Зоинька. Рассказ Натальи Иониковой

Я была девочкой тихой, но неуклюжей, с дырявыми руками. Моя бабушка, будучи недовольна мной, сердито говорила:

— В институт благородных девиц тебя не примут!

Когда человеку говорят, что его куда-то и не позовут, и не пустят — обидно. И мне в этот самый институт захотелось прям до смерти. Тем более, я поняла, учат там не просто на врача или учителя, а на благородную девицу. То бишь пышные юбки, высокие прически, кружевная мантилья и игра на лютне – так мне это представлялось.

Я понятия не имела, что такое мантилья и на чем ее носят, слабо представляла, как выглядит лютня, но уж больно слова красивые. Я спросила, а кого туда, в благородные девицы, могут взять. Ну чтоб знать критерии и ориентиры.

Оказалось – Зоиньку. К бабушке захаживала на чашку кофе ее приятельница, величественная усатая старуха Козина со своей внучкой, отмытой до блеска противной девчонкой моего возраста, которую постоянно ставили мне в пример.

У Зоиньки никогда не выплеталась лента из косы. Зоинька никогда ничего не опрокидывала, не разбивала и не разливала. И платьица у нее были такие – пятногрязеотталкивающие.

Зоинька пила чай, не издавая неприличные, но интересные присербывательные звуки. Зоинька всегда слушалась бабушку и ничего без бабушкиного разрешения не делала.

Господь бог специально создает таких девочек, чтоб все остальные глянули на этот кладезь добродетелей, осознали невозможность достижения заоблачных морально-поведенческих высот, махнули рукой и жили бы себе дальше в свое удовольствие, не заморачиваясь. Но в детстве я этого не знала.

— Ангел, невинный ангел! — говорила старуха Козина о Зоиньке и смотрела на меня с жалостью.

— Зоинька, ты как будешь в школе учиться? – спрашивала Козина внучку.

— На пятерочки, — отвечала скромная Зоинька, сильно пихала меня под столом ногой и тоненько вскрикивала:

— Бабушечка, скажите ей, чтоб не пихалась!

— А с твоей, Дуня, что будет – и не скажу, — сочувствовала старуха Козина моей бабушке и резюмировала : — Не всем же образованными быть.

При этом я читала лет с четырех, а Зоинька в полные шесть не все буквы знала. Зоиньку я терпеть не могла, а вот в благородные девицы очень хотелось.

Во время одного из козинских визитов нас услали в сад.

— Знаешь слово на букву «ж»? – спросила меня Зоинька. Видно, эту букву она таки выучила.

— Знаю, — честно сказала я. Еще бы мне не знать: в доме жили старшие двоюродные сестры и брат.

— А вот и не знаешь! Скажи, если знаешь! Ну я и сказала. И эта мымра малолетняя заорала в открытое по случаю жары окно: — Ваша Наташа плохое слово на букву «ж» сказала!

От возмущения я плюнула ей на платье. Зоинька перешла на визг: — И плювается! Меня спросили, правда ли это, я ответила, что да, и была отправлена в угол.

И объяснений моих никто слушать не захотел, потому как Зоинька, ангел невинный, была в авторитете.

Я стояла, уткнувшись носом в стену, вынашивала страшные планы ужасной мести всему козинскому семейству и мечтала. Вот выезжаю я в карете из замка, вся такая взрослая, в кружевной мантилье, с лютней, а навстречу мне ковыляет зачуханная Зоинька.

Или сижу я на затененной террасе все того же замка, наигрываю на лютне, а внизу, у подъемного моста нечесанная и сопливая Зоинька просится в замок, куда ее, конечно же, никто и никогда не пустит.

А потом до меня дошло, неважно, где ты находишься — в замке или снаружи, главное, чтоб Зоинька была по другую сторону крепостной стены. Это и к взрослым зоинькам относится.

© Natalja Ionikova

Из сети

Рейтинг

0 из 5 звезд. 0 голосов.