Вечная любовь…
Все мы знакомы с именем Павла Михайловича Третьякова с детства…
Но как-то мало говорится о Павле Михайловиче как об обычном человеке, а не только как основателе Третьяковской галереи…
Павел Михайлович Третьяков — купец, предприниматель, меценат, собиратель произведений отечественного изобразительного искусства родился в Москве 15 декабря 1832 года в потомственной купеческой семье…
Когда семья разбогатела,(братья Павел и Сергей занимались льняной мануфактурой), они стали заниматься скупкой картин.
И уже в 1854 году Третьяков купил 10 полотен старых голландских мастеров, писанных чистым маслом…
С этих пор Павел Михайлович твердо решил больше не обращать внимания на моду и покупать только то, на что «душа ляжет»…
С этого времени Павел Третьяков стал покупать почти исключительно творения российских художников. Младший брат Сергей в основном занимался делами фирмы, а старший с головой ушёл в свою галерею…
Современники считали Павла Михайловича «тихим и загадочным»: купец — а разносолов не любит, из года в год щи да каша в обед…
Богат — но выездов не признает, никаких тебе балов, маскарадов, товарищеских пирушек, картишек за столом…
Единственную «роскошь» себе доставлял — сигару в день…
Всю жизнь проходил в сюртуке одного покроя. Время расписывал, как педант, по минутам. С юности до последнего часу — вставал в шесть утра, ложился в полпервого ночи…
И на портретах лицо красивое, но слишком уж строгое…
Вот Сергей, младший брат, совсем иной…
Весёлый, озорной, щеголь — ему папаша выволочку за высокие каблуки устраивал! Тих-то тих был Павел Михайлович, да ведь никому никогда не удавалось сбить его с того, что считал правильным…
Коллекция росла, и даже жена Павла Михайловича, Вера Николаевна, урождённая Мамонтова, не могла этому никак помешать. Крайне непритязательный в быту, Павел тратил на картины неимоверные суммы…
При этом всех домашних держал «в черном теле»…

В своем письме дочери Александре он так объяснял свою скупость:
— Нехорошая вещь деньги, вызывающая ненормальные отношения. Для родителей обязательно дать детям воспитание и образование и вовсе не обязательно обеспечение…
Моя идея была с самых юных лет наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось также обществу (народу) в каких-либо полезных учреждениях; мысль эта не покидала меня всю жизнь…

… Павел женился, когда ему было уже тридцать три года, чем несказанно удивил своих друзей…
Один из них даже заметил:
— В голову не приходило, что вы можете влюбиться…
Он действительно влюбился впервые в жизни. Застенчивый Павел два года ходил за Верочкой Мамонтовой (двоюродной сестрой Саввы Мамонтова), не решаясь сделать ей предложение. Познакомились они в театре. Павла так поразила юная Мамонтова, что заглядевшись на неё, он чуть не выпал из ложи…
Как ни странно, «недотёпа» понравился Вере, и она пригласила его к себе домой на музыкальный вечер…

На следующий день Третьяков примчался к Мамонтовым с визитом. С тех пор в доме часто слышались наставления прислуге:
— Не ставьте чашки на край! Уберите с дороги маленький столик!…
Но влюбленный ухитрялся смахивать на пол все. А объясниться все никак не решался.
Лишь через несколько месяцев, оставшись наконец наедине с Верой, осмелился сказать:
— Сударыня, я задам вопрос, на который вы должны ответить откровенно…
Вера ахнула: вот оно — объяснение в любви!
— Желаете ли вы жить с моею маменькой или вам было бы приятнее, чтоб мы жили с вами одни? — отчеканил, заливаясь краской, жених. Тут уж и Верочка пошла краской во все щеки: причем здесь маменька?
Оказалось, в 33 года Павлуша живёт с родительницей и во всем с ней советуется. Маменьке пришлось съехать из дома сына, и этого она невестке не простила. А Павел со дня свадьбы так и ездил к родительнице каждое утро — по­здороваться…

Супружеская жизнь…
Третьяковых складывалась счастливо. Павел и Вера почти не расставались. А когда он уезжал по делам, то домой летели нежные письма. Начинались они словами:
— Лапочка моя милая, моя бесценная голубушка…

Когда «лапочка-голубушка» родила первую дочь, Павел назвал её Верой и с радостью говорил, что теперь у него две Веры…
Всего в семье было шестеро детей.
— Искренно благодарю Бога и тебя, что мне довелось сделать тебя счастливой, впрочем, тут большую вину имеют дети: без них не было полного счастья!, — писал любимой жене Третьяков.

