи.
Витюша пытался убегать, родственники пытались догонять, к вечеру все уморились, но Витюшу победили, занозу достали.
А вот Наташу просмотрели. Девочка отказывается от еды!
Опять семейный совет, опять уговоры. Но ни слёзы мамы, ни хватание за сердце бабушки, ничего не помогает.
-Точно беременная, -это опять Альбина, она стала ещё больше и не поворотливее, — у меня так же аппетит пропадал во время беременности…
Родственники уже не отмахивались от Альбины, а наоборот присматривались к Наташе…Наташа злилась, родственники переживали…
В итоге было решено обратиться к врачам. Ни один врач, кроме ожирения ничего не нашёл, да-да. Так и говорили, у девочки ожирение, отстаньте от ребёнка. Но родители не верили, и искали новых врачей….
На Наташкино счастье, приехал дядя Лёня, мамин младший брат из Ленинграда, был он подтянутым, худощавым, свеженьким.
Родственники запричитали, о том, что мальчик болен…
Но он быстро всех поставил на место. А Наташке сказал, что она на правильном пути, ей нужно похудеть, но для этого нельзя сидеть голодом, а нужно правильное питание. Кто тогда слышал об этом правильном питании?
По крохам по крупицам, с помощью того же дяди Лёни, и его жены, тёти Юли, Наташа составила себе диету…
Как возмущались родители, как плакала бабушка, хмурился папа, а дядя Лёня с тётей Юлей так далеко….
И все против неё…
В девятый класс Наташка пришла немного вытянувшейся и похудевшей, чуть- чуть. никто этого не заметил, кроме Юрки Квочкина, хулиган, задира и двоечник, от него больше всех Наташке доставалось..
-Ребя, атас, котлета ползёт, — по привычке заорал Юрка, — а потом присмотревшись к Наташке спросил, — ты чё, Котлетка, заболела? вроде схуднула…
-Пшёл вон, не смешно и не интересно, лучше воспользуйся шансом, что твой папа шишка, поэтому тебя взяли в девятый класс, а не в шарагу отправили, — хмыкнула Оля, -Наташ, толкни его, чтобы обделался..
Потекли обычные дни, всё как всегда…Наташа отчаянно хотела похудеть, думала о своём любимом, который после восьмого класса ушёл из школы, и поступил в мореходное училище…
Сашка иногда приходил к ним в класс, какой- то взрослый, мужественный, красивый. Он со всеми здоровался, шутил с девчонками, которые смотрели на него раскрыв рот, кивал Наташке…
Летом, перед десятым классом, мама с Наташкой поехали в Ленинград, проверять здоровье. Потому что местным врачам мама не доверяла…
В Ленинграде тётя Юля, хитро подмигнув Наташе, сказала, что она знает хорошего врача, и хочет показать ему Наташу, но там очередь на месяц вперёд…
Немного посомневавшись, мама, естественно созвонившись со всеми родственниками, решилась оставить Наташу у дяди Лёни с тётей Юлей.
Едва за мамой закрылась дверь, за Юлю взялись по настоящему.
-Ничего, ничего, — сказала тётя Юля, — у нас три месяца впереди, если надо, скажем что ещё в больницу ходишь, но я сделаю из тебя человека…
-А как же школа?
-Забыла, кто у тебя дядя? Здесь поучишься пока, да и полезно, перед экзаменом или расхотела уже худеть?
-Нет- нет…что вы…
Наташка плакала. Нет, не так, она рыдала. во сне она видела беляшики и котлетки, а днём ей предлагали белое мясо синей курицы и дохлую морковь…
Каждый день по межгороду она разговаривала с мамой, папой, бабушками, дедушками.
Ах, если бы они её видели, вытянулась, высокая, всё лишнее ушло, тётя Юля приодела девчонку так, что все все знакомые Юли и Лёни обалдели. Никто не верил, что это та племянница Леонида Петровича, та толстушечка, что приехала в начале лета..
Боже, как же нравилось Наташке отражение в зеркале. Взяв с неё честное слово дальше продолжать поддерживать то, что начали, тётя Юля отправила Наташку домой.
Столько комплиментов Наташа не слышала никогда в своей жизни. Тётя Юля на вокзале засомневалась, правильно ли они делают что отправляют Наташу одну, поездом, хоть и под присмотром знакомой проводницы…
Но Наташа успокоила тётку, заверив, что всё будет отлично…
Родители дома не узнали Наташку, в прямом смысле этого слова. А когда поняли, что перед ними родная дочь…то мама расплакалась, а папа открыл рот…
Первого сентября, в свой десятый класс, Наташка шла с колотящимся сердцем…Конечно, её сразу никто не узнал, а когда узнавали…столько восхищения, изумления, зависти…
Подружка Олечка, состригла свои шикарные косы, сделала модную причёску, и ждала восхищения, и преклонения. Но всё внимание было перетянуто, естественно, на Наташу…
Оля враз скуксилась, покислела, и расхотела дружить с Наташей…А хулиган и бездельник Юрка Квочкин, хлопая глазами, уставился на Наташку, а потом выдал:
-Ну и дура ты, Котлетка, дуррраа. И отвернулся.
