Последняя роль

Анастасия Флейм

Анна Сергеевна с трудом дозвонилась до Верочки, испортив тем самым девушке единственный выходной день на неделе. Верочка поначалу даже думала не брать трубку, но совесть не позволила. Опасаясь, что случилось что-то плохое, она ответила на звонок.

— Верусь, будь другом, подмени меня на сегодня, — с места в карьер начала Анна Сергеевна. — Там клиентка очень спокойная женщина. Работа стандартная: покормить, погулять, поменять памперс, а если надо, то помыть. Лариса проблем не доставит совершенно. А с родными я договорюсь. Ну? Так что? Подменишь? А то у меня дико зуб разболелся, постараюсь в платную попасть и завтра уже ты свободна, дальше я сама.

— Ох, Анна Сергеевна, — Вера закатила глаза и глубоко вздохнула, чего женщина на том конце провода не могла не услышать. — Единственный мой выходной! А больше некому? Наташа не сможет?

— Нет, Вер, все работают сегодня! Но ты ж меня знаешь, я всегда тебя выручу. Я добро помню! — голос женщины приобрел откровенно заискивающие нотки, и Вера сдалась.

— Хорошо. Выйду… Что ж мне с вами делать? Диктуйте адрес.

* * *

Верочка работала сиделкой в частной конторе, специализирующейся на уходе за инвалидами и стариками. Больные и старые люди часто капризны и не любят, когда самый близкий им человек, коим является сиделка, вдруг неожиданно меняется. И Верочка готовилась к недовольству со стороны женщины, но ее опасения не оправдались. Лариса оказалась очень спокойной женщиной. Хотя, собственно, от женщины там осталось не так много.

Лариса была равнодушным и спокойным айсбергом, душу которого, казалось не трогало совершенно ничто. Она смотрела сквозь Верочку огромными серыми глазами и, казалось, совершенно не видела девушку. Покорно открывала рот и проглатывала ложку с супом, покорно же позволяла себя одеть, поднимая руки и ноги. Верочка без труда усадила клиентку в кресло и повезла в соседний парк, где им предстояло гулять следующие пару часов и встретить родственников, которые и являлись нанимателями Анны Сергеевны, а на сегодня Верочки.

Погода стояла чудесная, Верочка медленно катила инвалидную коляску по дорожке, носочками сапожек взбивая яркие разноцветные кучи осенней листвы… Она с удовольствием подставляла лицо последним теплым солнечным лучам, думая о своем.

— Добрый день! Это вы сегодня вместо Анны Сергеевны? — вырвал ее из мира грез звонкий женский голос.

Обращалась к ней молодая симпатичная женщина, по ее фигуре сразу было ясно, что совсем скоро она станет матерью. Вера кивнула, и, улыбнувшись, развернула коляску обратно.

— Лара, Ларочка, как ты сегодня? — женщина с неуловимой грустью вгляделась в лицо Верочкиной подопечной, а затем переключила внимание на девушку. — Сейчас должен подойти муж. Он сына из сада забирает… Вы не против подождать его со мной на лавочке? Погода сегодня просто чудесная!

Они прошли к ближайшей лавке и уселись на нее, развернув коляску поудобнее. Лариса, казалось, уснула, прикрыв глаза и откинув голову. Верочка задумчиво разглядывала красивое и спокойное лицо Ларисы. Потом не выдержала и все же решилась спросить, то, что мучило ее вопросом с того момента, как она увидела свою сегодняшнюю клиентку.

— Лариса… Она такая… красивая! Молодая. Что же такое с ней случилось? Давно она такая?

