Евгений Александрович Евстигнеев. Автор: Лев Сидоровский

размещено в: Артисты в нашей памяти | 0
Евге́ний Алекса́ндрович Евстигне́ев — советский и российский актёр театра и кино, театральный педагог; народный артист СССР, кавалер ордена Ленина, лауреат Государственной премии СССР и Государственной премии РСФСР имени братьев Васильевых. Википедия
Родился: 9 октября 1926 г., Нижний Новгород, СССР
Умер: 4 марта 1992 г. (65 лет), Лондон, Великобритания

ОН БЫЛ ГЕНИАЛЕН!
94 года назад родился
Евгений Александрович Евстигнеев

ВЗГЛЯНИ, дорогой читатель, на фото. Конечно же, ты сразу узнал этого человека – и тут же вспомнил многих героев, которым артист дал жизнь. Они, как правило, вызывали и продолжают снова возбуждать в нас пристальный интерес. Их лица притягательны, характеры сложны и противоречивы, порой парадоксальны. Их судьбы преломляют в себе наше прошлое и настоящее…

В чем же секрет магического евстигнеевского обаяния? Как ему удавалось сыграть тип, явление и в то же время так отточить деталь, что подчас одно незаметное движение головы, взгляд исподлобья, неожиданная модуляция голоса говорят больше, чем все вместе взя-тые слова роли?..

Да, сегодня чаще всего вспоминаются его достижения на киноэкране, но мне посчастливилось еще в самом начале 60-х неоднократно видеть Евстигнеева на сцене «Современника», где порой артист делал, казалось бы, невероятное. Например, в хрестоматийной роли Сатина вдруг находил такие неожиданные краски, что известный со школы монолог звучал как открытие, как откровение.

Или – как можно сыграть талант? Наверное, этого не знает никто. Но в «Большевиках», создавая образ Луначарского, Евстигнеев играл именно т а л а н т.
Потрясенный, я наутро заявился к артисту, дабы разобраться: ну каким же образом возможно такое? Однако Евгений Александрович ничего внятного по этому поводу мне не ответил…

***

ВООБЩЕ для журналистов, которые пытались брать у него интервью, сей гениальный лицедей был собеседником трудным – ведь даже у мастера такого жанра Урмаса Отта (помнишь, дорогой читатель, этого «короля интервью» на телеэкране в 90-е?) с Евстигнеевым получился полный облом… Ну, а другой мой замечательный коллега, спецкор «Комсомолки» Ярослав Голованов, который долгие годы с Евстигнеевым общался, 8 марта 1992 года записал в своем дневнике:

«Евстигнеев обладал природным, от Бога, могучим даром перевоплощения… В жизни довольно примитивный, малообразованный и лениводумающий человек, он мог выйти на сцену и играть Эйнштейна, и все знали, верили: Эйнштейн такой! Он мог быть высоким интеллигентом («Собачье сердце») и пьяным водопроводчиком («Старый Новый год»), и мы всегда ему верили! Он был актером от природы, настолько гениальным, что, казалось, у него всё как-то само собою получается, безо всяких усилий с его стороны…»

***

МНЕ же тогда разговорить трудного собеседника всё-таки удалось. В частности, выяснить – откуда и как начинался актер Евгений Евстигнеев, который неброскую внешность (сутулая фигура, голова с большой проплешиной, длинный нос «уточкой» и оттопыренные уши) компенсировал огромным артистизмом, цепкой на-блюдательностью и морем обаяния?

– Если хорошенько поискать в нашей семье актерские гены, то обнаружить их, хоть с трудом, но всё-таки можно: старший брат Сергей когда-то играл в «Синей блузе». Жили мы в Горьком, я слесарил на заводе «Красная Этна», а еще в кинотеатре перед вечерними сеансами, в составе джаз-оркестра, наяривал на ударных. Однажды заглянул в заводской драмкружок. Там ставили пьесу Островского «Грех да беда на кого не живет», и мне поручили роль купчика. Хоть роль была так себе (не Фигаро и не Гамлет!), хоть спектакль получился средний, всё равно тогда во мне что-то перевернулось. Я вдруг уловил, что, оказывается, можно прожить еще и какую-то совсем другую жизнь… Это было неожиданным и удивительным. Захотелось продлить праздник, и я поступил в театральное училище. Затем – Владимирский драматический театр. За три года — двадцать одна роль. Количество явно переходило не в качество, а в его противоположность. Появились дурные предчувствия, и тогда в один прекрасный день подал заявление в школу-студию МХАТ. Поступил сразу на второй курс и через па-ру лет стал артистом Художественного. Но, увы, поначалу работа на столичной сцене особого восторга не вызывала: всё эпизоды, массовки… В то время Олег Ефремов и еще несколько молодых артистов, мечтая о совсем новом театре, ночами, после спектаклей, репетировали «Вечно живых». Я тоже стал оставаться на эти встречи. А потом была премьера – и родился «Современник».

И теперь (на дворе был 1970-й) он – вслед за Ефремовым – покидал свой театр, становился артистом МХАТа. Разве это честно?.. В ответ на такую мою репли-ку Евстигнеев вздохнул:

– «Современник» покидаю с болью. Почему покидаю? Не мыслю для себя другого режиссера, кроме Ефремова. Мы с Олегом Николаевичем большие друзья. Очень его люблю и как художника, и как человека. Но, работая во МХАТе, обещаю всегда быть верным традициям «Современника». Более того, надеюсь, что со временем эти традиции станут и мхатовцам близки, даже необходимы…

И в печати, и устно Евстигнеева всё чаще, все упорнее называли тогда «современным актером». Льстило ли ему это определение?

