Светлана Немоляева и Александр Лазарев
СВЕТЛАНА НЕМОЛЯЕВА и АЛЕКСАНДР ЛАЗАРЕВ… История любви.
Вспоминает Светлана Немоляева: ««Сначала он никакого впечатления на меня не произвел, к тому же у меня был роман с одним человеком.
Но потом я влюбилась в Сашу. Целовались на ступеньках в театре, чтобы никто нас не видел, а весь театр уже знал о нашем романе, все ждали, когда мы поженимся. И, когда мы об этом сказали, все наконец вздохнули с облегчением.
Мы познакомились в 1959 году, а весной следующего года поженились. Самая настоящая семья у нас возникла через семь лет, когда родился Шура.
Так получилось, что именно в этот периоду нас было очень много интересных ролей в театре. А Саша еще и постоянно снимался. Поэтому жизнь у нас была особая, не такая патриархальная, как представляли папа с мамой. Ведь мои родители, как и Сашины, почти 60 лет прожили вместе.
Было ли в их паре такое понятие, как «глава семьи»? Скорее нет. У Лазарева-старшего очень сильный характер, он часто не идет на уступки в силу того, что настоящий мужчина.
«Ну, и я не слабенькая, — смеется Светлана Владимировна. — Если считаю что-то правильным, то тараню, как паровоз.
Уверена: успех мужчины во многом зависит от женщины, которая рядом. В лоске, в дипломатичности, в более терпимом отношении к жизни я ему советчик. Но в принципиальных вещах он не поддается, наоборот, меня пустит по своим рельсам.
– Наше с Сашей счастье в том, что каждый из нас больше переживал за другого, чем за себя. Когда, например, меня вычеркнули из списка номинантов на Госпремию за «Служебный роман», это был больше удар для Сашки, чем для меня. Он вообще всегда очень переживал, когда со мной происходило что-то обидное. Как истинный мужчина-рыцарь он был готов скакать на коне и мстить.
– Никакого совета дать по поводу счастливой семейной жизни не могу. Или в тебе есть, как Сашка все время говорил, данность, или нет.
В нем была данность семейного человека, несмотря на всю свою импозантность, блестящую внешность и талант (как говорила одна моя подруга: «Саша, ты – тополь, кипарис…»).
Он был очень скромен, стеснялся высокопарных слов. Когда ему высказывали какие-то высокие оценки, он уходил в себя.
Я по молодости носилась кандибобером по гостям, тусовщицей была, хотя слова такого тогда не было. Любила, чтобы гости и к нам приходили, и куда-то поехать, и его таскала.
А он – не любил. Он был домоседом смолоду. – У нас разные темпераменты. Для меня стакан был всегда наполовину полон, для него – наполовину пуст.
Я по природе оптимист, Саша же больше был склонен к пессимизму, несмотря на то, что обладал колоссальным чувством юмора и был очень смешливым.
Александр Лазарев никому не жаловался на болезнь, всегда без напоминаний пил все лекарства. Еще и следил за тем, чтобы жена не забывала про свои таблетки.
За год до его смерти они обвенчались. Собирались давно, но все откладывали. А потом, говорит Светлана Немоляева, «робели – все-таки солидный возраст». Однако соседка по даче, где проводили половину года артисты, настояла, и они все-таки обвенчались.
– Я благодарю провидение, – признается Светлана Немоляева.
– Мне встретился человек, давший столько счастья. Мое положение сейчас ничто не может облегчить, но сознание того, что 51 год прожит в полном понимании, единении друг с другом, поддерживает. Это не каждому дано.
Из сети
Цените приятные мелочи и маленькие подарки
Игрушка. Из сети
Игрушка.
На детской площадке ребёнок забыл игрушку… Мамочки подняли её, отряхнули и положили на тонкий, ограждающий площадку забор. Яркая собачка при первом же порыве ветра покачнулась и упала по ту сторону, исчезнув на заросшем участке.
А там – на малюсеньком, утоптанном мягкими лапками пятачке, дремала маленькая Лычка, кошечка, которая осталась совсем одна.
Её распахнувшиеся почти на всю мордашку глаза взирали на игрушку с ужасом и интересом. Собачка не двигалась… От игрушки пахло молоком и печеньем, немного шоколадом и яблоками.
Это всё было Лычке не знакомо, но аромат звучал так привлекательно, что её лапки сами собой вытянулись в сторону игрушки и притянули её к себе, мягко прижав к груди и подбородку.
Лычка закрыла глаза и уткнулась в собачку. Сразу стало так хорошо, почти так же, как в маминых объятиях. Котёнок замурчал…
Слабая вибрация от мурчания передалась и игрушке. Собачка словно ожила в обнимающих её лапах, она уже не была неодушевлённой игрушкой, она стала неким мягким и тёплым существом, согревающим своим присутствием маленькую кису.
Собачка словно оградила собой котёнка от непонятного и пугающего окружающего мира. Она подарила уверенность, что всё не так плохо, что кошечка теперь не одна, что у неё теперь есть надежда.
Для котёнка это была не игрушка… Собачка в один момент стала для неё матерью и одновременно ребёнком. Она подрагивала в обнимающих её лапках и смотрела на Лычку своими пуговичными глазами, и котёнок почувствовал себя намного уверенней.
Лычка обняла игрушку покрепче и стала умывать… Крошечный розовый язычок тщательно прошёлся по яркой тряпичной мордочке, которая податливо прогибалась и словно в ответ касалась треугольным, бархатным носиком кошечку.
Лычка быстро устала. Она первые сутки была одна и так устала прятаться… Обняв умытую собачку покрепче, Лычка провалилась в тяжёлый сон, в котором, в особо тревожные моменты, прижимала игрушку в себе как можно крепче.
Она так устала, что пропустила тяжёлые шаги и чьи-то ноги, обутые в лёгкие сандалии, остановились рядом с ней. Отец, отправленный дочерью на поиски любимой игрушки, её все-таки отыскал.
Собачка, аккуратно освобождённая от объятий котёнка, повисла в его руке на одной лапе. Лычка взглядом прощалась с ней… Разве она могла сопротивляться? Просить у судьбы оставить ей эту игрушку? Разве она её заслужила?
Котёнок не моргая смотрела на болтающееся яркое пятно в руках у молодого парня… Кошечка не осознавала, что она плачет, потому и расплываются контуры у игрушки.
Она была слишком мала, но уже понимала, что её жалобы нужны только маме и поэтому она молчала. Лычка села и опустила голову… Слёзы разъедали глаза и она стала часто моргать, морща нос и опустив уши.
— Да что ты будешь делать … Парень, который уже было собрался уходить, растерянно потирал ладони о штаны.
— Не могу я тебе оставить игрушку, дома дочка плачет. А тут плачешь ты. Мне разорваться что ли? Огромные влажные глазищи, розовый нос, густые усы на трогательной морде…
Жирный комар, нагло усевшийся между хмурых маленьких бровок. Ожили отцовские чувства, и смахнув комара, парень понял, что разрываться ему не придётся.
***
Лычка теперь спала на диване, вела длительные бои с переменным успехом с маленькой девочкой за часть игрушек, которые гордо утаскивала к себе.
Но даже через несколько лет, превратившись в крупную и вальяжную кошку, она продолжала засыпать только с одной игрушкой, тщательно умытой и такой дорогой её сердцу – маленькой, яркой, тряпичной собачкой.
Из инета