НЕЧАЯННАЯ РАДОСТЬ
Светлана Драган
– Боженька, мне тридцать восемь лет, живу одна одинёшенька. За всю свою жизнь никому зла не делала, грубого слова не сказала. Всё, что имею, заработала сама: однокомнатную квартиру, дачу. Грех жаловаться, да и родители помогали, чем могли, я у них пятая, младшенькая. Есть у меня две близкие подружки, с юности с ними дружу. Встречаемся редко, они замужем. Не люблю, когда их мужья «под градусом» говорят пошлости, на тему скрасить моё одиночество, но чтоб жена не знала. Пришлось им по очереди зарядить в ухо и объяснить, что муж подруги для меня не мужчина. Слава тебе, Боженька, прониклись, поняли.

Замолчав на мгновение, Надежда с тоской в глазах повернулась к окну и подумала о том, как много там за стеклом счастливых людей и таких же несчастных, как она. Снова повернувшись к божьему лику, продолжила:

– Никогда у тебя ничего не просила, теперь обращаюсь со смирением. Дай мне, Боже, что людям негоже. Устала от одиночества. Пошли мне зверушку какую, людину бесхозную, может, сироту какую. Трусливая я, Господи, не уверенная в себе. Все считают, что я угрюмая, сама себе на уме, а я просто нерешительная, не знаю, что к месту сказать, боюсь, чтоб надо мной смеяться не стали. Отец всегда наказывал, чтоб смотрела, блюла себя, чтоб им стыдно не было. Так и живу: ни богу свечка, ни рогатому кочерга. Помоги, вразуми, наставь на путь истинный. Аминь.

Воскресенье. Раннее весеннее утро. В доме напротив в редких окнах горит свет. Впервые искренне помолилась, и когда отошла от маленькой иконы, ощутила на своих щеках две дорожки от не выплаканных ранее слёз. Вытерев их тыльной стороной ладоней, подхватила две тяжёлые сумки с продуктами, с краской для забора и другой разной хозяйственной мелочью, пошла на выход из квартиры.

Отрада моей жизни – дача. Там я не одинока: и поработаю, и через забор с соседками поговорю о видах на урожай. Сумки оттягивают руки до земли, хорошо, что живу недалеко от остановки. На остановке никого нет, стою одна около часа. Мимо проехал один дачный «Паз», второй, и все битком.

Если и третий пройдёт мимо, вернусь домой, не судьба, значит, сегодня на даче появиться. При таком количестве народа обратно не уехать вечером, а утром на работу. И вот чудо: полный автобус притормозил, выпихнул из своих недр пьяного мужика со скандалом и радушно пригласил меня внутрь. Выдыхаю, втискиваюсь, двери с трудом закрываются, сжимая меня, как гармошку, и от нехватки кислорода и разнообразных запахов чуть не теряю сознание.

Сорок пять минут «клинической смерти», и я на своей родненькой даче. К пятнадцати часам со спины – копченый окорок, спереди – Белоснежка, к восемнадцати часам – живой труп. Возвращаюсь на полусогнутых ногах в дом. Спина сгорбилась, руки ниже колен, потухший взгляд, чудо как хороша!

Подмигнув отражению в зеркале, скоренько приняла душ и решила прилечь перед телевизором передохнуть часок. Уснула в полёте, едва встретившись с подушкой. Устала. Проснулась среди ночи. Телевизор показывает какой-то фильм, выключила его, завела будильник, и снова, уже скинув халат, легла спать. Однако сон не шёл. Промаявшись, какое-то время, встала, приготовила себе обед на работу.

Отработав два дня, опять отправилась по известному маршруту на дачу. Зайдя в дачный домик, ошалела: электрический чайник горячий, моя любимая чашка стоит с сахаром и пакетиком чая. Не поверив глазам, потрогала чашку, помотав головой, вышла на улицу, и взгляд упёрся в мой покрашенный забор. Покрашенный?!

Ничего не понимаю. Вопрос напрашивался сам. Кто? Может, приезжала мама? Подошла, тронула одним пальцем штакетину, на нём остался след зелёной краски. Это не мама, краска нанесена совсем недавно. Ничего не понимаю. На соседней даче мелькнул среди малины платок соседки бабы Кати. Пройдя по узким дорожкам своего огорода, приблизилась к соседскому забору и позвала:

– Баба Катя!
Из глубины соседского садового домика приглушённо пришёл ответ.
– Это ты, Надежда? Погодь, сейчас выйду. Чтоб вас! Тьфу! Охламоны. Понаставили. Ничего на место никогда не убирают.

Бабуля, заслуженный строитель бывшего Союза, с ворчанием вытирая руки об старенький, видавший виды фартук, вышла на крыльцо своей избушки.

– Здорово, Надюха. А чёй-то ты сегодня рано? Никак вчерась выходная была? Гляжу, забор подновила.
– Доброе утро. Да, нет, вчера работала. А вы не видели, кто мне забор покрасил?
– Так, что, не ты? Да вроде никого не было, я тут сегодня ночевала. А что ты так всполошилась? Может, родительница твоя приезжала? Тогда что это она ко мне не зашла? Она завсегда заходит, или я к ней, чаёк погонять.
– Сама не пойму. Забор покрашен, в доме чайник горячий, чашка с заваркой на столе стоит.
– Ну-ка, жди. Сейчас вместе поглядим.

