— Добрый день, мой муж хочет устроиться к вам на работу.
— Здравствуйте, а где он сам?
— В коридоре стоит.
— Так может вы его позовёте, нам бы хоть посмотреть на него. Женщина уходит за дверь. Начальник цеха и кадровик смотрят друг на друга, пожимая плечами.
Дальше раздается глухой шлепок, неуверенное: «Ай», — в кабинет пинками вталкивают несуразного вида мужичка в облезлой кожанке, которая своим весом тянет его плечи к земле, серых брючках, натянутых на пупок, и таким же серым лицом, на котором годами формировалось выражение провинившегося пса.
— Электроинструментом умеете пользоваться? Мужик открывает рот, но не успевает произнести даже «А».
— Умеет, еще как умеет, дома все стены в саморезах, на дачу как приедет, сразу доски лобзиком пилит, в свободное время болгаркой работает, — тараторит жена.
— Со сваркой знакомы? Мужик снова открывает рот, но жена его одергивает:
— Знаком. Варит постоянно и переменно тоже варит. Соседу вон недавно гараж сварил в одиночку, денег даже не взял, дебил. Смотрит на него с лютой злобой.
— Высоты боитесь? У нас работа наверху в командировках. Мужик бледнеет, задыхается, смотрит жалостно на жену, но под суровым взглядом отрицательно мотает головой.
— Не боится, у вас же страховка есть? Ремни там всякие, если нет, я привезу, не боится он!
— Как с алкоголем?!
— В жизни в рот не брал! Хотите анализы покажем, у меня с собой! — копошится в сумке жена.
— Не надо! — В один голос закричали мужчины.
— Пойдемте в цех, покажите, как с газорезкой обращаетесь. Стоит на корточках, жена поджигает ему резак и размечает линию отреза. Мужик начинает резать. Медленно ведет.
— Ты чего так режешь?! Режет дальше.
— Ровнее иди! Режет.
— Ровнее, кому сказала!!!
— Дай сюда! Не выдерживает жена, выхватывает резак и дорезает до конца. Гасит пламя, замахивается рукой для подзатыльника: «Ух я тебе, позоришь тут меня!»
— Он научится, очень способный, работа ему нужна, возьмете? — ласково спрашивает женщина и руки о сарафан вытирает.
Мужики переглянулись. Жалко им стало «трудягу» такого.
— Пожалуй, отправим его на полгода в командировку, там как раз сейчас опытные мастера нужны.
Мужик бросается в ноги начальнику цеха и чуть ли не целует их. Затем искренне, со слезами на глазах произносит: «Спасибо!»
Лёва, сыночка, а шо это у тебя с настроением? А ну иди до мамы. А шо это у тебя взгляд такой мутный, как Гришин самогон? А кто обидел мальчика?
Сына, такой взгляд говорит о том ,что у тебя в голове грешные мысли. Ты опять всю ночь плохо спал и думал про эту Ривку с пятой квартиры. Сына, это падшая женщина.
А я говорю, шо падшая. Я ж видела как она тебя подкараулила, когда ты бежал в уборную. Тока такая зараза могла тебя в такой ответственный момент зажать там у калиндоре.
Если бы я вовремя не подошла, шобы было. …. Ужас. Шо ты ей пообещал? Прогулку на море. Ага. Значит она тебя пригласила на пляж.
Я ж говорю,шо падшая женщина. Она хочет на первом свидании уже раздеться до купальника и увидеть твою реакцию на ее фигуру. Не пойдёшь. А мама сказала…..
Шо значит,шо ты обещал..и шо. А. Ты дал ей честное слово. Ладно. Тогда я сломаю тебе ногу…. Нет, ногу нельзя. Тебе ж надо ходить в консерваторию.
Тогда руку…, нет руку тоже нельзя, ты играешь на скрипке. Тогда, тогда, тогда….я дам тебе касторки… И всё, моря не будет.
Нет, нельзя. Тогда консерватории тоже не будет. Будет тока гембель. Я все равно что-нибудь придумаю.
