«Купчиха за чаем» Кустодиева — настоящая иллюстрация той яркой и сытой России, где ярмарки, карусели и «хруст французской булки». Написана картина была в послереволюционном голодном 1918 году, когда о таком изобилии можно было только мечтать. Для купчихи в этом портрете-картине позировала Галина Владимировна Адеркас — натуральная баронесса из рода, ведущего свою историю аж от одного ливонского рыцаря XVIII века. В Астрахани Галя Адеркас была соседкой Кустодиевых по дому, с шестого этажа; в студию девушку привела жена художника, приметив колоритную модель. В этот период Адеркас была совсем молода — студентка-первокурсница медицинского факультета — и на набросках ее фигура выглядит гораздо тоньше. Окончив университет и проработав какое-то время хирургом, она бросила профессию и в советские годы пела в составе русского хора, участвовала в озвучивании фильмов, вышла замуж и стала выступать в цирке. Как сложилась её судьба в 1930-е и позже — неизвестно. Летом 1918 года в Астрахани Кустодиев приступил к исполнению на полотне своего давнего замысла. Художник решил сделать центром новой работы женщину крупную и монументальную. Примечательно, что в реальной жизни у Кустодиева был один вкус, а в живописи — другой. Моделями для его купчих часто были представительницы интеллигенции, дородные женщины. Сам Кустодиев не был поклонником такого типажа, да и жена его, Юлия, не обладала пышными формами, будучи хрупкой, неброской внешности. В связи с этим Кустодиев отмечал, что «худые женщины на творчество не вдохновляют». Начав набрасывать фон для новой картины, одновременно Кустодиев поделился своими раздумьями о женщине пышной и цветущей натуры с женой, попросив её помочь с поиском модели. Нужная натурщица нашлась довольно скоро, причём жила она в том же подъезде, что и Кустодиевы на шестом этаже. Её привела в мастерскую жена художника. Галина Адеркас, в ту пору студентка-первокурсница медицинского факультета, была наслышана о своём соседе, охотно согласилась позировать для картины и даже гордилась этим. Хотя Кустодиев уже работал, сидя в инвалидной коляске, картину он написал довольно быстро, за несколько дней.
Бори́с Миха́йлович Кусто́диев — русский и советский художник. Академик живописи ИАХ. Член Ассоциации художников революционной России. Портретист, театральный художник, декоратор. Википедия Родился: 7 марта 1878 г., Астрахань, Российская империя Умер: 28 мая 1927 г. (49 лет), Санкт-Петербург, СССР
Имя этой женщины мало кто знает. Графиня Екатерина Николаевна Игнатьева. Для неё не нашлось даже страницы в Википедии. Хотя её жизнь – это легенда и подвиг. Родилась 1 апреля 1861 года в Константинополе, где чрезвычайным и полномочным послом служил её отец Николай Павлович Игнатьев, выдающийся российский дипломат. За свои заслуги потомственный дворянин (его предок был правителем во время малолетства Дмитрия Донского) получил графский титул. Дочь дипломата была представлена ко Двору, стала фрейлиной императрицы Марии Федоровны. Блистала на балах Петербурга. Красоту она унаследовала от своей матери: Про мать и отца можно отдельные статьи написать Как и о братьях. В графиню Екатерину Николаевну Игнатьеву влюбился Великий князь Михаил Михайлович (в семье его звали Миш-Миш, он был внуком Николая I). Сделал ей официальное предложение, которое было принято. Но для брака необходимо было согласие императора. Александр III такого не дал. Миш-Миша выслали в Европу, чтобы он не общался с графиней. Там он в 1891 году женился на другой красавице-графине — Софье Николаевне, старшей дочери принца Николая Вильгельма Нассауского и графини Натальи фон Меренберг (дочери Пушкина). Женился, не спрашивая разрешения Александра III (всё равно не разрешит!). В 1891 году Михаил Михайлович женится, а на следующий год Екатерина покидает Двор навсегда. То есть решение