УБОРЩИЦА ПО «БЛАТУ»

Варвара заканчивала университет уже будучи беременной. Это ее ничуть не расстраивало. Ее Славик довольно-таки прилично зарабатывал, что позволяло семье оплачивать и ипотеку и заниматься Варе учебой и будущим малышом.

-С твоим дипломом ты в любой момент сможешь устроиться на работу! — убеждал супругу любящий муж. — Даже если не захочешь работать — я вполне смогу обеспечить нашу семью!

Но Варя даже не переживала по этому поводу. Она знала — Ее Славик всегда решит любые проблемы, лишь бы она была счастлива.

Родился долгожданный малыш. Молодые родители были счастливы, как никогда. К тому же Славик получил новую должность, что прибавило благосостояния маленькому семейству.

-Может, сразу же еще родим? — спрашивал Славик супругу. — Пусть погодки будут. Все равно минимум двоих хотели.

Варя была не против. Действительно, лучше сразу всех отнянчить, а потом уж и заниматься карьерой. Тем более, Славик обещал найти няню в помощь.

Приближался первый день рождения сына. Варя составляла праздничное меню, придумывала развлечение для гостей. В квартиру шумно забежал Славик.

-Варь, я буквально на секунду! Начальство посылает в командировку, но я обещаю — к празднику вернусь! — он поставил в угол комнаты несколько коробок. — Это подарки. Тебе и мелкому! Обещай, что не распакуешь их до дня рождения! Если бы не командировка — я бы их получше спрятал!

Варя, улыбаясь, пообещал. Она поцеловала мужа на прощание и закрыла за ним дверь. У нее тоже был подарок для мужа, который она хотела преподнести в день рождения сына.

-Варвара Игоревна? Ваш муж попал в аварию. К сожалению, он не выжил.

Уже неделю эти слова звучали в голове Вари и она все еще не могла в них поверить. Славик погиб за день до дня рождения сына. Как в тумане прошло опознание и похороны. Ее родители, как могли, поддерживали дочь. Родители Славы сразу после похорон уехали, не сказав ни слова.

Прошел месяц. Деньги, которыми Славик раньше регулярно пополнял ее карточку, стали заканчиваться. Приближался очередной платеж по ипотеке. Нужно было как-то жить. Но как?

-Давай я буду сидеть с Костиком, а ты устроишься на работу, — предложила мама, — у тебя все равно с твоим образованием зарплата будет больше, чем у меня.

Варя согласилась. До детского сада оставалось еще почти два года, а деньги неумолимо заканчивались. Начались поиски работы. К большому удивлению Вари, ее образование никого не интересовало — всем нужен был внушительный стаж. Она уже совсем отчаялась, как мама вдруг вспомнила о своей племяннице. Та работала на одном из крупных предприятий города и, даже не имея соответствующего образования, занимала приличную должность.

Родственница выслушала и пообещала помочь. Варя с надеждой начала считать дни.

-Танцуй, сестренка! Есть для тебя работа!

-Спасибо большое, Свет! Ты просто не представляешь, как ты меня выручила!

-Благодарить с первой зарплаты будешь, а завтра бери документы и приходи к нам!

Варя как на крыльях неслась на новую работу. Строгая начальница, а по совместительству, свекровь Светланы, презрительно посмотрела на нее поверх очков:

-На родственные связи не надейся! Спрашивать буду как любого работника!

-Ну что вы! Я и не собиралась пользоваться привилегиями! Вы во мне не разочаруетесь! — улыбнулась Варя.

-Вот и отлично! Тогда старайся прийти пораньше, чтобы подготовить все кабинеты к рабочему дню! Чтобы везде было чисто, цветы политы, мусорные корзины пустые! И половые тряпки промывай, чтобы запаха не было!

-Хорошо, — опешила Варя, — а почему я должна проверять половые тряпки?

-Ну как почему? — снова презрительный взгляд. — Вы, уборщицы, всегда ленитесь эти тряпки промывать. Потом запах стоит как в мусорном контейнере!

-Подождите, так вы меня уборщицей нанимаете? — Варя старалась не заплакать.

-Ну, а ты кем хотела? Специалистом? Так у нас штат укомплектован! Тем более, у тебя и опыта никакого нет! — директриса ухмыльнулась. — Ладно, покажешь себя — дам тебе еще на пол ставки работу! У нас как раз курьер увольняется!

-Скажи спасибо, хоть эта работа нашлась! — «утешила» Светлана. — Так то тебе вообще выбирать не приходится!

__________________________________________________

Прошло пол года. Варя привыкла к своей работе и уже не так переживала за свою должность. Она умудрялась совместить и уборку помещений и курьерскую службу, которую ей добавили спустя месяц работы в должности уборщицы. Только зарплаты все равно катастрофически не хватало: выплаты по ипотеке съедали весь маленький доход. Спасибо маме — помогала по мере возможности.

-Варвара Игоревна! Это страховой агент вашего супруга, — в трубке послышалось покашливание, — вы меня слышите?

-Да-да! — очнулась Варя. Она понятия не имела, откуда он взялся этот страховой агент.

-Ваш муж, Вячеслав Иванович, застраховал свою жизнь на случай своей кончины. Сегодня подошел срок по выплате. Вам как денежку перечислить: на счет или на погашение кредитов?

-А-а… Много там? — Варя не знала, что сказать. Агент назвал сумму. Этого хватало, чтобы полностью погасить ипотеку и даже немного оставалось. Девушка не верила своему счастью. Договорившись о перечислениях, она позвонила маме.

-Все-таки, тебе очень повезло с мужем! — растрогалась женщина. — Таких больше нет! Слава богу! Теперь хоть об ипотеке душа болеть не будет!

Маленькая семья вздохнула с облегчением.

___________________________________________

-Варя! Говорят, ты на экономиста заканчивала? — к Варваре подошла одна из специалистов экономического отдела.

-Да, а что?

-А у тебя много работы?

-Нет. Я уже почти все закончила!

— Вот и прекрасно. Пойдем, поможешь мне!

С этого дня Варя стала помогать почти всем сотрудницам экономического отдела. Она радовалась и надеялась, что ее помощь оценят и при возможности переведут на должность, соответствующую ее специальности.

Вскоре одна из сотрудниц решила уходить на пенсию. Варя была уверена, что займет ее место, но все-таки решила посоветоваться с сестрой.

-На место Лидии Петровны? — подняла идеально очерченную бровь Светлана. — С чего бы это простую уборщицу должны взять вместо специалиста?

-Ну как? — растерялась Варя. — У меня же есть необходимое образование…. Да и все знают, что я всю работу уже знаю, так как многим помогаю…

-Ну не знаю, не знаю…. — протянула Светлана.

-Куда ты хочешь? — начальница снова презрительно смотрела на Варю поверх очков. — Совсем обалдела! Еще я уборщицу в экономисты не переводила! Иди вон лучше, займись своими прямыми обязанностями! Грязища везде!

Варя, еле сдерживая слезы, кинулась из кабинета директора.

Новая экономист оказалась совсем молоденькой девочкой, только после школы. Зато папа у нее был владельцем сети ювелирных магазинов, что, как видимо, и заменило девочке образование и преподнесло хорошую должность.

-Коллеги! — начальник оглядела кабинет поверх очков. — Хочу представить вам новую сотрудницу. Она, конечно, еще молода и не опытна, но вы ведь поможете юной коллеге на первых порах?

Все дружно закивали, отводя взгляды. Довольно качнув головой, директор вышла.

-Кариш, — обратилась к новой сотруднице одна из специалистов, — понимаешь, у нас очень много работы и мы не всегда сможем тебе помочь… Ты это… К уборщице нашей обращайся… Она экономист по образованию, причем самого престижного вуза в городе. Она тебе поможет.

-К уборщице? — Карина так скривила губы, что стало понятно, что она даже мысленно не желает к ней обращаться.

-Ну да! — поспешно добавила ее соседка. — Она всем тут нам помогает. Половину работы за нас делает! Прикольно, да?

-Ну что ж, попробую…

Варя устало опустилась на стул в подсобке. Скоро новый год. Говорят, что перед новым годом всегда выдаю премию. Если так, то Варя сможет купить подарки родителям и сынишке. Девушка задумалась о том, что бы такое особенное подарить маме. Она так выручала ее все это время! Варе хотелось ее отблагодарить.

Ищешь захватывающую, интересную и чувственную книгу?

Вдруг из-за стены послышался смех. Варя вспомнила, что там была общая комната, где сотрудники пили чай, обедали и просто приходили отдохнуть. Сейчас как раз был обед. Она уже решила не обращать внимания, как вдруг услышала:

-Уборщицу? На корпоратив? — голос новой сотрудницы залился смехом. — Да вы что? Давайте еще бомжей с помойки позовем!

-Ну, в принципе, один раз в год можно и всем вместе справить, — сказал кто-то робко.