– Такое звание почетней многих титулов. Современный актер… Кто он? Каков он? Я думаю, это актер, для которого каждая роль — повод СКАЗАТЬ О СЕБЕ. Нет, это совсем не эгоизм: рассказать о себе — значит, через себя поведать о людях, о стране, о времени. И тут, в общем-то, всё равно, в какой пьесе ты играешь — в современной или классической. И в классике можно найти современность. Умение обнаружить в огромном классическом наследии такие стороны, которые волнуют сегодня, – именно в этом вижу я ключ к современному прочтению классики…

В ответ на эти слова я попросил от собеседника конкретности. Ну вот, например, горьковская пьеса «На дне», где ставится вопрос – что такое человек, какова ценность человеческой личности… О чем думал мой собеседник, берясь за роль Сатина, которая всех нас так потрясла? Как он этого добился? Евстигнеев задумался:

– Сатина я сыграл заведомо полемически. Прежде всего, увидел в нем человека страдающего, хотя, может быть, сам он об этом еще и не подозревает. Я попытался снять с него всякий пафос. Да, он шулер, пьяница, бездельник, паразит, но он – и сама боль, и само страдание. На протяжении всего спектакля стараюсь показать не только крайнюю ступень социальной деградации Сатина, но и моральный крах его как человека. И лишь перед финалом Сатин вдруг прозревает. И знаменитые его слова: «Человек – это звучит гордо», сказанные в каком-то горьком раздумье, сказанные сквозь слезы (иначе произнести этот монолог и не мыслю), прозвучали для Сатина приговором самому себе. И всё же в этом горьком признании Сатина есть пафос жизнеутверждения: в человеке – огромные возможности, человек всегда обязан оставаться человеком…

Я поделился с Евгением Александровичем своим ощущением: когда имею счастье наблюдать за игрой больших артистов – таких, как Смоктуновский, Габен, Мастроянни, всякий раз ловлю себя на мысли, что они же прежде всего выражают свое время. И этим самым, своей неповторимой индивидуальностью, мудростью своей, безмерно обогащают роли, заложенные в пьесе или сценарии. Об актерской индивидуальности сейчас говорить модно, но зачастую понимается она по-разному…

Евстигнеев откликнулся:

– На мой взгляд, индивидуальность актера – это сам человек, со всем ему свойственным, а, следовательно, неповторимым. И собственным талантом тоже, потому что даже двух людей одинаково талантливых быть не может. Но главное, что выражает индивидуальность художника, – это его гражданская позиция. Актер обязан знать, что он любит и что ненавидит, за что любит и за что ненавидит. И вот эта мера любви и ненависти определяет отношение актера к своему герою. Только меряя этой мерой, он может рассказать о нем зрителю…

Кстати – о зрителе. Успех моего визави у зрителя очевиден, и все же, наверное, не всякая восторженная реакция зала ему одинаково дорога? Какой зритель Евстигнееву наиболее необходим?

Евгений Александрович усмехнулся:

– Одного портного спросили: «Как вам нравится этот фильм?» Портной возмущенно всплеснул руками: «Какой фильм? Там же все пиджаки перелицованы!» Это анекдот, но вот недавно я получил письмо из одной вязальной артели. Зрительницы посмотрели картину «Бег» и возмущаются тем, что мой герой Корзухин вяжет недостаточно профессионально. Конечно, плохо, что в процессе репетиций я, вероятно, так и не научился мастерски орудовать спицами. Но еще более обидно за зрителей, которым мое вязание заслонило все остальные проблемы, поднимаемые в такой значительной киноленте. Мне дороги в зале единомышленники. Когда есть слияние с залом и ты можешь им руководить, за-ставлять следить за собой, за своей мыслью, – между актером и зрителем вспыхивает драгоценная, как ее называет Ефремов, «вольтова дуга». Актер обязан уметь зажечь эту дугу. Если, играя Сатина, я вдруг слышу кашель, на мгновение внутренне останавливаюсь, чтобы собраться для новой атаки на зрительный зал. Ведь кашляют в театре чаще всего не от простуды, а когда неинтересно…

В его репертуаре были роли самого разного плана, порой – полярные. Например: с одной стороны – добрый дурак, приспособленец по фамилии Дынин; с другой – сильная, незаурядная личность максималист, директор кораблестроительного завода Алексин; с третьей – бандит Глухарь; с четвертой – нарком Луначарский… Что, совсем не признавал рамок амплуа? Евстигнеев хмыкнул:

– Убеждён, что никогда не выйду к зрителю в облике Гамлета – не те данные. Но внутренне я должен быть уверен, что готов к этому образу, могу его сыграть. Широта творческого диапазона актера прежде всего зависит от его способности к перевоплощению…

Тут я заметил, что, если говорить о чисто внешнем перевоплощении, то мой собеседник его, как правило, избегает. Чаще всего играет без грима. Это что – принцип? Евстигнеев уточнил:

– Конечно, имел в виду перевоплощение внутреннее. Это процесс невидимый, неуловимый, когда ты живешь мыслями своего героя, болеешь его бедами, смотришь на мир его глазами. Здесь никакой грим, никакой парик не спасут. Я действительно, если только можно, играю без грима. Чем меньше всяких наклеек, тем мое лицо, мои глаза, я сам – ближе к зрителю. А это для меня очень важно…

Отказывался ли он от ролей?

– В театре обычно не отказываюсь ни от каких. Правда, получается, что роли мне дарят в основном интересные. В кино же случается сказать и «нет» – когда предлагают играть просто Ивана Ивановича, Петра Петровича. Вот ес-ли роль несет в себе ту «занозу», которая в состоянии раздвинуть конкретные рамки характера до широких обобщений!.. Мне важно, чтобы в роли я мог идти «от себя», найти в ней боль, которая была бы и моей человеческой личной заботой. И еще – всегда ищу в образе парадокс, от которого и танцую…

Тогда он готовился к съемкам в «Стариках-разбойниках» и в «Семнадцати мгновениях весны». Были на подходе другие фильмы. Так что праздного отдыха которое лето подряд опять не предполагалось…

***

ПОСЛЕ наши пути пересекались еще неоднократно. В последний раз это случилось январским днем 1992-го, на съемках новой телевизионной программы «Петербургский ангажемент»: там я в адрес каждой участницы театрального турнира исполнял веселые куплеты, а Евстигнеев был членом жюри. Во время пере-рыва, выкурив очередную сигарету, Евгений Александрович вдруг пожаловался:

– Сердце после двух инфарктов снова не тянет. Наверное, скоро в Лондоне буду его ремонтировать…

К той поре, дорогой читатель, он сыграл в театре пятьдесят пять ролей, в кино – сто три. И теперь снимался в сто четвертой – Ивана Грозного, у Ускова и Краснопольского, которые затеяли фильм «Ермак»… А вот Ефремов старого друга предал: когда Евстигнеев после второго инфаркта попросил не занимать его год в новых работах, тот вдруг заявил: «Если трудно, уходи на пенсию». Артист был потрясен.