Что значит…»может не надо?». Сына она хищник, она тебя щелкнет, как воробышек, а мой сын…орёл, ты должен сам поймать добычу…
Хотя у охотничьих трофеев бывает разная судьба. Некоторых съедают безжалостно, а некоторых холят и лелеют как музейный экспонат.
На кого она похожа? На чайку? Ты что? Ты слышал как чайки кричат, это ж хуже, чем торговки семачкой на Привозе.
А как чайка ходит? Это ж почти так же , как косолапая Анька, шо торгует пивом с бочки. Шо она как чайка? Летает…..
Ага. И с разлета в воду, а оттуда с добычей….в клюве. Кошмар. И это моя сына будет у неё в клюве…., как мелкая рыбёшка.
Зараза. Сына, не боись, мама тебя куда-нибудь спрячет. Шо значит не надо? Ты хочешь в её клюв? Шо, таки правда, шо хочешь?
Может ты и прав. Чайка, действительно, в полете на морем…..шикарна. Пойду-ка я выпью валерианочки…..
Жена выпроваживает меня в магазин: — Вот продукты по этому списку купишь, а вот по этому списку — в аптеку заедешь за лекарствами.
— Ладно, всё куплю по списку. Продукты закупил без проблем, в аптеке подаю список аптекарше:
— Это всё у вас есть? Жена писала.
— Да, перекись есть, йод есть, зеленка есть, бинты, лейкопластырь тоже есть, солкосерил тоже есть, мужчина, если у неё большая ранка — ещё нужен большой лейкопластырь…
— Да нет у ней никаких ранок, живая, здоровая была, когда уезжал, сейчас я лучше позвоню — уточню, что за хрень такая…
Позвонил, узнал всё — правильный список, это обо мне забота: — Ты забыл что ли, мы же сегодня вечером кота будем купать — ты же будешь его держать…
— Девушка — это для меня, умножьте весь список на два и ещё этот большой лейкопластырь тоже… два….
Надюшка решила изменить свою внешность. А что? Возраст 55+ — самое время, чтобы начать новую жизнь. Дети выросли, а личного счастья хочется.
Что бы такое предпринять, чтобы и красиво было, и чтоб в глаза сразу бросалось, и чтобы все ахнули от восторга.
А особенно он, Герман Валентинович, вдовец с пятого этажа, одинокий интеллигентный мужчина, кандидат наук каких-то, каких неважно, потому что не это в мужчине главное. Главное – это забота и уважение к женщине.
Герман Валентинович как раз этими качествами и обладал- всегда здоровался, раскланиваясь, при входе и выходе открывал дверь, пропускал даму вперед, в лифт наоборот входил первым, выходил последним. Очень галантный мужчина.
И Надюшка положила на него глаз. Но поскольку себя она считала не очень привлекательной, а читать стихи в лифте чтобы раскрыть свой внутренний мир, Надюшка не осмеливалась, вдруг спугнешь, поэтому она решила слегка изменить свою внешность, чтобы Герман Валентинович обратил на нее внимание не как на соседку с шестого этажа, а как на женщину, которая хочет любви, несмотря на свой пенсионный возраст.
За советом она приехала ко мне, аж за 60 км от Питера. Тут же нарисовался сосед Жора, у него просто нечеловеческий нюх на такие мероприятия. Какие будут предложения, бросила Надюшка клич, и мы наперебой с Жорой стали предлагать: — Проколи пупок.
— А как он увидит?
— А ты войди с ним в лифт…
— С кем? С пупком?
— Нет, с Германом твоим, расстегни пальто, подними блузку и покажи ему жемчужину в пупке.
— Совсем ку-ку что ли. Он воспитанный человек, кандидат наук.
— Тогда татушку можно наколоть. Надя+Гера= — Где, на лбу что ли? Мне же надо чтобы видно было…
— Побрей брови или голову, или то и другое одновременно. Точно мимо не пройдет, обратит внимание.
— Да уж, улица, асфальт, кеды и трико, бритую башку видно далеко.
— А что? Броско- ярко, точно заметит.
— Не, это все не то.