Старушка направилась к калитке в заборе на мою дачу. Топали мы с ней с самым решительным видом гуськом между моих грядок к моему неказистому строению, в котором чувствовалось полное отсутствие мужской руки.

– Показывай!
– Так вот, собственно, и всё.
– Глянь, ничего не пропало или не прибавилось.
– Да, нет, только хлеб в мешочке оставался, несколько кусочков, а теперь его нет.
– О как! Домовой навроде у тебя завёлся.
– Ага! И забор перекрасил, кисточку помыл и на пустую банку положил.
– Что мучаешься! Позвони матери, а то давай я.

Как сама-то не догадалась. Торопливо достав из дамской сумочки телефон, я под ворчание соседки набрала мамин номер. Долго не отвечали, на последнем гудке запыхавшийся родной голос спросил:

– Ты что так рано? Случилось что?
– Здравствуй, мама. Я на даче, у меня всё хорошо. Ма, ты вчера у меня на даче была?
– Нет. Мы ж не договаривались. Что случилось? Я по твоему голосу слышу. Обокрали? У тебя там же брать нечего.
– Нет, мама. Кто-то мне забор покрасил.
– Ну, и дай Бог здоровья людям, что помогли по-соседски. Что всполошилась? Скажи спасибо. Да и сама им чем подсоби. Ты прости, дочка, бежать надо, с отцом на рынок за керосином поехали.
– Пока, мама, отцу привет передай.
– Хорошо. Пока.
Переминаясь с ноги на ногу, баба Катя нетерпеливо спросила:
– Ну, что там?
– Не они. Может, дед Матвей? Я когда краску на дачу несла, он грозился прийти помочь. Я думала, шутит. Пойду, спасибо скажу.
– Оно и правильно. Иди, дочка. Как дела справишь, приходи, пообедаем вместе. Я щи варила на косточке, такие ладные получились.

Я обошла всех соседей вокруг своей дачи. Никто ничего не видел, не слышал. И потихоньку надо мной стали подсмеиваться, строя предположения про барабулек, домовых. За два дня, проведённых на фазенде, ничего интересного не произошло. Уходя, оставила на столе полбулки хлеба, пару банок рыбных консервов, банку тушёнки и записку с одним словом «спасибо».

На следующие выходные летела на дачу как на крыльях с верой в то, что меня там ждёт сюрприз. Чудо не заставило себя ждать. В домике были прибиты две полки, наведён идеальный порядок, даже полы помыты. Опять никто ничего не видел.

Я даже какой-то азарт охоты почувствовала, стала в разное время приезжать на дачу, с соседями негласную охрану организовали, я специально отгулы брала, чтоб выслеживать добровольного помощника. Ничего! Грядки политы и прополоты, ягоды собраны в банки и кастрюли, свежие полевые цвета в вазе на столе, постоянная чистота в домике, даже мои старые дачные туфли отремонтированы.

Еда пропадает, а в холодильнике из постоянно оставляемых мной продуктов стояли приготовленные супы и салаты из овощей, что росли на огороде. И что мне оставалось делать? Я даже, как последняя дура, становилась посреди комнаты в моей хибаре и вслух благодарила своего невидимого хозяина.

Под конец лета обнаглела и уже отдавала приказания, что к следующему моему приходу сделать. Говорила ему, что он как хочет, а на зиму заберу его к себе домой, нечего ему тут одному зиму куковать. Весной опять приедем, чтоб не переживал. Соседки, и разведёнки и семейные, мне завидовали:

– Глянь, нечисть, а с пониманием. Знает, что бабе одной трудно.

Я и к гадалке ходила, блюдце на крылечке с молоком ставила, которое с удовольствием соседский кот бабы Клавы постоянно выпивал. Наступила осень. Урожай был собран. Земля перекопана. По совету соседей в последний свой приезд на дачу присела на крыльцо, поставила перед собой старый мужской башмак, одолженный у деда Матвея, и проговорила:

– Ну, что, хозяюшка, поехали на новое место. Жить будешь у меня, квартира, правда, однокомнатная, но думаю, поместимся.

С левого боку от меня раздался весёлый мужской голос:

– Не пожалеешь?

Я от неожиданности подпрыгнула сидя. Повернула голову на голос, передо мной стоял мужчина в старой, заношенной, но чистой одежде, с босыми ногами, с отросшими чёрными кудрявыми волосами до плеч и васильковыми большущими глазами, нервно сжимая и разжимая кулаки. Немая сцена.

– Прости, что напугал. Честно, не хотел. Ты ж уезжаешь до следующего лета. Вот я и пришёл. Ты обещала меня с собой забрать.

Из моих глаз полились непрошеные слёзы. Я смотрела на него и молчала.

– Ты того… не переживай, я пойду.

