В семье Марии и Виктора появился долгожданный малыш — девочка. Радости молодых, да и всей родне не было предела. Когда Мария вернулась из роддома, они с мужем буквально каждые десять минут забегали в комнату, где спала малышка. А через пару недель стали наведываться бабушки, другие родственники и друзья с многочисленными подарками — приданым для новорожденной.
Как-то вечером Маша с мужем решили посмотреть фильм, засиделись у телевизора в гостиной и незаметно там же и уснули.
Среди ночи Мария проснулась, вскочила с дивана и побежала в спальню, где спала их дочка. Через пару минут она уже трясла-будила мужа. Увидев испуганное бледное лицо жены, Виктор тоже помчался в комнату. Но в кроватке, как обычно, сладко спала их дочка.
— Машуль, ты чего? Показалось что ли что?
— Нет, не показалось, посмотри ещё раз.
И только тут Виктор увидел то, от чего и ему стало не по себе: в кроватке был ещё один ребёнок!
— Что это, Витя?
Дети стали просыпаться и они достали их из кроватки.
— Надо перепеленать, — сказала Маша, немного придя в себя.
Второй ребёнок тоже была девочка, причём такого же роста, как и их малышка, такая же беленькая.
Девочки расплакались.
— Иди, подогревай смесь, пора кормить. Обеих, — Маша отправила мужа на кухню.
Маша с Виктором взяли девочек на руки и стали кормить из бутылочек.
— Откуда она взялась? — недоумевала Маша.
— И как кто-то незаметно мог пробраться в квартиру?
Они стали перебирать всех знакомых, родственников, но никто этого сделать не мог, беременных в их окружении не было. Да и в селе тоже, всех они знали.
— Утром вызываем полицию, а сейчас спать.
Но уснуть в эту ночь ни Виктор, ни Маша так и не смогли, так и разговаривали до утра. И пришли к единому мнению: раз уж эта девочка оказалась у них, и если не найдётся мать, — удочерить девочку.
Началось следствие, все родственники были в шоке, да и не только они — всё село гудело, такого ещё не бывало никогда. Каких только предположений не делали: младшая сестра Маши, что живёт в городе, забеременела и родив, подсунула сестре, и что Виктор нагулял на стороне и сам всё подстроил. Но все эти предположения не подтвердились. И мать девочки так и не была найдена, так малышка и осталась жить в этой семье.
Дочки Алёнушка и Оленька росли — подрастали и даже были похожи друг на друга, как сестрёнки. Бабушки помогали во всём, а потом и дед подключился, на родинах его не было по уважительной причине — был в отъезде, больше года жил в деревне в другом районе, ухаживал за престарелым отцом. Узнав обо всей этой истории, похвалил детей, что не бросили девочку, пусть растёт, всего хватит. Так все вместе и вырастили дочек.
После этой истории прошло много лет. Заболела сильно свекровь Марии, зовёт её к себе:
— Машенька, чувствую, не долго мне осталось.
— Да что ты, мама…
— Нет, Машенька, я знаю. Не могу я уйти вот так с грузом на сердце, не рассказав тебе всё.
Свекровь помолчала, видимо, собираясь с духом, потом продолжила.
— Ккак? Ттвоя дочка? — от неожиданности Маша даже стала заикаться.
— Да, Машенька, помнишь Валентин уезжал в деревню к отцу? Так вот в то время я в городе встретила свою любовь, из-за которой в молодости чуть жизни не лишилась. Вот и получилась у нас с ним Оленька.
Я не сразу и поняла, что беременна, а как поняла, поздно уже было. Я тогда и из дома не выходила, помнишь? Говорила, что нездорова. Родила дома, всё хорошо. А что Валентину-то мне сказать, как приедет? Вот я и решилась. На меня и не подумал никто.
Свекровь снова замолчала. Молчала и Маша, переваривая услышанное. Она вспомнила, как во время её беременности заболела свекровь и муж, каждый день возвращаясь с работы, разрывался на два дома.
Свекровь всегда была полная и то, что она могла быть беременной, Маше и в голову не могло прийти. Зато, когда родилась их дочка Алёнка, а потом ещё и Оля появилась, мать быстро пошла на поправку и во всём помогала молодым.
— Вот всё тебе рассказала, а теперь уж суди меня, сама решай, хочешь расскажи Вите, хоть мужу моему, мне теперь всё-равно. Только не бросайте её, нет у неё никого кроме вас, — свекровь снова заплакала.
Вдруг она замолчала, схватилась за сердце, лицо её побледнело.
— Мама, всё будет хорошо, никому ничего не скажу. А Ольга — она наша, куда ж мы её бросим? Ты только не умирай! — теперь уже Маша рыдала.
Настя наклонилась над витриной. Воот, вот этот браслет. Плетение такое, прямо как цепь для корабля, Егор в восторге будет, ему море очень нравится, в детстве капитаном хотел стать дальнего плавания. Тётя Таня, Егорова мама говорила, что Егорка просто бредил морем, что довольно-таки странно, ведь жили они в Сибири, в большом и красивом городе. Там были горы, но никак не море, и отдыхать ездили Семёновы на реку, а ни к морю.
