Любовь и кактусы

Вот не зря говорят, что сапожник всегда без сапог! Марина шесть лет работала в престижном брачном агентстве, а сама замуж выйти не могла, ну никак не получалось!

Бывает такое: женщина вполне себе симпатичная, ухоженная, с высшим образованием, а женихов нет. Пламенная любовь была в её жизни, только она печально закончилась.

С однокурсником Ваней они стали жить вместе на последнем курсе иняза. У Марины была своя однокомнатная квартира, спасибо заботливым родителям, подсуетились для единственной дочери.

После института Марина и Ваня 3 года работали в книжном издательстве. Труд титанический, а гонорары скромные, к тому же, их часто задерживали.

Ваня мечтал устроиться в фармацевтику. Перевод инструкций и лекарственных аннотаций хорошо оплачивался, но туда без связей не пробиться.

А потом Ваня уехал в Америку для заключения брака. Марина была в шоке! Оказывается, он познакомился на американском сайте знакомств с девушкой. Девушка была очень тёмной афроамериканкой, намного выше Вани, зато она ему помогла и он неплохо устроился в чужой стране.

Марина страдала. Она собиралась дожить с ним до глубокой старости, вырастить совместных детей. Такого предательства от любимого она не ожидала. Позже Ваня попросил прощения у Марины. Они до сих пор изредка переписываются. Ваня гордиться своими прехорошенькими дочурками — близняшками.

Марина так бы и работала в своём издательстве, но судьба улыбнулась ей. В их городе открылось брачное агентство. Агентству требовался переводчик, поскольку через это агентство русские невесты искали иностранных женихов.

Марину взяли по рекомендации папиного начальника, платили очень прилично. К тому же, она постоянно находила заказы на фрилансе, только теперь работала на себя.

Новая работа ей нравилась. Она переводила переписку женихов с невестами. Ходила на свидания, когда жених приезжал увидеть воочию претенденток и выбрать из нескольких одну.

Многие из них абсолютно не знали языка, без переводчика никак не обойтись. Было смешно и грустно сопровождать жениха на пять-шесть свиданий с разными невестами, и переводить одинаковые заверения в любви.

Раза два Марина съездила во Францию, чтобы помочь молодожёнам в общении на первых порах. Всё это хорошо оплачивалось.

А вот с личной жизнью был полный швах. Короткие и бесперспективные романы она сразу отметала, других не намечалось. Чужие женихи и их знакомые смотрели на неё, как на обслуживающий персонал. Она, конечно, могла сама зарегистрироваться в агентстве в качестве невесты, но… насмотрелась на этих женихов, нет, не надо. Можно на такого нарваться, что небо с овчинку покажется.

Марине было 33 года, она решила родить для себя. Легко сказать, а как это прилично и достойно осуществить на практике? Она посетила специализированную клинику, посмотрела фотографии мужчин-доноров, но ни один ей не понравился, а когда озвучили цены за биоматериал и все процедуры…

Проблема решилась неожиданно и просто. Счастье привалило в лице соседа Валерия. Он два года назад купил квартиру напротив. Высокий, симпатичный, общительный и весёлый, но жуткий ловелас.

Любвеобильный сверх всякой меры. Женщин у него было много, но надолго они не задерживались: то одна у него живёт, через месяц уже другая, потом третья, а приходящих без проживания и того больше.

Марину он просил поливать кактусы, когда уезжал в командировки. Кактусы были его слабостью, все подоконники заставлены ими. Командировки случались часто и надолго. Он занимал какую-то ответственную должность на своём предприятии.

Марина никогда не воспринимала его серьёзно, но случилось так, как случилось. Как-то вечером она принимала душ, а потом не смогла закрутить кран с горячей водой, резьбу у крана сорвало. Вода хлещет в ванну, счётчик крутится с бешенной скоростью.

Марина растерялась. В этот момент позвонил в дверь сосед. Принёс ключ от квартиры, завтра рано утром уезжает, к ней просьба — позаботиться о кактусах. Валерий, конечно же, перекрыл воду и наладил кран, а потом поглядел на соседку…она была такая соблазнительная в лёгком халатике… он обнял её, и она почему-то, как-то разомлела и не оттолкнула его.

Марина поняла, что ждёт ребёнка, когда они отдыхали с мамой в Турции.

