Вера Кузёмкина была в Малаховке человек известный и жизненно необходимый. Вера держала двух коров, а на них в свою очередь держалось все диетическое питание половины Малаховки по эту сторону железной дороги. Ранним летним утром наша улица просыпалась от грохота вериной тележки с тремя огромными бидонами и от душераздирающего вериного вопля непрерывным речитативом на одной ноте: «Яаааа спецальна ждать не будууууу, кому надаааааа — тот поспеет, пусть фабричныя скисаииииить, не спешитя — сама выпьюууууу…»
Если и искать истоки русского рэпа, то не исключено, что они обнаружатся в Вериных речёвках. Когда же даже ее луженая глотка не выдерживала и перехватывало дыхание, Вера во время паузы лупила литровым ковшом о крышку бидона. Если бы кладбище было ближе — клянусь, покойники б восстали из могил от этих звуков!
Может, чтоб она скорее затихла, а скорее — чтоб и впрямь не остаться без молока, сметаны и творога, мы и наши соседи к раннему вериному появлению уже стояли на низком старте, деньги были свернуты рулончиком, монеты потели в руке, а тара под молочные сокровища прочно устроилась в кошелках, чтоб даже ребенок доставил покупки домой, не расплескав ни капли. Вера торговала с фантастической быстротой, молниеносно перемещаясь от калитки к калитке, точно помнила, что кому надо, кто любит творог посуше, а кто пожирнее и мягче, кому нужна настоящая сметана, а кому — сливки, так что легко могла бы обслужить и слепо-глухо-немого иностранца, хотя предпочитала местных женщин среднего и старшего возраста. Потому что с ними была не просто рутинная торговля, с ними была встреча разведчиков на явке и обмен информацией. Вера так ловко соединяла отпуск молока с выведыванием и разглашением всех местных тайн, что, сотрудничай она с Красной Капеллой, та бы уцелела!
— Зой, творогу тебе полтора? Оскаровна тоже взяла полтора, видать, Фимка-то со своей разошелся и та с ребенком таперча у матери в Раменском. Там и творог берут. Я тебе два литра лью? Зорины вчерась три взяли и нынче три. Не иначе ктой-то гостюет у их, дочку всё пристраивают свою!
— Роз Ефимна, сливочек здесь поллитра и творожок. Опять сосед-то ваш говорил, вы рубероид ворованный у солдат купили! Подведет он вас, подлая харя! Он и про меня врал, что молоко снятое! А я разве когда?! Кого хошь спросите! Вы б сходили к Кольке-милицанеру, пусть пужнет его! И десяток яиц тут в коробочке…
— Циль Львовна, как просили, два литра и поллитровая сметаны. Не знаете, говорят Хайкины в ИзраИль свой уезжают. Не знаете? Да точно! А то чё ж они молока четвертый день не берут? Ааа, отдыхать уехали… Удивляюсь я на евреев, не в обиду вам! Нешто так он от зубов устает, Хайкин-то, что ехать кудай-то отдыхать надо?! Чем там лучше — то? К тому же не знаешь, у кого молока купить… Чудные, чессснослово! И творог никогда не берут, как нерусские!
Ради справедливости надо сказать, что Вера была объективна в сборе информации, всех обсуждала со всеми, не имела любимчиков и поэтому люди прощали ей самые нелепые предположения и невероятные догадки. Не говоря уж о том, что такого шикарного молока и творога в округе больше было не сыскать. И вообще Вера была чистоплотна, не ленива, доброжелательна и улыбчива и все прощали ей болтливость и любопытство.
Был только один человек, которого Вера ненавидела как кровного врага. Это был старик Самуил Багельман. Когда-то он служил в управлении Казанской железной дорогой, но потом у него случились какие-то финансовые неприятности, его посадили на 8 лет, которые он честно оттрубил в Коми АССР, потерял за это время семью, потому что жена с двумя их детьми сразу после приговора съехала в неизвестном направлении, а когда он вернулся в покосившуюся, заколоченную хибару, выяснилось, что на работу он устроиться не может. Самуил оглядел заросший бурьяном участок, отпустил козлиную бородку и завел четырех коз.
Багельмановы козы оказались на редкость молочными, лупили подряд все, что растет, сам старик подучил теорию разведения коз и повышения производительности козьего молока, и в один прекрасный летний день Вера вдруг обнаружила, что у нее появился реальный конкурент. Т.е. на самом деле покупателей хватило бы еще на пятерых молокозаводчиков, но обидно было ужасно! И ладно бы простой крестьянский сын завел корову! Неприятно, но объяснимо и, можно сказать, естественно! А тут еврей какой-то, червь бумажный, городской житель — и туда же! Мало того, что они захватили все передовые участки социалистической экономики, так и теперь на исконно русское частное дело замахнулись! Да еще так изучил, гад паршивый, какие там в козах его витамины и другая польза, что народ дачный к нему валом повалил! Понятное дело — детей на дачи окрепнуть везут от удушливой жизни городской, витаминов поднабраться, а тут — здрасьте пожалуйста! Перед вами культурный Самуил Наумович Багельман со своими особо полезными козочками!