Егор до сих пор любит море, теперь они летают отдыхать к морю, Настя тоже летает, вместе с Егором, тётей Таней и дядей Витей, Егоровыми родителями.
Семёновы несколько лет назад переехали сюда, Настя с Егором уже три года вместе.
Девушка рассматривает браслет, просит консультанта показать заинтересовавшую её вещицу, внезапно взгляд Насти падает за стекло бутика.
Там… Там идёт её Егор… но не один, а с красивой длинноногой, эффектной барышней в короткой шубке.
Настя невольно поёжилась, посмотрев на свой пуховичок.
Егор бросил взгляд на Настю, она уверена, что он увидел её, но даже бровью не повёл, а прошёл спокойно мимо, держа уверенно девушку за руку.
Может я ошиблась, подумала Настя. Она вышла из бутика под удивлённым взглядом консультанта и пошла следом за парнем и его спутницей. Они зашли в другой бутик, там начали рассматривать сумочки.
Настя прекрасно знала доходы своего парня, и также знала что такие вещи им не по карману, но он так уверенно стоял, расставив ноги и скрестив руки, что даже через стекло Настя почувствовала эту уверенность.
Он опять поймал взгляд девушки и спокойно отвёл глаза будто перед ним совершенно незнакомый человек, незаслуживающий его, Егорова внимания.
То что это был её жених, Настя не сомневалась.
Это Егор.
Она как во сне вышла из торгового центра и пошла к остановке.
Настя не помнит как приехала домой в маленькую квартирку, доставшуюся ей от бабушки, месяц назад к ней перебрался Егор, летом планировали справить свадьбу, небольшую, хотели улететь на острова, это Егор придумал.
Настя разревелась.
Села на диване и обхватив колени обеими руками и расплакалась как маленькая.
— Настён, ты чего? Заболела что ли?- голос Егора вырвал девушку из тяжёлого сна, она плакала и нечаянно уснула, — что случилось?
— Ничего, — пряча заплаканные глаза говорит девушка.
— Насть, что случилось я спрашиваю? Ты плакала?
Настя смотрит в глаза любимого человека, родной, спокойный, домашний любимый, её Егор. Может ей действительно показалось?
— Где ты был?- спросила сухо
— На работе, ты чего. Я же тебе говорил ноябрь усиленно поработать надо, это же декабрьская зарплата.
Парень так искренне говорил что девушка засомневалась и поверила его словам.
Через пару дней она решила вернуться в тот самый бутик и купить браслет для Егора, пока цены не взлетели в ожидании новогодних праздников.
Настя купила подарок, она уже выходила, когда столкнулась с ними… Егором и той девушкой, они посторонились, Егор улыбнулся галантно и тут же потерял интерес, повернувшись к своей красавице.
Настя стояла ничего не понимая.
Как так? Что за … Одежда! Дошло до девушки, Егор не так одет.
Парень же с девушкой наклонились над стеклянной витриной, девушка капризно изгибала губы, парень на неё смотрел… как Егор.
Он поднял глаза и заинтересованно посмотрел на Настю, девушка вспыхнула, парень смотрел как на незнакомку, но это был Егор, её Егор.
Вон и маленький белый шрамик на переносице, это он ударился когда они ещё жили в Сибири тётя Таня рассказывала, играл в хоккей на тренировке ударился обо что-то.
Стоп, приказал себе Настя, шрам на другой стороне, точно. На правой, а у этого на левой…
Может она сошла с ума?
Парень отвернулся, а Настя медленно отошла к диванчикам, села и набрала Егора, при этом наблюдая за тем Егором, там, в бутике.
— Алё, Настён, что-то случилось?
Настя смотрела на парня, тот спокойно стоял скрестив руки и расставив ноги.
— Егорушка, а ты где?- уже зная ответ, но вс же задал вопрос Настя.
— На работе, Насть, что случилось?
— Ничего, просто… соскучилась…
-Я тоже, — засмеялся парень, — ладно, малыш, шеф ругать будем, если поймает что болтаю…
— Пока
— Пока, целую.
Девушка понимала что делает непозволительную вещь, более того, противозаконную, но она опять достала телефон и делая вид что снимает себя, сфотографировала «того Егора», вместе со спутницей.
Зачем? Она пока не знала, но очень хотела с этим разобраться.
— Егорушка, а у тебя есть брат?- спросила она вечером парня.
— Не, — уплетая за обе щеки ужин говорит Егор, — я же один у родителей.
-А двоюродный?
— Неа, мама одна и папа, один у деда с бабой.
— Ну может троюродный какой-нибудь?
— Насть, ты чего?
Девушка рассказала всё Егору и показала фото. Хоть и смутно, но было видно, что они похожи.
-Ну да, есть вроде бы что-то, может просто двойник. Это точно не я, Насть. Честно-честно, это не я…
Настя не забыла про эту историю, но эмоции погасли, она убедилась что это не её Егор.