-Вместе? Да вы что? Кто мы и кто эти….Они — обслуживающий персонал! Пусть знаю свое место! Так ведь, Свет?

Варя замерла, прислушиваясь к тому, что скажет сестра.

-Даже если мы ее и позовем.. Представьте, мы все такие нарядные, стильные… И она… В каком-нибудь бабкином платье! Весь вид будет портить! Да еще фоткаться полезет с нами! Представьте фотки с новогоднего корпоратива: мы сидим с нищебродкой! Конечно, можно сказать, что это приглашенный аниматор…Но… Карина права… Пусть вон… со слесарями справляет!

Все дружно залились смехом. Первой реакцией Вари было броситься в в комнату для отдыха и вцепиться сестре в волосы. Но она сдержала себя. «Значит нищебродка? Недостойная их «высшего» сословия? Тогда и отчеты пусть им кто-нибудь другой делает!»

_________________________________________________

Варя домывала пол в кабинете инженеров, как ее окликнули.

-Эй! Как тебя там? — позади девушки стояла Карина. — Пойдем, поможешь мне с отчетом!

-С каким еще отчетом? — «не поняла» Варя.

-Ну как с каким? С этим… статис… Вообщем, все увидишь!

-Как я вам помогу с отчетом? Я всего лишь уборщица и ничего в этом не понимаю!

-Да ладно набивать себе цену! Я же знаю, что ты всем экономистам отчеты делаешь! Пошли быстрее! Я сегодня хочу пораньше с работы уйти. Мне по магазинам походить нужно! Это тебе не важно во что ты одета, а мне надо!

-Я еще раз повторяю: я не экономист! И никакие отчеты я делать не буду!

-Ах так! — Карина топнула ногой. — Ну смотри! Вместо работы на помойку будешь ходить!

Варя молча отжала тряпку и с жалостью посмотрела на девушку. Затем отвернулась и пошла в другой кабинет.

-Варвара! — начальница строго смотрела на девушку. — Я бы хотела, чтобы ты помогла Карине с отчетами.

-Но я же простая уборщица, а не экономист! — Варя смело посмотрел в глаза директрисе.

-Пытаешься мстить? — зло усмехнулась начальница. — Да кто ты такая, чтобы со мной торговаться? Ты никто! И образование твое — ничто! У Карины — отец с деньгами и связями! А у тебя что есть? Только эта работа! Которую ты легко можешь потерять! Значит так: ты поможешь Карине сделать ее работу и еще выйдешь в новогодние каникулы и сделаешь за нее годовой отчет!

-Вам не кажется, что это не входит в мои обязанности?

-Это мне решать, что входит в твои обязанности, а что нет! — директор стукнула кулаком по столу. — Либо ты делаешь, что тебе говорят, либо — я тебя уволю по статье!

Варя ничего не успела ответить — в дверь без стука вошли двое мужчин. При виде их директриса вскочила.

-Что, Елена Викторовна, работников уму-разуму учишь? — улыбаясь, произнес тот, что постарше.

-Немного, Павел Антонович, — запинаясь, промямлила директриса, — иди, Варвара, потом поговорим!

-Нет! Подождите! — командный голос Павла Антоновича пригвоздил Варю к полу. — А почему вы не желаете выполнять свои обязанности?

-Потому что экономические отчеты не входят в обязанности уборщицы! — отчеканила Варя.

-А вы, я так понимаю, уборщица?

-Э-э, Павел Антонович, не слушайте ее! Она у нас припадошная… Держим из жалости….

-Знаете что? — Варе вдруг стало все равно, что с ней будет. — А вы проверьте отчетность! Там половину я делала! За просто так!

Мужчины переглянулись.

-А и проверим, — спокойно ответил Павел Антонович, — мы как раз сюда за этим и приехали.

______________________________________________

-О, боже! Что будет? Что будет? — Света трясущимися руками пыталась прикурить сигарету.

-А что должно быть? — Варе было наплевать, она изучала газету с объявлениями о работе.

-Ты знаешь кто это? Хотя, откуда тебе…. Это управляющая компания! Из самой Москвы! И чего они приперлись?

-Наш новый кризисный менеджер посчитал, что нужно сделать контрольную проверку всех наших предприятий, — раздался за спиной девушек голос Павла Антоновича, — ну, а я решил проехаться с ним.

Руки Светы затряслись еще сильнее.

_________________________________________

Варя вошла в здание конторы. Было очень тихо. «Сделали выходной, а мне не сообщили?» — удивилась девушка, но тут же увидела одну из специалистов экономического отдела.

-Ой, Варька! Че и будет? Пошли в конференц-зал, все уже там!

-А мне-то зачем?

-Пошли! Там все!

Конференц-зал и вправду был забит людьми до отказа. На небольшом возвышении стоял отдельный стол, за которым восседал Павел Антонович и кризисный менеджер.

-Итак, господа! Не буду начинать издалека, сразу скажу, — начал Павел Антонович, — мы, с Данилой Семеновичем посетили вас, чтобы произвести проверку, выявить слабые стороны и, соответственно, устранить их. И какого же было мое изумление, когда выяснилось, что слабые стороны — это не недобросовестные поставщики или покупатели, и даже не покупательская способность наших контрагентов, а мы сами. Как выяснилось, руководящие должности на нашем предприятии занимают не профессионалы, а люди «по блату». От чего страдает и прибыль предприятия и ваша зарплата, которая, кстати, сдельная, а не повременная, как установила ваша директор.

Я теперь понимаю, почему никаких сдвигов не происходит. Предприятие топчется на месте. У вас нет заинтересованности. Непрофессиональные руководители в связи с отсутствием должного образования, не могут наладить качество работы, а вы не заинтересованы в собственном развитии из-за отсутствия достойной оплаты.

Поэтому, мы с Данилой Семеновичем приняли решение почистить ваши ряды и найти новых профессионалов, которые будут выводить предприятие на новый, современный уровень!

С собрания расходились, тихо переговариваясь. Варвара направилась сразу к кабинету директора. В руках у нее было заявление на увольнение. Рядом с ее домом, в маленький магазинчик, требовался продавец. Варя поговорила с хозяевами магазинчика — ее обещали взять. Поэтому здесь ее больше ничего не держала.

-Варвара Игоревна, вы меня ждете? — рядом с ней стоял Данила Семенович.

-Даже не знаю, — пожала плечами Варя, удивляясь, как ее имя запомнили, — я заявление на увольнение принесла, а кому отдать — не знаю.

-Давайте зайдем в кабинет!

Они вошли в кабинет директрисы, кризисный менеджер указал Варе на стул. Она послушно села.

-Думаю, вы погорячились с увольнением, — начал он, — я изучил ваше личное дело и отчеты, которые вы делали для экономического отдела. Не вооруженным глазом видно, что работал профессионал. Поэтому, я хочу предложить вам остаться, но на новой должности. Главный экономист вас устроит?

-Что, прямо сразу главный? — Варя усмехнулась.

-Прямо сразу, — Данила Семенович серьезно посмотрел на девушку, — я уверен — вы справитесь. А я никогда не ошибаюсь в профессионализме людей. Работа у меня такая. Ну так как?

-Хорошо, я согласна. На кого писать заявление?

-На меня. Павел Антонович на год сделал меня исполняющим обязанности директора. Пока я не подберу себе замену.

____________________________________________

-Данила Семенович, я составила планирование на следующий год. Посмотрите?

-Да, Варвара Игоревна, присаживайтесь. У меня к вам разговор.

Варя села в кресло напротив директора. Прошел год ее работы в должности главного экономиста. Весь год она увлеченно изучала все тонкости работы предприятия. Неоднократно посещала вместе с Данилой Семеновичем цеха и разговаривала с рабочими. За год им удалось повысить прибыльность предприятия почти на десять процентов. Немного, но для того состояния, в котором предприятие было оставлено Еленой Викторовной — прилично.

Елена Викторовна, Света, Карина и все те сотрудники, которые не прошли проверку Данилой Семеновичем, были без сожаления уволены. Света с трудом устроилась в один из сетевых магазинов. Карину отец отправил учиться. А вот Елене Викторовне повезло меньше всех. Слух о том, из-за чего ее уволили быстро разнесся по городу. Ее никуда не хотели принимать на работу. Она вынуждена была обратиться с в службу занятости и дожидаться выхода на пенсию.

-Как всегда, ваши расчеты идеальны, — улыбнулся Данила Семенович, отложив бумаги, — но я сейчас не об этом. Как вы помните, Павел Антонович поставил меня вашим руководителем на год, с условием, что я найду подходящую замену. Так вот, год подошел к концу и я принял решение. Самый подходящий кандидат на должность руководителя предприятия — это вы.

-Н-но… Я не имею должного опыта… И не уверена, что оправдаю ваши ожидания..

-Оправдаете. Поверьте, я разбираюсь в людях!

©Инет

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

Всё по плану
Мавридика де Монбазон

Лена перебирала вещи, бездумно, молча, перекладывая их с места на место.
Надо что -то делать, вяло шевелилась мысль: надо что-то делать.

Игорь дал времени неделю на то, чтобы она съехала в свою маленькую квартирку.

Как же хорошо, что не послушала тогда Игоря с его мамой и не продала бабушкину квартиру.

Сейчас там живёт девушка Оля, со своим молодым человеком. Она снимает пять лет.

Нужно позвонить Оле и сказать чтобы съезжала. Лена не может плакать у неё ком в горле.

По полу ползает Мишка, сын Лены и Игоря, ему полтора года.

Конечно, Мишка умеет ходить, но сейчас он катает машинку и гудит, словно паровоз, Лариса, дочка в садике.

Ларисе четыре года, девочка уже давно адаптировалась в саду, в прошлом все болезни, больничные по две недели.

Дети планированные, всё у Лены с Игорем шло по плану, иногда конечно были скандалы, ну так, небольшие. Особенно когда мама Игоря вдруг решала поучить Лену жизни.

Например, как воспитывать детей или как распоряжаться бюджетом. Ей очень не нравилось что Лена не отдаёт ей накопления, ведь у мамы было бы надёжнее, не то что в этих банках.

Игорь отмахивался, говорил что это бабские дела и он не будет ввязываться. Лена и не настаивала. Она тактично отбивала нападки свекрови, и жизнь шла своим чередом.

Лена мечтала, когда Миша подрастёт и она сможет выйти на работу, одеваться опять в красивые наряды, бежать на любимую работу, чувствовать себя легко и непринуждённо.

Когда голова будет забита не только обедами, развивашками для детей, но и другими вещами.

Всё шло по плану, это Игорь научил Лену всё планировать.

Вчера вечером он сообщил что, разлюбил, чтобы уходила.

Это только в какой-то параллельной вселенной мужчина делает красивый жест и оставляет всё жене и детям, уходит в новую жизнь с одним чемоданом.

Нет, Игорь спокойно и буднично объяснил что, полюбил другую, что хочет теперь жить с ней, с той любимой, Лена же с детьми должна уйти. Платить алименты Игорь будет, конечно, так же по выходным встречаться с детьми, он всё же отец.

Поэтому просит не препятствовать встречам с детьми и принять данное положение.

Она Лена, больше не является любимой женщиной его, Игоря.

На неделю он уезжает с новой любимой женщиной на отдых, хочет вернуться в освобождённую от жены и детей квартиру.

На развод он подаст по приезду, всё, как всегда, всё по плану.

Поэтому Лена сидит и ничего не понимает, как ей дальше быть, что делать?

Лена набрала Ольге, девушке снимающей квартиру. Лена постаралась не плакать, но всё же не сдержалась…

-Лен, я к вам сейчас подъеду помогу вещи собрать хорошо?

-Да, — согласилась женщина, приезжайте. Видеть когого -то из подруг она не хотела, не могла вынести охи, ахи, успокаивающие разговоры. Быть одной тоже н хотелось.

Утром отвела Ларису в садик, принялась собирать вещи, вот Ольга ей и поможет. Она не будет неискренне жалеть и говорить какая хорошая пара они были с Игорем.

Ольга приехала минут через тридцать. Молодая, красивая, стильная.

Вместе с ней в квартиру ворвался глоток свежего воздуха, весна, позитив и что-то ещё, Лена пока не поняла что.

Лена не удивилась, что по сути чужой человек предложил ей помощь, была в прострации.

Оля принесла пиццу, и они попили чай. И только часа через два, девушка призналась что парень её бросил, нашёл п перспективней, как он выразился, Оля тянула до последнего, не сдавала квартиру, хотя уже нашла комнату, одной немного надо.

-У меня ипотека, дом через полгода сдадут, — говорит Ольга, — я сама платила, он сразу сказал, что ни копейки не потратит, ну так-то правильно, это же моя квартира, хотя я надеялась, что вместе будем там жить. Я до встречи с ним оформила, родители помогли, на стадии котлована взяла. Вот полгода осталось

Так, болтая, собрали вещи, погрузили в Ленину машину и увезли. В комнате стояли собранные Ольгины сумки.

-Оль, — Лена посмотрела на девушку, — да оставайся, если дети не смущают, как-нибудь полгода проживём. Всё же платить меньше, и мне спокойнее, зная что не одна дома…

-Серьёзно?

-Ага.

-Вот спасибо, а то до работы три минуты пешком, да и вообще, привыкла здесь уже.

Игорь научил Лену всё планировать, так же лучше, учил он её. И действительно лучше, когда планируешь.

Через неделю он приехал, чтобы убедиться, что бывшая любимая жена уехала, не оставив никаких следов.

Так и было, чистота, тишина.

-Ну и хорошо, — произнёс вслух Игорь, он не любил, когда его панам что-то мешало.

Через три дня, после того, как клининг отмыл всё до блеска, Игорь привёл свою любимую в уютное, семейное гнёздышко, на развод он подал, как и обещал, после приезда с отдыха.

Вечером, наслаждаясь объятиями любимой женщины, Игорь услышал задорную трель звонка.

Поморщился, что там ещё такое. Надо поменять звонок, это Лена эту зубодробилку покупала.

Мужчина открыл дверь, на пороге стояла бывшая жена, с чемоданом и Мишкой на руках.

-Привет, Игорь.

-Привет, -ничего не понимая сказал мужчина, в чём дело Лена?

-Понимаешь, мне нужно выходить на работу, Миша ещё не приучен к садику, я решила что Мише буде лучше с тобой. Поэтому, вот тебе ребёнок, вот его вещи, сейчас принесу ещё сумку с игрушками.

Да, матери своей не вздумай всучить ребёнка, я буду постоянно на связи, алименты платить, конечно, буду, забирать на выходные естественно тоже. И не вздумай чинить мне препятствия или настраивать против меня ребёнка.

Я сначала хотела обоих детей тебе оставить, но потом мне неожиданно пришла помощь в лице одной замечательной девушки. Уж вдвоём-то мы как-нибудь справимся, к тому же на выходные ты будешь забирать Ларису. Через пару лет, когда у Мишеньки наладится график, будет легче.

Ну всё, я побежала.

-Что за бред? Лена, что за абсурд? Ты сошла с ума? Ты взяла и отдала вот так запросто ребёнка?

-Да, а что такого? Ты двоих детей взял и запросто выгнал из дома, и отдал и предал, и ничего страшного. А я вдруг сразу сошла с ума. Всё, я побежала, — Лена поцеловала Мишку и пошла в низ.

-Лена, Лена, вернись сейчас же! Ты что себе позволяешь?

-Всё, я позволяю себе всё. В пятницу вечером приеду за Мишей. Всё пока.

Игорь растерянно стоял на руках с ребёнком посреди прихожей. Когда в дверь повторно позвонили, он облегчённо вздохнул.

Фух , Лена передумала, её тоже понять можно жила спокойно, ни о чём не думала, а ту такое…

Миша закапризничал, ребёнку было жарко, Игорь поспешно открыл дверь, на пороге стояла соседка, тётя Маша.

-Игорёк, тут Лена сумку велела отдать тебе, она очень спешила.

-Да, да- протянул Игорь, — это игрушки Мишенькины…

-В чём дело?- любимая стояла надув губки — Игорь, а что за ребёнок?

-Мой… наш… сын мой…

-А что он здесь делает? Ему же жарко, раздень ребёнка.

Игорь подумал что может не так всё и плохо, любимая спокойно отреагировал на появление Мишеньки.

Он раздел мальчика и отпустил его на пол. Тот поспешно заковылял в свою комнату не найдя старшей сестры, мамы и любимых игрушек, скуксился и заревел.

-Игорь, успокой его! Ты что не видишь? Ребёнок плачет. А когда его заберут?

-Кто?

-Ну кто его принёс…

-Его принесла мать.

-Какая мать?

-Его мать

-Подожди, тебе что отдали ребёнка?

-Да, — нервничая отвечает Игорь, — мне отдали ребёнка.

Игорь очень не любил, когда что-то шло не по плану, просто очень.

-Это что? Он будет жить с нами? А кто за ним будет ухаживать? А кто к нему вставать ночами будет? А кто  будет мыть, кормить его?

-Мммм, помолчи, я тебя прошу! Я сейчас решу этот вопрос!

-Да уж, пожалуйста, побыстрее реши…

-Алё, мама, привет. Что делаешь? Мамуль, я хотел бы спросить, понимаешь тут такая ситуация…Ты бы не могла Мишеньку себе забрать? Ну, в общем… мы с Леной развелись…Ну так, мама… Она уехала в бабушкину квартиру…Ты сможешь забрать Мишеньку? Алё, алё мама…

-Знаешь… Мама по всей видимости не сможет забрать ребёнка, понимаешь…Она … у неё…Постой, ты куда? В смысле пока не решу проблему?

-Алё, Лена? Лена, приди и забери ребёнка! Что значит не можешь! Ты же мать! Ааа, я понял! Ты специально, да? Ах, ты подлая! Ну что же, ты добилась своего, радуйся!
Ты поступаешь подло, слышишь!

-Алё, мам! Мама, да не кричи ты. Мама, мне нужна помощь! Я работаю, я не могу заниматься ребёнком и работать! Придёшь? Спасибо, мамочка…

Через час Игорь удивлённо рассматривал чемоданы, которые затаскивали какие-то молодые ребята.

-Игорь, рассчитайся с ребятами, — отдавала команды мама.

-Мама, а что за чемоданы?

-В смысле, что за чемоданы? Мои вещи. Я переселяюсь к тебе, помогать с ребёнком.

-Но я думал…Что ты просто заберёшь Мишеньку…

-Серьёзно? Это твой ребёнок! Ты и так выгнал Лену с Ларисочкой…

-Мама! Это моя квартира! И вообще, тебе Лена никогда не нравилась!

-Что ты такое несёшь Игорь! Как тебе не стыдно! Как только на ум такое могло прийти! Да тебе молиться надо на жену было, а не шашни заводить, бессовестный. Всё, либо я ухожу, либо поселяюсь здесь, с тобой и помогаю тебе с Мишенькой…

-Хорошо, мама…

Так Игорь начал жить не по плану. Любимая от него отказалась, нашла себе более выгодную партию, да не такая уж и любимая, начал понимать Игорь.

Он вдруг понял, что скучает по Лене, по дочке, по смеху Лениному, милой привычке прижиматься к его спине. По тому, как она внимательно его слушает.

-Мам, как ты думаешь, она простит меня? Баюкая выкупанного Мишку спрашивает Игорь у мамы.

-Не знаю, сынок, ты её сильно обидел. Если она тебя простит, то я не знаю… тебе надо будет молиться на эту женщину, и держаться за неё обеими руками. Я честно скажу, я бы не простила, не смогла бы, уж извини сынок, говорю как есть.

Долго пришлось завоевывать Игорю свою Елену обратно, очень долго.

-Как мне тебе верить? Жить и думать что ты опять влюбишься в кого-то и выставишь меня с детьми за дверь? Я не смогу, прости.

Всё-таки он уговорил Лену вернуться в квартиру, хотя бы так, думает Игорь. А там потихоньку он завоюет её доверие.

Сам себя проклинает за то, что сделал, как-то не по плану всё пошло…

Лена очень обижена, и вернуться согласилась только из-за того, что много Лениных сил вложено в эту квартиру, детям в садик близко, да и ей до работы не далеко.

Сразу Игоря предупредила, чтобы не рассчитывал ни на что. Просто знает, как тяжело одному с детьми справляться.

Поэтому живут вместе, но у каждого своя жизнь.

Иногда Лена, оставив детей с Игорем, идёт в кино, в музей или в кафе.

Он давно знает, что ходит она не с мужчиной, а с Ольгой, но ей не показывает что знает, заслужил сам такое отношение, понимает.

А также понимает что не всё потеряно, всё ждёт, когда прижмётся к нему Лена сзади, к спине и поцелует.

Игорь умеет ждать.

У него всё идёт по плану.

А та непонятная любовь, она была не по плану, так, выскочила откуда-то, сбой был видимо.

Инет

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

Чужая прихоть
Автор: Зинаида Санникова

— Мама, ты еще не спишь?
Ирина Андреевна вздрагивает, стряхивает путы сна, уже сковавшие ее усталое тело, и со вздохом отвечает:

— Что-нибудь важное? До утра не может подождать? Я так крепко заснула — утомилась сегодня ужасно.

— Мам, ты не сердись, это очень-очень важно! — Настя забирается к матери в постель. — Мам, ты послушай. Ты ведь хотела внука? Тихо-тихо! Знаю, что ты ответишь. Да, у меня не может быть детей. Но нам с Сашей так хочется сына! Так вот, завтра мы уезжаем за мальчиком. Через три дня будем дома.

— Да вы что?! — у Ирины сонливость как рукой сняло. — Кто вам позволит?

— А почему бы нет? Ну, Саша инвалид, так я-то нормальная. Нам хорошие знакомые помогли с документами. Я уж заждалась, больше года все тянулось.

— Господи! И мне ничего не сказали! Я бы хоть попробовала воспрепятствовать, отговорить, помешать.

— Вот потому и не сказали.

— Доченька, но ведь Саша ненормальный. Он бывает агрессивен. Конечно, это не его вина, и до аварии он был замечательным мужем. Но ведь теперь он порой сам как ребенок, за ним самим уход нужен. Это настолько безответственный шаг с вашей стороны, что у меня нет слов. Ведь Саша может напугать ребенка, даже ударить. Ведь иногда он бывает такой… Прости, но я подчас сама его боюсь.

— Мам, но ведь такое бывает очень редко. Чаще всего он вполне нормальный — как ты, как я. Буду следить за ним. Уволюсь, в конце концов.

— Я просто не верю, что слышу это от тебя. Как «уволюсь»? А жить на что будете?

— На Сашину пенсию. Да на ребенка ведь какое-то пособие будет.

— Настя, но ведь это такой мизер! А на ребенка нужно денег очень много.

— Но ведь ты нас не оставишь? Ты ведь скоро на пенсию уходишь, так можно не увольняться, вот тебе и деньги. И зарплата, и пенсия. Ты же мать, ты обязана помогать! — Настя заплакала. — И я так хочу ребенка!

— Вот что, милочка, довольно я твои капризы терпела. В моем возрасте уже дети родителям помогают. Я могла бы рассчитывать хотя бы на ваше сочувствие. Ведь знаешь, что с моими болячками я давно могла уйти на пенсию по инвалидности. Но ведь вам же с Сашей постоянно что-то нужно. И я тянулась на вас, сколько могла. Я уже не помню, когда покупала себе какую ни на есть обновку. Все на вас! А теперь, когда я, наконец, смогла бы не ходить на работу, отдыхать, если плохо себя чувствую, полежать, вздремнуть днем, в конце концов!.. — Ирина Андреевна задохнулась, не в силах вымолвить больше ни слова.

Настя подала ей ингалятор. Мать полежала немного и повернулась к стене, укутываясь одеялом, давая понять, что разговор окончен. Но дочь не уходила.

— Мама, нельзя все повернуть вспять. Дело сделано. Ребенок через три дня будет у нас дома, хочешь ты этого или нет. Кстати, его зовут Алеша.

— Его имя не имеет для меня значения. Со мной не советовались, но знайте — я категорически против. Брать в нашу семью ребенка — преступление. И можешь быть уверена, я не дам вам больше ни копейки. Может, это научит вас ответственности. А ребенок этот мне чужой и будет чужим. Не пытайтесь меня умилить его мордашкой или еще чем. Точка.

Настя вышла расстроенная. Никогда еще не видела мать такой сердитой. Муж, у которого как раз был в сознании «светлый» промежуток, опередил ее рассказ:

— Все слышал. Вы обе так кричали. Но по большому счету она права. Квартира ее, деньги, в общем-то, она зарабатывает на наше существование. Твоей зарплаты тебе только на косметику да на колготки хватает. Она права.

— Ладно, ты еще будешь нервы трепать: «Она права, она права!». Я решила, что у нас будет сын, значит, он будет. И пойдем спать. Первый час уже, а нам вставать рано. Поезд ждать не будет.

…Настя с мужем и трехлетний малыш стояли на лестничной площадке третьего этажа.

— Дома что ли ее нет — не открывает.

— Настя, у тебя же ключ есть, открой своим.

Они вошли в темный широкий коридор. Александр включил свет.

— Настя, смотри! — он кивком показал на дверь, которая вела в комнату матери. В дверь был врезан новенький «английский» замок.

— Да-а-а… Пожалуй, мама всерьез настроена. Это уже неприятно.
— Настена, а ты постучи. Пригласи ее сына посмотреть.

Жена только махнула рукой. Уж коль не открыла на звонок в коридорную дверь, то, конечно, не выйдет, хоть застучись. Еще не забылся их ночной разговор. Похоже, мать действительно настроена не общаться с ними. Иначе зачем бы ей понадобилось врезать замок?

До вечера в комнате Ирины Андреевны была тишина. И только когда уже стемнело, повернулся ключ в замке, и мать вышла в коридор в новой юбке и жакете, наброшенном на плечи.

— Мама, здравствуй! Мы вернулись. Алеша сейчас спит, но ты можешь потихоньку зайти в комнату и посмотреть.

— Здравствуй. Я к Надежде Викторовне. Меня не ждите, буду поздно.

— А как же Алеша? Мама, ты…

— До свидания! — дверь со стуком захлопнулась.

Следующие дни и вечера были похожими. Ирина Андреевна купила электроплитку и даже готовила у себя в комнате. А у Анастасии с Александром настали трудные дни. Денег катастрофически не хватало. Мясо в доме было редкостью. Фрукты для ребенка почти не покупали. Настя начала подумывать о работе, но была проблема с детским садом — еще не все документы на ребенка были получены из приюта. Настя писала, звонила, торопила всячески, но получила только одно частное письмо: «Вы хотели в обход закона получить ребенка, да еще и торопите! Вышлю все, как только будет возможность. Н.К.».

Настя решилась поговорить с матерью. Она встретила ее в коридоре, когда та возвращалась с вечерней прогулки.

— Мама, нельзя так. Живем как чужие.

— Почему же? Мы не ссоримся, здороваемся друг с другом, пользуемся одним санузлом. А то, что я ушла на пенсию — это мое право. Я человек больной, мне нужен отдых.

— Мама, я об этом и хотела поговорить. Ты ведь теперь все время дома, могла бы сидеть с Алешей, а я бы вышла на прежнюю работу. Меня берут. У нас проблемы с садиком. А деньги очень нужны. Даже Саше на лекарства не хватает.

— Деньги нужны всем, но только умные люди сначала думают, а потом делают. Вы же захотели выполнить свой каприз, да еще чтобы за мамин счет. А вы подумали,
что я не вечная? Меня может не стать через год, месяц и даже завтра. Я больна и немолода. Об этом вы думали? Что будете делать, когда меня не станет? Я пыталась тебя предостеречь, но ты же у нас с детства: «Я так хочу!». Хоть луну с неба. Хватит! Взяли ребенка — выкручивайтесь. Не куклу покупали — положили и лежит. Нет, ребята, меня на этот раз вы не разжалобите. Я люблю тебя Настя, но я больше не буду потакать твоим прихотям.

— Значит, так? Хорошо… Но если тебе будет плохо — не зови. Ты тоже решай свои проблемы сама.

Настя, сдерживая закипавшие злые слезы, хлопнула дверью. Алеша, увидев рассерженную мать, разревелся. Она в раздражении ударила ребенка по щеке:

— Не ной, без тебя тошно! Дура я, взяла тебя на свою голову!

Перепуганный ребенок перестал плакать. Воспитанный почти с самого рождения в приюте, он уже умел сдерживать слезы, улавливая нюансы настроения взрослых. И только страдальческая гримаса выдавала его детское горе.

Великим постом у Александра случился приступ безумия. Когда Настя вернулась домой с покупками, она увидела такую картину: Алеша спрятался в кладовой, а Александр расхаживал по комнате с горящими глазами и декламировал стихи. Он схватил жену за локоть:

— Послушай, послушай, Настя, какие строки! — и он начал складывать слова в стихи, и удивительным образом ему удавалась эта импровизация. Он сдернул скатерть со стола и набросил ее себе на плечи. Хрустальная ваза долетела до стены и рассыпалась осколками. Не замечая этого, он продолжал слагать строки:

— Сквозь пелену тумана солнца луч пробился

И землю осветил нежнейшим светом.

Душа моя сквозь эту пелену

Прорвется тоже, разрывая путы.

Ей тесно в теле, отделиться хочет

И рвется из груди, с земли на небо,

Туда, где звезды россыпью сияют…

Настя в ужасе набирала номер «скорой». Когда машина подъехала, Александр уже сорвал шторы, обмотался ими и, переходя из экзальтированного состояния в злобное, кричал:

— Не слушаешь? Звонила моим врагам? Убью!

Двум дюжим санитарам едва удалось справиться с безумным. Настя поехала,
проводить мужа в психиатрическую клинику.

Когда Ирина Андреевна вернулась из церкви, она застала в коридоре рыдающего мальчика. Он так уревелся, что не мог говорить.

— Господи, что же случилось? Успокойся, я тебя сейчас умою, давай вот водички попьем.

Ребенок сделал несколько глотков, но чуть не подавился, потому что непрерывно всхлипывал. Тогда она умыла его и повела к себе в комнату. Но ребенок, за год приученный родителями, что «там живет плохая бабушка», упирался и заревел еще громче. Тогда она присела на корточки, прижала его к себе, гладила по спинке, целовала в лобик и уговаривала:

— Не бойся, Алешенька, давай пойдем в вашу комнату. Вот посидим здесь на диване, и ты мне расскажешь, что случилось.

Но ребенок от перенесенного страха быстро уснул и только продолжал всхлипывать во сне. Она смотрела на него впервые. Худенький, малорослый для своего возраста, с синеватыми прожилками под глазами, светлыми волосиками, он напомнил ей сына, умершего в возрасте двух лет. И так защемило сердце! Ирина Андреевна обняла сонного ребенка: «Маленький ты мой, деточка моя!» — слезы катились из ее глаз. И вдруг мальчик во сне потянулся к ней ручонками, обнял за шею и прошептал во сне: «Мамочка!». Ирина Андреевна заплакала еще горше.

— Бедное ты дитя, прости меня. Я из-за твоих родителей и тебя обидела, мальчик мой. Лешенька, солнышко мое, я твоя бабушка, я постараюсь стать доброй бабушкой. А ты спи, спи. Я посижу рядышком. Никто в этом доме больше не обидит тебя.

Она долго ждала дочь, догадываясь по разбросанным вещам и разорванной на клочки шторе о том, что здесь произошло. Случай был не первый. «И не последний», — вздохнула Ирина Андреевна. Спина так болела, что она прилегла на диван рядом с малышом, да так и заснула.

Настя пришла под утро. Ирина Андреевна с укором смотрела на дочь.

— Не смотри на меня так. Это твоя вина. Сколько раз я просила о помощи. И вот…

— Что «вот»? Моя вина, что вы, не подумав о последствиях, взяли ребенка? Моя вина, что Саша попал в аварию? Не надо все валить на мать.

— Ладно, не ворчи, я и так устала, перенервничала. Как Сашуувезла, ходила на телеграф, позвонила свекрови. Договорились, что Саша переедет к ней. У них в Москве и врачи посильнее, да все-таки с матерью будет. Просто я так больше не могу! Доктор сказал, что болезнь прогрессирует, так что хорошего ждать не приходится. А я еще молода, я хочу пожить нормально, встретить хорошего мужчину.

— Как ты можешь так спокойно об этом говорить? Вы же с Сашей венчаны. Какой может быть другой мужчина? Ребенок у вас…

— Мне что — руки на себя наложить? Не могу больше так жить. Понимаешь, не…мо…гу! А ребенка сдам в детдом, это не проблема.

— Ты этого не сделаешь!

— Еще как сделаю. Надоел он мне — ноет и ноет. Без него и так тошно, да еще его вопли…
— Настя, ты не спеши, успокойся, подумай. Еще все будет хорошо. Я буду помогать.

— Спохватилась! Нет и нет! Сашку к матери, а этого — ткнула пальцем в спящего ребенка — в детдом. Точка, как ты говоришь.

Никакие уговоры не помогли. Прошел месяц, сватья приехала и увезла Александра навсегда, обиженная на них. Несправедливо, от материнского горя, обвиняла их в болезни сына. После отъезда мужа Настя пустилась во все тяжкие. Каждый день приходила за полночь. Однажды объявила: «Выхожу замуж. Парень хоть и моложе меня, но неплохой. Жить будем у него, а Алешку придется сдавать».

— Он что — макулатура? Что значит «сдавать?»

— А то и значит. Я предупреждала.

Видя непреклонность дочери, Ирина Андреевна решилась на крайнюю меру:

— Доченька, ты же знаешь, что ты одна у меня осталась, одна радость на всей земле. Не могу я допустить, чтобы ты совершила такой жестокий поступок. Ты вот сказала: «твоя вина», — так оно и есть — значит, где-то я не доглядела, что-то не так сделала. Ведь это я воспитала тебя, оттого и моя вина. Не отдавай Алешу. Пусть ты будешь по документам его матерью, а я оставлю его у себя. За деньги не беспокойся, я тоже снова работать пойду. У нового бухгалтера все равно что-то не ладится, и Виктор Акимыч звал меня. А днем Алеша в садик будет ходить.

— Не знаю, мама, обуза ведь тебе… Не знаю… Впрочем, смотри сама. Но не обижайся — если будешь просить, я его назад не возьму. Пусть он забудет, что я была ему матерью.

— Хорошо, доченька, пусть так и будет.

Ирина Андреевна вечером долго смотрела в окно, вспоминала юность, молодость, маленькую Настеньку, покойного мужа. Где они с ним допустили ошибку? Когда? Видимо, после смерти сына боялись потерять и ее, оттого и баловали. «Прости меня, Господи, какую бесчувственную дочь я воспитала! Сколько эгоизма, самолюбия, жестокости… Но ведь она дочь. И такую я ее люблю. Помоги ей, Гсподи!», — и ее горькие слезы капали на подоконник.

* * *

— …Колобок-колобок, румяненький бок,

В масле поваляйся, вкусным оставайся.

Будь для нас хорошим

В день рожденья Лешин!
Ирина Андреевна доставала из духовки именинного колобка и приговаривала, что на ум пришло. Алеша смеялся до слез.

— Бабуленька, да нет в сказке таких слов!

— Разве нет? Вот память старушечья! А мне казалось, что там точно про тебя написано.

— Нет и нет! Я еще до школы эту книжку выучил. Ты же меня по ней читать учила. Опять скажешь, что память старушечья? Ох, и бабуля! Какая у тебя память хитрая — что надо помнит, что не надо — забывает. А ты помнишь, как мы в первый класс пошли?

— Конечно, помню, солнышко мое! Я даже помню, что школьники из-за тебя чуть без первого звонка не остались. Не забыл?

— Да, это я дурака свалял… Когда меня этот здоровый старшеклассник посадил на плечо и понес по кругу, я испугался. Да еще в руках у меня звоночек. Я его изо всех сил сжимал, чтобы он не звонил, думал, что шум от него будет. Мне же никто не объяснил, что надо именно звонить.

— Алеша, а что это за «дурака свалял»? Мы же с тобой договаривались, что не будем русский язык засорять.

— Ну, прости-прости — дурака свалял, — и мальчик опять откинулся на спинку дивана, заливаясь озорным смехом.

— Ох и несерьезный ты у меня. Ведь десять лет тебе уже.

— Бабуль, прости ради дня рождения…

И тут в дверь постучали. Леша побежал открывать: «Наверное, ребята пришли». Но на пороге стояла, не решаясь войти, Анастасия.

— Ма… То есть простите, тетя Настя, вам бабушку позвать?

— Позови.

Ирина Андреевна вышла, вытирая мокрые руки о передник. При виде дочери она радостно улыбнулась.

— Настенька, доченька, вот нечаянная радость! Ты к Алеше на день рождения?
— Конечно, нет. Мама не начинай — я по делу. Мы с мужем переезжаем в другой город, и я хотела тебя попросить помочь нам квартиру продать. Объявление я уже дала в газеты, ну, и твой телефон.

— А ты написала, что обращаться только вечером? Я ведь работаю.

— Работаешь?! Господи, а ты в зеркало смотришься хоть иногда? Волосы седые, лицо бледное. И это из-за чужого ребенка!

— Не смей! Бог тебе судья. Квартиру я продать помогу, а Алеша мне не чужой, он мне как сын. Никогда больше этого не говори!

— Все-все, оставайся со своим детдомовским, кому он нужен кроме тебя? Слова больше не скажу. Но ведь и соседи говорят, что ты на старости из ума выжила…

Настя неожиданно замолчала — из коридора на нее смотрел Алеша. Она смутилась. Ребенок подошел к Ирине Андреевне, обнял ее и прижался крепко-крепко. Настя, не выдержав его укоризненного взгляда, вышла, хлопнув дверью. А мальчик не мог оторваться от бабушки, слезы текли рекой. Ирина Андреевна вытирала его передником и гладила по вихрастой головке:

— Ну, вот еще, такой большой — и в слезы! Идем-ка лучше на диван. Посижу немного. Лешенька, подай-ка мне ингалятор, что-то дышать трудно.

Глаза у мальчика сразу высохли, и он стремительно бросился к старенькому комоду за ингалятором.

* * *

Зима близилась к концу… Серое небо выглядело таким безрадостным. Беззащитные голые ветви тополей тщетно тянулись к небу в ожидании солнца — время еще не пришло. Воробьи во дворе передрались из-за хлебных крошек, которые насыпал соседский мальчик Вовчик. Ирина Андреевна смотрела и смотрела в окно, а Леши все не было. Неожиданный звонок заставил ее вздрогнуть.

— Лешенька, как же я тебя проглядела? Наверное, на воробьев засмотрелась.

— Прости, бабуленька, задержали на кафедре, — щеки молодого человека залились румянцем.
Ирина Андреевна откровенно любовалась своим дорогим Алешей: рослый синеглазый красавец с мужественным подбородком и детскими ямочками на щеках — он был так хорош, что даже самая ворчливая соседка, баба Нюра, не могла на него нахвалиться.

— Ох, и парень у тебя, Андреевна! И красавец, и помощник. А вежливый какой — уж всегда поклонится при встрече, всегда повеличает, не то что нынешние ветрогоны. Уж хорош, так хорош!

— Повезло мне, Петровна, очень повезло.

— Ну, уж не скажи. Красота-то от Бога, а поведение от воспитания. И то сказать, не верил ведь никто, что поднимешь ты его, ведь такая вся больная. А вот поди ты, уж институт заканчивает.

Все это вспомнилось, пока Ирина Андреевна смотрела Леше в глаза. Тот не выдержал:

— Бабуля, ну никак тебе не солжешь. Не был я на кафедре. Я с девушкой встречаюсь. Люблю ее, очень люблю. Она такая милая, такая скромная. И меня тоже любит. На другом факультете учится, но тоже в этом году защищаться будет.

— Огорчил ты меня, Лешенька, как же я-то ничего не знаю, ведь у нас друг от друга никогда тайн не было.

— Я не решался сказать.

— Господи, да как же так можно! Иди, зови ее. Далеко живет?

— Живет-то далеко, да стоит в подъезде.

— Ну, Алешка, ремень по тебе плачет. То-то я тебя и проследила — вдоль стены, видно, крался. Вот и тайны появились…

Алексей, не дожидаясь выволочки, выскочил в подъезд. Через приоткрытую дверь слышны были голоса. Алексей настаивал, а девушка робко отказывалась. Наконец, он ввел ее, гордо глядя на бабуленьку — вот мол, посмотри, какая у меня невеста! Да и было на что посмотреть — под стать внуку. Русая коса ниже пояса, соболиные брови и стыдливый румянец. Точно из другого века девица.

— Бабуля, это Ира.

— Еще и тезка! Дорогая моя, как же ты хороша! Рада за Лешеньку. А то я думала — в девках он останется, все по сердцу найти не мог, — все трое рассмеялись. — Идемте-ка к столу, после института в желудках то, наверное, один желудочный сок?

Девушка опять улыбнулась и тихо шепнула:

— Зря я так боялась. Такая славная у тебя бабушка!

Леша радостно сжал ей пальцы:

— Как хорошо, что вы понравились друг другу — гора с плеч.

— Она строгая, ты боишься ее?

— Нет, что ты! Бабуля самый дорогой на свете человек, она очень добрая. Я просто боялся огорчить ее. Вдруг какая-нибудь родственная ревность. Мы ведь с ней с моего детства всегда вдвоем.

— Чего вы там шушукаетесь, студенты? Хотите старуху голодом заморить? Быстро мыть руки
и за стол!

* * *

С утра сердце ныло в предчувствии беды. Ирина Андреевна не находила себе места. Когда зазвонил телефон, она уже знала — он несет недобрую весть. В трубке слышались только рыдания. Ирина Андреевна прошептала: «Господи, дай мне сил!»

— Ирина Андреевна! — голос прерывался слезами. — Это Ира. Лешу в больницу увезли. Мы шли, и вдруг — «УАЗик». А коляска покатилась… — Девушка опять разрыдалась.

— Успокойся! Говори!

— Коляска… с ребенком… Леша бросился, толкнул коляску. Она дальше проехала, а он… он… его…

— Ира, в какой он больнице?

— Не.. не… знаю, «Скорая» увезла.

Ирина Андреевна в считанные минуты выяснила, в какой больнице находится Алексей, и через полчаса уже была в приемном покое. На все уговоры врача она отвечала: «Я должна его видеть». На все уговоры присесть, прилечь (видя, что она постоянно подносит ко рту ингалятор) она упорно твердила: «Я должна его видеть!» И, наконец, дежурный врач развел руками:

— Ну, что с вами делать? Хорошо, постараюсь договориться с хирургами. Как только операция закончится, вас проводят к больному. Но учтите — на минуту-две, не больше.

Но стоило Ирине Андреевне войти в палату к внуку, она вышла оттуда только тогда, когда его выписали домой. Первые ночи спала, сидя на стуле, навалившись на стену. Потом сердобольные санитарки стали на ночь приносить ей матрац и подушку, и она спала рядом с кроватью внука на полу.

Домой их привезли на больничной «Волге». Помогли занести Алешу на третий этаж и положили на кровать в его комнате. Ира уже дожидалась их приезда, прибрала в квартире, приготовила обед.

— Ну, вот вы и дома! Алеша, ты рад? Кивни головой.

У Алексея после травмы был поврежден речевой центр. Кроме того, он не мог ни ходить, ни сидеть. Но ему не хотелось огорчать бабушкуи Ирину, и он, сделав над собой усилие, кивнул, стараясь улыбнуться.

Ира ушла только поздно вечером. Ирина Андреевна подвинула стул поближе к кровати внука:

— Алешенька, давай поговорим. Хочу сказать, что я стара. Не возражай — стара. И больна. С этим ты тоже не можешь не согласиться. Конечно, ведает один Бог, сколько человеку отпущено, но Мафусаилова века мне не прожить. У нас с тобой мало времени. Поэтому ты должен мне помогать. Без этого — никак. Я буду делать все возможное и невозможное, чтобы поднять тебя на ноги. Но без твоей помощи мне не обойтись. Во-первых, ты должен абсолютно верить, что будешь здоров. Я столько молила Бога, что верю в Его милость. Верь и ты. И собери все силы, все направь на выздоровление. Твоя вера в исцеление — уже половина успеха.

И началась борьба за жизнь и здоровье Алексея. Его причастили и соборовали на дому. В доме появились массажисты, медсестры, постоянно контролировал ход восстановительного периода участковый врач. Ирина Андреевна продала сад и драгоценности своей бабки по отцовской линии, о которых не знала даже Настя и которой, кстати, они предназначались. Дорогие лекарства, массажи, еженедельные причастия делали свое дело: Алексей сначала начал сидеть в инвалидном кресле, потом вставать, держась за спинку кровати, потом ходить. Ирина Андреевна подставляла свое плечо внуку, переросшему ее на полголовы, и приговаривала: «Давай, мой родной, ты можешь! Ты обязан ходить! Держись крепче и ступай — правой ногой… левой…, еще раз… Молодец!» Она часами массировала руки, ноги, спину Алексея. Когда приходил массажист, не уходила ни на секунду, запоминая все движения его рук. И вот наступил момент, когда Алеша сам вышел во двор. Обе Ирины сопровождали его, готовые подхватить, если он начнет падать. Но нет, парень креп день ото дня. Он даже в ближний магазин уже ходил сам, протягивал продавцу список продуктов, и шел домой с полной сумкой. Говорить он так и не мог. Врачи терялись в догадках. Он должен был говорить.., но не говорил.

В сентябре они с Ириной зарегистрировались и повенчались. Поселились в комнате Алеши (бывшей Настиной). В институте он взял академический отпуск, а жена заканчивала последний курс. Они втроем жили очень счастливо, если не считать того, что Ирина Андреевна тяжело переживала отсутствие речи у Алеши. Она перечитала все, что нашла на эту тему, все медицинские справочники. Возила Алексея к медицинским светилам, но тщетно — он не мог произнести ни слова.

* * *

Алексей спешил домой, чтобы к приходу жены помочь Ирине Андреевне приготовить ужин. На его звонок никто не отозвался, и ему пришлось открыть дверь своим ключом. Дверь в комнату Ирины Андреевны была открыта. Она лежала в неудобной позе на кровати, словно не ложилась, а упала на нее. Возле кровати валялся пустой ингалятор. Ирина Андреевна пыталась вдохнуть такой необходимый воздух, конвульсивно сжимая рукой угол покрывала. Губы ее посинели, в глазах было страдание.

— Алло, «Скорая»? Вызов по адресу… Скорее!!! Бронхоспазм! Скорее!.. Мамочка, не умирай! Не умирай, мама! Я верю — ты можешь! Дыши, дыши-и-и! Я не могу без тебя, мама! Не оставляй меня, родная моя!

— Вот раскричался, то слова не добьешься, а то — на тебе! — Ирина Андреевна, еще очень слабая, пыталась шутить, видя, как напуган Алексей ее приступом. — Умрешь тут с тобой, как же — такой шум поднял. Ну вот, уже звонят. А ты меня своим криком и без «скорой» вылечил.

Когда доктор сделал укол и уехал, Ирина Андреевна присела на кровать, а Алексей сидел рядом, прижимаясь к ней как в детстве, крепко-крепко, и всхлипывал как в детстве, не в силах успокоиться от перенесенного испуга.

— Ну-ну, хватит, взрослый мужик ведь. Нет худа без добра. Смотри, как ты у нас заговорил. Ира придет, не поверит своим ушам. А чего это ты меня мамой назвал? Бабушка я тебе.

Но Алексей только еще крепче обнимал ее и твердил:

— Мамочка, дорогая, единственная! Ты самая родная, самая лучшая! Я так люблю тебя, мама!

Инет

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

Ведьма ( рассказ)
*
— А спорим, ты не сможешь к ведьме в дом забраться?

— А зачем мне к ней забираться? — спросил большеглазый, тихий мальчик у компании таких же мальчишек, как он сам, собравшихся на брёвнах у двора Мартыновых.

— А потому что если хочешь с нами дружить, то должен пройти специальный обряд посвящения, — авторитетно заявил вихрастый мальчуган с наглым лицом, бывший в компании заводилой.

— А мы же не проходили никакого обря…, — заикнулся Виталик.

Но вихрастый зло глянул на него и тот сразу смолк.

— Значит так, — продолжил вихрастый, — Если хочешь быть частью нашей компании, то должен доказать, что ты этого достоин. Мы кого попало к себе не берём. Ты ведь хочешь стать нашим другом, Руслан?

Большеглазый мальчик робко кивнул в ответ.

— Вот и хорошо, — улыбнулся вихрастый, — Тогда сегодня вечером ты должен забраться к ведьме в дом. А в доказательство, что ты действительно там был, ты нам принесёшь… Эм-м-м…

Вихрастый задумался.

— Принесёшь нам копилку в виде кошки, которая стоит у неё на окне! — радостно воскликнул он.

— А почему вы думаете, что она ведьма? — спросил Руслан, — Она что, на метле летает?

— На какой ещё метле? Ты что, дурак? Ни на чём она не летает. Она колдовать умеет и делает всякие гадости. А ещё к ней черти приходят. Наши сами видели, правда же, пацаны? Дядя Коля, например, видел.

Мальчишки послушно кивнули.

— Хорошо, — согласился Руслан.

— Тогда завтра встречаемся здесь же, на этом самом месте, ровно в семь. Принесёшь копилку, значит возьмём тебя к нам, а на нет и суда нет.

Вихрастый цинично сплюнул сквозь дырку во рту, которая была на месте выбитого зуба, и цыкнул остальным:

— Пошли!

Мальчишки тут же отправились за ним вслед по улице.

* * *

Руслан стоял перед домом ведьмы. Так называли в маленьком городке, куда они недавно переехали с родителями, одинокую бабушку по имени Лидия. Дом её стоял прямо у храма, и при этом она, как говорили местные, ни грамма не стеснялась творить свои мерзкие делишки. Более того, она их творила их и в храме, ей прямо таки на руку было соседство, ведь можно было ходить на утренние и на вечерние службы. Что она и делала каждый день.

— Пыль в глаза пускает, — говорили люди, — Чтобы подозрение отвести. А сама колдовка.

Была у бабы Лиды толстая-претолстая книга, которую она вечно таскала с собой. Встанет, бывало, в храме позади кого-нибудь, откроет свою чёрную книгу и давай шептать что-то. Люди говорили, что в той книге у неё разные заклинания написаны, с помощью которых она людям вредит.

Ещё говорили, что к ней в дом через печную трубу сам чёрт летает. Как стемнеет, так огненный шар, откуда ни возьмись, появляется над лесом, что за храмом начинается, и летит в сторону её дома, после зависнет ненадолго над крышей да и нырнёт в трубу. А обратно улетает в три часа ночи, по старинному до петухов значит, во как.

Да много чего про бабу Лиду говорили, а Руслан, слушая такие разговоры, дивился и боялся. Ему баба Лида представлялась уродливой злобной старухой в чёрном балахоне и непременно с бородавкой на носу.

Дома у неё, должно быть, стоит котёл, в котором варит она своё колдовское зелье из мышей и разных трав. И вот сейчас Руслану предстояло пробраться к ней в дом, чтобы доказать ребятам, что он не малявка и не трус, и тогда они возьмут его к себе в компанию.

Дом у ведьмы был большой, просто огромный для одинокой старушки. Крыша возвышалась на фоне сумеречного неба остроконечным коньком, с жестяным флюгером в виде петуха на переднем фасаде. В двух окнах горел свет, видимо там сейчас сидит ведьма.

— И зачем ей такой огромный дом? — подумал Руслан, — Может она держит в тёмных комнатах своих замученных жертв, которых превратила в страшилищ?

От этой мысли Руслану стало совсем жутко. Он покосился на копилку в виде гипсовой кошечки, стоящую на крайнем окне, и вздохнул.

— Надо идти.

Ворота были заперты и Руслану пришлось перелезть через забор сбоку двора. На цыпочках перейдя двор, прижимаясь к сараям и поленнице, он добрался до сеней.

— А что, если дом будет заперт? — вдруг пришло на ум Руслану, — Тогда и идти не придётся! Вот было бы здорово!

Он тихонько потянул за ручку и дверь поддалась. Руслан сник — придётся всё же идти. Ступая на цыпочках, Руслан прокрался в сени. Тут был полумрак и сладко пахло яблоками и травами, совсем не таким он себе представлял дом ведьмы.

— Не обольщайся, — сказал он мысленно себе, — Это только сени, поглядим, что будет дальше.

Приоткрыв дверь в дом, Руслан зажмурился, боясь услышать скрип и выдать своё присутствие. Но дверь открылась мягко и тихо. Руслан выдохнул. На него пахнуло теплом русской печи и пирогами. Так вкусно, что у мальчика аж потекли слюнки. Сглотнув, он тихонько стал продвигаться дальше, ведьмы нигде не было видно.

— Небось в своих тёмных комнатах сидит, зелье варит или мучает пленных, — подумал Руслан.

Он прошёл в комнату, здесь стоял резной шкаф со стеклянными дверцами, за которыми на полках было много разных удивительных статуэток и фигурок. Руслан даже залюбовался, желая их рассмотреть получше, но тут же, вспомнив для чего он здесь, двинулся дальше. У окна стоял круглый стол, покрытый белой кружевной скатертью, а на столе лежала раскрытая толстая книга и очки.

— Та самая! — мелькнуло в голове Руслана.

Непреодолимое желание заглянуть в неё напало на мальчика и он не удержался. Быстро оглянувшись, он подбежал к книге и посмотрел на страницы, ожидая увидеть какие-нибудь символы и рисунки, но ничего такого не было. Все листы исписаны были столбиками имён.

— Наверное это имена тех, кого она превратила в чудищ или на кого наслала заклятье, — решил Руслан.

И двинулся дальше. Вот уже и окно со стоящей на нём кошечкой. Ещё чуть-чуть.

— Надо же, — радовался Руслан, — Я и не думал, что всё получится так легко!

Он протянул руку и, быстро отодвинув штору, схватил копилку. Развернувшись обратно с довольной улыбкой на лице, он вдруг увидел ужасную вещь — прямо перед его носом стояла она. Ведьма.

Внутри всё похолодело. В глазах потемнело, ноги подкосились, и Руслан онемел от страха. Он открыл рот, чтобы закричать, но не мог произнести ни звука.

А ведьма стояла молча и смотрела на него. Невысокого роста, сгорбленная и седая, в тёмном платье и с шалью на плечах, она действительно походила на ведьму. До тех самых пор, пока Руслан не поднял глаза выше и не столкнулся с её взглядом.

Глаза ведьмы были такими голубыми, как чистое весеннее небо и такими добрыми, что мальчик немного осмелел. Ведьма глядела на него ласково.

— Это у неё ход такой, наверное, — подумал Руслан, — Маска. Нарочно, чтобы я поверил, что она хорошая. Или правда хорошая?…

Руслан не знал, что и думать. А ведьма меж тем произнесла:

— Ты кто будешь сынок?

— Я.. Я.. Я Руслан, — пробормотал мальчик, заикаясь.

— А что ты тут делаешь, Руслан? Зачем копилку мою взял? Неужто украсть хотел? Так она пустая. Нет в ней денег.

Руслан смутился:

— Да мне не нужны деньги.

— А зачем тебе в таком случае копилка? — удивилась ведьма.

— Мы с мальчиками поспорили, что я, ну в общем, я проберусь к вам и принесу им эту копилку, тогда они возьмут меня к себе в компанию. А иначе они не станут со мной дружить.

— Вот как, — произнесла ведьма, — Но ведь можно было просто попросить её у меня, правда? А теперь это выходит воровство, ты её своровал, Руслан.

— Я… Нет, я не хотел, — испугался Руслан, — Вы теперь полицию вызовете?

— Нет конечно, — улыбнулась вдруг старушка, — Никого я не буду вызывать. Мне хочется понять, зачем тебе такие друзья, чтобы дружить с которыми нужно совершить сначала что-то плохое? Ты думаешь это настоящая дружба? И эти ребята станут тебе верными товарищами?

Нет, сынок, для дружбы не нужны такие поступки. Настоящих друзей обретают не так.

— А как? — вырвалось у Руслана.

— А давай попьём чаю, и поговорим. А эту копилку я могу тебе подарить, раз уж она тебе так нужна.

Баба Лида накрыла на стол и принесла с кухни пузатый чайник с маками и синими колокольчиками на боку.

— Ну садись давай к столу. Да ботинки-то сними.

Руслан только сейчас понял, что наследил. От его грязной обуви на чистых полосатых половичках остались грязные, мокрые следы, на улице ведь было сыро после дождя. Мальчик смутился:

— Я всё уберу, простите.

— Да ладно, чего уж там, — ответила баба Лида, — Ты какое варенье любишь, малиновое или клубничное?

— Клубничное, ответил Руслан.

— Значит достанем клубничное.

Баба Лида распахнула нижние дверцы шкафа и достала на свет баночку с рубиновыми ягодами в сиропе.

Руслан опасливо поглядывал на чашку, не решаясь отведать чаю.

— Ты чего не пьёшь? — спросила баба Лида, — Горячо?

— Нет, — смутился Руслан, — Просто… Про вас говорят… Ну, всякое. Что вы ведьма.

— И ты боишься, что я тебя сейчас заколдую, — догадалась баба Лида.

Мальчик, покраснев, кивнул.

— Пей уж, не бойся, — засмеялась баба Лида, — Мало ли чего люди болтают. Люди всегда боятся того, чего не знают. А я мало с кем общаюсь, сама виновата, что про меня такие слухи-то ходят.

— А почему вы не общаетесь? — спросил Руслан.

— Да видишь ли, сынок, — ответила баба Лида, — Скучно мне на скамейке-то просто так сидеть, да время зазря на сплетни терять, обсуждая других. Я лучше свяжу вон что-нибудь.

На диване Руслан увидел стопку носков, пар двадцать не меньше.

— А зачем вам столько? — удивился он.

— А я не себе вяжу, я их потом в приют отношу. У нас тут неподалёку дом малютки есть. Там детки-сиротки живут, у которых никого нет. У меня ведь тоже никого нет. Сыночек был, да разбился на машине молодым совсем. Вот и живу я одна.

— А книга ваша колдовская?

— Книга?

— Ну да, с которой вы в церковь ходите и колдуете.

Баба Лида взяла в руки книгу:

— Эта что ли?

— Ага.

— Так это помянник называется. Там имена записаны тех, кто жив, тех , кто уже умер.

— А зачем их туда писать?

— А для того, чтобы никого не забыть и каждого на молитве вспомнить. Память-то уже не та. Я ведь, сынок, старая уже. Войну пережила. Не воевала, правда. Ребёнком была. Вот как ты сейчас. Но всё хорошо помню. Не дай Бог, сынок, чтобы этот ужас повторился. Вот где ад-то.

Кушай-кушай пирожок-то, с яичком он и зелёным луком. Сегодня только испекла.

— А почему у вас такой большой дом и всегда темно в других комнатах?

— Так ведь думала я, что мы с сыночком моим и семьей его жить станем, вот и дом большой строили в своё время. Да вот видишь как случилось. А мне теперь одной столько места и не надо. Вот я и не хожу в ту половину. Дверь закрою, чтобы там не топить да чтобы тепло не уходило, и всё.

— Баба Лида, я пойду, поздно уже. Меня потеряли, наверное, сейчас дома попадёт.

— Беги, беги, милок. Да кошечку-то возьми. Покажи своим товарищам, коль так надо.

Руслан прижал к себе статуэтку.

— Спасибо…

— Не за что. Ну ступай, с Богом.

Уже в сенцах, Руслан вдруг обернулся, посмотрел на старушку, и замявшись сказал:

— Баба Лида, а можно я ещё приду? У меня бабушки нет. А мне так хочется, чтобы у меня бабушка была.

Баба Лида улыбнулась и погладила шершавой тёплой рукой его головку:

— Конечно, сынок, приходи. Приходи. Я буду ждать!

* * *

На брёвнах у Мартынова двора собралась вчерашняя компания. Они сидели, поджидая Руслана.

— Ну что, принёс? — закричали они наперебой, едва завидев его.

— Принёс, — сказал Руслан и, подойдя к вихрастому, сунул ему в руки гипсовую кошечку, — На, держи.

— Ого, — удивились все, — Не испугался.

— Ну что ж, так и быть, мы тебя принимаем в нашу компанию, — сплюнул на землю вихрастый.

— Спасибо, не надо, — ответил Руслан и, развернувшись, пошёл прочь.

— Эй, стой, погоди, — закричал в недоумении вихрастый и побежал за Русланом вслед, — Как это — не надо? Ты чо?

— Мне не нужна дружба, ради которой я должен совершать гадости. Настоящих друзей обретают не так.

И Руслан пошёл прочь по улице, погружающейся в сумерки, а вихрастый стоял и смотрел ему вслед.

Автор : Елена Воздвиженская

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.