-Была котлетка, а стала Конфетка, -выкрикнул кто- то из ребят…
На Новый год, когда в школе был Новогодний бал, пришёл Саша, Наташа с замиранием сердца ждала его визита. И вот он пришёл, красивый, высокий. Конечно обратил внимание на Наташу, весь вечер не отходил от неё, девчонки давились злобой и завистью, а Наташка…Наташка была королевой, нет не так, КОРОЛЕВОЙ.
Разгорячённая танцами и первым в своей жизни поцелуем с мальчиком, Наташка вышла на улицу освежиться…
-А я тебе говорю, отойди от неё, прибежал стервятник, а что же ты не замечал её раньше..
-А тебе что, завидуешь, Юра?
-Пфф, больно надо..
-Ревнуешь, брат
-Да пошёл ты…к кому ревновать, к Котлетке?
-Была Котлетка, а стала Конфетка, только тебе всё равно не достанется….кто ты…и кто я… Она ко мне сама придёт, даже звать не надо… Я это давно знаю, ещё тогда, в парке, два года назад, когда про силу воли говорили… Я её тогда в пример ещё привёл, вон мол, у Наташки есть сила воли. Жара, асфальт плавится, а она притащила своё жирное тело, ещё и жратвы не забыла, вот это я понимаю, сила воли… Она тогда, как влюблённая корова на меня смотрела…Я всё хотел посмотреть что из этого будет, прихожу, а тут сюрприз…
Дальше Наташка не дослушала. Она бежала домой, как Золушка с бала, боясь опять превратиться в толстую котлетку…
После зимних каникул к Наташе подошёл и молча сел Юрка, сказал, что он отстающий, а она отличница,, поэтому должна взять над ним шефство…
Под глазом у Юрки сиял старый синяк. Поймав её взгляд, ответил:
-С животным подрался..
-С каким животным? С собакой, -немного улыбнулась Наташа
-Нет, -мотнул головой Юрка, и на полном серьёзе сказал, — с шакалом…
На выпускном Юрка подошёл к Наташе, обозвал её дурой, Котлетой и… сказал что любит, с первого класса. И отца упросил, чтобы его взяли в десятый из-за неё, из-за Наташки…
Наташка не знала, что ей делать с этим признанием. Она уезжала поступать в Ленинград…
Юрка сходил в армию, а потом неожиданно для всех поступил в институт, правда не в Ленинград, а дома…
А когда Наташка приехала на каникулы, он сделал ей предложение, а она не отказалась…
Много лет ребята вместе. Он любит свою Котлетку до сих пор…И она его любит, и уважает…А что ещё нужно в этой жизни…
Бабушки с дедушкой Наташи давно уже нет, но есть мама с папой, которые сокрушаются худобе своих внуков…но Наташа хорошо помнит своё детство и пресекает все попытки перекормить детей.
Николай подошёл к выкрашенной в белый цвет двери больничной палаты и негромко постучался: он пришёл навестить жену с дочкой перед завтрашней выпиской. Ася сидела на кровати и кормила.
– Дай-ка я гляну, как она ест, – Николаю не терпелось проверить приметы, о которых им с матерью все уши прожужжала тётка. А она то и дело твердила, что если жадно хватает, значит, практичная в жизни будет, хваткая. Ну а если нехотя сосёт грудь, то жди фифу!
Николай работал на оборонном заводе. «Авангард» чудом не закрыли, но руководству пришлось перейти на автономность, чтобы сохранить места. И Николай гордился своей рабочей династией, потому что на этом заводе работали и его отец с дядькой, а теперь – они с братом. Поэтому фифу в трудовой семье иметь было не с руки.
Ребёнок сосал жадно, с нетерпением, и Николай, довольный, стал предвкушать разговор с тёткой.
– Тихо ты, а то дочку разбудишь. Только-только её усыпила, – Ася кивнула в сторону кроватки в форме кювеза, и Николай с изумлением обнаружил там ещё одного младенца.