Отправился в Лондон, и там 4 марта, накануне операции, врач нарисовал на листе бумаги сердце, пояснив:

– Три сосуда забиты полностью, а четвертый – на девяносто процентов. Ваше сердце работает только потому, что здесь осталось десять процентов отвер-стия…

Своим гениальным воображением артист мгновенно представил себе всё это – и умер…

Лев СИДОРОВСКИЙ

Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями:

Людмила Ивановна Иванова

размещено в: Артисты в нашей памяти | 0
Людми́ла Ива́новна Ивано́ва — советская и российская актриса театра и кино, народная артистка РСФСР. Основатель Московского детского музыкального театра «Экспромт». Википедия
Родилась: 22 июня 1933 г., Москва, СССР
Умерла: 7 октября 2016 г. (83 года), Москва, Россия

ЛЮДМИЛА ИВАНОВА.
Советская и российская актриса театра и кино.
Заслуженная артистка РСФСР.
Народная артистка РСФСР.

Окончила Школу-студию МХАТ в 1955 году.
C 1955 года – актриса Московского передвижного драмтеатра.
C 1957 года — в труппе Московского театра «Современник», практически со дня основания театра. Актриса участвовала во всех эпохальных спектаклях…
Автор либретто к музыкальным спектаклям; песен, которые исполняли Анна Герман, Гелена Великанова, Майя Кристалинская, да и сама Людмила Иванова.
Ей принадлежат такие строки: «Только мне всё кажется, почему-то кажется, что между мною и тобой ниточка завяжется»…
Профессор Славянской академии гуманитарных наук…

Людмила Ивановна Иванова родилась 22-го июня 1933 года в Москве.

О том, как решила стать актрисой. Людмила Ивановна рассказывала: «Всё началось ещё в детстве. Правда, у нас в семье до меня не было актёров. Мой отец Иван Маркелович Иванов, учёный–географ, происходил из крестьян, но сумел стать одним из первопроходцев советского Заполярья. В Северном Ледовитом океане есть даже остров Иванова, названный в его честь.

Все шутят: успела ли я его приватизировать? Нет, пока нет. Моя мама Фаина Митрофановна (1908-1969), по образованию экономист, в молодости работала стенографисткой у Отто Юльевича Шмидта. После свадьбы и рождения меня мама надолго оставила работу и занималась моим воспитанием. Она была страстная театралка и считала, что ребёнка надо развивать всесторонне. Благодаря ей, я с детства полюбила театр и уже не могла без него».

После получения аттестата о среднем образовании и золотой медали, девушка приняла решение идти учиться на артистку. Но поступила не сразу. Со второй попытки девушка была принята на курс в школу-студию МХАТ.
 
На курсе с Людмилой Ивановой учились будущие звёзды советского театра: Игорь Кваша, Галина Волчек, Леонид Броневой, Анатолий Кузнецов, Наталья Карташова.
 
После окончания вуза, в 1955 году, Людмила Ивановна по распределению попадает в труппу Всероссийского гастрольного театра, которым на тот момент руководила режиссёр Наталья Сац.
 

В 1957 году Людмилу Ивановну приглашает Олег Ефремов в коллектив театра «Современник». Начиналось всё с репетиций спектакля «Вечно живые» по пьесе Виктора Розова. Дебют Людмилы Ивановны на экране состоялся в 1958 году в эпизоде драмы «Добровольцы». Актрисе досталась роль комсомолки, а главных героев исполняли М.Ульянов, П.Щербаков, Л.Быков, Э. Быстрицкая.

В 1977 году произошло событие, отразившееся на творческую биографию Людмилы Ивановой. В свой фильм актрису позвал Эльдар Рязанов. Недолго думая, Людмила Ивановна согласилась. Людмиле Ивановой досталась роль активистки Шурочки в лирической комедии «Служебный роман».

Людмила Иванова-основатель, с 1990 года, детского музыкального театра «Экспромт» при ГИТИСе и руководитель детской студии актёрского мастерства при «Экспромте».

Людмила Иванова играла в театре «Современник», снималась в кино и  писала песни.

О первой (а их уже 45) Людмила Ивановна пишет: «…сочинила я ее по просьбе Евстигнеева – хотели, чтобы звучала песня, которую можно было бы петь за столом. В Ленинграде в этом спектакле пели «Миленький ты мой», но мы не хотели повторяться. Евстигнеев сказал: «Мила, ты же пишешь смешные стихи в газету, попробуй сочинить!» Я и попробовала». Так появилась в спектакле «Пять вечеров» песня «Уехал милый в дальний край», которую пела Лилия Толмачёва.

Главных ролей в кино у Людмилы Ивановой не случилось. Но все её героини запоминаются, особенно активистка Шурочка из фильма «Служебный роман».

Актриса и в жизни такая же неуёмная как её Шурочка. Помимо театра, кино, песен у нее есть детский музыкальный театр «Эксперимент», где она ставит спектакли.

«Я не звезда, а тетка» — считает Людмила Иванова. Может быть это и хорошо, а то уж слишком много звезд вокруг… 

Инет

Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями:

Александр Яковлевич Михайлов

размещено в: Современные артисты | 0
Алекса́ндр Я́ковлевич Миха́йлов — советский и российский актёр, кинорежиссёр, педагог и общественно-политический деятель. Народный артист РСФСР. Лауреат премии Ленинского комсомола и Государственной премии РСФСР им. братьев Васильевых. Народный артист Приднестровской Молдавской Республики. Википедия
Родился: 5 октября 1944 г. (77 лет), Оловянная, СССР

Вчера отметил день рождения народный артист РСФСР Александр Михайлов. Ему исполнилось 77 лет. Он сыграл более чем в 50 фильмах и стал поистине любимцем зрителей. Пожелаем здоровья, творческих успехов и новых ролей.