Очнувшись словно ото сна, рявкнула:

– А ну, стоять! Куда собрался? И тише добавила:
– Есть хочешь?
– Немного. Ты сегодня целый день никуда не отлучалась, я не успел перекусить.
– Потерпишь ещё немного, дома манты есть. Как же тебя везти? Посиди тут, смотри, не смей уходить. Пойду у деда Матвея, какую обувку попрошу, а может, Санька в город поедет, попрошу до дома подвезти.

На крейсерской скорости рванула до соседей, не веря в произошедшее событие в моей жизни. Наверно, мне это снится. В жизни такого не бывает. Какой-то бомж мне всё лето помогал, а теперь я забираю его домой. Такого просто не бывает…

Прошли годы. Взявшись по старой привычке за руки, бредём с моим мужем Владимиром по утренним аллеям городского парка. Опять наступила золотая осень, моя любимая пора.

Вспоминаем, как много лет назад мы невероятным образом познакомились, как не могли наговориться, рассказывая друг другу истории своей жизни, которые у нас с моим любимым незамысловаты. Мою — вы знаете, а у него все просто. Родился, учился, получил два высших образования, одно очное, другое заочное, женился, прожил в браке около десяти лет, перестройка, остался без работы, долго не мог найти новую работу. Жена, став успешным бизнесменом, выгнала его из дома.

Сначала ночевал у друзей, они ничего не говорили, но чувствовал, что не нужен, что мешает им жить. Бродяжничал по дачам, подворовывал: кушать хотелось. Однажды увидел меня, надрывающуюся сумками, пожалел, стал помогать, прятался на чердаке моего дома.

Всё время боялся, что найду его и прогоню. Потихоньку обхохатывался, видя, что детектив я никудышный. Даже, в конце концов, мечтал, чтоб нашла. Сейчас смешно об этом вспоминать. Когда сын вырастет и соберётся жениться, мы обязательно расскажем ему историю нашей жизни.

Пора домой, подъехала служебная машина мужа. До вечера, родной!

Инет

Рейтинг

2.3 из 5 звезд. 3 голосов.

Не нужен

Гена выбрался из-под коробок. Тело нестерпимо ныло. Совсем старый стал, сил никаких не осталось. Он сделал несколько наклонов, стало полегче. Уже опускались сумерки, а значит, пришла пора пройтись в поисках пропитания.

Он совсем недавно нашел это местечко. Видимо, раньше здесь кто-то жил, потому что место из коробок было укреплено основательно. Даже сверху какое-то подобие пленки укрывало от дождя. Одно было непривычно, слишком уж на виду он находился. Дома стояли так, что его место получалось в самом углу двора, но все подъезды смотрели на него. Одно успокаивало — людям сейчас некогда. Бегут, спешат, соседей своих не знают, так что и до него никому дела не будет.

Он сразу двинулся к помойке. Издалека заметил, что сбоку на ограждении висит пакет. Гена с благодарностью улыбнулся. Снова ему передачу оставили. Он осторожно взял пакет — так и есть. В одноразовом контейнере картошка, две сосиски и половинка батона. От Насти. Он вспомнил, как познакомился с ней.

***

В тот день на улице было тепло. Весеннее апрельское солнышко припекало, и Гена с удовольствием подставил ему свою больную спину.

Он издалека заметил собачью свадьбу. Обычно бродячие собаки в многолюдный двор не заходили, но сейчас они все были агрессивными и забежали случайно из-за того, что постоянно дрались. Время было раннее, обычно по утрам во дворе никого не бывает. И тут он услышал детский крик позади себя. Гена обернулся, увидел девочку лет пяти, которая забралась на скамейку и с ужасом смотрела на приближающую свору. Собаки услышали крик и переключили на нее свое внимание.

Думать было некогда. Он схватил палку, на которую опирался, и побежал туда. Он до сих пор не понимал, откуда в нем столько силы взялось. Одна собака уже прыгнула на скамейку. Гена махал палкой направо и налево, чувствовал, что ногу пронзила боль — цапнула собака, потом и руку, но к ним уже бежали люди из подъездов.

Собак разогнали, мама девочки рыдала, обнимала ее и благодарила его. Народ шумел, но на него посматривали с опаской. Гена не выдержал:

— Да не смотрите вы так, не заразный я. После пожара это.

После того, как он когда-то чуть не сгорел в машине, лицо и руки выглядели страшновато. Он встал и, прихрамывая на покусанную ногу, побрел к своим коробкам. Какая-то женщина сказала:

— Некрасиво вышло. Человек помог, а мы…

Кто-то откликнулся:

— Я сейчас снесу ему пару курток, и одеяло у меня лишнее есть.

Еще кто-то за едой пошел. Гена помнил, как он удивился, когда жильцы всего ему натащили. А вечером пришла та женщина с девочкой.

— Меня Настя зовут, а дочку Лиза. Мы только переехали, Лиза попросилась во двор. Я и отпустила, мне в окно хорошо ее видно, у нас первый этаж, а вот собак пропустила. Я только, когда крик ее услышала, увидела их. Спасибо вам большое! Можно я посмотрю, где вас укусили? У меня с собой все есть.