Павел Михайлович Третьяков прекрасно понимал, что ему очень повезло с женой…
И каждый год в день их свадьбы благодарил Бога и Верушку за дарованное счастье. Она отвечала так:
— Если ты доволен мной, дорогой мой, то я ещё больше дорожу любовью такого драгоценного человека…

В 1866 году родилась старшая дочь Вера, затем Александра, Любовь, Михаил, Мария, Иван…
В 1887году от скарлатины, осложненной менингитом, умер Иван, всеобщий любимец, надежда отца…
Горю Павла Михайловича не было предела.
Дочь Третьякова, Александра Павловна, вспоминала:
— С этого времени характер отца сильно изменился. Он стал угрюм и молчалив. И только внуки заставили былую ласку проявляться в его глазах…

В семье все любили друг друга.Через много лет, вспоминая об этих днях, старшая из дочерей Вера Павловна напишет в своих воспоминаниях:
— Если детство может действительно быть счастливым, то мое детство было таковым. То доверие, та гармония между любимыми людьми, любившими нас и о нас заботившимися, было, мне кажется, самым ценным и радостным…

Павел Михайлович Третьяков писал жене:
— Искренно от всей души благодарю Бога и тебя, что мне довелось сделать тебя счастливой, впрочем, тут большую вину имеют дети: без них не было бы полного счастья!…
Третьяков придерживался традиционных взглядов на воспитание детей: он дал дочерям прекрасное домашнее образование. Музыка, литература, иностранные языки, концерты, театры, художественные выставки, путешествия — вот составляющие домашнего воспитания в семье Третьяковых…
Алина Кравченко.

P.S.
Вера Николаевна никогда не препятствовала его деятельности и не упрекала в этих тратах, даже если они были чрезмерными — как, например, когда он приобрёл для галереи «Туркестанскую серию» Верещагина за 90 тысяч рублей (ровно столько составляло приданое Веры Николаевны)…
— Если ты доволен мной, дорогой мой, то я ещё больше дорожу любовью такого драгоценного человека, — говорила она мужу…

В марте 1898-го Веру Николаевну разбил паралич.
Павел Михайлович только вчера не плакал, а все праздники, как только придет обедать или завтракать, так плачет, — сообщали в Петербург из Толмачей.
— Я всю жизнь не мог решить, что мне дороже — галерея или она, — скажет он однажды. — Теперь вижу, что она мне дороже.
Больная понимала, что дни ее сочтены, и мысли ее были печальны. Не мог не чувствовать ее настроения Павел Михайлович.
Речь ее была нарушена. Даже Павел не понимал свою Верочку, и она беззвучно плакала…
А как-то ночью и Павел Михайлович разрыдался:
— Всю жизнь на проклятые картины грохнул, даже не мог решить, что мне дороже: галерея или ты, Веруша… Теперь вижу: ты! Теперь все бы картины отдал, лишь бы ты поправилась! Да отдавать-то уже нечего. Все принадлежит городу…