«Я русский человек, и это моя земля, моя грязь, мои помои, мои недостатки. Здесь могилы моих предков.
(Александр Михайлов)

Актер Александр Михайлов в особых представлениях не нуждается. Высокий, статный, с выразительными чертами лица – именно такими и бывают настоящие русские мужики. Он воплощение силы и спокойствия, как впрочем и его герои в кино и театре.

Александр Михайлов воплотил на сцене множество персонажей, но когда речь заходит об этом актере, что первое, что приходит на ум – картина «Любовь и голуби», которая сделала его настоящей звездой советского кинематографа.

Актер Александр Михайлов о войне, вере, Победе и русском предназначении.

Нет никаких сомнений, что война — это зло. Но так уж устроено человечество — наверное, оно не может обойтись без войн. Учеными подсчитано, что за всю историю нашей цивилизации было 14 000 крупных войн. А мирных лет, прожитых планетой, — всего 250…

На нашей российской земле войн было слишком много. Существует давняя тяга к захвату наших земель. Земли эти богаты, на них живет прекрасный народ, не потерявший чувство стыда, совесть, благородство… Для нас, русских, не в силе Бог, а в правде — так по православию. Эти слова для нас святые — были, есть и будут всегда. Но кому-то вечно хочется идти на нас войной…

Есть замечательный поэт, Константин Фролов-Крымский. Он, кстати, написал один из вариантов гимна Севастополя, где есть такие слова: «Покуда Севастополь будет русским, Россия не изведает стыда…» Так вот, Костя Фролов — автор потрясающего стихотворения про нас, русских, и войну. Процитирую некоторые строки:

Милые заморские соседи,
Сытые, вальяжные, как боги,
Не будите русского медведя.
Пусть он мирно спит в своей берлоге.
Не мешайте царствовать и править,
Есть и пить, покуда сердце бьется.
Вы себе не можете представить,
Чем для вас все это обернется!

Вы уже не раз его пинали,
Унижали, посыпали пылью,
На березе русской распинали,
Жгли огнем и в омуте топили.

И когда уверенность в победе
Доводила вас до сладкой дрожи,
Рык утробный русского медведя
Раздавался вдруг у вас в прихожей.

Что ж вам, братцы, дома не сидится?
Так и тянет, прилетев на запах,
Щедрую российскую землицу
Взять и отобрать у косолапых!

Дальше идет развитие сюжета… В итоге заканчивается так:

Потому со дна любого пекла,
Где никто другой не сможет выжить,
Русский вдруг поднимется из пепла,
Из трясины и дорожной жижи.
Выветрит угар кровавой битвы,
В чистом роднике омоет очи,
Пред иконою прочтет молитвы…
И придет к вам в дом однажды ночью.

Весь пропахший порохом и кровью,
Поведя вокруг усталым взором,
Он замрет у вас над изголовьем
И в глаза посмотрит вам с укором.

И пока вы свет не погасили,
Спросит он, былое подытожив:
— Ты зачем пришел ко мне в Россию?
Или я тебе чего-то должен?
Вы поймете, что пришла расплата.
Но платить, как оказалось, нечем.
Русский бы простил, наверно, брата.
Только ж вы не брат ему, а нечисть.

И душонку, сжавшуюся в плоти,
Теребя под хмурым взглядом гостя,
Вы тысячекратно проклянете
Глупую идею «Дранг нах Остен».

Жаждущие новых территорий
Для бейсбола, регби или гольфа,
Почитайте парочку историй
Про Наполеона и Адольфа.

Поумерьте пыл парадной меди!
Отвечать за глупости придется!
Не будите русского медведя.
Может быть, тогда и обойдется.

Вот что такое война для нас. Хотим мы или нет, а на наши территории всегда зарятся. И нам пытаются определить на этой земле другое место. Великая Отечественная война — пример тому. А День Победы — праздник величайший, святой праздник…

Я сам дитя войны, в 1944 году родился… Отец расстался с матерью, когда мне было 4 года. Но знаю, что он воевал, был ранен, комиссован. Многие мои родные и земляки полегли в составе Сибирской дивизии у генерала Белобородова, который отстаивал Москву. Там был мой дядя родной, он погиб — не знаю даже где… По раннему детству помню — были пленные у нас в Сибири, видел их… Иных воспоминаний на эту тему у меня нет.

Я очень хорошо помню съемки фильма на Западной Украине. Мой герой, Николай Кузнецов, был разведчиком в тылу врага и носил форму немецкого офицера. И когда я надевал мундир обер-лейтенанта Зиберта, подходили ко мне местные жители — с выражением явного одобрения такому облику. Улыбались, хлопали по плечу, стремились со мной сфотографироваться…

Я в шоке был — как будто в другую страну попал. А это Львов, 1980-е годы. Меня успокаивали: дескать, не обращайте внимания — здесь другие люди, другой менталитет… Но было четкое ощущение чего-то нездорового. А развитие этой ситуации мы сейчас видим — катастрофа, фашизм настоящий.

Мы должны понимать, с кем и за что наши деды воевали. И мы обязаны беречь оставшихся в живых — уже очень небольшое число людей, прошедших войну. Их вообще на руках носить надо — бесплатное такси, метро, квартиры трехкомнатные… А то в сараях еще до сих пор некоторые старики плачут…

А война — она не ушла никуда. Она и ныне у нашего порога. Нам сейчас необходимо объединяться, всем русским людям. Надо собирать всех, кому дорога Россия, в том числе и живущих за рубежом. Потому что страна наша сегодня в очередной раз в тяжелом положении.

Для меня образ России — удивительной красоты женщина, синеокая, с золотыми волосами, она мечтает о любви… А ее насилуют и насилуют. И одно дело, когда насилие идет со стороны врагов с Запада, а другое дело — когда свои же хапают и набивают карманы, чтобы уехать в Европу и настроить себе яхт двухсотметровых.

Война сейчас против нас ведется не столько физическая, сколько духовная. Происходит уничтожение веры нашей, которая кому-то очень мешает. Как говорил один батюшка: «Война — это убиение тела, а в мирное время — убиение души». И неизвестно, где больше жертв.

