Евгений Александрович Евстигнеев

Есть актёры, которые постоянно работают над собой, взращивая свой дар. А есть и те, кому то ли природа, то ли судьба подарила элегантность и высокую простоту игры.

Евгений Евстигнеев

«Я всю жизнь набирал мастерство. Постепенно. У меня не было творческих взлётов или провалов. Работал, двигался. Я — характерный актёр, потому и роли играл разные, преимущественно не главные. Считаю, что актёр должен уметь и хотеть играть всё — то есть, как профессионал я должен уметь и хотеть играть и Шекспира, и Шкваркина. Другой вопрос — надо ли актёру давать играть всё, что он ни пожелает? Но уметь он обязан».

Евгений Евстигнеев

За 38 лет профессиональной карьеры сыграл свыше 200 ролей в кино (сколько в театре – даже подсчитывать не берусь). Среди них главных – не более полутора десятка.

Но не только они, а и крохотные эпизоды в его исполнении врезались в память на всю жизнь.

Я не представляю, у кого из хоть раз видевших «Семнадцать мгновений весны» не сжималось сердце от того, как профессор Плейшнер просто шел по Берну, кормил уток в зоопарке, глазел по сторонам, жмурился на солнышке. Молча.

Я не представляю, кто, в тысячу первый раз глядя «Берегись автомобиля», вновь и вновь не хохочет над тем, как репетирует режиссер народного театра, переквалифицированный из футбольных тренеров. Или как сладко жмурится директор пионерлагеря Дынин, вручая главный приз начальству…

Или как немой дворник из «Подранков» передразнивает военрука, делая «на караул» метлой… Сколько видимых и невидимых глазу подробностей и нюансов вмещал он в эти короткие эпизоды!

Евстигнеев умел всё: молчать, плакать, смеяться, гримасничать. Он даже телевизор умел смотреть так – в «Зимнем вечере в Гаграх» – что было ясно любому: это великий артист.

Опыт? Ну да, и опыт. Но он совсем молодым актером «Современника» уже был фактически классик. Он в «Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен» снялся уже знаменитым театральным актером 38 лет от роду. А в «Берегись автомобиля» – в 40.

Как-то раз после «Дяди Вани» во МХАТе, в 1985 году, я отправилась за кулисы к Олегу Борисову, про которого писала книжку. Навстречу шел Евстигнеев, игравший Серебрякова. В белой рубахе с расстегнутым воротом, жутко усталый. Просто жутко усталый – на него страшно было смотреть. Кивнул головой молча и пошел дальше.

Всякий раз казалось, что вот, он придумает какие-то свои штуки (а он их придумывал всегда и везде – походки, осанки, жесты, интонации, манеру говорить – он всегда был разный, без самоповторов, и всегда, в самой драматической роли – гротескный!), вот он их придумает, и дальше за этими блестящими наработками ему сам черт не брат.

Но его Серебряков – а я спектакль смотрела 2 вечера подряд – был разный, несмотря на эти его придумки. Один раз несчастный и жалкий (и мне было его жалко), а в другой раз – высокомерный такой сучонок, который даже пугался высокомерно… И после спектакля – такая вот страшная, запредельная усталость…

Легче легкого отделаться ныне фразой: «Евстигнеев был один, он был уникален!».

Правда, уникален. Правда, один.  Почему мы сегодня, вглядываясь в экран телевизора, где в старых фильмах, зачастую, в совсем небольших ролях появляется Евстигнеев или кто-то из его великих сверстников, видим всю значительность и этих актеров, и этих людей?

Почему снимаясь даже в плохих или посредственных фильмах – а две сотни ролей всяко не были сыграны в сплошных шедеврах – он ухитрялся быть не на уровне фильма, а на уровне самого себя?

Он не был брутальным красавцем, не был героем-любовником, не был бодибилдером с шикарной мускулатурой.

Русские актеры всегда брали не этим. Мудростью (невесть откуда бравшейся смолоду), умением чувствовать, пониманием людских характеров и страстей.

Тем что называется «индивидуальность». Тем, что называется «Божий дар».

Сейчас не нужно смотреть «Зимний вечер в Гаграх», чтобы моментально воспроизвести в памяти во всех деталях, как герой Евстигнеева, торопясь и нервничая, пытается объяснить близким по телефону-автомату, что он жив. Как приходит свататься в «Зигзаге удачи»…

Да что он такое там делал? Почему то, как его герои говорят пошлости, или вертят в руках тросточку, живет в памяти так близко и так предметно? Почему каждый буквально слышит голос Ручечника из «Места встречи…», эту фразу: «Старший приказал!». Эти актеры могли по нескольку минут «держать на себе» сверхкрупный план, и не наскучивали. 

… © Ирина Павлова

«Я прежде всего любопытный. И хотя всех людей любить невозможно, интереса к ним художник терять никогда не должен. Это первая моя заповедь.»

Театр никогда не умрёт. Он – кровеносные сосуды общества, и перекрыть их невозможно. Только не надо ждать от театра решения каких-то проблем. Он ставит вопросы, заставляет задумываться, а значит, действовать.

Артистов, кинувшихся в политику, вообще понять не могу. Наша профессия позволяет со сцены или экрана сказать куда больше и, главное, проникновеннее, чем с трибуны.

Я считаю, что в общении с людьми должен присутствовать юмор. В нашей жизни, наряду с трагическим, достаточно много смешного, и я люблю весёлых людей.»

Евгений Евстигнеев

— Кто здесь?.. Мальчики? Очень хорошо! И девочки?.. Отлично!..

Рейтинг

2.3 из 5 звезд. 3 голосов.