Однажды он позвонил утром, как только добрался до работы и возбуждённым голосом сообщил что, встретил того парня, двойника.
— Настя, — чуть ли не кричит Егор, мы стояли в пробке, бок обок и я… Ты не поверишь, я смотрел будто в свои глаза, знаешь как он на меня смотрел…
— Наверное, как и ты на него,- вспоминая свои чувства поёжилась девушка.
-Я вот так смотрю, представляешь, а он на меня… уже все поехали… Сигналят, а мы стоим…
— Ты не опустил окно? Не спросил кто он?
— Неа… я …я так … я… офигел. Вот!
Вечером Настя с Егором отправились к Семёновым старшим, и там после ужина, Егор с Настей рассказали про двойника Егора.
Мама как-то странно выслушала, задавала вопросы, потом вышла, опять зашла, что-то нервно начала перебирать.
— Ма, ты чего?
-Я? Нет ничего, просто. Что ты Егорушка? Как на работе?
— Да нормально всё.
Мама опять вышла.
— Па, а что с мамой?
-Я не знаю, — папа недоумённо пожал плечами, — не понимаю, чего-то мечется. Таня, Танюша, — позвал папа, — что ты там?
-Я? Да нет, ничего.
Егорова мама пришла на второй день к ребятам в гости.
— Ой, здрасти, тёть Таня. А Егорка ещё не пришёл.
-Я знаю, Настенька. Знаю. Я не могу, — заплакала вдруг женщина, — не могу.
— Что случилось, тётя Таня?
-Я думаю этот мальчик, этот… парень. Я думаю… это … он… Егоров брат.
— Чего? У Егора есть брат? Это ваш сын?
— Нет… Он не наш сын… Но скорее всего родной брат Егора.
— Ничего не понимаю.
Мы знакомы с папой давно, ну с дядей Витей. Мы в школе учились, в параллельных классах. Никто и не удивился что мы женились.
Я везде за ним ездила он же военный был, вот и простудилась.
Дважды был выкидыш, а потом…потом сказали что всё.
Через два года я заметила как он смотрит на соседскую малышку, пряча слёзы.
Честно-честно, сама бы не поверила, вроде мужик… Но он так хотел ребёнка…
Когда мне соседка рассказала… Что мой Витя… Что он… изменяет мне… я… я просто собрала вещи и уехала.
А он… знаешь, он даже меня искал. Знал наверное что к маме уеду, куда ещё-то.
Проплакав у мамы два месяца, я решила что-то делать со своей жизнью. А тут как раз мамина коллега, тётя Света сказала что в городок, откуда она сама родом, требуется медперсонал, а я же педиатр, в общем я поехала. Далеко, к морю.
Витя остался там, в прошлой жизни, я так думала.
Я устроилась работать, нашла с коллегами общий язык, знаешь, в маленьких городках и посёлках, люди проще душевнее. И вот уже я, сама не зная как, рассказала соседке о своей беде.
Она работала в роддоме.
Я целый день принимала больных и здоровых детишек, держала на руках, играла с ними, насколько позволяет врачебная этика, а потом шла домой и давилась горькими слезами.
Она пришла ко мне вечером, Людмила, та моя соседка.
— Девчонка рожала, молодёхонькая. Намучилась с ней, двое у неё. Мальчишки.
В детский дом пойдут.
— Почему в детский дом?
Люда пожала плечами.
— Они сразу предупредили что дети не нужны. Привезли специально к нам рожать, подальше от того места где живут. Она у тётки какой-то дальней находилась.
В общем… Эх. Жаль, мальчишки здоровенькие, как специально, будто кто-то сжалился над ними, зная что мать откажется. Да и мать — то там, господи, пятнадцать лет. Испуганная, ничего не понимает. Лежит к стенке отвернувшись, маму спрашивает, тьфу ты.
Не хочу даже говорить ничего…
— Люда, — боясь своих мыслей спросила я, — зачем ты мне это говоришь?
— Тань, возьми мальчишку, жалко пропадут ведь. Здоровенькие такие мальчишечки, а Тань?
— Да куда мне, двое-то, — говорю растерянно
-А ты одного возьми, Таня… Я второго тоже пристрою, не могу я, как посмотрю на них куклятки, только на свет появились, а жизнь уже так с ними. Мне не благодарности, ничего не надо… Не могу я.
Вот как подумаю что в казённое учреждение их… Казалось бы столько через руки прошло, были и отказнички, поохаешь, поахаешь и всё. А эти… Не могу.
Если никто не возьмёт, себе заберу.
А у неё своих четверо.
В общем через некоторое время, я пошла в декретный отпуск и поехала к маме показать внука Егорушку.
Как они с папой охали, как ахали, черты похожие нашли и на папиных и на маминых. И типа как я в детстве, и Витины тоже.
А потом и Витя появился в ногах, валялся, назад просился. Я ни в какую, любила сильно, простила, да не могла из-за Егорушки. А он… Он решил что Егор это его сын, через суд решил добиваться отцовства.
Я ему говорю что это не его ребёнок, а он мне кричит что он не дурак, и видит что его сын.