Мне не всегда понятны произведения Солженицына, но в философии, на мой взгляд, он хорошо разбирался. И Александр Исаевич высказал очень интересную мысль: если в свое время не случился бы никонианский раскол, не было бы и революции 1917 года. А если бы не случилась революция, сегодня в России жили бы полмиллиарда человек — это уже подсчитано учеными. Вот что такое войны для истории страны…

Войны в России всегда были. Они нас закаляли, конечно. Но когда наступали мирные времена, нам не становилось легче — тогда нас разлагали уже духовно, как сейчас. Наркотики, насилие, убийства — здесь и кинематограф внес свой вклад: горы трупов и море крови… Убить в кино — все равно что высморкаться. Никаких нравственных тормозов не остается. Муссируется тема — толерантен ты или нетолерантен к однополой любви… Что тут скажешь? Пропаганда идет. И из наших детей делают натуральных дебилов.

Даже на центральных телеканалах хорошие сценарии руководители отвергают, а реализуют все эти бесконечные шоу с показным ржанием, приклеенными носами, кривлянием… В театре режиссируют карлики определенной ориентации. Чем меньше рост, тем больше прыгучести…

Мне легче на Севере. У себя на родине, в Сибири, на Дальнем Востоке. Миши Евдокимова, моего брата по духу, уже 10 лет нет. А я являюсь президентом фестиваля его имени — уникальное мероприятие на Алтае, а про него мало кто знает. Вот что такое информационная война…

В Алтайском крае, в деревне Верховское, там, где Катунь и Обь сливаются, Миша Евдокимов все дороги заасфальтировал, стадион построил — и на этом стадионе уже 25 лет идет фестиваль «Спорт и культура».

Во время его проведения каждый день собираются минимум 23-24 тысячи народу, 40 команд по разным видам спорта. Единственное за Уралом мероприятие такого уровня. Но кому-то из местного руководства он поперек горла. Приходится отстаивать…

Еще один фестиваль я уже лично организовал — пять лет назад в Забайкалье, в Чите. Показываем хорошее кино, говорим о вечных духовных ценностях. Собираются наши землячества, стараемся нести добро людям, деньги привлекаем, чтобы помогать нуждающимся. Надо же как-то противостоять разгулу безнравственности. Вот это тоже война, только на другом уровне.

Так что в России без войны как-то не получается. Возможно, суждено нам так… Идем вечным путем на Голгофу и на кресте распинаем себя. Но нам надо держаться, надо быть Россией.

Как сказал один французский писатель: «Уйдет Россия — уйдет стыд человечества, и человечество вымрет». Иеромонах Роман в стихах об этом высказался: «Белые церкви, твердыни Вселенной, не устоите — развалится мир».

Сейчас много делается, чтобы Россию подрубить под корень. Финансирование идет из-за рубежа — на все эти «пятые колонны».
Как говорил американский идеолог Аллен Даллес: «Мир содрогнется, что мы сотворим с этим самым непокорным народом. Мы заставим молодежь видеть в белом — черное, а в черном — белое…»

Это сейчас и происходит. Знаете, русские всегда боялись удара в спину. Мы в чисто поле во все времена выходили и рубились. В рубке всегда были сильны. А вот когда нас предательски били сзади — тогда мы были беззащитны.

Главное, нужно понять, что в любом случае необходимо этому противостоять, делать все возможное. Как отмечал наш мыслитель Иван Ильин: «Никогда не жалуйся на время, ибо ты для того и рожден, чтобы сделать его лучше». Мне это очень близко.

Ведь сейчас много людей «без башни» абсолютно, зомбированных. Война не щадит никого. Человек без стыда оскотинивается. Мне батюшка один рассказал в свое время, что сегодня время безобразное, то есть без образа: поклонение Золотому тельцу, нет места нравственности, стыду, чести…

Но я сейчас парадоксальную вещь скажу: чем больше будет этого безобразия, тем лучше. Ибо Творец не дал дьяволу две вещи: чувство меры и чувство стыда. На безмерности и бесстыдстве все века дьявол все равно будет проигрывать. Потому что без меры и стыда все саморазрушается и самоуничтожается. А стыд — это Божья красота.

В красоте все дело. Она спасает. И когда есть душевная красота — человек возрождается. Сейчас идет своего рода пробуждение. Очень много помоев кругом, но человек со здоровой душой обойдет эту грязь. Главное — распознать нечистоты и идти своей дорогой.

Александр Яковлевич Михайлов

Михайлов Александр Яковлевич родился 5 октября 1944 – советский и российский актёр кино и театра, режиссёр. С 1992 года имеет звание Народного артиста РСФСР.

Александр появился на свет в Забайкальском крае в бурятском посёлке Цугольский дацан. Ближайший населённый пункт, посёлок городского типа Оловянная Читинской области, находился в 14 км от Цугольского дацана.

Отец, Яков Николаевич Баранов, и мать, Степанида Наумовна Михайлова, развелись, когда Саше было четыре года. Но это не помешало Михайлову дружить и общаться с обоими своими дедушками. Один из них был родом из донских казаков, служил офицером в белогвардейской армии. Второй дед – офицер Красной Армии. При этом они оба между собой дружили, ладили, общались и никогда друг друга не выдавали.

Оба деда безумно любили Россию, чему научили и внука. Михайлов через всю жизнь пронёс уважение к своим дедам и признаётся, что именно благодаря их взглядам и воспитанию, у него сформировалось такое патриотическое мировоззрение.

Раннее детство Александра прошло в посёлке Цугольский дацан. Жили они в землянке общей площадью чуть меньше 9 квадратных метров. Все вокруг были бедными и жили в нищете, но зато никто никого не боялся, двери закрывали просто на деревянные защёлки. Маме приходилось работать по 18 часов в сутки, зато маленький Саша был полностью предоставлен сам себе, бегал, где вздумается, ведь в посёлке ребёнка никто и никогда бы не украл и не обидел.

Несмотря на бедность, все были друг к другу добры и всячески старались помочь. Жили в посёлке и буряты, и русские, и цыгане. Одна бурятка, которую на русский манер называли Надей, торговала молоком на рынке. То, что оставалось в бидоне, приносила маленькому Михайлову и подкармливала его, а то мальчик ей казался совсем тощим, и Надя переживала, как бы он не помер. Бурятку Надю Михайлов помнит до сих пор и бесконечно ей благодарен за те далёкие остатки молока.