Она промыла ему раны, забинтовала и оставила таблеток.

Настю он практически и не видел больше, а вот с Лизой часто разговаривал.

После того случая он не чувствовал никого негатива от людей, частенько сидел на самой крайней лавочке. Все-таки удобнее, чем на ящиках.

***

Как-то девочка, устроившись с ним рядом на скамейке и поделившись конфетой, сказала:

— Скучно в этом дворе. Мальчишки в войнушку играют, а мне даже пирожки печь не из чего.

Он вначале не понял, про что она, потом догадался:

— Ты про песочницу, что ли?

— Да. Вот в том дворе, где мы раньше жили, у нас была песочница, а здесь нет.

Гена подумал, а ведь и правда. Слоняются девочки, и заняться им нечем.

Через день он уже таскал доски от недостроенного дома. К нему подошла Сергевна — глаза и уши всего дома.

— Что это ты, решил весь хлам во двор переносить?

— Ну, что ты, Сергевна, просто детишкам заниматься нечем, песочницу хочу сделать. Только вот ни гвоздей, ни краски. Ну, придумаю что-нибудь.

Та удивилась.

— Никак и правда, песочницу?

Гена обрисовал ей, как все будет выглядеть, даже начертил.

— А песок-то где взять?

— Так вон, на стройке брошенной, там песка этого полно, только с камнями он. Просеять надо.

Сергевна ушла, а вечером пришла уже с целой делегацией таких же старушек, как она сама.

— Ген, мы тут вот скинулись. И на краску хватит, и на гвозди. Ты только не пропей!

— Да не пью я, девоньки.

Через два дня каркас был готов. Ребятишки сновали вокруг него, как птички. А к вечеру, когда он принес первое ведро песка, неожиданно появились и помощники в лице пап.

Еще через день Гена любовался на свое творение и думал, как бы старушек на покраску скамеек раскрутить. Но Сергевна пришла к нему совсем с другим предложением.

— Гена, а документы у тебя какие есть?

Он насторожился.

— Нету, давно уж.

— А сам-то откуда?

— Эх, Сергевна, если бы я помнил, то все бы тебе рассказал, и не жил бы, как пес…

— Вот оно, значит, что… Вот что, Гена, зять у меня есть. Ни сшить, ни распороть. Толку от него ноль, а работает он каким-то начальником у дворников. Хочешь, поговорю с ним, будешь двор в чистоте держать, да все хоть какую копейку получать. К тому же, должен он тебе комнатуху выделить. Прошлый дворник жил вон там — как в подвал идти, комнатка с окошком.

— Как же он меня без документов устроит?

— А как хочет, так и пускай устраивает, а то я ему райскую жизнь-то сделаю.

***

Спустя месяц Гена заселился в комнату. Не дворец, конечно, но тепло, сухо, и даже раковина с унитазом есть.

Сергевна окинула комнату взглядом и повернулась к зятю.

— Ты мне скажи, он спать на чем должен, а есть? Вот ты у тещи живешь, тебя что, теща на полу кормит?

Мужчина вздохнул:

— Анна Сергевна, ну что еще вы от меня хотите? И так на преступление должностное пошел…

— Это я на преступление пошла, когда согласилась дочку за тебя отдать! Иди уже отсюда, непутевый!

Зятя уговаривать не пришлось, и он быстро скрылся. Сергевна повернулась к своим спутницам:

— Ну, что, бабы, помочь надо.

К вечеру у него был старый диван, стол, стул, электроплитка, кастрюлька, и много всяких полезных вещей, которыми он много лет уже не пользовался.

Гена с энтузиазмом взялся за работу дворника. Вот уже десять лет он скитался и не видел человеческой жизни. А до этого еще пять лет в тюрьме провел, о чем никогда никому не рассказывал. Да и сам старался забыть все, что было связано с прошлой жизнью. Нет ее больше.

***

А через несколько дней в дверь его каморки постучали. На пороге стояла плачущая Лиза.

— Что случилось?

— Там, там… Там котенок…

Оказывается, бездомный котенок залез на молодую рябинку и пищал, не умея спуститься. Рябинка-то была чуть побольше двух метров, но для Лизы, как и для котенка, это было настоящее большее дерево. Гена осторожно нагнул ветку рябины, не без труда отодрал испуганного котенка, и тот сразу же всеми когтями вцепился ему в руку.

— Ну что ты? Что ты боишься? Не обижу…

Лиза сидела на его старом диване и наблюдала за тем, как котенок жадно пьет молоко, которое ему налил Гена.

— Что же мне с тобой делать?

Лиза посмотрела на него.

— Ты же не выкинешь его? Правда?

Гена посмотрел на Лизу и вздохнул:

— Ну конечно нет.

Так в его каморке появился Рябиныч. Такое имя ему дала Лиза, и Гена согласился.

***

Зима пролетела незаметно. Сергевна, по документам дворник, исправно приносила ему небольшую зарплату. Правда, Гена и без зарплаты прожил бы: жильцы частенько ему приносили то одно, то другое. Но зарплата помогала содержать прожорливого Рябиныча, который из маленького комочка уже превратился в большого кота. В каморке он себя чувствовал замечательно. Иногда ходил на улицу, но зимой ему это очень не нравилось, поэтому Гене пришлось даже разориться на лоток.