было не спонтанным, а взвешенным. Про глубину любовной раны рассуждать не хочется. В те годы в России была Свято-Троицкая община сестёр милосердия. Её учредила Великая княгиня Александра Николаевна в Санкт-Петербурге в 1844 году. У общины был устав. Краткое содержание: * Все поступившие в течение 3-х лет — лишь испытуемые. Независимо от сословия. * Получали знания по уходу за больными, ранеными, изучали курс медицины. * 3 года проверялись их деловые и нравственные черты. Проверялась их способность ухаживать за больными. * Волонтёром могла стать любая женщина в возрасте от 18 до 40 лет, предъявившая метрику о рождении и согласная с постулатом: «Вы перестанете быть сёстрами, если даже во время своей болезни потребуете себе чего-нибудь изысканного». * Лишь через 3 года Комитет решал: присваивать звание Сестры Милосердия или нет. В 1895 году Екатерина Игнатьева священником приведена к Присяге Сестры Милосердия. Ей выдали знак особый, который носился на зеленой ленте. Нагрудный крест из золота, на одной стороне надпись «Всех скорбящих радость», на другой – «Милосердие». * Сёстры в условиях боевых действий не получали ни жалованья, ни каких других денежных выплат, находясь на армейском котловом довольствии. Не имели права держать при себе личные деньги. Не положено им было и вещевое снабжение. У сестёр не было и собственной одежды. Форму — коричневое платье, белые передник и чепчик, а также голубую шейную ленту с золотым крестом — они получали от сестринской общины. * Покидать общину – запрещено, принимать гостей – только с разрешения. Встречи с родственниками – не чаще двух раз в неделю и только в специальном помещении.* Сестры милосердия давали пожизненный обет целомудрия и безбрачия. Некоторые становились монахинями.В конце XIX века Община стала заниматься только помощью больным.Фрейлина и графиня Игнатьева дежурила в женской больнице общины, в сухопутном госпитале, в аптеке. Делала перевязки. В Китае во время Ихэтуаньского восстания на перевязочном пункте Красного Креста помогала раненым. Под пулями! И не спасались за каким-либо прикрытием. За перевязку раненых под огнем — награда: медаль «За храбрость» на Георгиевской ленте. «Среди ревностных тружениц – сестёр милосердия этого отряда находилась графиня Екатерина Николаевна Игнатьева, дочь бывшего посланника в Китае генерал-адъютанта графа Н.П. Игнатьева. Она проводила дни и ночи у изголовья раненых и больных солдат, подолгу беседовала с ними, читала им книжки. Солдаты любили её, как родную сестру и называли её "Красным солнышком"».
(Янчевецкий Д.Г. Дневники и письма). Кузен графини, штабс-капитан граф А.А. Игнатьев (в СССР он дослужился до генерал-лейтенанта и оставил мемуары): «Я же не мог скрыть чувства невольной жалости к ней.
— Что ты, что ты! – сказала она мне. – Посмотри, какая у меня чудная циновка! Она так хорошо спасает меня от грязи.» Награды: ещё две Георгиевские медали. Балканская война 1912-1913 гг. – сестра милосердия в Болгарии. Первая мировая – старшая сестра. Умерла 16 ноября 1914 года. Полевые условия в Варшаве. Ассистировала, стоя на коленях. Несколько дней! Ободрала кожу, столбняк. Газеты столицы написали о ней скромно: «…в качестве сестры милосердия она участвовала почти во всех войнах последних лет и имела все боевые отличия до первых степеней включительно. Она скончалась, как воин на своём посту». Ей было всего 45 лет…
У царя Павла I и его супруги было 10 детей. Но кроме старшего сына, ставшего русским императором Александром I, потомкам особенно запомнилась дочь Екатерина — шестой по счету ребенок.
Все, кто знал Екатерину Павловну, восторженно отзывались и о ее внешности, и об уме, и о человеческих качествах. Прожила она всего-то 30 лет. Но за это сравнительно короткое время успела сделать много добра людям и завоевать всеобщие любовь и доверие.