И тут Жоре приходит гениальная мысль:
— У Танюшки полно картошки, везешь в город килограммов пять-семь, и у себя в подъезде как бы нечаянно рассыпаешь пакет с картофелем , он в силу воспитания точно кинется помогать собирать, а ты ему стихи Цветаевой
– «Быть нежной, бешеной и шумной, так жаждать жить!», или Ахматову
– «Сердце бьется ровно, мерно. Что мне долгие года!».
И все. Дальше вы идете к тебе, чай с блинчиками, или вареники с картошкой, и он сражен твоим гостеприимством, вкусным кормом и уютным домом.
— Это вариант, конечно, тем более блинчики с творогом у меня вкусные получаются, только как мне его подкараулить, да еще с пакетом картошки не оплошать впопыхах?
— Это вопрос разработки и планирования, – сказал Жора, и они весь день чертили схемы, разрабатывая планы А, В и С.
К вечеру сценарии были готовы и утром Надюшка уехала разыгрывать спектакль по одному из трех сценариев.
Одним словом, как пойдет… Несколько дней от нее не было никаких вестей, а потом вдруг звонит и спрашивает нет ли у меня агента по недвижимости чтобы квартиру сдать.
А как картошка, спрашиваю я. Так вот в картошке то все и дело. Короче, вернувшись от меня, она стала претворять в жизнь Жорин план.
Положила в сумку из Призмы килограмм семь картошки и стала ждать в кустах, когда выйдет Герман.
Как только открывалась дверь парадной (в Питере, кто не знает- парадные, а не подъезды), она неслась с мешком картошки наперевес, чтобы как бы невзначай столкнуться с Германом, рассыпать картошку и пока он будет помогать ей собирать рассыпавшийся картофель, она добьет его стихами Цветаевой , Ахматовой или своими собственными. Но каждый раз из парадной выходил кто- то другой.
Так продолжалось несколько дней. А вот вчера все-таки они встретились. Надюшка в очередной раз сидела в засаде и как только стала открываться дверь, рванула туда на всех парах, по дороге столкнувшись с каким-велосипедистом.
Картошка выпала у нее из рук и рассыпалась, из парадной вышла незнакомая женщина, помогла все собрать, а одну подгнившую они в сумку не стали класть, мол, нафига она нужна, гнилушка эта.
И тут из парадной вышел Герман, в костюме, при галстуке, ну и… Поскользнувшись на гнилой картофелине, Герман навернулся с высоты в метр восемьдесят и подвернул ногу.
Надюшка вместо запланированных стихов успела произнести одно единственное слово – блиииин, и инстинктивно рванула с места, но споткнулась о сумку с картошкой и, семеня в воздухе ножками, приземлилась аккурат на сидящего на асфальте Германа, который как истинный джентльмен успел подставить руку, чтобы смягчить удар, повредив тем самым еще и запястье.
Надюшка, к счастью, отделалась легким испугом и рваными колготками. Вспомнив лекции по травматологии на военной кафедре Ленинградского Университета, она тут же поставила диагноз — сочетанная травма, не совместимая с жизнью.
Перед ее глазами промелькнули последние секунды жизни Германа, и она чуть не расплакалась, представив его похороны и себя в траурных одеждах, сидящей на его могилке.
Увидев ужас в ее глазах, Герман неожиданно стал читать стихи Бродского.
-Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
-Только в уборную — и сразу же возвращайся.
-Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Надюшка просто обожала Бродского, поэтому одной рукой она подхватила сумку с картошкой, другой – Германа, и они, наперебой читая Бродского, скрылись за металлической дверью парадной.
В квартире у Германа она оказала ему первую медицинскую помощь и отварила картошки.
Когда она давила пюре, Герман спросил, зачем ей столько картошки? Мол, несколько дней он наблюдал из окна своей квартиры, как она носилась туда-сюда по улице с огромной сумкой картошки и часами стояла в кустах.
Надюшка произнесла всего лишь одно слово – люблю. Герман ей ответил – я тоже люблю.
А потом они долго смотрели в окно, ели пюре с котлетами, которые Надюшка притащила из своей квартиры, и смеялись, вспоминая ее пробежки из кустов к парадной с мешком картошки…
И читали стихи… А сегодня она позвонила мне, чтобы я помогла сдать её квартиру.