– Ась, это как? Это кто? – растерянный и удивлённый Николай выглядел так смешно, что Ася прыснула, но тут же строго взглянула на него: – Как это кто? Твоя дочь, копия твоей мамочки, так же поджимает губки, если чем недовольна, или складывает их бантиком, когда ей приятно. Николай не помнил, чтобы его мать так делала. Он взглянул в кювез.
Девочка спала и тихонько посапывала. Ничего в её чертах не напоминало матери, скорее, она была похожа на него самого и чем-то на Асю, но Николай предусмотрительно промолчал об этом. Он спросил жену о другом: – А тогда кого ты кормишь? – Это Ванечка, правда, он хорошенький? – Асино лицо осветилось улыбкой.
– Мы его тут подкармливаем.
– Как подкармливаете? А мать его где? – Николай не понимал, почему на руках у жены был этот чужой мальчик, и не просто был, а как у себя… Николай недовольно глянул в сторону младенца: ведёт себя, как ни в чём не бывало.
«И жена тоже, – подумал Николай про Асю. – В природе, к примеру, самка ни за что не будет кормить чужого детёныша. А тут своя дочь, – Николай покосился на кювет, – одиноко лежит в кроватке, а она, – Николай перебросил взгляд на жену, – невесть кого к своей груди подпускает».
– Нет у него матери, то есть мать-то есть, но она выкинула ребёнка в мусоропровод. Коль, представляешь, он родился точь-в-точь в ночь на Крещение, когда и наша дочунька родилась, – Ася радостно щебетала, тетёхая мальчугана, который почмокивал довольно, продолжая сосать грудь, – его нашли через несколько часов, наутро.
– Как выбросила? – у Николая похолодело в груди.
– Ты чего выдумываешь? Как это можно ребёнка выбросить в… – Николай запнулся, потому что не мог выговорить даже, куда был выброшен этот малыш.
– А вот так, студентка одна родила в общежитии по-тихому, ну, это, университетское, на Герцена которое, и выкинула. Мы, ну, разные мамашки, у кого молоко есть, третий день его подкармливаем, – Ася счастливо смотрела на малыша на своих руках, и у Николая что-то ёкнуло в груди.
– И что с ним будет? – зачем-то спросил он у жены, понимая, что ждёт впереди этого трёхдневного мальчугана, который является, по сути, круглым сиротой.
– Коль, а Коль, мы вот тут с мамашками поговорили, лучше бы, чтоб его усыновили прямо сейчас. Ты же сына хотел… – Ася с мольбой смотрела на мужа. Николай знал этот умоляющий взгляд жены: когда она так смотрела, он просто ну ни в чём не мог ей отказать! Но тут… это тебе не мягкая мебель, на которую по Асиным уговорам потратили все её отпускные, это живой человек.
– Ась, ты это брось, – Николай опасливо глянул на жену, – второго точно мальчугана сделаем. Ася опустила голову к малышу, словно его собирались отнимать у неё силой. Плечи её задрожали.
– Ася, ну, не надо, ну, не плачь, его кто-нибудь точно усыновит, – стал уговаривать жену Николай, но та прижималась к младенцу, словно к какому-то сокровищу, которое отними у неё – и она умрёт. – Ты… – Ася всхлипнула, – ты не понимаешь… ты не знаешь… – и Ася опять уткнулась в малыша.
– Ну да, вот такой я, чёрствый, – бормотал растерянный Николай, потому что жена применяла к нему сегодня уже второй неотразимый приём. – Ты не знаешь… врач сказал, – Ася замолчала и вся напряглась. Остальные слова она произносила в младенца, не поднимая головы.
– Мой лечащий врач, он сказал, что у меня больше не будет детей. Ася проговорила всё это каким-то стёртым голосом и заревела.
– Ты не плачь, успокойся, Асенька, ну, ну, не плачь, родная моя, – Николай совсем растерялся, не зная, как успокоить жену.
«Детей больше не будет… Что теперь делать? Пропадать?..» И вспомнил вдруг: – Не реви, а то молоко пропадёт. Ася тут же замолчала. – Да положи ты его куда-нибудь, – не выдержал Николай, показывая на младенца, за которым пряталась от него жена. – Одна уже положила, – резко ответила Ася, и Николай испугался: агрессивная Ася была страшнее волчицы, и лучше её до такого состояния не доводить. Ася гневно глянула на мужа: – У всех есть право иметь свою семью, и у этого малыша есть такое право. – А вдруг он болеть будет, и потом неизвестно, какое у него генетическое наследство, – Николаю хотелось найти какой-нибудь аргумент, чтобы объяснить своей Асеньке всю нелепость её предложения. – Коля, но он выжил, несмотря на мороз, такой сильный, почти тридцать градусов в ту ночь было, ты же помнишь. Он несколько часов голенький в мусоропроводе пробыл, значит, Бог хочет, чтобы малыш жил, и не оставит его.
