Они умели ждать…
(Олег Бондаренко)

… Кот и собака всегда ходили на этот бетонный клочок, омываемый гадкой и мокрой водой. Они ждали своего человека. Капитана малюсенькой рыболовецкой шхуны. На пять человек всего. Утлой и скрипящей по всем швам.
Другие моряки давно уже советовали плюнуть и купить другую. Но вот только купить было не на что. Капитан отдавал всю прибыль своим матросам. Так не полагается обычно. Отдаётся часть, а остаток идёт владельцу судна. На ремонт и вообще.
Но не в этом случае. Капитан считал своих ребят семьёй. Другой-то у него и не было. Сроднился он с ними за эти годы, и со старенькой шхуной тоже. Так они и ходили в море.
Всех пятерых ждали жены и дети, а его… Два существа на пирсе, сидящие отдельно от всех остальных. Кот и собака.

Кот и собака всегда точно знали, когда шхуна должна вернуться. Поэтому все остальные смотрели, когда парочка появится на пирсе, и бежали предупредить всех остальных, что их мужья, братья и сыновья должны вот-вот вернуться. Но в этот раз…

После страшного шторма, заставшего рыболовецкие шхуны врасплох, на пирсе были все. Весь посёлок. Все, кроме пушисто-кудлатой парочки. Жены, родители, дети всматривались в ещё бурлящее море с надеждой, вспоминая все молитвы, которые знали. Только кота с собакой не было.
И вернулись не все. Очень немногие вернулись. Ужас и горе стояли над пирсом, к которому приставали потрёпанные шхуны. А с них сходили не все, а только те, кого не поглотил морской бог всех рыбаков. Плач и причитания окутали бетонный островок, выдававшийся в море.
И шхуна с капитаном не вернулась. Жены кричали и обнимали детей. Они проклинали капитана, собравшегося в море и, по их мнению, виновного в гибели их родных. Кто-то предложил найти и утопить его кота и собаку в отместку. В отместку за что, не знал никто. Но полная отчаяния и боли толпа бросилась к маленькому домику капитана, стоявшему на отшибе, чтобы свершить скорую и неправедную расправу.
Кот и собака, сидевшие перед домом и всегда радостно встречавшие соседей, бросились бежать, как только увидели их. Долго гонялись люди с пирса за ни в чем не повинными животными, надеясь сорвать на них своё раздражение, отчаяние и боль. Наверное, людям так проще переносить своё горе. Когда они причиняют боль другим.
Но поймать пушистого и кудлатого им не удалось. Тогда они подожгли дом капитана. И стояли, долго наблюдая, как его жилище превращается в угли. Потом они разошлись по своим домам.
А на следующий день…
К вечеру, когда солнце окунуло свои ноги в морскую воду и легкие облачка стали багрово-красными, кот и пёс пришли на пирс.
Солнце, раскалённое докрасна, садилось в воду и казалось, что она закипает. Там, вдалеке, где море соприкасается с небом.
Одна из женщин, выглянувших в окно, увидела парочку, одиноко сидящую на пирсе и вглядывающуюся в бесконечное пространство. Она закричала и побежала звать все остальных. И вскоре пирс наполнился людьми, с удивлением смотревшими то в пустой горизонт, то на кота с собакой. Они не решались подойти к существам, которых только вчера собирались убить.
Они смотрели на них с надеждой и сами не понимали, что ждут.
И когда яростно-красный диск уже почти скрылся в воде… В последнюю минуту… В самую последнюю секунду они увидели.
Они увидели очертания хорошо знакомой им маленькой старой шхуны. Люди прыгали, кричали, махали руками и обнимались.
Они наконец-то вспомнили прозвище капитана – «Везучий чёрт».
Они кричали и уговаривали друг друга, они уверяли и клялись, что всегда верили и знали. Они боялись даже взглянуть в сторону кота и собаки, смотревших вперёд.
Они обходили их стороной. Как будто, те были немым укором им всем.
Шхуна пристала к пирсу и вся команда, целая, невредимая и с большим уловом сошла на берег. Впереди шел капитан. Люди молча расступились и пропустили кота и собаку, бросившихся к своему человеку, и только потом обняли вернувшихся моряков.
Домик капитану они отстроили. Всем посёлком. И он их всех простил. А как иначе?
Вот только жители теперь всегда стороной обходят парочку. Кота и собаку. Они сидят на пороге или играют. Капитан отдыхает в своём новом домике. А люди отводят глаза. Они не могут посмотреть в кошачьи и собачьи зрачки.
Они боятся там увидеть. Не укор и не стыд. Нет, нет. Что вы?
Они боятся увидеть там своё отражение.