Дочь будущего царя родилась в 1788 году. Ее назвали одновременно и в честь бабушки, императрицы Екатерины II, и в честь Екатерины Романовны Дашковой, директора Санкт-Петербургской Императорской академии наук. Такое имянаречение, как казалось родителям, стало чем-то вроде пожелания девочке быть умной и усидчивой. Неизвестно, какую роль сыграло имя, данное в честь двух выдающихся женщин. Но Като, как звали девочку родные, росла очень смышленой и самостоятельной. Ее венценосная бабушка в 1790 году дала о ней недобрый и противоречивый отзыв, в котором отметила способность внучки занимать себя самостоятельно: «О ней еще нечего сказать, она слишком мала и далеко не то, что были братья и сестры в ее лета. Она толста, бела, глазки у нее хорошенькие, и сидит она целый день в углу со своими куклами и игрушками, болтает без умолку, но не говорит ничего, что было бы достойно внимания…»
Бабушка умерла, когда внучке было всего восемь лет…
Впрочем, уже в то время было ясно: Екатерина Павловна — незаурядная личность. Вот как о ней спустя несколько лет писал один из современников: «Она принадлежала к весьма немногому числу тех особ, которые, будучи вознесены саном и рождением над прочими смертными, пренебрегают разговорами о мелочных и вседневных предметах и охотнее склоняют речь к предметам возвышенным».
«Екатерина Павловна, сестра императора, впоследствии королева Вюртембергская, будь ее сердце равным ее уму, могла бы очаровать всякого и господствовать над всем, что ее окружало. Прекрасная и свежая, как Геба, она умела и очаровательно улыбаться, и проникать в душу своим взором. Глаза ее искрились умом и веселостью, они вызывали доверие и завладевали оным. Естественная, одушевленная речь и здравая рассудительность, когда она не потемнялась излишними чувствами, сообщали ей своеобразную прелесть. В семействе ее обожали, и она чувствовала, что, оставаясь в России, она могла играть самую блестящую роль!» — восторгался другой.
Надо сказать, особенно ценил достоинства Екатерины Павловны ее старший брат, император Александр I, который во всем советовался с «любимой Като». Некоторых даже раздражала заметная беспомощность, которую Александр ощущал, когда рядом не было любимой сестры.
Но судьба распорядилась так, что именно этого близкого человека государь быстро лишился. Сначала брата и сестру разлучило расстояние, а потом — смерть.
Император до того не хотел расставаться с любимой сестрой, что никак не хотел выдать ее замуж за границу. Под его давлением она отказалась от предложения австрийского императора! Брат-де сказал: глава западной империи лыс, малоросл и стар. В общем, никак не подходит красавице Екатерине. А ведь великая княжна была отнюдь не прочь возглавить Австрию…
В 1808 году Екатерине Павловне сделал предложение сам Наполеон. К тому моменту он уже оставил надежду на то, что любимая жена Жозефина родит ему наследника. И расчетливый честолюбец стал подыскивать себе новую партию — молодую и плодовитую. Для его целей, личных и политических, больше всего подходила сестра русского императора.
Но тут взбунтовались уже Мария Федоровна (мать Александра с Екатериной) и сама Като. Репутация Наполеона Бонапарта в глазах этих женщин выглядела хуже некуда. Кроме того, все знали, что император по-прежнему любит Жозефину…
В итоге Екатерина Павловна приняла предложение человека, которого все считали недостойным ее. Супругом умницы и красавицы стал принц Георг Ольденбургский. О нем тогда писали так: «Этот брак всех удивил. По родству он противоречил уставам церкви, так как они были между собой двоюродные. Наружность герцога не представляла из себя ничего привлекательного, но он был честный человек в полном смысле слова. Екатерина Павловна имела благоразумие удовольствоваться им, и по природной своей живости скоро привязалась к мужу со всем пылом страсти». Хорошенькая Като странно смотрелась рядом с прыщавым и низкорослым мужем. Но тем не менее им было хорошо вместе.
После свадьбы, состоявшейся в 1809 году, супруги остались в России, где Георг возглавил ведомство путей сообщения. В этом браке родились два сына.
Во время войны 1812 года Екатерина Павловна с мужем занимались организацией госпиталей для раненых. Во время обхода палат в одном из таких лечебных заведений Георг простудился и тяжело заболел. Вскоре он скончался.