В общем мы начали всё сначала. Со службы Витя уволился, пошёл в частную кампанию.
Мы забыли о том что расставались, я никогда не упрекнула его этим. Больше конечно детей у нас не было, Витя, как ни странно, больше и не заикался об этом, отдавая всю любовь сыну. Нашему сыну.
И вот… Судьба опять делает поворот, она притянула мальчиков друг к другу ах, ну почему я тогда не взяла обоих? Не было бы сейчас этой ситуации. Они встретятся обязательно. Я не знаю что будет.
За столько лет я тебе первой доверилась, Настенька. Я ведь уверила себя что Егорушка мой, мой сын, мой ребёнок…
— Тёть Таня, а он и есть ваш! Что это вы? Чего боитесь? Думаете Егор перестанет вас любить? Или боитесь реакции дяди Вити?
-Я всего боюсь девочка. Я не знаю как мне жить…
Настя долго думала прежде чем рассказать Егору, а потом сочинила, якобы, прочитала такую историю и вот переживает за женщину.
-А что переживать пожимает плечами Егор, — мать та которая воспитала. Неизвестно чему научила бы та малолетка и её маман.
Егор подошёл к Насте на третий день и спросил в лоб
-Это про меня история? Тот парень… он мой брат?
Таня молча кивнула.
Егор ушёл, сказал что хочет подумать, Настя позвонила его матери. Та попросила приехать, ей нужна была поддержка.
-Всё рушится — пряча глаза сказала мама Егора, — всё рушится.
Настя написала Егору смс что она у его родителей, что её позвала мама.
-О, Настёнка, а где наследник? — встретил её приветливо будущий свёкор, дядя Витя.
-Он… позже придёт, — сказала неуверенно Настя.
-Девочки, а что такое случилось? Что-то произошло? С Егором всё нормально, — тревожно спросил дядя Витя.
-Витюш, сядь. С Егоркой всё хорошо, я хочу что-то сказать. Настю позвала для поддержки.
Мама Егора, тётя Таня, запинаясь и волнуясь начала рассказывать историю появления на свет их сына.
Дядя Витя сидел спокойно и слушал тётю Таню. Потом помолчал, пожал плечами.
-Таня, а с чего ты взяла что ты меня обманывала всю жизнь? Ведь ты мне сразу сказала что Егорушка не мой сын, ты что? Забыла?
-Но ты…Как?
-Я думал что случилось чудо и ты смогла забеременеть, не от меня. Помнишь. Когда ты тогда уехала, помнишь?
Я тогда гулял, да, я попросил прощения за это, хотя сам себя ненавижу, но я…да, дурак, знаю.
Хотел доказать себе что это неправда, что могу иметь детей.
Врач сказал что надежды всё меньше, с возрастом исчезают все шансы. Как-то получилось что я, здоровый мужик, не смогу произвести потомство. Те твои две беременности придавали мне силы.
Я же мог, мог! Уверял я себя. Ай, что там говорить. Я поехал к тебе, просить прощения. А там… Я хотел верить что Егорка мой сын, даже если не мой, думал я, я ведь люблю Таню.
-Мы жили во лжи, — сказала Татьяна
-Нет, не правда. Мы жили в любви и воспитывали нашего сына в любви…И я надеюсь нянчить внуков и правнуков, так что всё. Девочки, всё, всё, хватит.
-Маа, я дома, Настя у вас?
-Егор, — выдохнула мама
-Сын, проходи!- пряча глаза и крепко обнимая сына, сказал папа.
Конечно они разговаривали и плакали, и опять разговаривали. Настя с Егором остались ночевать у родителей.
***
-Привет, любимая, — Настя посторонилась, внимательно смотря в глаза Егору, что-то не так. Парень тянется к ней поцеловать. Запах, чужой и… шрам… не стой стороны.
-Кто ты?
-Ахахаха, — раздаётся заливистый, родной смех. — я же тебе говорил что моя нас раскусит. Настёнка, знакомься, это Макс, он тоже искал меня, Марьяш, проходи, -а это Марьяша, его жена. Хотела большую семью? Вот получи, брат и сестра тебе.
Новый год они праздновали вместе, большой компанией, большой семьёй.
Ребята назвали счастливым случаем что Настя тогда увидела Максима с Марьяшей в магазине. Кстати, браслет очень понравился Егору. с третьей попытки она его купила.
Насте стала понятна его тяга к морю, он там родился, видимо как-то это повлияло что ли. столько неизведанного ещё в жизни.
Максовы родители оказались людьми хорошими, сердечными. Они радовались что сын нашёл своего кровного родственника. И в отличие от Егора, узнал о том что не родной Максим, в подростковом возрасте.
Тогда в пробке он понял что это и есть брат, но так растерялся, что не удосужился опустить окно, как то обменяться контактами. Потом ездил и высматривал, пока случай не столкнул их опять в пробке.
Это чудо, жить в одном городе и никогда не столкнуться, не пересечься, более того, родные родители мальчиков, тоже отсюда.