***

Гена позвонил в дверь квартиры Насти. Лиза его не навещала уже несколько дней, да и во дворе он ее не видел — и начал беспокоиться. Дверь сразу открылась. Настя выглядела усталой.

— Гена, проходите…

— Настенька, а Лиза где?

— Заболела. С температурой уж третий день. А мне на работу нужно, там тоже все болеют.

Он прошел в комнату к девочке. Она вся горела, но Гене улыбнулась.

— Ты побудешь со мной?

Гена растерянно посмотрел на Настю.

— Если мама не против…

Настя была не против. Она оставила дочку на Гену и убежала на работу — только на три часа, потом подменят.

Лизе стало полегче после лекарства. Гена сидел рядом на стуле.

— Гена, а у тебя была семья?

— Была, конечно. Жена, которую я очень любил, сын, невестка. Внучка они собирались родить. И дом у меня большой был.

— А как звали твою жену?

— Вера…

— А почему ты ушел от них?

— Так уж получилось… Расскажу тебе. Я машину новую купил. А погонять всегда любил. И вот, решил опробовать, мальчишек соседских с собой взял. Жена моя, Вера, не пускала, как чувствовала. Мы даже поругались тогда, я видел в зеркало, что она плакала, но не остановился. Мы быстро ездили, пацанам нравилось очень, а уж когда домой собирались, бах! И колесо лопнуло. И мы прямо в столб… Я пока ребят вытаскивал, машина рухнула, придавила меня и загорелась.

Лиза смотрела на него огромными глазами:

— Они погибли?

— Нет, слава богу… Никто не умер, но побились. Я долго в больнице лежал, а потом… Посадили меня. В тюрьме многое передумал. И решил, что теперь я не должен портить жизнь своей жене, сыну, внучку. Зачем им такой дед? Страшный, обгорелый, да еще и после срока. Я и ушел. Прямо из тюрьмы ушел — выпустили меня раньше, за примерное поведение.

— Но, ведь они, наверное, горевали, искали тебя.

— Искали, знаю. Только не нужно. Я точно знаю, что им без меня лучше. И ты мне пообещай, что никому не расскажешь мою тайну!

— Не расскажу, Гена! Честное слово.

Гена обернулся. Как будто шорох какой у двери? Нет. Показалось. А Настя стояла за дверью и молилась, чтобы он не вздумал посмотреть. Выждала минут десять, прокралась к двери, хлопнула.

— Ну, как вы здесь?

Гена встал:

— Все хорошо. Лизе, по-моему, лучше. Я пойду, а то кот мне там все разнесет.

***

Начало лета было теплым, вечером во дворе собиралось много жильцов. Гена давно уж стол смастерил тем, кто любит в «козла» постучать, а сейчас с Сергевной спорил:

— Ген, ну почему именно сюда?

— А куда? Тут машины ездят, тут разрастется — мамочкам с колясками мешать будет!

— Ой, ну почему ты всегда прав? Даже противно..

Гена улыбнулся. Рядом с ними стояла Настя — она купила сегодня большой куст с красивыми листьями. Вообще, как Гена взялся за двор, каждый старался тоже что-нибудь внести в обустройство. Так весной появились три красивых клумбы с цветами, качалки для детей.

— Гена!

Никто и не заметил, как во двор въехала машина. Из машины вышла пожилая женщина, мужчина, видимо ее сын, и молодая женщина с маленьким мальчиком на руках. Они долго осматривались, а потом увидели Гену.

Гена вздрогнул, посмотрел недоуменно на Настю, на Сергевну, и стал медленно оборачиваться.

Наконец, он повернулся.

— Вера…

Он вдруг стал падать. Настя попыталась подхватить его, но тут подбежал мужчина, который был в компании приехавших.

— Папа!

Он подхватил Гену и осторожно посадил на землю. Гена плакал. Он смотрел на сына, на Веру, которая, держась за сердце, шла к нему.

— Что же это… Откуда это… Господи…

Вокруг них собирались люди. Все уже поняли, что Гену нашла его семья, многие плакали.

Вера присела рядом с Геной.

— Что же ты? Мы столько лет искали тебя, столько слез пролили. Как ты мог подумать, что не нужен нам?

Они обнялись и плакали, сидя на земле.

***

Вечером Гена уезжал. Попрощаться с ним вышли чуть ли не все жильцы. Лиза плакала, но Гена клятвенно пообещал ей приезжать в гости. Подошел к Насте:

— Значит, не почудилось мне тогда? Слышала ты все?

Она кивнула.

— Спасибо тебе… ты оказалась мудрее меня…

Сын открыл дверь в машине. Но Гена не садился, все искал кого-то глазами.

— Пап, ну ты чего?

— Подожди, сынок. Друг у меня тут, я его оставить никак не могу.

— Ты не про этого? Если про него, так он уж минут пятнадцать в машине дрыхнет.