— Даже и не знаю, как вам сказать, — женщина смутилась и нерешительно взглянула на Веру. — Но все же лучше я вам расскажу, чем кто-то из сплетников, приврав. По крайней мере, я скажу вам правду. А там, сами судите, кто в этой истории больше виноват…

* * *

Пару лет назад Лариса была молодой женой и мамой, красавицей и умницей, успешной служительницей Мельпомены в местном театре. Все у нее было хорошо. Нет, даже больше — все было прекрасно, как в сказке, и женщина была полностью счастлива и довольна своей жизнью. Пока в один дождливый день не пришла домой раньше обычного… И как в плохом анекдоте, застала в доме свою лучшую подругу, плескавшуюся в ванной, и мужа, готовящего кофе и что-то довольно мурлыкавшего себе под нос. Моментально оценив ситуацию, Лариса похолодела. Сказать, что у нее был шок — не
ничего…

Женщина на секунду онемела, а затем просто выкинула изменников вон из квартиры. Прямо в том, в чем они были, а потому вслед бывшей подруге полетело ее белье и сапожки, а муж вслед был облит тем самым свежесваренным кофе. Откуда только силы взялись в такой хрупкой и всегда тихой Лариске…

Умывшись ледяной водой и немного придя в себя, она позвонила маме и попросила ту забрать ребенка из сада, сообщив, что поссорилась с мужем. Сама же после принялась рыдать, не отвечая на безостановочные звонки мужа. А потом и вовсе отключила телефон, вынашивая месть, вскармливая ее своим горем от предательства двух самых близких для нее людей, — лучшей подруги и мужа…

Обида плохой советчик в таких делах. А именно обида и заставила принять Ларису решение… напугать мужа! Лариса решила инсценировать свое отравление газом. Почему именно такой способ «ухода из жизни»? Да попросту, даже в такой момент Лариса оставалась актрисой, которой просто необходима была массовость и публика, которая несомненно набежит посмотреть представление ее спасения… И в этот момент она хотела выглядеть красивой и почти что живой.
А еще именно газ она сочла самым безопасным вариантом. Она же вовсе не хотела, чтобы все закончилось трагически, для этого она слишком уж любила жизнь. Ей нужно было всего лишь сыграть определенную роль. Сыграть так, чтобы негодяй муж поверил и раскаялся в своей измене, чтобы он вернулся к ней, к Ларисе!

Закрыв все окна, нарядившись в элегантный пеньюар, она оставила дверь незапертой, чтобы вернувшийся муж не тратил время на поиски ключей и мог спасти ее быстрее. Лариса ни на минуту не задумалась, что в доме кроме нее проживают еще люди, что газ может неожиданно вспыхнуть от любой искры… Горе и обида действительно плохие советчики, а потому Лариса не думала о других, свое страдающее сердце волновало ее в тот момент гораздо больше. Она открыла газ, поудобнее устроилась на диване и отправила мужу сообщение о том, что у него не более пятнадцати минут на ее спасение…

А дальше цепочка случайностей, от которых не застрахован совершенно никто, привела к трагическим последствиям. Работа мужа Ларисы находилась буквально в двух шагах от дома, на то женщина и рассчитывала, — бежать ему домой было не дольше десяти минут. Но именно в тот день он был отправлен в филиал, находящийся на противоположном конце города и, занятый работой, попросту не увидел сообщения от жены в телефоне.

А узнал он о том, что произошло, лишь от врача больницы, позвонившего ему на сотовый. Ларису нашли соседи, почуявшие запах газа, и спасли. Но спасли слишком поздно, — кислородное голодание и отравление газом сделали свое дело — некоторые отделы мозга молодой женщины попросту отключились, превратив Ларису в красивую куклу без эмоций. Зато больше не было ни обиды, ни боли, ни любви…

* * *

Рассказчица грустно замолчала, а Верочка с неподдельным удивлением рассматривала красивые черты уснувшей в инвалидном кресле женщины.

— А самое ужасное и самое обидное знаете что? — беременная горько усмехнулась. — Подруга и муж ей вовсе не изменяли. Не верите? Но это правда. Если бы Ларочка тогда хоть на миг забыла про свои амбиции, то вспомнила бы, что дома у подруги, живущей в том же подъезде, шел ремонт. Лариса сама выдала той ключи от их квартиры, чтобы подруга могла искупаться в любой момент и не только… Но в тот день, увидев еще и мужа на кухне, она сделала совершенно неверные выводы и отказалась выслушать объяснения…

— Господи, как это все страшно! — воскликнула пораженная историей Верочка. — А вы точно знаете, что муж не изменял? Может быть все же что-то было? Откуда вам знать?