Рейтинг

2 из 5 звезд. 4 голосов.

Мамы

-Мамка, мамка, ты что спишь? Вставай, мамка.

Егорка давно проснулся и тормошил, тормошил мамку, а она не отвечала. уже и Олька проснулась и стала задирать вверх толстенькие ножки с круглыми пятками.

А мамка всё спит и не просыпается.

Дома холодно, Егорка пошёл дров из сенок принёс, в печку дров наложил, думает мамка видимо замёрзла, спит крепко.

Ищет спички Егорка, не может найти, мамка высоко прячет, Олька орать начала. Еле вытащил Егорка из люльки её, попа мокрая и холодная, вся рубашонка до спины сырая.

-Ууу, ссикуха, ну что ты? Холодно? Холодно! Мамка устала, спит, сейчас встанет, печку истопит. Подожди, вот каша есть, давай я тебя покормлю.

Кормит холодной кашей Егорка Ольку, та словно голодный галчонок хватает, в руку Егоркину ручонками своими цепляется, в ротик тянет. проголадалась малая, Егорка и сам есть хочет, но он не маленький, ему в школу уже скоро, вот пройдёт зима, потом лето, а потом Егорка в школу пойдёт.

Почему же так долго мама не просыпается? Что такое? Холодно -то как.

Закутал Егорка наевшуюся Ольку в тёплое одеяло, переодев ей рубашонку предварительно, сам укутался, хлеба с молоком поел, сел сказки Ольке рассказывать, не забывая периодически маму звать, но мама молчала.

Кто -то в дверь постучал, тётя Катя, соседка.

-Хозяева, вы что спите до обеда, уже скоро вечер, а у вас всё печь не топленая. Маша, Маш…

Егорушка, а что вы одетые?

-Мама не встаёт, не выдержал и заплакал Егорка.

-Как? Ох, ты, боже мой, Маша, Маша, да что же, ооой. Егорушка, живо, идём, идём к нам.

Тётя Катя подхватила Ольку, укутанную в одеялко, схватила Егорку за руку, и охая побежала к себе домой.

-Уля, Ульяна, возьми ребятишек, дочка, покорми их…я сейчас, к тёте Клаве сбегаю, ох…

-Мама?

Тётя Катя что-то зашептала быстро на ухо Ульянке, та закрыла рот руками, подхватила Ольку, позвала Егорушку.

Егорка. маму потом. увидел ещё, ему сказали пойти, попрощаться. Мама красивая такая лежала, с цветочками, бабушки, что сидели рядом, плакали, и толкали Егорку к маме, она была холодная, Егорка потрогал маму за ручку.

Папа приехал, он забрал Егорку с Олькой, долго плакал папа, и звал маму по имени.

— Маша, Маша, что же мне делать теперь, — плакал папа.

Егорка решил что папа не знает ничего, он подошёл и потрогал папу за руку, рука была тёплая.

-Папа, маму в землю закопали, я бросил комочек. Она не сможет прийти папа.

-Я знаю, знаю, сынок. Это я, я виноват, — плачет папа, рвёт на себе одежду.

Пришла тётя Катя.

-Михаил, ты хоть детей кормил?

Папа сидел опустив голову, отрешённо глядя перед собой.

-Это я, я Катя виноват.

-Ладно тебе, что уж теперь. Ты что думаешь? обратно поедешь? Или с детьми останешься?

-Куда я, — усмехнулся, — наездился уже.

-Ты не при чём, не вини себя, со всяким может случиться, ну погулял…Маша твоя сердцем мучилась, а тут конечно понервничала…Ладно, Миша, погоревал и хватит, пора приниматься за дела.

К председателю сходи, он тебя примет назад.

-Да знаю, Катя. Спасибо тебе, что помогаешь.

Егорка в это время сидел в уголке и тихонько плакал он очень, скучал по мамке.