И очень удивительно, что мать поехала рожать их в тот городок у моря, она всю беременность там провела.
И что мама Таня туда уехала в поисках себя и попытках забыть папу Витю, а приёмный папа Макса оказался троюродным братом мужа той женщины врача, Людмилы, что так переживала за мальчиков и их будущее.
Максим же рассказал что мать, которая родила их замужем. У неё двое детей, знать про ребят она ничего не хочет, попросила не беспокоить, имя отца тоже не сказала.
Но парень нашёл его, отца.
Тот конечно не очень обрадовался появлению взрослого сына, юлил, постоянно оглядывался, а потом сказал что он ничего не решал и что если хочет, он может позвонить своей маме та всё разрулит.
Что разруливать нужно, Макс не понял, но он например узнал, что их бабка, та, которая по матери, живёт одна, дочь её не навещает.
Парни решили поехать посмотреть на неё.
Старушка была ещё довольно-таки бодрая.
Как и все пожилые люди, решила что парни ей какую-то помощь привезли.
Жаловалась что единственная дочь, которую она растила одна и родила поздно, не навещает её, не привозит внуков.
Парни решили помогать бабушке, хоть иногда приезжать, так и делали.
-Вы те близнецы, да? Те которых она родила в школе? Я вижу что вы выросли достойными людьми.
Мы с дочкой не могли бы дать вам того, что вам дали чужие люди, — сказала она однажды, когда парни привезли ей"гуманитарную помощь", как говорила бабушка соседям.
Хоронили её тоже парни. Законная наследница откликнулась через полгода, когда нужно было вступать в наследство, на утлую квартирку.
Она даже не поинтересовалась, где похоронена мать и кто её досматривал последние дни.
Ни бабка, ни мать, так и не попросили прощения у мальчиков, а они не очень-то и желали этого…
Анька была самая красивая из девчонок. Мама у нее была дворником, отец обувь чинил.
У других и побогаче родители. И наряды лучше. Но все взгляды всегда оказывались прикованы к ней. Водопад медовых волос. Чисто-зеленые глаза. Белозубая улыбка и стать балерины. Такую хоть в мешковину наряди, никто мимо не пройдет.
Мальчишки за право ее портфель носить целые баталии устраивали.
Аньку прозвали «королева двора». Может, другим прелестницам и завидно было. Но что делать? Людей не обманешь. Бриллиант сверкает даже в грязной луже.
Сильней всех за ней Юра ухаживал. У того поговаривали, родной отец большая шишка. С матерью его не жил. Но поговаривали, что к себе ребенка забрать хочет — у него жена была чья-то дочка, а своих детей не получалось заиметь. А Юркина мать просто мальчика родила. Да не прогадала.
Выросли дети. Но самой прекрасной по-прежнему оставалась Анька.
Отец Юры слово сдержал — парня забрал. И в то тяжелое смутное время светила ему блестящая карьера. Только условие одно было — девушку любимую, то есть Аньку, бросить. Потому что не пара.
Дальше могло бы, как в сказке — любовь победила. Но нет. Юрка Ане все объяснил, конечно. Что да, любит. И никого лучше ее нет. Но у нее мать дворник. И отец обувь ремонтирует. Она хоть и королева двора, но слишком проста.
Сказать, что девушку это известие уничтожило — ничего не сказать. Одна тень осталась. А люди злорадствовали почему-то.
Потом Анюта заболела сильно. Волосы пришлось остричь. И она грустно смотрела со второго этажа во двор. И медленно угасала.
А в соседнем доме жил Никита. Смешной. Рыжий, лопоухий. Тощий. Из многодетной семьи. Он не гулял с ребятами. Старший был. То на рыбалку мотался, то с отцом на рынке торговал. Некогда ему было отдыхать, парнишке этому.
Никто и предположить не мог, что Никита Аньку любил. Всегда. С детства. Только понимал — она королева. А он?
Даже хотел Юрика проучить за его поступок. Да отец отговорил. Никита у ту пору шариками торговал. Ходил с целой связкой. То в парке, то вблизи ресторанов. Люди покупали. Потому что шарики — это романтично.
Ему рассказали, что Аня больна. И в ту же ночь Никита, вместе со всеми своими шарами пошел к ее дому.
Утром Аня проснулась. И выглянула из окна, по привычке. Небо было хмурым. Все вокруг — серым. Очень плохо на душе и печально.
Вдруг девушка широко распахнула глаза и… улыбнулась. Дерево, растущее напротив окна, все было в шарах. Их чуть трепал ветерок. Красные, зеленые, желтые, фиолетовые, синие, голубые, розовые, белые шары. Этакое дерево шаров.
Люди, что по улице шли, останавливались.
— Это для кого такая красота? Юрка, что ли, одумался? — сказала на кухне мать Ани отцу.
Аня тем временем глянула вниз. Там Никита стоял. Она его знала, конечно. Как и то, что он шарики продает. В руках держал пакет. Покраснел сильно. Аня снова улыбнулась. И он робко вошел в подъезд. Тихо постучал.