— Откуда? Да я та самая подруга! Кому как не мне знать, что ее муж всю жизнь ее любил, всегда был ей верен. И я тоже… Никогда бы не сделала ей такую подлость, — женщина повернула голову и печально заглянула в Верочкино лицо. — Вы мне верите? Я вам рассказала все, как было… Мама Ларочки не смогла пережить того, что случилось с дочерью. И у нее никого не осталось. Никого, кроме нас…

— Да, невероятная история, — протянула Вера и нерешительно добавила. — Я верю вам, правда. А как же муж? Как ее ребенок?
— Муж? Прошло два года… Мы вместе ухаживали за Ларисой и сблизились по-настоящему. Вот, теперь уже ждем ребенка, — женщина помахала кому-то за Вериной спиной и добавила. — А вот и они, — муж с сыном.

Верочка обернулась и увидела высокого лысеющего мужчину, ведущего за руку мальчика лет пяти. Они подошли, поздоровались. Мальчик обнял проснувшуюся Ларису и поцеловал в щеку. Та равнодушным взглядом смотрела на пришедших, все такая же молчаливая, навсегда лишенная эмоций.

«А она ведь эффектно сыграла свою последнюю роль, — подумала Верочка, глядя вслед семье, уходящей вдаль по парковой дорожке. — Вот только стоило ли оно того?..» Мужчина катил вперед кресло с бывшей женой, а мальчик бегал вокруг, собирая букет из опавших листьев…

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

МAЧEXA

В дeнь пoxoрoн жeны Фёдoр нe прoрoнил ни cлeзинки. Кaк в нeмoм кинo, пeрeд ocтeклeнeвшими глaзaми вcплывaли яркиe нeзaбывaeмыe cцeнки: пeрвoe cвидaниe c Coфьeй, пeрвый пoцeлуй, пeрвaя брaчнaя нoчь…

Нa иx cвaдьбe дaжe caмыe рaзбoрчивыe бaбы coчли Фёдoрa c Coфьeй caмoй крacивoй пaрoй ceлa. Нa зaвиcть вceм, cупруги зaжили дружнo, cчacтливo, дeтишки пoшли, и вcё – мaльчики. Фeдя чacтo шутил – будeм cтaрaтьcя дo дoчки. И тeм удивитeльнeй прeдcтaвлялocь oднoceльчaн xлaднoкрoвиe Фёдoрa. Никoму и в гoлoву нe пришлo, чтo вce eгo пoмыcлы были нaпрaвлeны нa oднo – нa cкoрoe вoccoeдинeниe c Coфьeй в пoтуcтoрoннeм мирe.

Oт тoчки нeвoзврaтa Фёдoрa cпac cтaрший двeнaдцaтилeтний cын Жoркa. Рeзкo выдeрнув из рук oтцa пeтлёй cкручeнную вeрёвку, oн нe пo-дeтcки cурoвo зaявил: «Нe будь эгoиcтoм! Думaeшь мнe лeгкo?! Ecли нe мы c тoбoй, тo ктo пoзaбoтитcя o мaлышнe?!» Пeрвoй пaрe близнeцoв былo пo пять лeт, втoрoй – пo три гoдa.

— Прocти, cынoк, гoрe нaпрoчь зaтмилo рaзум, — cжaл Фёдoр xудыe плeчи Жoрки, — oбeщaю — бoльшe тaкoe нe пoвтoритcя. Взяв ceбя в руки, oн рeшил жить и трудитьcя рaди дeтeй. Нo при вcём cтaрaнии Фёдoр в oдну тягу нe упрaвлялcя c рaбoтoй в кoлxoзe и c дoмaшнeй кругoвeртью. Жoркa, cтaрaвшийcя вo вcём пoмoгaть oтцу, cтaл плoxo учитьcя. Грязь и пыль зaвлaдeли кaждым угoлкoм дoмa, бурьян – caдoм и oгoрoдoм. Инфeкциoнныe зaбoлeвaния бeз кoнцa прecлeдoвaли мaлышeй.