А через неделю, как папка вернулся, к ним приехала тётя Зоя.

Она называла детей сиротками, громко ревела, хозяйничала в избе, поубирала мамины вышитые рушники и подзоры и велела называть её мамой.

Папка стал приходить домой мрачный, они садились с тёткой Зоей и пили красненькое.

Егорка не мог называть тётку Зою мамкой, не мог, а Олька маленькая, она может. Она не помнит мамку, а Егорка помнит.

Тётка Зойка стала обижать Егорку и папке на него жалится, а тот слушал- слушал, взял и избил Егорку.

Олька плачет, а Егорка нет.

Решил мальчишка сбежать из дома, да только как Ольку бросить?

А тут бабушка приехала, просит отдать ребятишек. Егорка хоть и плохо знает бабушку, но всё же лучше с родной бабушкой, чем с тёткой Зойкой, да папка не отдал.

Тогда решил Егорка что точно уйдёт. В город уедет, там бабушку найдёт, мамкину мамку, которой папка не отдал их с Олькой.

Собрался, с Олькой попрощался, пообещал обязательно её забрать, только дай до бабушки добраться. Олька будто поняла что, в рубашонку вцепилась, ревёт, отодрал пальчики сестричкины и пошёл.

Идёт, нос вытирает рукавом рубахи, что на локте дырявая, нет мамки, некому и зашить, слёзы глаза застилают.

Вдруг окликнул кто-то, смотрит Ульянка, тёти Катина дочка, она учёная, в городе на учительницу училась Егорка у неё будет учиться в первом классе, ой, не будет теперь…

Ещё пуще мальчишка заревел, а как Ульянка его обняла то и вовсе зашёлся слезами.

И про тётку Зойку, и про то как папка побил и что бабушка приезжала, а папка не отдал их, и как Олька в него вцепилась, и как хотел у неё, Ульянки учиться…

-А ну идём, — нахмурила брови Ульянка, домой к себе привела, тёте Кате что-то сказала, та руками всплеснула. Оставила Егорку, а сама в избу к ним пошла.

Ох, и кричала Ульянка, Ольку сначала привела к тёте Кате, прямо из рук тётки Зойкиных вырвала, а потом…Такое было, папку по щекам нахлестала, тётки Зойкины перины да подушки выкидала, ух…

-Что ты делаешь, — кричит папка, — мне как с детьми жить одному, им мамка нужна.

-Мамка, -кричит Ульянка, — мамка, а не баба гулящая, из-за которой ты на дитя родного руку поднял, ирод. Где Егорушка у тебя?

-Дома, — говорит папка.

-Дома? А ну иди найди,ирод.

-Егор, Егорушка зовёт папка, а Егорка за тётю Катю прячется, не хочет домой идти.

-Что? Нашёл? Как пропьёшься, так поговорим, — развернулась и пошла.

-А что? — кричит папка, — может ты пойдёшь за вдовца с двумя ребятишками замуж, раз умная такая?

-А может и пойду, — кричит Ульянка, — проспись сначала, жених.

-Вот бы Ульянка стала нашей мамкой, — шепчет засыпая Егорка лежащей рядом Ольке.

— Ма-ма, — лопочет Олька, — мама.

Пошёл в школу Егорка, в первый класс первого сентября, вёл его за руку гордый папка, чисто выбритый, в новом костюме, нёс на руках крутящуюся, нарядную Ольку.

Гордо вышагивал Егорка, в любимую школу, в любимый класс, к любимой учительнице.

Весь вечер учили, что мама, не мама вовсе, а Ульяна Сергеевна…

-Маааммааа, мама, мамочка, — произносит тихонько Егорка милое слово, которое целую вечность никому не говорил.

-Мамочка, — подходит он к ней на перемене, — мамочка…

-Да солнышко…

-Мама…Мамочка, — говорит мальчик и прижимается к своей маленькой маме, — мамочка.

Обнимает Ульяна Сергеевна своего сыночка и смотрит поверх головы его ласково. Как уж мать с отцом отговаривали, куда там, упёрлась, пришлось отступить.

-Смотри Мишка, — сказал отец Ульянкин, — если что…на одну ногу встану, а за другую дёрну.