Родителям девушки передал горячий пакет со словами:
— Тут пончики. С разными начинками. И еще курица. На гриле делали, недавно. И конфеты. И мамка моя платочек послала, теплый такой, она сама вязала. Пусть Аня укутывается. А то холодно уже, — и убежал, хотя его войти приглашали.
Порой положительные эмоции да вот такие маленькие чудеса невероятные вещи творят, скажу я вам.
Выздоровела Аня. И волосы отросли, те же самые, медовые. Но не забыла она ни дерево с шарами, ни пончики, ни теплый уютный платок. И пошла к Никите в гости.
Он снова покраснел. И даже заикаться стал. Только Аня гулять его позвала. И шли они вместе. Королева двора и продавец шариков.
Да какая разница, согласитесь? Главное-то в любви — забота и отношение. Шары, которые ради вас всю ночь вешают на дерево. Или горячие пончики, которые несет человек с горячим и добрым сердцем
…Алёнка сидела на широком подоконнике и смотрела в окошко — там, за стеклом, было темно и снежно. И от этого захватывало дух и немножечко кружилась голова. Потому что Алёнке казалось, что она находится на борту космического корабля, который летит в бесконечном снежном космосе.
В доме напротив зажглось окно. Там живёт Петька, они вместе ходят в детский сад и сидят за одним столом, когда завтракают, обедают или ужинают.
Петька сегодня в садике обещал ей показать котят, которых вот-вот должна была родить их кошка Муська.
От того, что свет окошка рассеял снежную темноту, ощущение полёта в космосе исчезло, и Алёнка стала просто смотреть на танец крупных снежинок.
Снежинки становились крупнее и больше — и вот уже целые хлопья пролетали за окном. Алёнке казалось, что они похожи на котят, которые скоро появятся у Муськи.
Алёнка соскочила с подоконника и побежала на кухню к маме.
— Мама, а можно мне будет одного котёночка забрать к себе? У Муськи будут котята, Петька обещал показать. А я хочу одного забрать. Можно?
— Посмотрим, — уклончиво ответила мама, помешивая в сковородке жарящуюся картошку. — Пусть сначала родятся, тогда видно будет.
А на следующее утро в садике прямо в раздевалке Петька закатил целую истерику — не желал оставаться, просился домой. Петькина мама пыталась вместе с воспитательницей уговорить его раздеться, но мальчик рыдал во весь голос.
Алёнка подошла к нему, взяла за руку и спросила:
— Ты чего шумишь, Петя?
Петька вцепился в её плечи и буквально завизжал что-то несвязное про котят и про Муську.
— Да объясните вы толком, что случилось?! — рявкнула Алёнкина мама.
Оказалось, утром в коробке у Муськи копошились трое новорожденных малышей. Мальчик любовался ими и уже представлял, как будет показывать Алёнке.
Но когда мама одевала его в садик, Петька услышал, как папа кому-то позвонил и попросил побыстрее приехать за котятами. И тогда Петька испугался, что котят увезут, и он их больше никогда не увидит.
— Как?! — ахнула Алёнка. — Куда увезти? Я котёночка хочу забрать. Правда, мама? Не увозите котят. Муська плакать будет.
Женщины отошли в сторонку и тихо о чём-то говорили, Алёнка стояла рядом с другом, поглаживая его по плечу. А Петька громко икал, но пытался услышать, про что говорят взрослые.
— Мы пристроим котят, — сказала воспитательница, — найдём дом каждому. Главное, чтобы ваш сын не получил психологическую травму. Уговорите мужа. Пусть оставит малышей с матерью…
Алёнкина мама уверила, что одного котёнка они заберут, а двоих уж как-нибудь пристроят.
На том и порешили.
И с того дня Алёнке было позволено навещать своего будущего питомца. Хоть каждый день!
Муська произвела на свет троих абсолютно разных малышей. Один был белоснежный, второй рыжеватый с коричневым хвостиком, а третий весь чёрненький. Алёнка выбрала чёрненького — он был самым маленьким.
Когда котята подросли, стало ясно, что у Муськи два кота и кошечка. Чёрненькая. Хулиганистая и проворная.
Алёнка радовалась и готовилась к приезду котёнка — освободила от игрушек угол в своей комнате, постелила старое одеяло, поставила коробку с поролоновым матрасиком. Из игрушечного набора посуды выбрала две разноцветные тарелочки и поставила рядом с коробкой.
— Как назовёшь котёнка? — спросила мама, глядя, как Алёнка обустраивает кошачий уголок.
— Не знаю… — девочка пожала плечами. — Она такая чёрненькая, как небо ночью. Может, назову Ночкой. Или Уголькой, как уголёк.
Мама засмеялась. И сказала, что кошку надо назвать так, чтобы в её имени был шипящий или свистящий звук, тогда она быстрее привыкнет и будет отзываться.
— Шуша! — радостно завопила Алёнка. — Я назову её Шуша! Два шипящих звука, значит, в два раза быстрее привыкнет.
Шуша поселилась у Алёнки через месяц после своего появления на свет.