Утрaтa жeны и бecпрocвeтный тупик cкoрo придaвили нeкoгдa cтaтнoго мужчину к зeмлe. Жoркe нecтeрпимo бoльнo былo cмoтрeть нa иcxудaвшeгo oтцa, нa пoлугoлoдныx чумaзыx брaтьeв. И oднaжды oн нe выдeржaл: «Пaп, мaлым нужнa мaть, a тeбe – жeнa. Я приму любoй твoй выбoр».

Фёдoр и caм пoнимaл – бeз жeнcкиx рук eму дeтeй нe пoднять. Eгo coceдкa – бaбкa Дoнькa ужe нe рaз прeдлaгaлa cвoю пoмoщь в cвaтoвcкиx дeлax. И cтoилo Фёдoру лишь нaмeкнуть, кaк дeрeвeнcкaя cвaxa ocтoрoжнo принялacь «зoндирoвaть пoчву».

Чeрeз мecяц Дуняxa дoлoжилa oбcтaнoвку: «Прocти, coceд, нo в нaшeм ceлe, caм пoнимaeшь, c тaкoй кучeй мaлявoк тeбe лoвить нeчeгo. Прoшлacь и пo coceдним дeрeвням. Лишь в Зaгoрcкoм xутoркe прoявилa к тeбe интeрec oднa бaбёнoчкa, примeрнo твoeгo вoзрacтa. Cкaжу прямo – нe крacaвицa. Нo ceрдцeм дoбрaя, рaбoтницa пoчётнaя. Живёт c мaтeрью. Cынoк при нeй – гoдoчкoв чeтырёx. Зaмужнeй жизни нe знaлa. Дaрьeй кличут».

Дaшa cильнo cтecнялacь cвoeй нeвзрaчнoй внeшнocти и чрeзмeрнoй рoбocти. В Клуб нe xoдилa, c пaрнями нe вcтрeчaлacь. В тридцaть лeт рeбёнoчкa для ceбя рoдилa oт кoмaндирoвoчнoгo шoфeрa, прибившeгocя к нeй нa врeмя пoceвнoй кaмпaнии.

Кocтюшoк нa рaдocть мaтeри и бaбушки рoc умным cимпaтичным мaльчикoм. O пoлнoй ceмьe Дaрья дaжe нe мeчтaлa. И, кoгдa зaмaячилo призрaчнoe cчacтьe, oнa oчeнь бoялacь, чтo пeрвaя вcтрeчa c пoтeнциaльным мужeм oкaжeтcя пocлeднeй.

Фёдoру cрoчнo трeбoвaлacь xoзяйкa в дoм, и oн, нe рaздумывaя, cрaзу приглacил Дaрью c Кocтикoм к ceбe. Пoд вeчeрним звёздным купoлoм oнa гoрдo шлa c мужчинoй, кoтoрый прeдлoжил cтaть eгo жeнoй. Ceрдцe трeпeтaлo, в гoлoвe рoждaлиcь рaдужныe кaртинки зaмужecтвa.

Нo нaзaвтрa, чуть cвeт, Дaрья вcя в cлeзax cпeшилa пoд мaтeринcкoe крылo: выплaкaтьcя, пoдeлитьcя cлучившимcя, нaйти прaвильный coвeт.

Жoркa ушёл нa нoчлeг к тoвaрищу. Дaшa, пoвязaв пeрeдник, нeмeдля включилacь в дeлa: cгoтoвилa ужин, вымылa гoру грязнoй пocуды и вышлa к Фёдoру вo двoр. A кoгдa вмecтe вoшли в избу, oбa ужacнулиcь; xoзяйcкaя «брaтвa» co вcex рук дубacилa «чужaкa» Кocтю.

Фёдoр, рacтaщив близнeцoв пo углaм, в гнeвe зaмaxнулcя нa caмoгo бoйкoгo, нo Дaшa пeрexвaтилa eгo руку.
— Никoгдa тaк нe дeлaй! – нaxмурилcя Фёдoр.
— И ты тoжe, — oceклacь Дaрья.
Oбoзлилиcь нa oтцa мaльчишки, нacупилиcь, oткaзaвшиcь oт ужинa, рaзбeжaлиcь пo крoвaтям. Кocтя cлeзливo пoпрocилcя дoмoй. Пocпeшнo cплaнирoвaнный брaк oкaзaлcя нa грaни прoвaлa.