Из детства Александру особенно запомнились цыгане, ему очень нравилось, когда они разводили костёр и пели песни. Он часто убегал к ним в табор, однажды даже задержался там на два дня.

А самым любимым детским лакомством были мамины пирожки с черёмухой, которые она пекла по праздникам. Мать прокручивала ягоды через мясорубку вместе с косточками, получалась не начинка, а сплошное объедение. Такой черёмухи, как была в Бурятии, нет нигде по всей России. Там она особенно наливная, размером, как вишни. Сейчас в Москве на Малой Дмитровке актёр частенько захаживает в бурятский ресторанчик, где покупает пирожные с черёмухой, которую поставляют специально из Забайкальского края. А запах благоухающей черёмухи с его маленькой родины в Цугольском дацане Михайлов помнит до сих пор.

Маме Александра приходилось нелегко. Одна воспитывала сына, работала на рудниках, на кирпичном заводе, ворочала шпалы на железной дороге. Она была очень красивой и статной женщиной с тонкими чертами лица, но с толстыми и мозолистыми пальцами, разбитыми работой. Тем не менее этими самыми пальцами мама очень здорово играла на балалайке и знала сотни частушек и песен. От неё любовь к народному фольклору передалась и сыну, Александр замечательно поёт романсы.

Александр Михайлов
Когда мальчику было 6 лет, они с мамой уехали на станцию Степь, где, по словам актёра, на шажок приблизились к цивилизации. Здесь Саша пошёл в школу. В этом населённом пункте находился военный аэродром, и мама устроилась работать в воинскую часть, где в столовой мыла посуду. Со временем, немного накопив денег, она купила чудо-технику того времени – проигрыватель «Рекорд». Пластинку, на которой Лидия Русланова исполняла песню «Мальчишечка-разбедняжечка», Саша заслушивал до дыр.

Неподалеку от дома, где жили Михайловы, располагался госпиталь, и мальчишки частенько промышляли на его свалке. Там они находили использованные тюбики от зубной пасты, выдавливали остатки, и этот сладковатый привкус был самым главным лакомством их детства.

Однажды в каком-то журнале Саша увидел репродукцию картины Айвазовского «Девятый вал» и буквально заболел морем. У него появилась навязчивая идея во что бы то ни стало поступить в Нахимовское училище. Он узнал, что туда принимают после четвёртого класса, написал письмо, где сообщил, что он сирота, и ему пришёл вызов.

Первый раз он сбежал из дома в 11 лет, но успел добраться только до местной железнодорожной станции. Через год его уже сняли с поезда в 150 км от дома. Убегая, оставлял маме наивные записки: «Прости, но я очень люблю море и не могу без него жить, уехал поступать в Нахимовское». После первого побега мама Сашу пожурила, а после второго уже всыпала ему по полной программе.

Сбывшиеся мечты о море
Мечты о море не покидали Михайлова, он перечитал все произведения Джека Лондона. К этой стихии у него была не просто любовь, а фанатическая страсть. Мама видела это и в глубине души понимала, что ничего не сможет изменить. Но всё-таки пыталась приучить сына к другим увлечениям. Она замечательно пела сама и хотела приобщить к музыке Сашу, купила ему тульскую гармошку, а он, спустя полмесяца, поменял её на тельняшку. От матери ему тогда хорошо влетело. Потом она подарила сыну фотоаппарат «Смена-2», но и он вскоре оказался обменянным на старую бескозырку. И снова мама его отлупила.

Александр Михайлов
Он действительно, как фанатик, постоянно вырезал из дерева лодочки, мастерил корабли, рисовал на песке парусники, а закрыв глаза, мечтал только о безбрежной водной глади. Саша просил маму отпустить его в Ленинград, где хотел поступать в Нахимовское училище, но она очень боялась за единственного сына.

И всё-таки Саше удалось уговорить маму. После того, как он окончил седьмой класс, они переехали во Владивосток. У него навсегда осталась в памяти картина, как они проплывали на катере от бухты Золотой Рог к бухте Диомид. Александр рассматривал огромные корабли и никак не мог надышаться солёным свежим воздухом. Это был запах его сбывшихся надежд.

Во Владивостоке Александр поступил в ремесленное училище, потому что в тамошнюю мореходку принимали только после восьмого класса, а он пока окончил семь. По окончании ремесленного училища Михайлову полагалось идти работать на завод, но он отправился прямиком на корабль и умудрился уговорить капитана, взять его учеником моториста.

Устроился Александр на транспортное судно, месяцами не сходил на берег, не скрывает, что было тяжело. Беренгово море, Охотское, Японское, Тихий океан и Бристольский залив. Ещё недавно Михайлов о них лишь мечтал, а теперь ходил в команде по этим морям, сейнера ловили рыбу, загружали им в трюмы, и через Сахалин судно возвращалось во Владивосток.

Его карьера на судне складывалась как нельзя лучше. Спустя год Михайлов уже был электриком, стоял вахту на центральном посту управления и получил направление в Высшее мореходное училище. А потом было Охотское море и десятибалльный шторм, ушедшие на дно четыре сейнера, семьдесят погибших моряков и дождавшаяся его, поседевшая мама, которая верила, что Саша жив, когда во Владивостоке их уже все похоронили. Она тогда сказала сыну: «Или море, или я».

Так Александр Михайлов вместо Высшего мореходного училища оказался в Дальневосточном педагогическом институте искусств на театральном факультете, выбрав специальность «Актёр театра и кино». В 1969 году он получил диплом о высшем образовании и был принят в труппу Приморского краевого драматического театра имени Горького в городе Владивостоке.

В 1970 году он уехал в Саратов, где в течение девяти лет играл в драматическом театре.

В 1979 году его пригласили в Москву в театр имени Ермоловой, здесь он проработал шесть лет.

С 1985 по 2004 годы Михайлов выходил на сцену Малого театра.