Не забывал Егорушка и маму Машу, только со временем образ тускнел.

Мама с папой ещё братика и сестричку им с Олькой родили.

Дружно прожили жизнь свою Ульяна с Михаилом всех детей вырастили, выучили, не поругались ни раз у детей на глазах. И дети так свои семьи строили, чтобы в уважении было, да любви.

Теперь уже внуки и правнуки по заветам их живут…

Автор: Мавридика д.

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

ОБЫЧНАЯ ИСТОРИЯ

Он ездил на стареньком минибусе. Таком, знаете, закрытом со всех сторон дверями без окон. Он подрабатывал развозкой элекрооборудования по стройкам. Есть такие вещи, которые не повезёшь в грузовике. Вот это он и подвозил.

Вместе с ним ездили ещё два товарища. А, точнее, два члена семьи. Собака уличной породы с хвостом, закрученным бубликом. И кот. Огромный, рассудительный, серый.

Пса мужчина называл – Дурацкая собака, потому что, она такая и была. И выражение морды лица у неё было соответствующее.

Вот с ними он и приезжал на стройку одного большого дома. Строители всегда встречали их с радостью. Потому что Дурацкая собака страшно любила сантехнику.

С визгом и радостью вылетала она из минибуса и мчалась к бригаде, где начинала активно им помогать. То есть, прыгала по трубам, разбрасывала ключи и пыталась попасть под все сантехнические соединения. Ребятам было весело. За эти развлечения ей и перепадали вкусные кусочки из обедов строителей.

Кот же получил кличку – Электрик. За то, что он обожал провода и особенно измерительные приборы. Он тёрся об инструменты и мечтательно закрывал глаза.

Короче говоря, оба нашли применение своим талантам. И ребята из бригад их обожали. Прораб смотрел на это сквозь пальцы. Хорошее настроение на работе тоже много значит, дамы и господа.

И стал подрядчик нагружать мужчину заказами по подвозке всего, что только могло поместиться в его минибус. Так что, думать о другой работе ему больше не приходилось. Хватало и этого. И платили хорошо.

Так оно и пошло.

Дурацкая собака и Электрик проводили время на стройке. Каждый в своей бригаде, а мужчина мотался по фирмам, подвозя заказы.

Вечером, уставшие и довольные, пёс, кот и их хозяин встречались возле машины и ехали домой. Собака и Электрик были пыльные, грязные и сонные. А на следующее утро их вновь ждали друзья на стройке. И всегда кричали:

— А мы вас ждём! Опять опаздываете на работу? Ну-ка, пошли скорее!
Дурацкая собака и Электрик чувствовали себя нужными. Они знали, что их ждут и уважают. С ними разговаривали и шутили, их гладили и смеялись. А что ещё им надо для полного счастья? Ничего.

Но однажды утром минибус не завёлся. Двигатель приказал долго жить. Всем остальным. И никакие ремонтники не брались. Вечером мужчина вынужден был позвонить прорабу и объяснить возникшую ситуацию. А пёс и кот смотрели на него глазами, полными надежды…

На следующее утро они прыгали вокруг мёртвого минибуса и радовались, предполагая, что сейчас они поедут. Ведь их ждут. Там работа без них не двигается!

Но мужчина только тяжело вздохнул и ушел в свой маленький домик. Дурацкая собака и Электрик так и не пришли домой. Они теперь всё время лежали возле автобуса, вставшего на прикол.

Мужчина выходил и смотрел, как день ото дня его хвостатые питомцы все грустнели и грустнели. Их глаза больше не светились радостью, а Дурацкая собака стала выглядеть совершенно иначе. Она превратилась в умного, молчаливого и печального пса.

И вот ровно через неделю мужчина опять вышел во двор. И, посмотрев на своих друзей, лежавших возле того, что раньше было автобусом, поехал в банк. Он взял ссуду под залог своего домика и к вечеру появился во дворе на почти новом автобусе. Побольше предыдущего.

А утром они появились на стройке и опять. Дурацкая собака, высунув язык и повизгивая от удовольствия, скосив глаза в разные стороны, развлекала сантехников, а кот Электрик тёрся о своих ребят и мурлыкал. Все были счастливы.