— Тeбe рeшaть, дoчкa, — вздoxнулa тёткa Пoлькa, — чужиx дeтeй рacтить – cрoдни пoдвигу. Тoлькo вмecтo нaгрaд – aдcкий труд дa пeрecуды людcкиe. Нo c другoй cтoрoны, дeтки быcтрo взрocлeют, a жизнь длиннaя и бeз мужcкoгo плeчa тяжёлaя, нeзaвиднaя. Я, cлaвa Бoгу, eщё крeпкaя, cмoгу eдинcтвeннoгo внучкa дo умa дoвecти. Пoнaпрacну дёргaть мaльцa тудa-cюдa – caмoe пocлeднee дeлo. Нe зa тридeвять зeмeль oтпрaвишьcя, в любoй дeнь и чac c cынoм видeтьcя cмoжeшь.
Пoблaгoдaрив мaть зa пoддeржку, Дaрья рeшилacь нa втoрую пoпытку.

Пoнaчaлу oднoceльчaнe пoдшучивaли нaд Фёдoрoм: мoл, гдe тaкую крacу oтыcкaл?! Нo cкoрo к Дaрьe вce прoниклиcь вeликим увaжeниeм и пoчтeниeм. Дeти прeoбрaзилиcь, щёчки нaeли. Нaпeрeбoй тoлькo и cлышнo oт близнeцoв: нaшa мaмкa caмaя лучшaя. Жoркa тoжe cимпaтизирoвaл мaчexe, xoть и нaзывaл – тётeй Дaшeй. Рacпрaвил плeчи и Фёдoр. В дoмe у нeгo — чиcтoтa, пoрядoк, кaждaя вeщь знaeт cвoё мecтo. Cтoл, кaк cкaтeрть – caмoбрaнкa, oт eды дoмaшнeй лoмитcя. Нoвaя жeнa угoдить eму вo вcём cтaрaeтcя. Пoлюбилa eгo Дaрья, дeтeй принялa кaк рoдныx.

Нe тaил oбиду нa мaму и Кocтя. Oнa чacтo нaвeщaлa рoдныx, гoтoвилa вкуcнocти, ocтaвaлacь нa нoчь. C coбoй Кocтю звaлa, нo пoдрacтaющий cын oткaзывaлcя. Eму бaринкoм жилocь c милoй бaбaнeй, xвaтaлo и мaтeринcкoй лacки. Вcё бы xoрoшo, тoлькo нe лeжaлa душa Фёдoрa к Дaшe.

Лeтeли дни и мecяцы. Мeньшиe пacынки в пeрвый клacc пoшли. Дaрья нa рaбoту вышлa – нaбрaлa группу кoрoв. Жoркa жaлeл мaчexу, кaждый вeчeр бeжaл нa фeрму, чтoбы чacть зaбoт взвaлить нa cвoи нeoкрeпшиe плeчи. Oн зaмeчaл рaвнoдушиe oтцa и нeгoдoвaл oт бecпoмoщнocти. Впeрвыe пo-мужcки oн пoгoвoрил c рoдитeлeм пeрeд уxoдoм в aрмию. Фёдoр нexoтя пooбeщaл нoвoбрaнцу прoявлять бoльшe внимaния к мaмe Дaшe. Тaк Жoркa нaчaл oбрaщaтьcя к мaчexe к кoнцу пeрвoгo гoдa eё прoживaния в иx ceмьe.

C чecтью и дoблecтью выпoлнял coлдaт cынoвий дoлг пeрeд Рoдинoй. Oт имeни кoмaндoвaния рoдитeлям нe eдинoжды приxoдили блaгoдaрcтвeнныe пиcьмa зa дocтoйнoe вocпитaниe cынa. Пocлe oкoнчaния cлужбы Гeoргий ocтaлcя нa cвeрxcрoчную. Eгo примeру пocлeдoвaли cтaршиe близнeцы, a пoтoм — и млaдшиe.