Инет

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

ПОРТРЕТ НА ДВОИХ… АЛЛА ЛАРИОНОВА и НИКОЛАЙ РЫБНИКОВ
Они были абсолютно разными, но это лишь укрепляло их союз. Он взрывной, она уравновешенная. Он увлекался шахматами настолько, что решался вызывать на бой Михаила Таля и Ефима Геллера. Она стала заядлой картежницей: пока мужья-шахматисты сражались у доски, их жены во главе с Ларионовой резались в покер. Он не курил, она даже в больницу просила принести сигареты.
Он яростно болел за хоккей и посещал почти все матчи, она проводила время дома у телевизора. А еще Рыбников оказался отличным кулинаром: сам придумывал рецепты и жарил-парил-мариновал… У плиты мог стоять сутками. Вообще, он спокойно взял на себя бытовые проблемы и никогда не выговаривал жене за то, что она не рвется хозяйничать на кухне.
А еще он прекрасно закатывал помидоры. На «водочку под помидорчик» в их гостеприимный дом всегда приходило множество народу. Летом 1990 года он, как всегда, накрутил множество банок: в декабре предстояло отмечать шестидесятилетие, а там и Новый год. Но до юбилея Рыбников не дожил. 22 октября лег спать и не проснулся. Заботливо приготовленные им соленья ели на поминках.
Ларионова пережила мужа на десять лет. Их квартиру она обменяла: «Я не могла здесь больше жить — каждый угол напоминал о Коле». Она хваталась за любую работу, лишь бы забыть хоть ненадолго о своем горе. Были у нее и поклонники, которые всерьез звали замуж, но как она могла согласиться? В апреле 2000-го Алла Ларионова умерла во сне, так же тихо, как и ее супруг.
Алена Рыбникова о своих знаменитых родителях:
— БЛАГОДАРЯ ролям в кино многим поклонникам Рыбникова и Ларионовой казалось, что отец в жизни был спокойным и уравновешенным, а мама — эмоциональной, взрывной. На самом деле все было с точностью до наоборот. Мама — человек мудрый, удивительно выдержанный. Не помню, чтобы она хоть раз повысила голос. Все продумает, прежде чем что-то сказать… А папа — эмоциональный, мог и вспылить. Он вообще был человеком непредсказуемым, такие финтиля мог отчебучить, все удивлялись… Причем, мне кажется, папе этого и хотелось добиться — удивить всех.
Помню один случай. Отец утром собрался и, никому ни слова не сказав, ушел. А вечером вернулся с цветным телевизором! По тем временам это была сумасшедшая роскошь, достать технику было невозможно… Отец всегда был добытчиком. У нас дома были и стиральная машина, и холодильник. Он спускался к мясникам в подвалы, чтобы мясо добыть.
У папы были потрясающие соленья. Он даже арбузы засаливал. У нас в Марьиной Роще был гараж, и отец специально попросил мужиков-работяг, чтобы они сделали погреб для домашних заготовок. Особенно славились у гостей помидоры по-рыбниковски. Известный режиссер даже сказал: «Какая красная икра сравнится с этими помидорами?!» Отец утром пойдет на рынок, вернется, увешанный авоськами с зеленью, помидорами, приправами. Никаких рецептов и пропорций он не придерживался. Банки не кипятил, крышки использовал обычные, полиэтиленовые. И при этом ничего у него не взрывалось! Рука легкая была…
Кстати, на «кулинарной почве» мы с отцом даже ругались (улыбается). Как сейчас помню: воскресенье, утро. Мама, я и младшая сестра Ариша спим как мертвые. А папа — жаворонок, вставал в полшестого. В 7 утра просыпаемся от грохота кастрюль. Мы все в один голос: «Ну сколько можно?! Что ты шумишь в такую рань? Выходной день все-таки!» Он: «Я им тут вкусности готовлю, могли бы и потерпеть!» Он, оказывается, успел сбегать на рынок, холодец уже делает, все у него кипит-шипит на плите… А иногда отец говорил: «Так, сегодня дома ничего готовить не буду. Мы едем в ресторан «Украина».
Отец был очень романтичный. Всегда срывался со съемок (даже если они проходили, например, в Красноярске) и обязательно приезжал на мамин день рождения 19 февраля. И она все время его ждала, говорила: «Он обязательно приедет». И действительно, часов в 7–8 вечера появлялся запыхавшийся отец с чемоданами и подарками.
Папа до последних дней называл маму Лапусик. Аллой — редко-редко. Для нас с сестрой Ариной это было нормой, мы выросли с этим «лапусиком». Поэтому, когда слышали в гостях, что муж жену называет Валя, Таня, нам это казалось очень странным…
Когда мне было 18 лет, мамина приятельница сказала: «Алена, твой биологический отец — актер Иван Переверзев. А Рыбников — прекрасный человек, видишь, как он к тебе замечательно относится». Знаете, никакого шока у меня эта информация не вызвала. Я-то видела, как папа ко мне относится. И не важно, биологический Рыбников отец или нет…
Нашим традиционным семейным блюдом были пельмени. Из шкафов вынимался дешевый ситчик, и мама шила из него много-много фартуков. Готовилась бадья фарша, столько же теста. Все, кто приходил к нам в гости, тут же мыли руки, надевали фартук и вставали лепить пельмени…
Вообще родители были очень гостеприимными людьми. Денег, конечно, немерено уходило на эти пиршества. Любимая папина поговорочка была: «Вся зарплата в унитаз уходит».
Папа обожал играть в шахматы, это была его страсть. Страшно переживал, когда проигрывал — пусть даже знаменитым шахматистам. Хотя они, конечно, поддавались ему. Пока мужчины «резались» в шахматы, жены играли в покер. Помню, как бабушка говорила мне: «Алена, пойди скажи всем: «Спокойной ночи!» Захожу в гостиную — накурено страшно, дым коромыслом… Стол накрыт, кто-то выпивает, кто-то играет в покер, кто-то в шахматы… Я: «Спокойной ночи!» Утром бабушка меня одевает и говорит: «Иди поздоровайся». Захожу — та же самая картина, покер, шахматы, за столом — те же самые люди…
У родителей была роскошная библиотека. Они часто выезжали на гастроли в глубинку, где в отличие от Москвы можно было купить хорошие книги. Что могли, они привозили с собой, а остальное отправляли посылкой и на почте получали свои книги.
В 1990 году никто и подумать не мог, что отец умрет, ничего не предвещало этого несчастья… С утра папа сходил на рынок, вернулся, выпил рюмку коньяка и прилег отдохнуть… Как выяснилось при вскрытии, у него произошел инсульт. В августе 1990 г. отец закрутил свои фирменные помидоры, а в октябре мы их ели на его поминках… Все говорили: «Знаменитые рыбниковские помидоры…»