Горю вдовы не было предела. Тогда ведь никто не знал, что главную любовь в жизни Екатерине Павловне еще предстоит встретить…
Три года Като была безутешна. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, она спала на жесткой кушетке, поднималась засветло, писала письма, читала, играла с детьми. Она уехала в Европу, чтобы там забыть о счастливых годах, прожитых на родине.
Но все-таки однажды она вышла в свет. И сразу произвела фурор, несмотря на скромное траурное платье. Ей сделал предложение известный холостяк и распутник — принц Уильям Кларенский! Потом она получила любовное письмо от его брата! Но сердце женщины молчало.
Заговорило оно, когда на русскую красавицу обратил внимание принц Вильгельм Вюртембергский. То был аристократ, который уже отчаялся встретить свое счастье. Ему выпала трудная судьба: в раннем возрасте его женили на женщине, которую он сразу возненавидел. Вскоре после свадьбы принц с ней разъехался и больше не виделся никогда. Их развели заочно. Эту женитьбу принц воспринял как оскорбление. И долго не мог оправиться, считая, что счастливая семья — не для него.
Тем не менее трогательная и смышленая русская вдова произвела на него большое впечатление. За предложением дело не стало. Екатерина Павловна сразу поняла: она встретила, наконец, своего человека, который заменит ей незабвенного Георга.
В 1816 году влюбленные поженились. Вскоре они переехали в Штутгарт. К сожалению, мечтам Александра I о возвращении в Россию любимой сестры не суждено было сбыться.
Когда кто-то в присутствии Вильгельма заикнулся о том, что, мол, неплохо бы сыновьям Екатерины от первого брака остаться в России, чтобы не забыть родного языка, отчим пришел в ярость. Он считал детей Като своими. Так что мальчики отбыли вместе с мамой в Штутгарт.
Там Кати — так звал ее муж — пришлось нелегко. Но она с энтузиазмом взялась за улучшение жизни жителей Вюртембергского королевства. Она была так старательна, так радела за благополучие людей, что ее полюбил даже король Фридрих, славившийся своим тяжелым характером. Русская невестка старалась дать людям работу, а не раздавать милостыню.
Ко дню рождения она получила от свекра в подарок замок, из окон которого открывался вид на гору Ротенберг…
Как-то Кати шепнула мужу, что хотела бы быть похороненной на этой горе. Вильгельм ужаснулся: жене ведь не исполнилось еще и 30 лет. Все шло отлично: в 1816 году у них родилась дочь, и он после смерти отца стал королем.
Кати, несмотря на то, что у нее был маленький ребенок, теперь боролась с угрозой голода, вызванной неурожаем. Она выписывала на свои деньги лучших агрономов. И достигла своего: 1817 год стал урожайным — голод отступил.
В июне 1818 года у четы родилась вторая дочь. Беременная ею Екатерина добилась того, что в королевстве открыли институт благородных девиц — на манер петербургского…
В январе 1819 года Кати простудилась. Переохлаждение дало осложнение на голову — началось рожистое воспаление, которое буквально за три дня убило молодую женщину.
После смерти стало ясно, как штутгарцы полюбили добрую королеву. Весь город оделся в траур. На Вильгельма страшно было смотреть.
Он выполнил волю жены: на вершине горы Ротенберг воздвигли православную церковь, в которой и сегодня находится усыпальница умной и красивой Екатерины Павловны.
Эти слова и другие столь же колоритные словечки я слышала с детства на родине в Привольном. Так говорила и моя бабушка… да и все вокруг… А мы, дети, впитали наш говор с молоком матери…
Вот так бы сказали в моем детстве:
«И чо ты такой поперёшный!» «Айда на Увал за ягодами!» «Бежит как заполошная» «У соседки цыпушек изурочили, все чисто примерли!» «Ну и ухайдакался я седни». «Ишь ты расхорохорился!» «Сделай ладОм!» «Сёдни метёт, свету белого не видать» «Cкока нонче зародов -то понаставили!» «Паужнать будем! Кортошок наварила, молочькя!» «Где так угваздалась?»