Алёнка в любимице души не чаяла — постоянно носила на руках, играла, пыталась кормить с ложечки, читала сказки, уложив Шушу в коробочку с матрасиком.
Шуша в коробке спать не желала. Предпочитала хозяйскую мягкую кровать. Забиралась к Алёнке под одеяло, вытаскивала голову и устраивала её на подушке, рядом с головой девочки. Так они и спали вдвоём на одной подушке.
Осваивая пространство, Шуша наводила свои порядки. Занавески стали любимым её аттракционом, а грохот падающей со стола или шкафа книги — любимым звуком. Зато хозяева быстро приучились к порядку.
Когда Алёнка купалась в ванной, Шуша ходила по краю и следила, чтобы с хозяйкой ничего не случилось. Они вообще расставались только на время пребывания Алёнки в садике.
Но наступило лето — и Алёнка попрощалась с детским садом. Родители увезли её в деревню к бабушке с дедушкой. Шуша поехала с хозяйкой. И даже в деревне эта парочка всюду ходила вместе.
Насколько кошки способны привязаться к человеку? Никто не может точно ответить на этот вопрос.
Но привязанность Шуши к маленькой хозяйке была очевидна всем.
Когда Алёнка пошла в школу, Шуша прыгала на широкий подоконник и проводила там всё время до возвращения хозяйки.
Если бы кошке позволяли выходить на улицу, она бы непременно провожала Алёнку до школы и дожидалась бы у крылечка.
Петька, который тоже пошёл в школу вместе с Алёнкой, открыто восхищался такой дружбой кошки и человека и при случае хвастался, что Шуша родилась у его Муськи.
…Пролетели, как один миг, школьные годы. Алёнка готовилась поступать в университет ветеринарной медицины.
— Вот выучусь на ветеринара и буду тебя лечить от всяких болезней, — говорила она Шуше, мирно урчащей на столе и следящей за картинками на мониторе компьютера.
Они по-прежнему не расставались, когда были дома. И как раньше, Шуша устраивалась на широком подоконнике после ухода Алёнки и дожидалась её возвращения. Но с годами её ожидание становилось всё тревожнее — кошка словно боялась, что не дождётся Алёнку.
— Я не знаю, что будет с Шушей, если однажды ты не придёшь ночевать, — сказала как-то мама. — Раньше она как-то спокойно относилась к твоему отсутствию. Помнишь, ты ездила на конкурс? Она просто жила на подоконнике, но хотя бы питалась и пила воду. А теперь она не притрагивается к еде, пока ты не вернёшься.
— Значит, буду забирать Шушу с собой, — засмеялась Алёнка. — Как соберусь куда-то ехать.
Шуша была для неё не просто любимицей, но и подружкой. Когда в четырнадцать лет Алёнка переживала первую влюблённость, объект её воздыханий не отвечал взаимностью. Она вообще влюбилась в пацана, за которым бегали все девчонки школы! Разумеется, он был избалован девчачьим вниманием и не стремился дарить своё внимание кому попало.
Выбрал не кого-нибудь, а Алёнкину лучшую подругу Раю. И с ней ходил в кино, в кафе, брал с собой на соревнования.
Дружба между девчонками закончилась.
Алёнка строчила тоскливые стихи и читала их Шуше. Кошка слушала внимательно, иногда подрагивала хвостом и шевелила усами. А когда Алёнка замолкала, Шуша спрыгивала на пол и начинала кружиться вокруг её ног, словно аплодируя таланту хозяйки.
Да что там говорить — Шуша была хранителем всех Алёнкиных секретов!
И с каждым годом связь их становилась крепче и сильнее.
***********
На четвёртом курсе Алёнка сообщила родителям, что выходит замуж.
Шуша узнала об этом раньше всех, поэтому в момент признания она находилась рядом с хозяйкой и всем своим видом давала понять, что вопрос не обсуждается.
Потому что Алёнка давно уже поведала Шуше свои сердечные тайны и планы на жизнь. И Шуше в этих планах тоже отводилось значительное место.
Потому что будущий муж Алёнки знал, что главным приданым невесты будет её кошка.
Отгуляли свадьбу. Молодые умчались в свадебное путешествие, а Шуша поселилась на подоконнике. В ожидании возвращения хозяйки.
Мама Алёнки постелила ей старый матрасик, поставила миску с водой, подсыпала корм. Потому что Шуша хоть и ловкая была, но годы уже не те. И если выбрала местом обитания широкий подоконник, то надо было это место обустроить по максимуму.
А когда молодожёны возвратились из поездки, то счастливая Алёнка забрала Шушу в квартиру к мужу.
Шуша поначалу в новом доме ходила с опаской. Всё чужое, незнакомое.
Но со временем она привыкла к этому дому. Когда Алёнка приходила домой, кошка взбиралась к ней на колени или на шею и долго мурчала, радуясь родному теплу. А потом она так же стала приходить и к Алёнкиному мужу. Он оказался очень хорошим. И полюбил Шушу, баловал её вкусностями, дарил ей кошачьи игрушки. Которые давно уже не привлекали престарелую кошку, но она из благодарности гоняла писклявую мышь или барабан с бубенчиками, имитируя игру.