Заказов теперь прибавилось. Поскольку автобус был больше, то и работы было значительно больше. И всё покатилось, как и должно было быть. Строители ждали их каждый день, а завидев, дружно кричали:

— Нет!!! Они опять опаздывают!! Прогульщики! А ну-ка, пошли работать.
И опять Дурацкий пёс и Электрик были счастливы и довольны жизнью. Они были важны и нужны. Их ждали. А что, я вас спрашиваю, дамы и господа, ещё надо для счастья? А я вам отвечу — ничего!

Ну, так вот. Моё предисловие окончено, и я приступаю к рассказу.

Одним поздним вечером, возвращаясь после тяжелого дня, вся компания, уставшая и довольная, остановилась посреди дороги. Новый автобус скрипнул тормозами. Там сидел…

Нет, я вам не скажу. А вот такой я противный. Будете сами думать, а я пока продолжу.

Через пару недель автобус подъехал на стройку. И мужчина, как всегда, вышел и открыл боковую дверь, откуда выскочили Собака и Электрик. Компания строителей, как обычно, ждала их возле лифта, который должен был их доставить на строящийся этаж. Но в этот раз…

Вслед за ними из открытой двери вывалился… Огромный, белый попугай какаду! С совершенно роскошным хохолком и большими, белыми крыльями, расставленными в стороны. Он пошел вслед за бегущими псом и собакой.

Строители замерли с открытыми ртами.

— Господи. Это что такое за чудо? — спросил бригадир каменщиков по имени и кличке Косой Семёныч.
У него не было левого глаза, вместо которого была кожаная повязка. Спросил и перекрестился. Потому что какаду шел вперевалочку, точно маленький белый пингвин. Он подошел к Семёнычу и, подняв хохолок, гаркнул по-молодецки и клюнул того в ботинок. Пацаны засмеялись.

И вдруг попугай совершенно чистым голосом крикнул:

— Петрович!!!
Всё. Всё! Всё!! Это была любовь. На всю жизнь. С первого взгляда.

Косой Семёныч сразу всё понял.

— Прирождённый каменщик! — сказал он и так посмотрел на своих подчинённых, что те немедленно согласились.
— Вот, — сказал мужчина, привезший компанию. — Нашли его поздно вечером. Сидел на дороге. Болен он был, не бросать же его было. Подобрали, отвезли к врачу и вылечили. А он, паршивец, не хочет сидеть дома, за нами вот увязался. Так что, уж не обессудьте.
Но Косой Семёныч ничего этого не слышал. Он стоял и покуривал трубку. Ветер развевал его длинные волосы и холодил повязку на левом глазу, а на правом его плече сидел попугай какаду, который с видом начальника осматривал всех вокруг.

Теперь их называли не иначе, как Сильвер и Кока. Кока оказался таки отличным каменщиком. Он совершенно точно видел, когда кто-то из подчинённых Сильвера, делал кладку неровно. Кока немедленно взлетал на стенку и начинал дико орать и бить клювом по кирпичам. И Сильвер совершенно точно знал, кто и где схалтурил, так что…

Через неделю он принёс мужчине на автобусе пачку купюр и начал разговор издалека:

— Ты, вот что, ты послушай. И не возражай. Ты пойми меня, я один остался. Все мои разлетелись, а жена померла. Ты отдай мне его. Уважь старика.
С тех пор проверяющие, приходящие на стройку, всегда оказывались потрясены и поражены в самое сердце, когда навстречу им из пыли, недостроенных стен и крепкого строительного словца возникал…пират Сильвер с огромным какаду на плече и с трубкой в руке!

А попугай, увидев комиссию, расправлял крылья и, подняв хохолок, гаркал на всю стройку:

— Петрович. Петрович! — И добавлял: — Пиастры!! Тысяча чертей вам в глотку!
И бутылка рому на сундук мертвеца!!!

В общем, так. Дисциплина на этой стройке была образцовая и травм не было. Может, это и было простым совпадением, а может это было от того, что мужики всё время смотрели под ноги, чтобы не наступить на своих хвостатых друзей, не знаю… Честное слово, не знаю, дамы и господа.

Для чего я рассказал эту историю? А, впрочем, это ведь и не важно.

А важно, что всем хорошо, чего и вам желаю, честное слово.

Йо- хо- хо! Тысяча чертей!!!