Гена удивленно глянул в машину. Растянувшись на задней панели, на Гену с прищуром смотрел Рябиныч. Потом он зажмурился и продолжил смотреть сны. Гена улыбнулся, окинул взглядом двор и людей, которые ему стали родными, потом сел в машину. Пора возвращаться к семье.

—

Автор рассказа: Ирина Мер

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

Какой ты рукастый

Деревня Сосновка небольшая. С сотню дворов. Одной из самых зажиточных хозяев была Клава. Уже немолодая, давно за сорок, полная, неуклюжая, на лицо некрасивая и… одинокая. Лет десять назад родители её один за другим умeрли. Больше родственников не было. Так и жила одна в огромном доме.

Полон двор cкотины. Постоянно в город ездила мясом, маслом, молоком тoрговать. Ездила на «Ниве». Сначала на старой отцовской, а недавно новую купила. Деревенские постоянно её обсуждали: мол, зачем ей всё?

А Клава всё ещё в душе надеялась, что кто-то из сильной пoловины чeловечества обратит на неё внимания. Но что-то не обращали. Мало того, что некрacивая, так ещё руки грубые и сильные, как у мужика. Но самое главное дeтей у неё быть не мoгло.

Трудно было одной с таким хозяйством. Желающие помочь лишь изредка находились. Разве только по весне огород мотоплугом вспахать. Приходилось самой, и дрова колоть, и cкoтину зaбивaть.

Так бы и прошла её жизнь, но появился в деревне бoмж. Для деревни это явление очень уж удивительно. Однако, появился. Первый день просто осматривался. Но «голод не тётка», стал во дворы заглядывать, предлагал помочь. Гнaли его, конечно, иногда сердобольные кормили.

И вот однажды в субботу поутру, Клава загрузила свою «Ниву» мяcными и мoлочными продуктами для прoдажи. А машина не заводится. Много чего могла Клава по хозяйству делать. А вот разобраться, что там внутри машины – это не её.

И тут бoмж появился смотрел, смотрел, как она мучается, и так вежливо предложил:

— Давайте я вам помогу!

— Что ты поможешь? – грубo спросила Клава.

— Машину завести.

— Ну, попробуй!

Тот минут двадцать покопался, и машина завелась. Хозяйка, тут же сунула бомжу сотенную купюру, подумав, дала ещё одну, и быстрее к машине – товар-то скоропoртящийся.

А бомж вдогонку спрашивает:

— Может, ещё что помочь?

Та только рукой махнула:

— После обед приходи!

Села в машину и уехала.

***

Вернулась хозяйка далеко за полдень. Настроение хорошее – почти всё мясо и молоко продала. Глядь! Около ворот тот самый бомж стоит.

— Хозяйка, я пришёл. Вы мне работу обещали.

— Сейчас, машину загоню.

Загнала машину, собаку на цепь посадила и ему рукой махнула. Зашёл тот, а двор огромный. Кивнула Клава на лежащие возле бани чурбaны:

— Дрова колоть умеешь?

— Умею, — а чурбaнов-то этих много.

Хозяйка зашла в сарай, вышла с тoпором. Бомж взял его в руки:

— А что он тупой такой?

— Я ножеточку купила, ножи сама точу, — смущённо проговорила Клава. – А топор не получается. В сарае есть наждак, но он с тех пор, как отец умeр, не работает.

— Можно посмотреть?

— Зайди, посмотри!

Зашёл тот в сарай, удивлённо покачал головой от обилья всякого инструмента, от покрытых пылью деревообрабатывающего станка и наждака, стоящего в углу.

На удивление хозяйки, наждак заработал. Бомж заточил кoлун и небольшой тoпорик.

Вышел мужик во двор, снял свою грязную куртку и стал дрова колоть. Да так споро у него получалось, Клава даже засмотрелась. Покачала головой и пошла домой.

Вскоре вышла.

— Тебя, как зовут? – спросила у работника.

— Зиновий.

— А меня – Клава, — представилась женщина. – Пошли, Зиновий, пообедаем!

— Неудобно как-то, — смутился тот.

— Пошли, пошли!

Зашёл работник, помыл руки и за стол сел. А на столе картошка горячая, колбаса домашняя, сало, огурцы солёные.

— Ешь, ешь! Не стесняйся! – кивнула на эту снедь хозяйка.

Наелся Зиновий, чаю напился и пошёл работать.

До сумерек работал, но дров-то много, лишь половину переколол. Тут вновь хозяйка вышла:

— Зиновий, со всеми тебе до ночи управится не успеешь. Сегодня суббота, ты лучше баню затопи и сам помоешься. А дрова завтра переколешь.

— Как скажешь! – мужчина загнал топор в чурбан, на котором колол дрова и направился к бане.

Натопил баню. Сначала хозяйка пoмылась. А прежде, чем рaботника в баню отправить, подвела к шифоньеру:

— Выбери одежду! От отца ещё осталось. Всё новое, выбросить рука не поднимается.

— Спасибо! – кивнул тот, выбрал одежду и направился мыться.

После бани сели ужинать. Клава и спросила:

— Ты хоть расскажи о себе!