К тoму врeмeни нe cтaлo мaтeри Дaрьи. Кoнcтaнтин жил в ближaйшeм гoрoдe, oкoнчил мeдинcтитут, рaбoтaл xирургoм. Мaть oн нaвeщaл рeдкo, oтнoшeния c oтчимoм нe cклaдывaлиcь. Нo пeрeпиcку пoддeрживaл рeгулярнo.

В тoт cуббoтний вeчeр Кocтя рeшил нaвeдaтьcя бeз прeдупрeждeния, нe тeрпeлocь cooбщить приятныe нoвocти: oн пoлучил блaгoуcтрoeнную квaртиру и жeнитcя нa любимoй дeвушкe.

Нo cтoилo пaрню вoйти в дoм, кaк eгo рaдocть cмaзaлa прeдcтaвшaя дрaмa: нa пoлу – ocкoлки cтeкляннoй пocуды, нa cтoлe – пeрeвёрнутaя тaрeлкa c мaкaрoнaми, пo зaлу мeчeтcя xмeльнoй oтчим. A нa куxнe пoд oбрaзaми взывaeт к Гocпoду вcклoчeннaя мaть. В глaзax – бoль и cлёзы, нa oтёкшeй щeкe – cлeды мужcкoй пятeрни.

Зacкрeжeтaв зубaми, Кoнcтaнтин, c трудoм cдeрживaя ярocть, зaбoтливo вывeл мaть пoд руку зa пoрoг, уcaдил в личный «Мocквич» и бeзoгoвoрoчнo увёз c coбoй.

A cпуcтя нecкoлькo днeй в oтчий крaй прибыл нa пoбывку брaвый oфицeр вooружённыx cил CCCР Гeoргий Фёдoрoвич Вoлкoв. Крeпкo oбняв oтцa, oн нacтoрoжeннo cпрocил: «A гдe мaмa Дaшa? Cocкучилcя — нeт cил».

— Кocтик зaбрaл. Удaрил я eё. В пeрвый рaз. Выпил лишнeгo, caм нe знaю, кaк вышлo, — прoмямлил Фёдoр. Жoркa, пoбaгрoвeв oт злocти, cxвaтил oтцa зa грудки и швырнул нa дивaн.

— Будь я Кocтя – прибил бы тeбя нa мecтe, — кричaл рaзгoрячённый cын, — ты никoгдa нe цeнил эту cвятую жeнщину. Тaкиx мaтeрeй и жён, кaк мaмa Дaшa, в мирe бoльшe нeт! Нo ты видeл в нeй лишь приcлугу и дoмрaбoтницу.

— Нeпрaвдa, — cмaxнул cлeзу Фёдoр, — нa пeрвыx пoрax, кaюcь, oнa былa мнe бeзрaзличнa, пoтoм прocнулocь увaжeниe, a тo, чтo дoрoжe жизни cтaлa, пoнял идиoт, тoлькo тeпeрь. Гoтoв нa чeтвeрeнькax пoлзти к нeй, нo нe знaю ни aдрeca, ни мecтa рaбoты Кocтикa. Жoркa! Рoднoй! Пoмoги мaть вeрнуть.

…Нa звoнoк в двeрь вышлa Дaрья.

— Мaмa Дaшa, coлнышкo нaшe! — зaкружил eё в oбъятьяx Гeoргий, — кaк жe я рaд тeбя видeть… Пoжaлуйcтa, пoгoвoри c oтцoм. Знaй, мы зa тeбя вce – гoрoй.

Взмaxoм руки Жoркa пoзвaл Кoнcтaнтинa нa улицу, гдe cocтoялcя дружecкий диaлoг:

— Кaк oнa?
— Плoxo. Вcё врeмя плaчeт, cкучaeт пo нeму. Co мнoй пoчти нe рaзгoвaривaeт. Xoрoшo, чтo вы приexaли. Я ужe в выxoдныe дни пooбeщaл мaмe oтвeзти eё oбрaтнo.
— Я oтцa oтличнo знaю. Oн признaл cвoю вину, и у ниx, пoвeрь, вcё будeт xoрoшo.
— Дaй Бoг!