— Рожай, поможем, — сказала мама. Получилось так, что Марина долго не встречалась с соседом. Он уезжал в длительную командировку, у него жила новая пассия и кактусы были под присмотром. С Валерием они встретились перед самыми родами.

— Ничё себе подруга, ты даёшь! Замуж что-ли вышла? — спросил он её.

— Нет, замуж не вышла. К твоему сведению, дети и без замужества на свет появляются, — улыбнулась в ответ Марина.

— Случайно не мой?- спросил сосед.

— Случайно твоя. Я жду девочку, но ты не расстраивайся и не бери в голову. Я к тебе претензий не имею, ДНК делать не собираюсь.

Живи, как жил и не о чём не думай. Считай, что ты сослужил мне службу. Между прочим, благодаря тебе я кучу денег сэкономила, — и Марина распрощалась с озадаченным соседом.

Каково же было её удивление, когда он приехал вместе с её родителями встречать их с дочкой из роддома. Дома он сделал ей официальное предложение.

— Я ещё не сошла с ума, чтобы за тебя замуж выйти, — ответила Марина в резкой форме. Валерий обиделся и ушёл.

— Зря ты так, дочка! Вроде он неплохой мужик, — сказал ей отец. Обижался Валерий недолго. На другой день пришёл, как ни в чём не бывало, посмотреть на дочку.

Он ходил каждый день: помогал, ездил в магазин, укачивал Машеньку и даже пел ей колыбельные песни. —

Понимаешь, женщин у меня было много, все, как — бы меня любили, но ни одна не рискнула родить от меня. А ты родила, и дочка на меня похожа, и люблю я вас без памяти, — убеждал он каждый день Марину.

Скажите, какая женщина устоит против таких горячих речей и благородных поступков? Вот и Марина сдалась. Она вышла за него замуж. Следом за дочкой родился сынок.

В день рождения сына зацвёл редкий кактус цереус перуанский, и Валерий был счастлив вдвойне. Валерий оказался ответственным и заботливым отцом и мужем.

Он больше ни разу не взглянул в сторону других женщин, во всяком случае, Марина не замечала.

— Исправленному верить, — порой говорил он ей со смехом. Вот такая история.

Автор: Наталья Сергеевна

Варька – капитанская дочка

Основано на реальных событиях Эта история случилась в 80-х годах в военном госпитале на выжженной войной афганской земле.

Душным августовским вечером, когда раскаленное солнце коснулось горизонта, очередной борт доставил в госпиталь раненых военнослужащих. Среди них был офицер капитан Акимов с тяжелейшим осколочным ранением в грудь, находящийся в критическом состоянии.

На ноги было поднято всё хирургическое отделение госпиталя. Когда хирурги разрезали китель, то увидели на груди, рядом с большой раной, маленький, шевелящийся клубок. Этот клубок был извлечён рукой ассистента и передан в руки шустрому санитару Володе.

Тот быстро вынес его из приёмного отделения в коридор, положив в судок для бахил, стоящий на полу. Володя успел разглядеть, что это был маленький котёнок, но на остальное не было времени.

Всё отделение начало борьбу за жизнь капитана. Счёт пошёл на минуты. Тяжёлая операция длилась до рассвета. Когда капитана вывозили из операционной в реанимацию, госпиталь спал тяжёлым, не по-домашнему тревожным сном.

Усталая бригада медиков ушла в ординаторскую. Санитар Володя, отвозя каталку назад в приёмное отделение, поднял лоток, в который он положил живой клубок, но в нём никого не было и вокруг тоже никого не было.

Подумав немного, он решил отложить поиски до утра. А тем временем, маленький, необычайной худобы котёнок, спал в коробке из-под лекарств в укромном уголке, выделенном ранеными в одной из госпитальных палат.

После того, как шевелящийся клубок поздним вечером был забран из коридора и помыт, он оказался обыкновенной, совсем ещё маленькой кошечкой, со смешными рыжими пятнами на белой мордочке, похожими на весёлые веснушки, и голубыми испуганными глазками.

Выздоравливающие бойцы из других палат тайком приходили посмотреть на неё, как на что-то по-домашнему родное и дорогое, принося с собой что-нибудь вкусненькое и самодельные игрушки, которые смастерили сами из бинтов и капельниц, и даже брали малышку тайком на прогулки.