КОГДА к нам приезжали Бондарчуки, они всегда говорили: «Алла, как у тебя уютно!» Мне кажется, если бы мама не состоялась в актерской профессии, она могла бы стать потрясающим дизайнером. Помню, звонит мама: «Посчитай, сколько у нас батарей!» Тогда только-только вошли в моду экраны на батареи, в Москве их было не достать, и мама купила их чуть ли не в Чите. Ей нравилось, чтобы дома все было красиво и элегантно.
Мама вполне могла вбить сама гвоздь, что-то починить. Если она видела в магазине красивые выключатели, сразу же принимала решение сменить старые на новые. И сама их устанавливала.
Мама собственноручно расшивала блестками и бисером концертные платья. Всегда говорила, что хорошо выглядеть — обязанность ее профессии. Постоянно худела. Клара Лучко рассказала как-то по ТВ, что Рыбников ей в шутку пожаловался: «Я Аллу после всех ее диет не могу найти в постели». У мамы была знаменитая рисовая диета, на которой сидели многие ее подруги. Когда она худела, то не ходила ни на банкеты, ни в гости. Такая была сила воли!
Мама мне говорила: «Как бы было хорошо, если бы у тебя работа была связана с командировками». Я отвечала: «Да не приведи Господь!» — «А мне разъезды так нравятся! Я живу на колесах. Как только попадаю домой на неделю и никуда не надо ехать, у меня начинается депрессия».
В 90-х начался кризис в кино, и Ларионова очень тяжело переживала отсутствие ролей. Но тут ей позвонил Вячеслав Шалевич и предложил играть в антрепризном спектакле «Коварство, деньги и любовь». Мама сказала, что никогда в театре не играла, а Шалевич успокоил ее, сказав, что с ролью она непременно справится, и дал ей 10 дней на то, чтобы выучить роль. Она выучила текст за один день.
…Мама умерла 24 апреля 2000 г. Отыграла спектакль, вернулась домой. Я позвонила ей: «Как ты себя чувствуешь?» — «Да ничего, ничего». «Приду с работы, перезвоню тебе еще раз», — говорю. Но она мне сказала: «Нет, не надо, я телефон отключу и лягу пораньше спать, мне завтра к врачу рано вставать». Поговорили — и… все. Назавтра забеспокоился мой муж — мама не подходила к телефону. Вызвали спасателей. Мы нашли ее на кровати улыбающейся, она умерла во сне.
Актриса Валентина Титова рассказала на маминых поминках, как однажды они летели в самолете на гастроли. Маме стало плохо, и ее положили в проходе — в кресле было тесно. Титова сказала: «Алла, давай я сниму тебе парик, сразу станет легче дышать». Мама ответила: «Ни-ког-да! Умирать — так в парике». Она и умерла в бигуди, я с нее сняла 4 штуки…

Рейтинг

5 из 5 звезд. 2 голосов.

ИСТОРИЯ ЛЮБВИ, ПОРОДИВШАЯ ШЕДЕВРЫ

РЭЙ БРЕДБЕРИ всегда говорил — всё, чего он добился в жизни, он добился благодаря любви к своей МЭГГИ

Он был очень застенчив, чудаковат и невероятно талантлив. А ещё Рэй Брэдбери всю жизнь оставался ребёнком. Он смотрел на мир с интересом, сохранял детскую непосредственность и в качестве подарков на Рождество принимал исключительно детские игрушки.