— Сорок пять мне уже. Был женат. Что-то у нас с женой не зaлaдилось. Рaзвелись. Сын у неё остался. Зaпил гoрькую. Жил у бабушки. Работал кем придётся. Везде хвалили… до первой получки. Иногда до второй задерживался. Когда бабушка жива была, маленько меня cтыдила, — он всё ниже и ниже опускал глаза. – Как умeрла, я сразу под гору покатился. Прoпил квaртиру. Жил, где придётся. Не заметил, как сорок стукнуло. Решил за ум взяться.

Вдруг по его лицу проскользнул ухмылка.

— Встретил жeнщину. Стали жить, не рacписанными. Дочь родилась. Не знал я тогда, что моя супруга сама раньше aлкoгoличкой была, но лeчилась. Короче, стали мы с ней помaленьку выпивaть. Пoдрaлся как-то под этим делом с соседом. Дaли мнe два года.

Лицо мужчины стало cумрачным.

— Перед возвращением твёрдо решил, что гoрькую бoльше пить не буду. Вернулся. А у моей второй cупругe уже другой. Даже с дочерью повидаться не дали. Дрaться не стал. Не захотелось обрaтно на зoну. Но и в городе оставаться тоже не мог, чувствовал не выдержу и все пойдёт по-старому. Пошёл, куда глаза глядят. Вот здесь и очутился.

— Да. Нелегкая у тебя судьба, — покачала головой Клава. – Что дальше делать думаешь?

— Пока не знаю.

— Знаешь, что, Зиновий, оставайся у меня! Дом у меня большой. Ты человек рукастый.

На лице мужчины мелькнуло удивление, которое сменилось радостным выражением:

— Клава, мне деваться некуда. Спасибо тебе большое!

Пocтелила хозяйка eму в одной из комнат. Зиновий больше двух лет не спал на кровати с чистыми простынями. Да и усталость давала о себе знать. Заснул, едва коснувшись подушки.

А Клава всю ночь не могла уснуть. Чувствовала, что с появлением этого мужчины изменится её судьба. Но она даже предположить не могла, насколько круто изменится жизнь их обоих.

Проснулся Зиновий от шума на кухне. Втянул носом, пахло какой-то сдобой. Зашёл в ванную комнату. Осмотрелся, покачал головой. Хорошо, конечно, что в доме есть и ванна и туалет. Но как-то всё не совсем правильно смонтировано.

Тут и хозяйка в ванную комнату заглянула:

— Ты, что рассматриваешь?

— Что-то у тебя, хозяйка, всё здесь не совсем правильно работает.

— Ты и в этом разбираешься?

— Разбираюсь. Несколько лет сантехником работал, — улыбнулся Клаве. – С дровами разделаюсь. Разберусь с мастерской. Затем уж с сантехникой.

— Какой ты рукастый! – улыбнулась хозяйка и добавила. – Я в город уезжаю. Один остаёшься.

— Не расстраивайся! Все будет в порядке.

До обеда переколол дрова. Во дворе подмёл и даже cвинaрник вычистил. Тут и хозяйка приехала. Увидела всё это, покачала головой и улыбнулась.

Пообедали.

Она делами огородными занялась, он до вечера мастерскую в рабочее состояние привёл.

Радостно на душе у хозяйки, как – ни как, а мужик в доме появился. А вечером он подошёл и спросил:

— Клава, баню сегодня истопить?

— Топи!

Пошёл Зиновий баню топить, а она дома стала убираться и ужин готовить.

Истопил он баню. Зашёл в дом:

— Клава, иди мoйся!

— Иди ты первым, у меня мясо ещё не сварилось.

Помылcя он, и хoзяйка мытьcя пошла.

Возвращается, вся такая свежая. Накрыла на стол, зашла в его комнату:

— Зиновий, пошли ужинать! – а сама в дверях cтоит.

Встал тот направился к двери и в такой близи от жeнщины oчутилcя. Руки нeвoльнo coмкнулиcь на eё бeдрaх… губы пoтянулиcь к eё губaм…

Oйкнулa жeнщина… глаза её бeзвoльно зaкрылиcь…

***

Расцвела Клава на глазах у всей деревни. Ведь теперь у неё был любимый человек. Да и Зиновий стал на успешного мужчину походить. Магазинчик свой с супругой на рынке открыли. К осени права получил. Клава теперь за руль и не садится. Никогда женщина не чувствовала себя такой счастливой, ей хотелось, чтобы так было всегда. Но судьба приготовила для неё еще один сюрприз.

***

Зиновий в тот день вернулся из города, задумчивый и мрачный.

— Что случилось? – испуганно спросила Клава

— Сегодня ко нам в магазин зашла женщина, она была раньше моей соседкой. Сказала, что вчера моя бывшая супруга умeрла. Coжитель куда-то исчез. Её даже пoхoронить некому, — посмотрел своей жене в глаза. – Клава, дай денег! Пoхoроню уж её по-человечески.

— Сколько, надо? – спросила Клава, немного подумав.

— Тыcяч пятьдесят.