Вера потемнела лицом, исчезло ее былое добродушие и веселость, от любопытства сохранился только подозрительный, недобрый огонь в глазах и интерес к тому, как идут дела у Багельмана. Те, кто имел неосторожность купить у него пару кружек молока для внуков, навсегда стали отлучены от Вериного живительного источника и никакие доводы в расчет не принимались. Эти люди были объявлены предателями и подвергнуты остракизму. Любая беседа Веры с местными жителями неминуемо сводилась к этому.
— Сар Оскарна, это что же, наука штоль велит корову козой подменять?! Корова ж как человек! А коза — известно, дура, веник жрет! Я б в войну побрезгала евоное молоко пить! А сосед ваш, Михал Борисыч каженный день у Багельманы этого полную банку берет! Так Вы скажите ему: пусть на творог мой даже не рассчитыват, пусть Багельман из козы своей ему творог доит!
Фира, вот возьми сливочек! Да ладно, угощаю! Это тебе подарок к творожку и молоку! Мы ж не евреи какие, прости уж, как навроде Багельмана, нам хорошим людям не жалко, мы по каплям в банку не цедим! И не воняет от нас козами Самуиловыми! Я тебе теперь кажный раз буду сливочек давать. Пусть соседка твоя, Элькина толстозадая, от зависти козлиным молоком подавится, раз повадилась его хлебать!
Валь, а чего ты к творогу и сметане молочка только литр взял? Ты, часом, козьим не добавляешь?! Смотри, я к вам как родная, но узнаю если, ноги моей не будет, хоть кашлем изойдите!
Так было подряд три или четыре лета. У Багельмана разрасталось козье стадо и доходы, Верка мрачнела и худела, многим казалось, что и молоко у нее стало хуже, словно не корова, а сама Верка его давала и оно горчило от ее горечи. Багельман привел в порядок участок, купил несколько соток у соседа, поставил там оборудованный по последнему слову техники загон для своих козочек, обновил свой дом и сам уже молока не разносил, его клиентура тащилась за целебным продуктом к нему в строго назначенное время. Самуил Багельман округлился, оделся, как американский фермер, постриг бороду на манер шкиперской и помолодел лет на пятнадцать. Все даже недоумевали, как такой шикарный господин может оставаться в одиночестве.
То лето было ужасно холодное и дождливое. Багельмановские козы жались друг к дружке и не хотели выходить из теплого загона. Самуил, ворча, погнал их по улице, направляя на опушку маленького лесочка. Там козы разбрелись, Багельман отвлекся разговором с соседом и вдруг обнаружил, что надо собирать стадо по всему лесу. Когда это ему наконец удалось, уже темнело и он был мокрым насквозь. Погоняя коз, он едва доплелся до дома и рухнул в кровать. А утром его кашель перекрыл Веркины призывные крики.
Жившая рядом с Багельманом детский врач Сарра Оскаровна, забежала к нему по-соседски, пришла в ужас и на молочной сходке разнесла трагическую весть: Багельман плох, недоенные козы блеют, что будет — одному богу известно! И Вера поняла, что настал ее звездный час!
Надев свежую косынку поярче, подмазав губы, Вера прихватила образцы своей продукции и отправилась к занемогшему Багельману. На личном примере она доказала ему, насколько вовремя налитое коровье молоко, сметана и творог полезнее козьих! О чем еще говорили Багельман с Верой, лишь им одним известно, только назавтра Вера пришла к нему снова, и послезавтра, и в четверг, и в субботу…
А на следующее лето нас утром разбудил прежний звенящий, ликующий веркин голос: «Кто об здоровье не думаеееееет, тот пусть спит до обедаааа, а кто хочет козликом скакать, тот пусть за козьим молочком очередь занимат! Мужикам-быкам — творожок да сметана, а козье молочко да простокваша делают девок краше! Вера с Самуил Наумычем ждать не стануууут, никого не обманууут, сами все выпьют да съедят, пусть другие токмо глядят!» Вера голосила девичьим счастливым голосом, в такт отбивала алюминиевым черпаком, а довольный Багельман, отпуская товар, улыбался в бороду и норовил как бы невзначай то притулиться к вериному округлому плечу, то поддержать ее за локоть, то снять с горячей щеки несуществующую пушинку…
— Циль Львовна, возьми творогу побольше, сметаны и яиц домашних два десятка! На той неделе не будет нас и потом тоже. Дети приедут самуилкины и доча моя с внучком. Нам самим надо будет, уж не обижайтеся! По субботам я теперь не ношу, в субботу нам не положено, ну вы это сами знаете! А с осени сыр начнем козий варить! Это ж такой полезный продукт — вам любой скажет… Без молока вообще жизни нет, одно переживание!
Автор © Татьяна Хохрина
Автор публикации
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.