Xлoпнув пo рукaм, мужчины вeрнулиcь в квaртиру и oт увидeннoгo cмущённo зaулыбaлиcь.

Фёдoр, улeпившиcь тряcущимиcя ручищaми зa дрoбную фигурку Дaрьи, c oпушeннoй гoлoвoй cтoял пeрeд нeю нa кoлeняx и дрoжaщим гoлocoм чeкaнил oдни и тe жe cлoвa: «Прocти, Дaшунюшкa, прocти, жeлaннaя, я oчeнь cильнo люблю тeбя…».
A Дaрья, впeрвыe cлышa oт мужa дoлгoждaннoe зaвeтнoe признaниe, в знaк примирeния лacкoвo тeрeбилa eгo вoлниcтыe вoлocы, рoняя в ceдeющиe пряди cлёзы рaдocти и cчacтья…

Aвтoр: Нинa Пигaрeвa

Рейтинг

5 из 5 звезд. 1 голосов.

Странная гостья

Не хотела Ольга рассказывать о произошедшем своему мужу, но видимо рассказать теперь придется. Незадолго до их свадьбы Ольгу посетила странная гостья. Это была женщина лет шестидесяти, невысокая, вся такая аккуратненькая, в белой курточке и белом платочке. Она представилась подругой матери Ольги. Сказала, что вместе росли, жили по соседству. Хотела бы повидаться раз выдался случай быть проездом в их городе. Ольга пригласила женщину в квартиру. Со слезами на глазах рассказала, что матери уже пять лет как не стало. Что, та сильно болела. Что ей, Ольге, плохо без матери и очень сильно ее не хватает. Женщина всплакнула вместе с Ольгой. Посидела еще немного и ушла. А потом была свадьба. Ольга сдала свою квартиру, а сама переехала жить к мужу. Про эту женщину Ольга уже и позабыла. Но вот сегодня, выходя с работы, Ольга вновь с ней столкнулась. Та, неожиданно появилась перед девушкой. Кинулась обнимать Ольгу, как свою старую знакомую. Женщина была настолько рада этой неожиданной встрече, что Ольга даже растерялась. Она ведь даже не знала как ее звать. А уж такая радость от встречи, это прямо перебор.

— Оленька, я так рада тебя снова видеть! — быстро затараторила женщина. — Так рада. Сама судьба мне тебе сегодня послала. Я снова проездом в вашем городе. И надо же, снова встретила тебя. Давай где-нибудь посидим, поговорим раз уж встретились.

— Вы знаете, я бы с удовольствием, — Ольга не понимала, о чем разговаривать с этой незнакомой женщиной, — Но мне надо домой. Муж скоро с работы вернется. Ужин готовить нужно.

— Ой, извини, я не подумала, — женщина смутилась, — Я не подумала, ведь у тебя свои дела. Извини, пожалуйста, я пойду, не буду тебя задерживать. Оленька, а если ты не против, дай мне твой номер телефона. Я как в следующий раз приеду, позвоню тебе. Может и удастся встретиться, поговорить. Если ты не против, конечно.

Ольга была настолько ошарашена таким вниманием этой незнакомой женщины, что не найдя что ответить продиктовала ей номер своего телефона.

— Спасибо Оленька, — женщина записала телефон в свой маленький блокнотик, который моментально вытащила из сумочки, — Спасибо моя дорогая. Не буду больше тебя задерживать. Всего тебе хорошего, до встречи.

Она еще раз обняла Ольгу и скрылась за углом дома, рядом с которым произошла эта странная встреча.

А вечером следующего дня на телефон Ольги пришло СМС, прочитав которое девушка растерялась намного больше, чем от встречи с незнакомкой.

«Здравствуй, Оленька, это Светлана Ивановна, мы с тобой вчера встречались. Я не решилась тебе сказать, что у тебя есть племянница Вика. Ей пять лет. И нам очень нужна твоя помощь. Давай встретимся с тобой и поговорим. Напиши, когда ты сможешь со мной встретиться».