В его театральной карьере известнейшие персонажи, которых Александр играл великолепно:

Раскольников в «Преступлении и наказании»;
князь Мышкин в «Идиоте»;
Вершинин в «Трёх сёстрах»;
Константин в «Детях Ванюшина»;
Джейми в постановке Ю. О`Нила «Долгий день уходит в ночь»;
доктор Дорн в чеховской «Чайке»;
Шаманов в спектакле «Прошлым летом в Чулимске»;
Астров в «Дяде Ване»;
Гектор в «Доме, где разбиваются сердца»;
Ермаков в постановке «Батальоны просят огня».
Александр Михайлов
Кино
Но большинству почитателей его таланта Александр Михайлов, конечно же, знаком по кинофильмам. Яркие незабываемые роли сделали его любимцем всех советских женщин.
Его кинодебют состоялся в 1973 году в картине «Это сильнее меня». Актёр играл очень убедительно и талантливо, сразу же после первого фильма стал востребованным в мире кино.

К 1981 году он снялся уже в 15 картинах, когда режиссёр Искра Бабич пригласил Михайлова на главную роль в фильм «Мужики!» В следующем 1982 году картина вышла на экраны и стала лидером проката, а также была признана лучшей по опросу журнала «Советский экран». Роль Павла Зубова принесла Михайлову сумасшедшую популярность и звание «Лучшего актёра года».

И если до 1984 года в Советском Союзе и оставались люди, не знавшие актёра Александра Михайлова, то после выхода на экраны фильма режиссёра Владимира Меньшова «Любовь и голуби» его обожала вся страна. Лирическая комедия была снята по одноимённой пьесе, которую написал театральный актёр Владимир Гуркин. История о том, как работник леспромхоза Василий Кузякин, у которого есть жена, трое детей и любимое увлечение – разведение голубей, во время отпуска в санатории на морском побережье ушёл из семьи к любовнице.

Но совместная жизнь с экзальтированной Раисой Захаровной не задалась, и Василий вернулся в деревню. Фильм со счастливым концом – в семье Кузякина простили и даже стали ждать четвёртого ребёнка. Потрясающий актёрский состав: кроме Михайлова в фильме ещё снялись Людмила Гурченко, Нина Дорошина, Сергей Юрский и Наталья Тенякова. В 1985 году на международном фестивале комедий в Торремолиносе картина получила премию «Золотую ладью». А в 2009 году по версии российского музыкально-развлекательного канала «MTV Россия» комедия «Любовь и голуби» была признана «Лучшим советским фильмом».

В 1986 году Михайлова второй раз признали «Лучшим актёром года» за роль Павла Сергеевича Шорохова в картине «Змеелов».

На счету Александра Михайлова около 75 ролей в кино, все они сыграны мастерски, к любому своему герою актёр относился с большой ответственностью. Но среди них есть работы, за которые Михайлова особенно любят зрители:

«Похищение «Савойи»;
«Приезжая»;
«Одиноким предоставляется общежитие»;
«Риск – благородное дело»;
«Признать виновным»;
«Следствие ведут ЗнаТоКи. Ушёл и не вернулся»;
«Покушение на ГОЭЛРО»;
«Через тернии к звёздам»;
«Отряд специального назначения»;
«Фронт в тылу врага»;
«Дни и годы Николая Батыгина»;
«Благословите женщину»;
«Есенин»;
«Поддубный».
Благородная харизма Александра Михайлова, его изящные манеры и военная выправка до сих пор покоряют женское население России. Его характерным амплуа стал мужественный персонаж, но в то же время романтический. Актёр придирчиво выбирает роли и никогда не соглашается сниматься в блокбастерах с перестрелками. Давно, когда Александр был ещё ребёнком, дедушка говорил ему: «Родину свою люби больше жизни. Отдай людям сердце, Господу Богу – душу, себе оставляй только честь». Со временем Михайлов понял, что именно так и надо жить.
Александр Михайлов

Первой супругой Михайлова была его однокурсница Вера Мусатова. В этом браке в 1969 году родился мальчик Константин. В возрасте 19 лет Костя стал чемпионом России по брейк-дансу. Потом отучился в школе-студии МХАТ и окончил режиссёрские курсы при ВГИК, работал ведущим на «Первом канале», ТВЦ, «Звезда». В настоящее время работает на радио, имеет множество наград как «Лучший радиоведущий России».

В 2003 году Александр официально женился второй раз на вдове актёра Владимира Васильева. Женщину зовут Оксана, от первого брака у неё есть сын Влад, Михайлов его усыновил. В 2002 году у Александра и Оксаны родилась девочка Акилина.

Также у Александра есть внебрачная дочь Анастасия, её родила актриса театра Ольга Кузнецова, у которой был мимолётный роман с Михайловым.
Театральный мир

На съёмках фильма «Любовь и голуби»
На съёмках фильма «Любовь и голуби»
Рейтинг
5 из 5 звезд. 2 голосов.
Поделиться с друзьями:

Воспоминания о Василии Макаровиче Шукшине

размещено в: Актёрские байки | 0

Василий Шукшин приехал в Москву с далекого Алтая поступать во ВГИК. Нашел институт, попробовал устроиться в общежитие, но мест не оказалось.
Тогда он заночевал на улице, где-то у Москвы-реки, на Котельнической набережной.
Не успел задремать толком, как услышал, что кто-то его будит. Перед Шукшиным стоял высокий худой мужчина с палкой.
— Ты что тут спишь? — спросил он.
— Мест нет в общежитии, — сказал Шукшин.
— Идем ко мне, — предложил мужчина. — Поспишь там.

Пришли, заварили чаю, долго беседовали на кухне о том о сем…
Потом уже, когда Шукшин благополучно сдал экзамены и был принят, однажды ему показали идущего по коридору ВГИКа давешнего мужчину с палкой и сказали, что это сам Пырьев.
Через много лет Шукшин спросил его:
— А помните, Иван Александрович, как я у вас однажды ночевал?
— Не помню, — сказал Пырьев. — Кто у меня только не ночевал…
Поступление во ВГИК

Кинорежиссер и однокурсник Шукшина Александр Митта вспоминает такую историю. Когда Шукшин пришел поступать во ВГИК, он полагал, что люди собираются, договариваются и артелью делают кино. Но оказалось, что есть главный человек, которого все слушаются, — режиссер. Тогда Шукшин решил поступать на режиссерский факультет. На экзамене М. И. Ромм попросил его:
— Расскажите мне о Пьере Безухове.
— Я «Войну и мир» не читал, — простодушно сказал Шукшин. — Толстая книжка, времени не было.
— Вы, что же, толстых книг никогда не читали? — удивился Ромм.
— Одну прочел, — сказал Шукшин. — «Мартин Иден». Хорошая книжка. Ромм возмутился:
— Как же вы работали директором школы? Вы же некультурный человек! А еще режиссером хотите стать!
И тут Шукшин взорвался:
— А что такое директор школы? Дрова достань, напили, наколи, сложи, чтобы детишки не замерзли зимой. Учебники достань, керосин добудь, учителей найди. А машина одна в деревне — на четырех копытах и с хвостом… А то и на собственном горбу… Куда уж тут книжки толстые читать…
Ромм поставил ему «пять» и принял.