В новом доме ей сразу обустроили один из подоконников, откуда она могла видеть, как уходит или возвращается её любимая хозяйка.
Образ чёрной кошки в окне многоэтажки стал давно уже привычным для Алёнки, и она каждый раз, подходя к дому, смотрела на окно, где маячил Шушин силуэт.
— Знаешь, а ведь её должны были утопить в день её рождения, — сказала она как-то мужу. — Это чистая случайность, что она у меня есть.
И Алёнка рассказала про те события, что произошли почти семнадцать лет назад.
— Я никогда не видел, чтобы кошка столь сильно любила человека, — удивился муж. — Вас словно судьба свела.
Алёнка гладила развалившуюся Шушу и улыбалась. А Шуша хитро щурилась. Потому что она уже знала секрет своей хозяйки. И радовалась этому.
*************
…Шуша сидела на подоконнике и смотрела на большие хлопья снега, падающие на землю откуда-то из тёмного неба. Хозяйка недавно уехала в спешке, но она скоро вернётся. Шуша это точно знала. А ещё она знала, что когда вернётся хозяйка, их жизнь сильно изменится. Будет тяжело, поэтому надо набираться сил.
И Шуша глубоко вздохнула, закрыв глаза и погружаясь в крепкий кошачий сон.
Несколько дней она провела на подоконнике, лишь изредка покидая его по нужде.
И когда во дворе появилась Алёнка, Шуша была на своём посту.
— Смотри! — закричала Алёнка, махая в сторону окна букетом цветов. — Шуша моя, она нас ждёт!
Муж улыбался, крепко прижимая к себе пухлый конверт с голубым бантом — сынишка!
Нового члена семьи Шуша встретила с восторгом — кружила вокруг туго запелёнутого человечка, трогая его то одной, то другой лапкой, тревожно мяукала, если он начинал хныкать…
— Ты моя помощница, — ласково гладила кошку Алёнка. — С тобой не страшно ребёнка оставить.
И Шуша вместе со всеми погрузилась в хлопоты по выращиванию человеческого детёныша. Она лежала рядом со спящим малышом и сразу бежала к хозяйке, как только он просыпался. Когда его купали, Шуша первая пробовала воду в ванночке — вдруг горячая! Когда мальчонка начал сидеть, Шуша лапками пододвигала к нему игрушки, позволяла играть со своим хвостом.
А когда за окном вновь полетели снежные хлопья, кошка всё реже стала покидать подоконник. Шуша утомилась. И хотела отдохнуть.
— Ты же понимаешь, возраст, — говорил муж. Он тоже был ветеринаром и прекрасно понимал, что сердечко Шуши изношено.
— Я всё понимаю… Но я не могу этого принять!
Алёнка видела, как кошка всё реже и реже подходила к их сыну, как она долго спала — буквально по двадцать часов в сутки. И понимала, что им осталось побыть недолго.
Каждый вечер, уложив спать сынишку, она брала кошку на руки и уходила на кухню. Там она рассказывала Шуше про свои дела, вспоминала какие-то моменты… Хотела как можно больше насладиться общением с любимицей.
Шуша слушала её речь, не поднимая головы, но громко мурча.
…Однажды Алёнка возвращалась домой и не увидела в окне силуэта кошки.
Она буквально взлетела на свой этаж и вбежала в квартиру.
Муж встретил её в прихожей.
— Всё? — выдохнула она.
Он молча кивнул.
Огромный кусок сердца с треском откололся и стремительно ухнул вниз.
Больше половины жизни… Её Шуша. Её уголёк, хранитель девичьих тайн и слушатель жалоб. Её тень и часть души.
Опустело окно.
В детской заплакал сынишка. И сразу холод отступил.
Алёнка собралась. Успеет потом наплакаться, накричаться. Это её боль, её горе.
Спустя полгода.
Она была категорически против любых животных! Ни уговоры мужа, ни советы знакомых она не принимала — никто не заменит ей Шушу.
Она решительно выбросила все кошачьи игрушки, матрас, миски… Не будет в их доме больше никого!
Никогда!
Она повторяла эти слова, глядя на чёрный комок, дрожащий возле входа в метро. Котёнок не пищал, он просто свернулся калачиком и трясся на холодном ветру.
Кто-то бросил окурок, не глядя. И попал прямо в животное.
«Да что ж я, так и пройду мимо?!»
Она подхватила дрожащего котёнка и засунула запазуху.
«Пристрою кому-нибудь»
Дома она вытащила котёнка и поставила на пол.
Тот постоял на трясущихся лапках и упал.
— Кто это? — удивился вышедший встречать муж. — Он же замёрз!
Они отогрели, отмыли и накормили малыша.
Чёрный, как уголёк, с пронзительно голубыми глазками, котёнок пошёл знакомиться с местом обитания.
— Мальчишка, — утвердительно заявил муж.
И Алёнка поняла, что никуда его не будет пристраивать.