Рейтинг

5 из 5 звезд. 2 голосов.

Серый день

Женщина сидела на скамейке в парке. День был серым. Серое небо, серое солнце. И серая трава…

Всё было не так. Вечные споры с мужем, скандалы с детьми, не желавшими себя вести, как надо. И родители, недовольные её жизнью, да и она сама…

Сама она была недовольна своей жизнью. Такие планы были, а что в конечном счёте? Ничего. Вот эта скамейка и серое небо. Всё, что ей осталось от прежних мечтаний.

Женщина вздохнула. И вдруг на скамейку рядом с ней запрыгнул маленький, рыжий котёнок. Грязный, с грязным носиком. Он смешно чихнул и, подойдя к ней, ткнул её в бок своей маленькой головкой.

— Чего тебе? — спросила она.
Котёнок спокойно, без капли страха заглянул в её глаза. И она увидела…

Надежду, сомнение и ожидание ласки.

Это были её глаза. Её глаза из молодости. Полные веры в будущее и в то, что всё ещё будет хорошо…

Повинуясь мгновенному импульсу, она подхватила маленького рыжего малыша и прижала к себе, и он…

Он мяукнул радостно. Так, будто она исполнила его мечту.

Вдруг, она всё поняла и, прижимая к себе пушистого и грязного рыжика, побежала. Она должна была успеть, а времени оставалось так мало. До обеда…

Ведь в обед магазины закрывались.

Когда она вошла в квартиру с пакетами в руках и с рыжим малышом, муж стоял у плиты. Он готовил себе перед уходом на работу яичницу. И в квартире стоял запах сгоревшего, старого масла. Она улыбнулась. Он так и не научился готовить.

Муж обернулся. Он увидел её, и его плечи испуганно вздрогнули и опустились, как от удара, и ей вдруг стало больно.

Что-то горячее разлилось в груди и схватило раскалёнными пальцами за сердце. Она опустила пакеты и, достав из одного маленькую коробочку, подошла к нему.

— Хороший мой, — сказала она. — Дай-ка, я приготовлю тебе.
И протянула ему коробку.

Он с удивлением и недоверием посмотрел на неё и, осторожно взяв из её рук подарок, будто гранату, стал раскрывать его, ожидая подвоха, но…

Там лежал самый настоящий швейцарский ножик со множеством всяких приспособлений.

Он охнул от неожиданности и сел на старую скрипучую табуретку.

— Как я хотел его! — сказал он.
И посмотрел на неё. Точно таким взглядом, каким смотрел в молодости.

— Сколько же он стоит? — спросил мужчина. — Очень дорогой ведь…
— Ничего, — ответила она. — Ты ведь всё равно дороже.
А котёнок прокатился маленьким рыжим комочком в комнату, где раздевались дети, только что пришедшие из школы, и оттуда вдруг донёсся крик, полный радости, восхищения и счастья.

Как же мало нам надо для счастья, дамы и господа. Один швейцарский ножик и один маленький рыжий грязный котёнок.

А из комнаты летели дети, вырывая друг у друга совершенно ошалевшего от такого внимания рыжего малыша:

— Мама! Мамочка! — кричали они. — Это мне? Это мне? Это мне?
— Это вам всем, — сказала мама, — а завтра поедем в приют и выберем ещё двоих.
И дети плакали, смеялись, и счастье было в их глазах, а муж…

Сидел на табуретке и его плечи были расправлены. Он с восхищением смотрел на неё. А потом встал и обнял.

— А я… А я, — вдруг заплакал он, — тебе ничего не купил.
И она, целуя его в текущие слёзы, сказала:

— Ничего. Ничего, мой хороший. Завтра по дороге в приют зайдём в магазин и обязательно мне что-нибудь купим.
И она пошла готовить обед по-быстренькому. Ведь ему скоро на работу.

А на улице было солнце. Яркое и тёплое. И трава оглушительно зелёная. И птицы пели. Что-то такое, от чего становилось хорошо.

А на подоконнике сидел маленький рыжий котёнок с грязным пятнышком на самом носике. Он смотрел на солнце и улыбался. Ведь всё было хорошо.

Его так и назвали – Счастье.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Рейтинг

0 из 5 звезд. 0 голосов.