Хорошо поговорили

При первом знакомстве Шукшин и Рыжов не понравились друг другу, но со временем крепко подружились, так что Рыжов снимался практически во всех фильмах Шукшина. Во время работы над «Калиной красной» — а съемки проходили в Карелии, — вся группа ездила на площадку на автобусе, и только Рыжов вставал загодя и шел пешком несколько километров. Летнее утро, роса, восход солнца, птичье пение…
Однажды, встав на рассвете как обычно, Рыжов собрался уже выходить, но вдруг к нему подошел мрачный Шукшин и сказал, что тоже пойдет пешком.
И они двинулись. Рыжов видел, что Василий Макарович сильно не в духе, а потому и не лез с разговорами. Шли в полном молчании. А поводов для плохого настроения было достаточно — материал начальство не принимало, со всех сторон раздавалась критика, дело не ладилось. Но пока дошли до места съемок, настроение у Шукшина от прогулки, от солнечного утра явно улучшилось. Жена Василия Макаровича чутко уловила эту перемену и поинтересовалась, в чем дело.
— С Рыжовым хорошо поговорили! — объяснил Шукшин.

Что ж ты наделал!?

Когда человек получает слишком много советов с разных сторон, это сбивает его с толку. Если советы дают актеру, он начинает нервничать, сбиваться, теряет нить игры. Поэтому Василий Шукшин ввел в группе железное правило: давать актеру советы и указания имеет право только он — режиссер. И правило это соблюдалось неукоснительно. Однажды во время съемок «Калины красной» к артисту Ивану Рыжову подошел кинооператор Заболоцкий и что-то тихо ему сказал. Шукшин немедленно допросил Рыжова.
— Да он просто попросил, чтобы в конце сцены я повернулся в профиль — так кадр получится эффектнее.
— Что ж ты натворил! — закричал Шукшин на оператора. — Как же он теперь сможет играть? Он всю сцену будет думать, как повернуться, и запорет роль!

Самостоятельность

Василий Шукшин пригласил Леонида Куравлева сняться в главной роли в фильме «Печки-лавочки», и артист согласился. Но потом передумал. Прямо сказать об этом Шукшину он не решался: скрывался от него довольно длительное время, придумывал разные отговорки. В конце концов они встретились в коридоре «Мосфильма». Куравлев огляделся — бежать некуда.
— Стой, — приказал Шукшин. — Поговорить надо по душам. Что же это ты мне под самый дых врезал? — А у самого желваки так и ходят, рука в кармане.
И тут Куравлева озарило:
— Да ведь ты сам должен это сыграть! Кто же лучше тебя это сделает? Ты написал, ты придумал, тебе и сниматься надо!
Похоже такая мысль Шукшину в голову не приходила, а если и приходила, то он всерьез к ней не относился. Лицо Шукшина подобрело.
— Ты точно так думаешь?
— Да что тут думать? Так оно и есть на самом деле…
Так Василий Шукшин сам сыграл в «Печках-лавочках».
«Актеры советского театра и кино»

Признаюсь, к таланту Шукшина я долго относился без придыхания. Все говорили, что он большой писатель, а я пожимал плечами: «Вася? Он, конечно, здорово пишет, но…»

Как в стихах у моего любимого поэта Сергея Есенина: «Лицом к лицу лица не увидать». Не мог я разглядеть классика в том, кто спал на раскладушке в моей комнате, кто мог утром предложить: «Поехали в парк Горького, там пиво хорошее и шпекачки, — и деловито брал еще в студийном буфете несколько сваренных вкрутую яиц, — самая прочная закуска».

Но Васину необычность я, конечно, чувствовал, и не только в литературе и кино. Про одну актрису, помню, он, задвигав желваками, выразился: «Белая вошь в сметане» — подобрать такой емкий образ мог только писатель.

Однажды Шукшин невольно преподал мне урок на всю жизнь. В конце шестидесятых мы с ним и Никитой Михалковым полетели в Будапешт сниматься в советско-венгерском фильме «Держись за облака» — в небольших ролях, играли чекистов. День ждем — одеваемся для съемок, но на площадку не зовут, другой, третий…

Погуляли по городу, я показал его Никите и Васе, поскольку знал хорошо — снимался там в третий раз. Посидели в буфете гостиницы. Выданные деньги стремительно таяли, а съемки не начинались. Пролетела неделя.

Никита вместе со мной отправился к режиссеру с венгерской стороны, который командовал всей работой. Петер Сас, человек странный, взбалмошный, мог лечь на грязный пол в замшевом пиджаке цвета кофе с молоком, закапризничать и стучать по полу пятками — играл в режиссера.
Никита решительно спросил:
— Вы снимать нас будете или нет?
«Художник» возмутился:
— Это кто мне такое говорит?! Что за артист такой?! Присылайте другого, а этого — в Москву!
— Ты, парень, — ответил Никита, — меня родиной-то не пугай.

И ушел, я за ним. Направился в костюмерную и там, снимая с себя одежду для съемок, все рассказал читавшему книжку Шукшину.

«Сереж, — ответил он, — давай-ка и мы с тобой собираться. Если Никиту одного в Москву отправят, у него будут неприятности, а троим ничего не сделают». Затем Вася пошел к режиссеру: «Сниматься не будем». Тот струхнул, начал извиняться. За два дня нас отснял, и мы улетели в Москву.
(Сергей Никоненко, из интервью)

Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями: