14 Янв 2021

Галина Сергеевна Уланова

автор | размещено в: Артисты балета и танцоры | 0

Мир так и не увидел ее провала. Она просто не была на него способна. Где-то в небесной канцелярии, еще до ее рождения, было решено подарить миру ангела танца с печальным взором. 8 января 113 лет назад в Петербурге родилась Галина Сергеевна Уланова(1910-1998), величайшая балерина всех времен и народов, народная артистка СССР, гениальная русская танцовщица, магия танца которой, так и не разгадана до сих пор.

Поклонницами таланта Улановой были Грета Гарбо и Вивьен Ли, Кэтрин Хепберн и Сергей Рахманинов. Алексей Толстой называл ее «обыкновенная богиня»,а выдающаяся английская балерина Марго Фонтейн называла Уланову первой балериной ее эпохи.

Уланова единственная балерина своего времени, которой при жизни были поставлены 2 памятника. Один в Петербурге. Второй в Стокгольме. У балерины были все мыслимые и немыслимые звания и награды, как в СССР, так и за рубежом, но не это составляло смысл ее жизни.

С детства Галина жила в своем мире, куда не впускала никого и была права. Уже потом, она слышала о себе небылицы, слухи и улыбалась, ибо только в танце была вся ее жизнь — истинная, настоящая и открытая каждому.

Уланова- это чистота , Уланова-это идеал, Уланова-это сокровище русской культуры. Золушка, Джульетта, Жизель, Одетта-Одиллия- это все она- Галина Сергеевна.

Ее близкая подруга и коллега по Большому театру, великая Ольга Лепешинская, как-то сказала: «Мы все хорошие балерины, а Галя-гений». Непостижимая Уланова ушла в полном одиночестве, так и оставив без ответа вопрос: «Почему-же Уланова была первой»?

Гали́на Серге́евна Ула́нова — русская советская балерина, педагог. Прима-балерина Ленинградского театра оперы и балета им. С. М. Кирова и Большого театра СССР. Википедия
Родилась: 8 января 1910 г., Санкт-Петербург, Российская империя
Умерла: 21 марта 1998 г. (88 лет), Москва, Россия
Родители: Мария Романова
В браке с: Юрий Завадский, Иван Берсенев
80 лет назад по Ленинграду пронёсся слух о новом и необычайном явлении. «Вы видели эту девочку – Галю Уланову?»,— взахлёб спрашивали друг у друга всезнающие и очень привередливые питерские балетоманы. Один из них, писатель А. Толстой, посетив накануне «Шопениану» с участием юной выпускницы Ленинградского хореографического училища, недоуменно пожал плечами: «Не понимаю, почему вы так волнуетесь? В конце концов, она всего лишь обыкновенная богиня». Изысканно пошутив, «красный граф» удивительным образом попал в точку.
 
Много лет спустя американский фотограф и профессиональный интервьюер Альберт Кан, познакомившись с Улановой через посредство переводчика (балерина не знала иностранных языков), явственно ощутил тот же самый, таинственный парадокс: «Я выходил от Улановой с уверенностью, что встретил женщину настолько же необыкновенную, насколько обыкновенной она казалась».
 
В самом деле – она не блистала особой интеллектуальностью. В свободную минуту читала Тургенева и газету «Вечерняя Москва». Летом отдыхала у друзей в ближнем Подмосковье, не прельщаясь тёплыми морями и дорогими курортами. Любила гулять по лесу, плавать в реке и кормить голубей на Театральной площади. А ещё – принимать гостей, потчуя их простеньким домашним печеньем и чаем из сервиза с цветочками.
 
   Альберт Кан так и не сумел разговорить Уланову, заставить её раскрыть свои секреты. Он мечтал о книге диалогов – а получился альбом с фотографиями, который она упорно не позволяла издавать, потому что в подписях и комментариях он «слишком превозносил» её. Эта женщина больше всего на свете боялась рекламы. В её элегантной безупречности блеск славы ей казался безвкусной, аляповатой мишурой.
 
   Но – странное дело – чем больше она старалась спрятаться в тень, в тишину, в ненарушимый покой своего внутреннего мира, тем пышнее и ярче разрасталась легенда Улановой. Так что, в конце концов, внутри этой легенды можно было спрятаться, как в коконе. Её знали все – но никто не знал. Гордо демонстрируя очередному обожателю свои бицепсы, она сказала: «Я сильнее, чем вы думаете».
 
Ей было 49 лет, и она по-прежнему была в прекрасной форме. Узкие брючки и свитер грациозно обтягивали её стройную фигуру, пышные волосы непринуждённо развевались по ветру. Вынимая из сумочки очередную упаковку жвачки «Spearmint», предусмотрительно и в баснословных количествах привезенной из Америки, она, должно быть, выглядела инопланетянкой в Москве образца 1959 года. Уланова и была пришелицей с других планет.
 
Она не знала дьявольских игр, которые разыгрывались в непосредственной близости от неё. Она поступала так, как находила нужным. Она не танцевала ни в балетах, которые писали начальники, ни на приёмах у Сталина или Хрущёва. Не вступала в партию, не подписывала позорных писем, ни на кого не доносила. Если узнавала, что близкий ей человек поступил подло или просто пошёл на компромисс – в жизни ли, в творчестве, – сразу и бесповоротно разрывала отношения.
 
 Но от друзей никогда не отрекалась. В самые тяжёлые и мрачные годы она не боялась общения с эмигрантами, свято хранила постоянно пополнявшуюся стопку писем знаменитого хореографа Сержа Лифаря. Эти его письма к ней всегда начинались одинаково: «Я к вам пишу, чего же боле…» И даже пудель Улановой прибыл к ней с Запада: одна из лондонских поклонниц, прослышав, что балерина обожает всяческих зверюшек, прислала ей этот прелестный подарок через посредство корреспондента «Daily Mail».
 
Галина Сергеевна баловала его немилосердно, а возвратившись из театра, брала на руки и шептала ему что-то на языке, понятном лишь им двоим. Детей у неё не было, а муж – Вадим Рындин, главный художник Большого театра – был намного старше её и слишком суров, чтобы по-настоящему ее баловать.
 
Может быть, она была наивна; являлась в кабинет к Фурцевой (тогдашнему министру культуры) и говорила: «Наш замечательный педагог Асаф Михайлович Мессерер сейчас преподаёт за границей. Нельзя ли и нам – в порядке обмена – пригласить репетитора с Запада?» В те годы она была председателем худсовета в Большом театре. Можно себе только вообразить, каким упрямым, строгим и дотошным был этот худсовет.
 
Но Улановой всё сходило с рук. Власти, зная ей цену, осыпали её благодеяниями. У неё было всё: огромная квартира с видом на Кремль, персональная «Волга» с шофёром, звание народной артистки СССР и две звезды Героя социалистического труда, в народе именуемые Гертрудой. Она участвовала во всех гастролях театра вплоть до 1960 года, когда Большой балет впервые отправился в Лондон без неё. Но, надо думать, причиной здесь были не козни КГБ, а мощное влияние новой, агрессивной звезды – Майи Плисецкой. Впрочем, истинную подоплёку событий, происходивших в те дни, мы, должно быть, никогда не узнаем.
 
Даже с началом гласности Уланова категорически пресекала всякие расспросы, всякие попытки напечатать о ней что-нибудь такое, о чём окружающие её люди поневоле знали, но обязаны были молчать. Она не хотела представляться жертвой. За 16 лет ежедневных занятий в классе А. Мессерера никто не видел её плачущей. В детстве на вопрос: «Кем ты хочешь быть?» – она неизменно отвечала: «Мальчиком». В юности она с удовольствием изучала мужские партии и даже знала приёмы поддержки. Но точно так же она не хотела представляться и героиней.
 
По Москве до сих пор бродят анекдоты: «Вы знаете, что сказала Уланова, когда её попросили обеспечить лауреатские награды нашим бездарным конкурсантам?» – «А что она ответила, когда ей намекнули, кого и как нужно отблагодарить за орден, который она недавно получила?» И прочее в том же духе. И только она сама вовеки сохранила молчание. Об этом. О любви, которая, говорят, когда-то вспыхнула между ней и премьером ленинградского балета Константином Сергеевым, а потом закончилась катастрофой: Сергеев предпочёл другую балерину, Дудинскую.
Тогда Уланова уехала из Ленинграда и больше без особой нужды туда не возвращалась.
 
Она ушла из жизни тихо и одиноко, твёрдо и решительно, как в своё время уходила со сцены. Предполагают, что перед смертью она уничтожила дневники, которые вела с детских лет. В какие миры она отправилась? А может быть, всё вышло, как писала в своё время «New York Times»: «Если где-то в космосе есть цивилизация выше нашей, то Уланова была бы лучшей представительницей нашей планеты».
 
Юлия Андреева
 

Легенда балета Галина Уланова: «Обыкновенная богиня из другого века»

Ей рукоплескали в Лондоне, Вене, Нью-Йорке, Токио, Париже, Риме, Каире и многих других городах мира. Ее танец называли «поэзией, драмой и музыкой в движении»
 
Про нее на протяжении всей её жизни говорили исключительно в превосходной форме – великая, неподражаемая, гениальная. И не было ни одного человека, кто бы усомнился в её уникальности.
 
Немногие знают о том, что в Москве есть музей-квартира балерины Галины Улановой. Он находится в высотке на Котельнической набережной.
 
В этом музее сегодня можно узнать многое о жизни великой балерины. Москвичкой знаменитая балерина становиться не собиралась — слишком любила родной Ленинград. Несмотря на это, советское правительство определило ей место в Москве — все самое лучшее должно было быть сосредоточено в столице.                                                        
*****
Галина Уланова родилась 8 января 1910 года. Родители Гали оба были артистами Мариинского театра, выступали в антрепризе Анны Павловой, позднее отец стал режиссером балетного театра, а мать — преподавателем.
 
  Родители Галины Улановой
                                      Маленькая Галя в детстве не мечтала о балете. Она хотела стать моряком, и непременно — капитаном. До девяти лет ее любимой одеждой была матроска, а любимой игрушкой — кораблик на веревочке.
 
Но после революции родители решили отдать дочь в балетное училище — в отличие от других школ, это был интернат, а значит Галя была бы всегда на государственном обеспечении, хоть как-то, но одета, обута и накормлена.
 
Так в девять лет Галя начала учиться балету. Поначалу ей никак не удавалось привыкнуть к интернату: в первое же утро она попыталась сбежать, а потом, видя мать, которая навещала ее каждый день, горько плакала, уткнувшись ей в колени.
 
Но именно с тех пор Галя на всю жизнь запомнила слово «должна». И это слово ее жизнь и определяло. «Я должна… Эта формула в моем сознании появилась куда раньше, чем стремление к творчеству и чем желание играть и танцевать на балетной сцене».
 
После окончания училища Уланова была сразу принята в балетную труппу Ленинградского театра оперы и балета. Причем не в кордебалет, а сразу солисткой.
 
На первую зарплату, растерявшись от невиданной суммы — 60 рублей, накупила пирожных в кафе «Норд» . А больше ничего не придумала. Она тогда совсем не увлекалась вещами, естественными и понятными для любой женщины: косметикой, нарядами, безделушками. Но то, что французы называют «шармом» было в ней заложено природой.                                                              
 
*****
Свою первую Одетту-Одиллию в «Лебедином озере» Уланова станцевала в 1929 году и танцевала ее потом всю жизнь.
 
С середины 30-х годов слава Улановой распространилась за пределы Ленинграда. В 1935 году Уланова впервые танцевала на сцене Большого театра «Лебединое озеро». Вскоре попала в число сталинских любимиц — была четырежды награждена Сталинской премией.
 
После подписания договора с Германией, Риббентропу не могли не показать русский балет — гордость СССР. На следующий день после выступления Улановой прислали корзину цветов от министра третьего рейха. Уланова была насмерть перепугана этим даром и еще долго не могла прийти в себя.
 
Несмотря на всемирную славу, на покровительство первых лиц страны, Уланова всегда оставалась простым, скромным человеком. По воспоминаниям тех, кто знал её, она носила значок «Ворошиловский стрелок» за меткую стрельбу, ходила на занятия по противовоздушной и противохимической обороне, ездила на трамвае, не выделяясь ничем в толпе. По словам людей, работавших с ней в труппе, никогда от нее не исходило ощущения звезды и ни в чем не давала она почувствовать исключительность своего положения.                                                              
*****
Свою личную жизнь Уланова всегда тщательно оберегала от посторонних глаз. Впервые она вышла замуж в 17 лет — за Исаака Милейковского, преподавателя фортепиано в училище. Маленький, лысоватый, ничем не примечательный — все удивлялись этому выбору. Но Галина никому ничего не объясняла, а уже через год рассталась с мужем и увлеклась дирижером Кировского театра Евгением Дубовским. Но и их гражданский брак тоже оказался недолговечным.
 
Юрий Завадский
В 1937 году Уланову познакомили с Юрием Завадским — к тому времени уже не только талантливым актером, но и состоявшимся режиссером. Завадский был старше Улановой на 16 лет, был женат на Вере Марецкой, имел сына. Завадский стал единственным официальным мужем Улановой — правда, не сразу, а тогда, когда роман уже подошел к концу. Брак был не совсем обычный: они жили в разных квартирах и никогда не вели совместного хозяйства — считали, что только так и могут существовать два творческих человека. Официально они оставались мужем и женой до самой смерти Завадского в 1977 году.
 
    Галина Уланова с Иваном Берсеневым

После войны, в Москве Уланова жила с Иваном Берсеневым, актёром и режиссером. Говорили, что он входил в первую десятку самых красивых мужчин Москвы. Иван Николаевич был намного старше Улановой — в 1911 году он был уже артистом Художественного театра. Берсенев был женат на Софье Гиацинтовой, но ради Улановой оставил семью. Вместе они прожили до смерти Берсенева в 1951 году.

С конца 50-х годов Уланова жила с Вадимом Рындиным — главным художником Большого театра, известным не только у нас в стране, но и за рубежом. Он был старше нее всего на восемь лет. Был умен, чрезвычайно начитан, с ним было очень интересно разговаривать. Несмотря на то, что Уланова не любила говорить о личной жизни, как-то она призналась: «Вадим Федорович был ревнивым. Иногда это приводило ко всяким неприятностям. Но что лукавить?! В глубине души я думала: вот тебе уже за сорок, а тебя еще ревнуют…» Кроме того, он был неравнодушен к алкоголю — говорят, именно из-за этого они и расстались.

Но ни один из её мужей в квартире, в которой сейчас находится музей Улановой, не жил. Балерина переехала в неё в 76 лет, одна.

Уланова говорила о своей личной жизни так: «Наверное, я — просто по характеру не домашний человек, вот и семьи не получилось. Но все мои мужья были люди творческие, талантливые, очень интересные. Они многое мне дали, многому научили… Я всех с признательностью вспоминаю».
*****

Еще в юности родители сказали ей: «Галя, ты ни в коем случае никогда не должна иметь детей. Или сцена, или дети…»
 
Несколько лет вместе с Улановой жила её подруга Татьяна Агафонова — журналистка, которая ради великой балерины оставила карьеру и стала её компаньонкой, помощницей, домработницей. Уланова относилась к ней как к дочери, но Татьяна рано умерла и тогда Галина Сергеевна осталась совсем одна.
 
Уже после смерти Улановой долгое время оставалось под вопросом, кому достанется её квартира. Детей у неё не было, сама она была единственным ребёнком, но, разумеется, наследники на квартиру с видом на Кремль быстро нашлись.
 
Конституционный суд отказал им в праве на наследство, но возникла другая опасность — что квартира и имущество будет пущено с молотка. Инспектор-налоговик тогда даже сообщила в радиоэфире, что в квартире Улановой «одни побрякушки».
 
К счастью, всего этого удалось избежать, когда квартиру взял на баланс Бахрушинский музей. О каких же «побрякушках» шла речь? Например, в 1951 году, во Флоренции, Галину Уланову впервые увидела на сцене американка Эвелина Кунард. Выступление Улановой так потрясло ее, что с тех пор она не пропускала ни одного выступления балерины за границей. Кунард основала балетную труппу, взяла себе псевдоним Анна Галина — в честь двух великих балерин, и выучила в совершенстве русский язык. Все свое состояние она тратила на покупку русского искусства, связанного с балетом, которую в 1983 году она передала в дар Улановой. В коллекции было много картин, в частности — работ Натальи Гончаровой и Михаила Ларионова, книг по истории балета, а также несколько уникальных вещей. Эти сокровища сейчас хранятся в музее-квартире. Другая сокровищница квартиры — библиотека: в ней хранится 2400 книг.
 

Из интервью:
— Галина Сергеевна, а что для вас слава?
— А какое это имеет значение? Слава — не слава… я делала свое дело.
— Но ведь она, слава, была! Как вы к этому относились?
— Да никак. Что она мне, слава? Мешала. Иногда выходишь, а на тебя со всех сторон фотоаппараты, и — чик-чик-чик — начинают снимать. Ну, я старалась закрыться и уйти.

Большинство тех, кто посещает сегодня музей Улановой, удивлены тем, как она, в общем, просто и скромно жила — если учитывать, какие возможности у нее были. Она сама себе готовила, убиралась в квартире и ходила по магазинам.

Любила играть со своим пуделем Большиком и всегда со смехом доставала мячик, который он загонял под шкафы. Она говорила: «Я никакая не великая, просто так сложилась жизнь и судьба. Я обыкновенный человек и хочу остаться собой».                                                            
 
*****
Она прожила долгие 88 лет и к своему 90-летию в 2000 году намеревалась написать мемуары, в которых хотела рассказать историю своей жизни, опубликовать редкие фотографии и письма известных людей XX века. Но книга Галины Сергеевны так и не вышла…
 
По свидетельству нескольких близких ей людей, незадолго до смерти Уланова уничтожила все бумаги, из которых можно было что-то узнать о ее частной жизни…
 
Умерла Галина Уланова 21 марта 1998 года от инсульта. «Обыкновенная богиня», – сказал об Улановой Алексей Толстой. «Человеком другого измерения» называл ее Сергей Эйзенштейн. «Гением русского балета» – Сергей Прокофьев. «Я из другого века», – обронила как-то Уланова печально и с легким недоумением.
 

В 1990-е годы в Стокгольме был установлен памятник Улановой. Это — первый и единственный памятник русскому человеку за границей, поставленный при жизни…..

Из сети

Рейтинг
5 из 5 звезд. 2 голосов.
Поделиться с друзьями:
 3