Рядом с писателем на протяжении 57 лет находилась его любимая жена Мэгги. Если бы не она, мир мог бы никогда не прочесть «Марсианские хроники» Рэя Брэдбери, а может, и другие его произведения.

Подозрительный покупатель

Маргарет Маклюр вынуждена была оставить учёбу в университете в Лос-Анджелесе после неприятного инцидента, случившегося между студенткой и инструктором по плаванию. Мало того, что он позволил себе бесцеремонно рассматривать девушку, так ещё и отпустил довольно некрасивый комментарий в её адрес, заметив, что Маргарет нужно уделять больше времени тренировкам для улучшения фигуры.

Впрочем, студентка за словом в карман не полезла, ответив, что фигуре тренера уже вообще ничего помочь не может. Наверняка, это был не первый инцидент, заставивший юную Маргарет оставить место, где к людям относились, как к неодушевлённым предметам.

Мечта девушки о получении высшего образования была разрушена, но это вовсе не стало для неё поводом для отчаяния. Она устроилась на работу в книжный магазин «Фаулер Бразерс» в Лос-Анджелесе, куда однажды в апреле 1946 года зашёл весьма подозрительный молодой человек.

Он был одет в длинное мешковатое пальто, в его руках был толстый портфель и в целом он напоминал тех «интеллектуалов», которые не раз попадались на краже книг из магазина. Маргарет подошла и вежливо поинтересовалась, не может ли она чем-то ему помочь.

Ему действительно нужна была помощь в поиске сборника фантастики, где был напечатан его рассказ. И парень, представившийся Рэйем Брэдбери спросил, не слышала ли милая девушка раньше его имя? Она не слышала, но проявила интерес и, передавая найденный сборник, представилась: её зовут Маргарет, но можно просто Мэгги.

Правда, от чашечки кофе в компании нового знакомого Мэгги отказалась, но после его ухода твёрдо решила познакомиться с его рассказом. Маргарет Маклюр даже не догадывалась о том, что Рэй Брэдбери в это самое время идет по улице, широко улыбается и благодарит Бога за чувства, вспыхнувшие столь внезапно.

Гений и его муза

Не прошло и нескольких дней, как Рэй Брэдбери вновь появился в «Фаулер Бразерс» и снова пригласил Мэгги на чашечку кофе. В этот раз девушка согласилась. Она успела прочесть рассказ молодого человека и осталась под большим впечатлением.

Уже во время первого же свидания они не могли наговориться. У Рэя Брэдбери и Мэгги Маклюр было много общего. Они словно были двумя половинками одного целого.

Кстати, у Рэя, как и у самой Мэгги, не было высшего образования. Как признавался сам писатель, его семья была настолько бедна, что они не могли себе позволить оплатить учёбу в университете. Зато будущий писатель получил образование в библиотеках, где проводил всё свое время.

С Мэгги они поначалу много читали вместе, обсуждали книги, всё больше сближались и всё меньше представляли, как они смогут жить друг без друга. Но разве мог Брэдбери сделать обычное предложение своей любимой?!

Вместо того, чтобы просто предложить пожениться, он сообщил Мэгги о своих планах слетать на Луну и Марс. А после поинтересовался, не хочет ли она отправиться в это путешествие с ним вместе. Конечно, она хотела. И осенью 1947 года они стали мужем и женой.

Мэгги стала настоящей музой писателя. Первое время семья жила очень стеснённо, но молодая жена никогда не упрекала супруга в отсутствии средств. Напротив, она готова была трудиться, не покладая рук для того, чтобы у её талантливого Рэя была возможность спокойно заниматься творчеством.

У Мэгги была довольно скромная зарплата, но супруги умудрялись жить на неё целых три года. Гонорары Рэя Брэдбери в то время были невелики и нерегулярны. Естественно, супруги в то время жили очень скромно, они не могли позволить себе многого, но при этом были счастливы, потому что любили друг друга и были готовы пройти вместе сквозь любые испытания.

А в 1950 году был опубликован роман «Марсианские хроники», который оказался невероятно успешен. Рэй Брэдбери посвятил это произведение своей жене и не уставал повторять: если бы не терпение и забота горячо любимой Мэгги, создавшей все условия для его творчества, романа могло и не быть.

