Спросила недавно маму: а можно ли полюбить идиота (альфонса, подлеца, ходока и т. п.)?
Мама, иронию которой нужно черпать ложками, ответила так: Полюбить можно даже ночной горшок.
Но уж только тогда будь добра честно признать, что любишь ты именно ночной горшок, и ждёшь от него не больше, чем стоит ждать от ночного горшка…
И всё пойдёт так хорошо, как бывает тогда, когда используешь вещь по её прямому назначению…
Но горе тебе, если ты, полюбив ночной горшок, будешь всем рассказывать, что отхватила «яйца Фаберже», и владеешь теперь несметным сокровищем…
И ещё хуже, если ты сама начнёшь верить, что вот ещё чуть-чуть, и «яйца» станут приносить капитал, и что они только временно лежат на полке, но стоит их немного привести в порядок, как они засияют всеми цветами сразу…
И совсем беда, если ты каждый день будешь совать голову в свой ночной горшок, и с пристрастием допрашивать его на предмет того, когда он, сволочь такая, станет таким же ценным, как яйца Фаберже…
Короче, научись любить именно то, что ты полюбила, а не то, что ты себе придумала! Без комментариев… или — браво, мама!
История знаменитой школьной парты Эрисмана началась в 19 веке.
Врачи того времени подняли тревогу – ученики теряют зрение, портится их осанка. В 1870 году петербургский врач-офтальмолог Федор Федорович Эрисман представил конструкцию школьной парты, которая «заставила» школьника сидеть правильно.
Он родился в Швейцарии, настоящее имя Фридрих Гульдрейх Эрисман. Получил медицинское образование в Цюрихском университете. Там он познакомился с русской студенткой Надеждой Сусловой, она тоже училась медицине. Швейцарец и российская подданная полюбили друг друга, поженились. Молодые выбрали местом жительства Россию. Фридрих принял православие, стал Федором Федоровичем, открыл частную офтальмологическую клинику.
Эрисман был внимательным врачом, он заметил: зрение у гимназистов к выпускным классам снижается. Начал целенаправленно вести наблюдения, проводил исследования зрения у учащихся 15 гимназий, набрал материал, который лег в основу труда «О влиянии школы на происхождение близорукости». В нем прослежена и доказана зависимость появления глазных и телесных заболеваний от неправильного положения ученика за столом.
Мало того! Эрисман придумал конструкцию парты — скрепленные между собой скамья и стол. Столешница наклонена, ученик сидит ровно: спинка скамейки поддерживает поясницу, подставка дает упор ногам, потому, сидя за партой, сутулиться стало невозможно.
Ведущая идея конструкции: текст в книге или тетради можно читать только под прямым углом. Эрисман учел оптимальное расстояние для чтения — 30-40 сантиметров от глаза до столешницы.
Изобретение Эрисмана оказалось как нельзя кстати. После крестьянской реформы 1861 года в стране начался образовательный бум — в массовом порядке открывались народные школы, увеличивалось число гимназий, реальных училищ. И парта позволяла правильно рассадить учеников.
На изобретение Эрисмана обратил внимание Александр II, он подписал указ: поставить парты во всех образовательных учреждениях. Приказ царя выполнили неукоснительно. Парты изготавливали из дуба, выпускали в четырех размерах — под разный возраст учеников.
Министерство здравоохранения СССР в 1958 году разработало методичку по мерам профилактики расстройств зрения у детей дошкольного возраста и в годы школьного обучения, в документе было отмечено благотворное влияние парты не только на зрение, но и на весь детский организм.
Тогда же, в 50-е годы, был разработан ГОСТ на изготовление этого предмета школьной мебели. Стандарт определял пять размеров парт — в зависимости от возраста ученика высота заднего края крышки стола от пола была от 54 до 78 сантиметров, а высота сиденья — от 32 до 48. То есть внимание к зрению и осанке школьников проявлялось на государственном уровне!
Инет
По мере увеличения грамотных людей в XIX веке стало расти и количество пациентов у окулистов. В конце концов на это обратили внимание, и молодой врач-гигиенист Фёдор Фёдорович Эрисман в 1870 году не только доказал, что учение портит зрение, но и предложил выход – конструкцию новой ученической парты. Ее так и стали называть «парта Эрисмана».
От обычного стола она отличалась наклоном столешницы (так чтение происходило под прямым углом) и тем, что была сразу соединена со скамейкой. Исходный вариант этой парты был одноместным. Изготавливали эту мебель из массива дуба – для прочности, так что первые образцы были просто неподъемными.
Чуть позднее другой энтузиаст своего дела, ссыльный студент Пётр Феоктистович Коротков усовершенствовал парту Эрисмана. Именно он сделал ее двухместной, что позволило существенно сэкономить рабочее место в классах и придумал знаменитую откидную крышку, чтобы детям было удобнее из-за парты вставать.
Так как в деревенских школах не было шкафчиков, он предложил накрутить на парты сбоку крючки для сумок, а под столешницей сделать удобные полочки для книг и тетрадок. Ну, еще углубления для чернильниц, два желобка для перьев и карандашей, – и вот перед нами та самая парта, которую мы так хорошо помним если не лично, то по старым фильмам уж точно.
Школа в Российской империи. 1900 годНа уроке в гимназии (конец XIX – начало XX века)