Колю передёрнуло от картины: мусорная труба и голый беспомощный малыш в ней.
– М-да, ну и история, – Николай не знал, что делать. Столько новостей свалилось на него за этот час, что голова шла кругом: детей больше у них не будет. Кто их знает, этих врачей, но раз так сказали, значит, что теперь делать?
Николай вздохнул и посмотрел в кювез. «И подкидыш вот…» – начал было думать он, но Ася продолжала что-то говорить, и Николай уставился на жену. – Коленька, это же Промысел Божий, что он попал именно в наш роддом, – начала опять Ася. – Ась, успокойся, надо всё хорошенечко обдумать, мы девять месяцев дочку ждали… Ася перебила мужа:
– Не дочку ты ждал! Ты сам что говорил, забыл? Ты всем хвастался, что сынулю заделал, пока тебе тётка нос не навернула на пузо. Николай вспомнил, как тётка раньше УЗИ определила по форме живота пол будущего младенца, чем несколько огорчила будущего папашу. – Ладно тебе, – пошёл он на попятную, – я ещё к одному ребёнку не привык, а ты мне сразу второго предлагаешь, – Николай обрадовался найденному аргументу.
– Будешь привыкать сразу к двум (логика жены была, как всегда, невообразима и потому неотразима), родился он в тот же день, что и наша девочка – двойняшками можно записать. – Ась, ну и как мы объясним родным? – не сдавался Николай. – А им-то чего? Двойная радость будет. Сразу и внучка, и внук. Всем дедкам-бабкам угодим: и твоим, и моим, – Ася вздёрнула носик, и Николай ободрился. Он любил, когда Ася так делала, потому что это означало её уверенность. – Его все Ванечкой тут зовут. И мы его так назовём, ладно? – Почему? – спросил Николай, чувствуя себя по-идиотски. – Почему так назвали? Иван, не помнящий родства – знаешь, кто это? Ну так вот, этот малыш без корней оказался. Не по своей вине, конечно, – Ася спешила говорить, потому что видела, как Николай напряжён.
– А мы как дочку назвать хотели? – Анечкой, – расплылся в улыбке счастливый отец, – как маму мою, то есть бабушку. – Вот Аня и Ваня – производные от имени одного святого. – Как это от одного? – смысл Асиных слов доходил до Николая какими-то кусками: его мозг сегодня превратился в бытовой ПК, оперативной памяти которого не хватало для полноценной работы. – Иван – это русское имя, а произошло от византийского имени Иоанн, – Ася была в области имён докой, она запоминала все значения.
– Анна и Иоанн, Коль… ну как Евгения и Евгений, ты понимаешь, да? Понимаешь, что неспроста это? Это же благодать в квадрате! – В каком квадрате? – опешил Николай. – Ну, в переводе с еврейского Анна и Иоанн – это «благодать Божия», – объяснила Ася. – Благодать… – Коля, да он же на тебя похож! У него твой разрез глаз, и они такие же небесно-голубые, как у тебя, когда ты счастлив!
– Кроватка уже куплена, – Николай запоздало стал говорить о том, что ждёт Асю дома, и тут же замолчал, потому что…
Николай автоматически глянул на младенца, а тот, словно понимая, о чём говорят, распахнул свои глаза навстречу. Николай на минуту даже замер под этим внезапным взглядом.
– Ваня и Аня… Ну, я тогда пошёл, – Николай потоптался возле кровати жены, посмотрел на кювет, в котором посапывала спящая дочка. – Куда ты? Тебе же сегодня не надо на работу, – Ася встревожилась: она хорошо выучила график мужа и знала, что у Николая по понедельникам профилактический день.
– Как куда? Документы же нужно ещё оформлять на него, – он кивнул в сторону младенца, – так просто ведь его нам не отдадут. Кроватку вот тоже нужно.
– Коля! Коленька! – Ася вскочила, положила аккуратно свёрток с малышом на свою кровать и бросилась на мужа.
– Ты знаешь кто? Николай знал, что будет дальше, и блаженная улыбка, как приклеенная, застыла на его лице.
– Ты самый-самый-самый! Самый-самый-самый мой, самый-самый-самый лучший муж и папка!
– Ну ладно, тебе, ладно, я пошёл, – Николай засмущался, – ты это брось, а то вдруг кто зайдёт, медсестра какая-нибудь там.
Но Асю было не остановить: она расцеловывала своего Колю, своего доброго Колю, своего ненаглядного Колю, на которого похожи два их малыша, – а значит, они тоже вырастут добрыми…