Именно жена писателя всегда оставалась первой читательницей его произведений, первым критиком и советчиком. Муза Рэя Брэдбери была земной, очень родной и терпеливой.

Она отчётливо понимала, что её супруг – настоящий гений, а потому позволяла ему всегда оставаться самим собой. Когда он просил в качестве подарков на Рождество всякие интересные штуки типа роботов и игрушечных лучевых ружей, она не пыталась его переделать, не заставляла, наконец, повзрослеть и стать серьёзнее.

Четыре дочери Мэгги и Рэя Брэдбери, а после и внуки вспоминали: известный писатель обожал сладости, любил карнавалы, а многочисленные игрушки помогали ему придумывать новые и новые увлекательные сюжеты для своих произведений.

Когда Рэй Брэдбери прославился, его гонорары необычайно возросли. Он смог приобрести семье большой уютный дом, а Мэгги всё также неустанно заботилась о муже. Она могла спорить с ним, критиковать или одобрять, советовать и поддерживать любимого мужа, всегда остававшегося ребёнком.

Они прожили вместе 57 лет, до последнего дня Мэгги. Рэй Брэдбери при этом всегда честно говорил: всё, чего он добился в жизни, он добился благодаря любви.

Инет

Рейтинг

5 из 5 звезд. 2 голосов.

Сегодня знаменитый композитор Родион Щедрин отмечает 90-летний юбилей….

Эта музыка будет вечной – так о сочинениях композитора Родиона Щедрина отзываются во всем мире

Майя Плисецкая и Родион Щедрин

Poман начался с… обиды

М. П.: Когда я впервые увидела его — в гостях у Лилии Брик, — ему было 22 года. Он был красив и неординарен! Когда он играл «Левый марш», я сквозь музыку словно услышала слова: «Кто там шагает правой? Левой! Левой! Левой!»

Он замечательно играл в тот вечер: и свои вещи, и Шопена. Играл так, как я никогда в жизни не слышала. Знаете, в искусстве маленькая капелька порой решает всё. Вот он на капельку оказался вдохновеннее, выше других музыкантов. А ещё он был естественно элегантен. Джентльмен от природы.

Р. Щ.: До той встречи у Брик я Maйю на сцене ни разу не видел — балетоманом не был. А услышав запись — Майя исполняла музыку из прокофьевской «Золушки», — оказался покорён и как музыкант. У балетных есть такой стишок: «Нет повести печальнее на свете, чем музыка Прокофьева в балете». В Майином же исполнении музыка Прокофьева казалась абсолютно естественной. Добавьте к этому комментарии Лилии Юрьевны: «Красавица! Лучшей фигуры в театре нет! Огромные глаза!»

Конечно же, я ждал этой встречи!

— Увидев наяву ту, что пела на плёнке, вы не разочаровались?

Р. Щ.: Майя внешне была чрезвычайно притягательна! Роскошные бронзово-рыжие волосы…
М. П.: Меня в детстве всегда звали рыжей-конопатой…
Р. Щ.: …И меня дразнили «рыжий, рыжий, конопатый». Так что мы были одной масти. К моменту той встречи я уже написал музыку к фильму «Высота», получил внушительный гонорар и купил машину. «Победу». Когда вечеринка подошла к концу, я предложил развезти некоторых из гостей — в частности, французского актёра Жерара Филипа и его супругу. И, помню, подумал тогда (азартно потирает руки): «Хорошо бы и эту рыжую балерину тоже в машину пригласить!» Маршрут рассчитал так, чтобы адрес Майи оказался последним. Прощаясь, Майя попросила перенести на нотный стан музыку из знаменитого чаплинского фильма «Огни рампы». Она хотела станцевать номер на эту музыку. Конечно же, я молниеносно это сделал, но та работа так и не состоялась…

М. П.: Он здорово обиделся! И когда я пригласила его на свой день рождения, ответил отказом. В следующий раз мы увиделись только в 1958-м.

Р. Щ.: Большой театр заказал мне музыку к балету «Конёк-Горбунок». Хореограф Радунский предложил мне походить на балетные репетиции, чтобы «подышать этим воздухом». Так я попал на один из утренних балетных классов, где занималась Майя. С Майей мы в то время изредка сталкивались на каких-то премьерах, кивали друг другу. Она всегда была элегантно одета, её сопровождали красивые, могучие кавалеры.

М. П.: А в балетном классе я была в облегающем трико…

Р. Щ.: И тут уж мой глаз не мог оторваться от контуров её тела в этом купальнике стретч. Ведь сложена она действительно изумительно! И эти волосы, и взгляд…

Закон «сохранения семьи»

— Myжчине тяжело расставаться со своей свободой. А вы поженились уже через полгода после той репетиции…

М. П.: А он и не хотел жениться! Тот период у меня был вообще ужасный — объявили английской шпионкой, меня не выпускали за границу, по городу за мной постоянно ездила машина с людьми из КГБ. И когда Родион оставался у меня ночевать, мы слышали, как эти люди грелись под окном…

Р. Щ.: Майя пригласила меня на премьеру «Спартака». Мы договорились встретиться после спектакля. И вот она вышла — в белой накидке, ещё в гриме, а на улице — весна! Я открыл перед ней дверцу машины… У нас есть один знакомый. Он как чуть-чуть выпьет, так начинает бить свою жену за то, что она уступила ему в первый же вечер. Так вот! Я Майю Михайловну за прожитые 50 лет пальцем не тронул! (Смеётся.) А если говорить серьёзно, то у Майи тогда действительно был очень тяжёлый период. Тяжелейший! Как-то ночью я услышал, как Майя беззвучно рыдает. Хотя она «минус» плакса. Но её довели! Естественно, мне хотелось её защитить. Я думал, что, может, ей будет немного легче, если я буду рядом.

— За эти 50 лет вы смогли сформулировать какие-то основные законы «сохранения семьи»?

Р. Щ.: Нет! Ничего мы не формулировали — нас просто свёл Господь Бог. Мы совпали. Не могу сказать, что мы оба имеем ангельский характер. Это было бы неправдой. Но мне с Майей просто. У неё есть одно потрясающее качество — она отходчива. Замечательно отходчива! По-моему, это одно из основных условий долгой семейной жизни: женщина не должна таить обиду на близкого человека. Бывает, приходишь к кому-нибудь в гости, а в воздухе словно разлита какая-то жгучая напряжённость. «Что такое с Машей?» — спрашиваю. «Да дуется уже пятый день! Даже толком не знаю, в чём дело». Вот у Майи этого совсем нет.

— А ваш рецепт, Майя Михайловна: как удержать мужчину не на месяц, не на год — на 50 лет?

М. П.: Удержать-то нет никакой возможности. Совсем. Либо он сам хочет удержаться, либо уходит. Родион Константинович — честнейший человек по отношению ко всем, не только ко мне. Он очень предан — не только по отношению к любимой женщине, но и к своим друзьям. Ни разу в жизни никого не предавал. И если бы он не хотел жить вместе со мной, я бы ничего поделать не смогла. Но если он не любит — держись!
Р. Щ.: Я хороший друг, но и враг хороший! Серьёзный!

Дожить до октября

— Камнем преткновения для огромного количества супружеских пар является тема, кто кому и сколько должен выдавать на шпильки и колготки…

М. П.: Мне деньги выдавать не надо — они мне, в общем-то, не нужны. Потому что либо Родион Константинович сам всё покупает, либо это делает домработница. А я тут ни при чём. Где вы видели, чтобы балерина в прежние времена зарабатывала много? Балет оплачивался грошами. Но если бы у меня и были огромные деньги, я бы всё равно отдала ему их все до копейки!

P. Щ.: Знаете, если людей быт разводит, то это не любовь. Это другие какие-то чувства. Может быть, сексуальное влечение. Да что хотите! Но в любом случае грош цена таким отношениям. Знаете, Люся Зыкина по этому поводу прекрасно говорит: «Деньги с собой в могилу не возьмёшь!» И она права! Если люди видят счастье в деньгах, значит, они не читали «Скупого рыцаря» Пушкина. Пускай прочтут!

— Майя Михайловна, вы написали в своей книге, что ради карьеры балерины пожертвовали возможностью иметь детей. Сейчас, глядя на прошлое, вы считаете, что эта жертва оказалась оправданна?

М. П.: Думаю, что оправданна. Если бы у нас был даже один ребёнок, у нас была бы другая жизнь. Мы бы заботились только о нём, думали только о нём, жили бы только ради него. A я тогда к такой жертвенности не была готова. Рождение ребёнка — это минимум один пропущенный год карьеры. Я была не уверена в том, что, испортив фигуру и пропустив год, смогла бы вернуться на сцену. Риск был огромен. И я не рискнула!