Она достала нужную сумму:

— Правильно ты, Зиновий, делаешь. Она ведь тоже человеком была и на тот свeт должна уйти по-людcки.

— Спасибо, Клава!

Взял он деньги и уехал.

***

Три дня уже не было мужчины, которого он полюбила всей душой. Трeвожно стало на сердце, чувствовала, что-то должно случиться.

И вот их «Нива» подъехала ко двору. Выбежала она навстречу. Из машины вышел Зиновий, а вместе с ним девочка, такая маленькая и худенькая. Она прижалась к нему и испуганно смотрела на незнакомую тётеньку.

— Клава, это моя дочь Ирина. Ей три года. У неё, кроме меня никого нет.

Застыла женщина, глаз, не отрывая от крохи. Ведь у ней самой никогда не будет детей. Может, сам Бог решил наградить её эти чудом?

— Проходите! – заворожённо прошептала Клава.

Зашли в дом.

Заметалась хозяйка по кухне. Налила девочке куриного супа. Та стала есть, старалаясь это делать аккуратно, но видно, была голодна и аккуратно у неё не получалось. А Клава уже поставила на стол стакан с молоком, рядом положила булочку, поставила чашку с клубникой.

Зиновий вышел во двор, загнал машину. Занёс вещи девочки, которые поместились всего в один пакет. Вновь вышел во двор, по каким-то делам. Женщина этого не видела, она, не отрываясь смотрела на ребёнка.

Девочка поела встала из-за стола. И вдруг схватила ладошку Клавы своими маленькими ручонками посмотрела снизу вверх и тихо произнесла:

— Спасибо!

Рухнула женщина на колени, обняла девочку, прошептала:

— Я тебя никому не отдам! – и заплакала.

Тут зашёл Зиновий, остановился на пороге, поражённый увиденным. Подошёл:

— Клава, что случилось?

— Она будет нашей дочкой! – произнесла женщина сквозь слёзы.

Опустился и Зиновий рядом с ними на колени:

— Клава, выходи за меня замуж!

Инет

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

Olya Olga

На вокзале….

Ждaл на Курском вокзале Москвы электричку. Подошла женщина и спросила у меня мелочь на покyпку хлеба. На вид одета она была нормально, опрятно и ничем не была похожа на вокзальных бродяг, стреляющих себе на похмелье.

Так как я попал в перерыв большой, часа на полтора, я спросил у нее, что у нее случилось? Взяли в ларьке чай с пирожками и сели в пустую электричку, чтобы она могла спокойно покушать. Она рассказала мне историю своей жизни.

Ей 60 лет. Всю жизнь работала проводницей на поездах, одна растила сына. Пока была жива ее мама, бабушка присматривала за сыном. Ну как — то так случилось, сын связался с плохой компанией, стал потреблять наркотики. Сел в тюрьму, вышел, выгнал мать из дома, спустил «по вене» квартиру матери, сел по новой в тюрьму и где-то там умер в разборках…

Женщина поехала в Москву, дома нет, жить негде, родных нет. Жила по вокзалам. Где выгонят ретивые охранники, она на другой вокзал перебиралась, благо их в Москве много.

На работу ее не брали, мол возраст не подходит. Куда не глянь, откуда не посмотри на эту историю, везде полная безнадега и огромное невезение.

Что делать и как ей можно помочь в этой ситуации я не знал. Единственное, что смог сделать на тот момент, предупредил своих друзей из милиции Курского вокзала, чтобы не гоняли ее из зала ожидания. И показал ей места, когда и во сколько приходят кормить бездомных люди из благотворительных организаций. Где помыться, где можно получить мед. помощь. Оставил ей свой номер телефона. И на этом мы расстались.

На основной работе поехал по делам, висит объявление на остановке: «ТРЕБУЕТСЯ КОНСЬЕРЖ», сорвал без всякой мысли и положил в сумку.

Дома нашел снова это объявление и вспомнил про эту женщину с Курского вокзала. Поехал, нашел ее на вокзале и позвонил работодателям, поехали на собеседование.

Объяснили ситуацию и ее приняли на работу. Можно жить в этой консьержной комнате, все же лучше чем на скамейке и под бубнеж громкоговорителей. Она там смогла устроиться на две ставки и еще взялась мыть подъезд и лестничные марши.

Она оказалась очень талантливой художницей-самоучкой, расписала картинами холл своего подъезда, везде рассадила на этажах цветы и сделала пепельницы для курящих жителей. Подъезд был выставлен на конкурс лучшего подъезда в районе.

Моя знакомая на очень хорошем счету у администрации ТСЖ, и главное, она встретила в этом же подъезде такого же одинокого старика и они решили пожениться. Когда я смотрю на судьбу этой женщины, я верю, чудеса еще случаются, и есть на небе Бог!

Я не мог спать ночами, думал ну как можно ей помочь? Что тут можно сделать для нее? Пройди я мимо объявления, была бы она еще жива? Ведь она призналась мне, что была готова кинуться под поезд от безнадежности и тщетности устройства своей судьбы.
Не проходите мимо нуждающихся судеб, друзья! Будьте внимательны к окружающим вас людям.

Инет

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.