Имени у котёнка не было, только незамысловатое «кис-кис». Прошла неделя, котёнок немного окреп, стал подвижнее, смелее и вдруг пропал…

Капитана Акимова перевели из реанимации в палату для тяжелобольных. Большую часть времени капитан бредил, чаще всего громко звал: — Варя! Варька! Дочка! Варька! Дочка!

И вдруг в приоткрытую дверь в палату быстренько, с опаской проскользнул маленький, нескладный, рыжий котёнок. Подбежав к кровати капитана, котёнок сел и, застыв, внимательно смотрел на него, а при слове «Варька» коротко, тихо мяукал, за что и получил в дальнейшем имя Варька-капитанская дочка.

Так и повелось с тех пор. Варька научилась взбираться на стул подле кровати капитана и там несла своё дежурство, ловко прячась с глаз долой при звуке открывающейся двери.

Когда Акимов приходил в сознание, он, улыбаясь, шептал что-то ласковое своему маленькому, рыжему другу. Варька внимательно слушала его и даже ласково тёрлась своей веснушчатой мордочкой об пытавшуюся приласкать её большую, крепкую, но сейчас ставшую такой слабой, руку своего спасителя.

Медицинскому персоналу, конечно, стало известно о Варькином присутствии в отделении, что само по себе являлось нарушением порядка, но никто не решился прогнать этого умного малыша, ставшего последней радостью боровшегося со смертью человека.

Они старательно делали вид, что ничего не знают о присутствии рыжего котёнка. По просьбе капитана ребята написали письмо его родным, в котором он просил упомянуть о своём преданном рыжем друге Варьке.

В письме добавили из рассказа сослуживцев капитана, что Акимов во время короткого привала, за несколько десятков километров от ближайшего жилого кишлака, нашёл маленькую, истощённую и испуганную, неизвестно откуда взявшуюся в горах и пропадающую там живую душу.

Накормил консервами из сухого пайка, пожалел и забрал с собой, чтобы оставить в части, со словами: — Уж больно на дочку мою похожа, как солнышко. А дальше — засада духов на перевале, обстрел, ранение, госпиталь…

Прошло ещё несколько недель. Варька, благодаря заботе ребят, продолжавших опекать её, подросла, окрепла и научилась сама через окно бегать в сад на территории госпиталя. Почти каждый день она приносила своему капитану «гостинцы», это были то жуки, то мыши-песчанки, которых она заботливо укладывала возле кровати Акимова и гордо сидела, ожидая похвалы.

Но похвалы всё не было, не смотря на усилия врачей, капитану становилось хуже с каждым днем, он уже почти не приходил в сознание, жизненные силы были на исходе.

Варька совсем приуныла, она отказывалась от еды, перестала носить свои дары и только тихо сидела возле кровати своего друга, словно не котёнок, а сгорбленная маленькая старушка. Сидела, улавливая каждый звук своими чуткими ушками. Она пыталась услышать шаги неотвратимо надвигающейся беды и поймать её, как тех жуков и мышей-песчанок, не дать ей подойти к своему капитану…

Акимов умер под утро. Когда его увозили из палаты, Варька, уже ни от кого не таясь, бежала за каталкой и громко, горестно мяукала.

На следующий день из пыльного, обожжённого солнцем и войной Кабула, вылетел военный транспортный самолёт, везя на родную землю печальный «Груз200».

На руках одного из сопровождающих сидела Варька–капитанская дочка. Это был второй полёт в её жизни, только сейчас она сопровождала своего спасителя и друга в последний путь. На военном аэродроме Подмосковья их ждала заплаканная молодая женщина с выбившимися на ветру из-под чёрного платка рыжими, рано поседевшими прядями волос. Рядом с ней стояла пятилетняя голубоглазая, рыжеволосая, с рассыпанными по лицу веснушками дочка Варя, серьёзно смотрящая в небо и крепко прижимающая к себе мягкую сумку-переноску для своей тёзки. Варька-капитанская дочка летела в новую жизнь…

P.S.: Варька прожила 17 лет в семье Акимовых. Потомки бывшей афганской скиталицы, спасённой русским офицером, живут и по сей день в подмосковных семьях.

Автор НАТАЛИЯ С.