Не знаю, как относился к этому Родион, — он мне ничего не говорил. Но мне казалось, что он переживал. Мне кажется, он хотел бы сына, возможно, продолжателя его традиций. Ho балет перевесил!

Р. Щ.: Да, Майя несколько раз подвергала себя операции. И мы думали: ну, сейчас оттанцует эту премьеру — жалко же упускать возможность, Майя так замечательно это делает! А потом посмотрим… Ну что теперь говорить o том, чего нет! А ещё… Я вижу по многим своим друзьям: как мало у них получилось удачных детей. В особенности у тех, кто очень занят. Вот если бы родился Моцарт, тогда имело смысл рисковать. Но как угадать!..

Вот вы нас спрашиваете про рецепты семейного счастья. Наверное, хотите, чтобы я сказал: всё очень просто. Каждое утро натощак ешьте две дольки ананаса — и всё в вашей семье будет хорошо! Нет такого рецепта! Если бы мы могли ответить на этот вопрос, как прожить долгие годы, сохранив настоящие отношения, мы бы, наверное, получили бы Нобелевскую премию по психологии. Или парапсихологии.

Сейчас появилась такая мода: как только человек разбогатеет, он тут же меняет дом, машину и жену. A мы… Может быть, из-за того, что мы оба были заняты своим ремеслом, у нас не оставалось времени на какие-то философии, анализы. Мы как в этой квартирке на Тверской жили c 1963 года, так и живём. И каждый год мечтаем: «Как бы Господь Бог дал нам возможность дожить до следующего 2 октября».

РОДИОН ЩЕДРИН — ЖИЗНЬ БЕЗ ЛЮБИМОЙ…
Свою музу Родион Щедрин встретил в 1955 году в гостях у Лили Брик. Композитору тогда было 22 года, а Майе Плисецкой — 29 лет. Родион впечатлил Майю своей игрой. Она сразу отметила его талант. Последующие три года они периодически встречались. И Щедрин, и Плисецкая были людьми из одного творческого круга. Вскоре их встречи стали чаще. А потом они вместе провели отпуск в Карелии и поняли, что созданы друг для друга. Через полгода в 1958 году они официально оформили отношения. С тех пор композитор и балерина практически не расставались. Несмотря на непростые характеры друг друга, супруги ни разу не дали повода говорить о разногласиях в их отношениях. Каждый день Родион дарил Майе цветы и так более пятидесяти лет.
У них всегда было полное взаимопонимание — может, в этом и есть секрет счастливых отношений.
В одном интервью композитор рассказал, что у них общее дело, общие интересы и отсутствие времени на ненужные обиды Родион Щедрин писал балеты для любимой жены. Он вдохновлял ее, а она его. По признанию балерины, ее карьера благодаря супругу продлилась на 25 лет. И это удивительно, поскольку балерины уже в 35 лет уходят на пенсию из-за сильных нагрузок на организм. Благодаря стараниям Щедрина балерину стали выпускать за рубеж на гастроли. Детей у пары не было, хотя Родион Щедрин и хотел, чтобы у них был ребенок. Однако Майя была настолько увлечена балетом, что боялась сделать перерыв, потерять форму. Родион любил жену, так что с пониманием отнесся к ее позиции. После распада СССР супруги уехали на постоянное место жительства за границу. Они оселились в Мюнхене, где находилось музыкальное издательство Щедрина. Жилье пара снимала. Готовить Плисецкая не любила. Поэтому они часто ели в кафе и ресторанах, где их встречали как постоянных клиентов.
Майя Плисецкая написала и издала три книги об истории своей жизни. В 2015 году Большой театр готовился к юбилею балерины. Но до 90-го дня рождения Плисецкая не дожила полгода.
Балерина покинула этот мир в мае от инфаркта. В своем завещании Майя Плисецкая попросила соединить ее прах с прахом Щедрина, когда его не станет, и развеять над Россией. Композитору сейчас 88 лет. Он по-прежнему живет в Германии. Изредка бывает в Москве. По его инициативе в Москве установили памятник любимой супруге в образе Кармен.
Родион Константинович на здоровье не жалуется, до сих пор каждый день покупает любимые цветы супруги, бережно относится к ее вещам. По признанию Родиона Константиновича, он прожил счастливую жизнь со своей великой женой….

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.