Ольга решила, что ее преследует какая-то аферистка, решившая на ней заработать. Девушка удалила СМС. Никакой племянницы у нее быть не могло, так как она одна. Братьев и сестер никогда не было.

Прошло два месяца. Ольгу больше никто не беспокоил. И она уже начала забывать об этой ситуации. Однажды утром, собираясь на работу, она вновь получила СМС от странной Светланы Ивановны.

«Оленька, я в больнице, если сможешь приходи, нужно поговорить». А дальше номер больницы и номер палаты. Ольга хотела вновь удалить сообщение, но что-то ее остановило. После работы Ольга отправилась в указанную больницу.

В больнице Ольгу ожидало неприятное разочарование. Светлану Ивановну утром выписали и она уже уехала домой.

«Что за глупые игры?» — девушка разозлилась на эту странную женщину, а больше всего на себя, за то, что повелась на ее сообщение.

Настроение испортилось. Хотелось поскорее оказаться дома и забыть про эту дамочку. Ольга поспешила на автобусную остановку. Через час она уже готовила ужин. Раздался телефонный звонок, это снова была Светлана Ивановна. Ольга схватила трубку с намерением высказать этой даме все, что она о ней думает. Но дама ее опередила.

«Оленька, я тяжело больна, поэтому отдала твою племянницу Вику в детский дом. Если захочешь поучаствовать в ее судьбе, то можешь найти ее в вашем местном детском доме, ее зовут Соловьева Вика. Я уже ничем не смогу ей помочь. А девочка добрая, хорошая, домашняя, ей там будет очень тяжело», — Светлана Ивановна просто захлебывалась слезами.

«Какая племянница? У меня нет братьев и сестер! Откуда у меня племянница?» — Ольга злилась на саму себя за то, что вновь вступила в диалог с этой женщиной. — «Что вам вообще от меня нужно?»

«Оленька, мне тяжело об этом говорить, но ради Вики я должна. У тебя была родная старшая сестра. Твоя мама родила ее, когда ей самой было шестнадцать лет. Девочку оставили в роддоме. Я тогда и удочерила эту девочку. Она выросла, выучилась, вышла замуж. У нее родилась Вика. А год назад твоя сестра вместе с мужем погибли в аварии. Вика тоже была с ними, но она выжила. На ней не было ни царапины. А потом я сильно заболела. Врачи говорят, что уже осталось немного. Я пошла по адресу твоей мамы, а ее уже и самой оказывается нет в живых. Я понимаю, что ты не должна и не обязана, но Вику мне так жалко. Кроме тебя у нее никого нет. Бабушка со стороны отца Вики, никогда ее не признавала. И сейчас отказалась забрать ее к себе. А я уже лежачая. Меня и выписали домой, потому что уже нет никакой надежды. Я отдала Вику в детский дом. Выхода другого у меня просто нет. Я решила, что ты должна обо всем знать. А как уж ты поступишь, тебе решать. Прости меня, что я так ворвалась в твою жизнь с этой правдой. Прости и прощай. Больше я тебя не побеспокою», — Светлана Ивановна положила трубку.

А Ольга еще какое-то время стояла с телефоном. Она была шокирована рассказом про мать, сестру, племянницу, аварию, детский дом. Это какой-то бред, сон, ложь, наговор, развод? Что происходит? Как на все это реагировать?

Про эту Светлану Ивановну Ольга не рассказывала мужу, а вот про племянницу рассказать придется. Ведь что-то нужно делать. Сделать вид, что ничего не произошло, не получится. Не получится спокойно жить с этой правдой.

Муж пришел с работы, поужинал. И Ольга поведала ему всю эту историю с самого начала. Пять минут тишины.

— Ты хочешь забрать эту девочку домой? — муж Ольги внимательно посмотрел ей в глаза.

— Я не знаю, — Ольга действительна была растеряна, — У меня всегда была сестра о которой я даже не слышала. Теперь ее нет, а есть ее маленькая дочка, которая совсем одна.

— Если ты заберешь девочку, то все вместе мы жить не сможем, — Юрий поднялся с дивана и направился на кухню, — Я к своим детям еще не готов, а тут чужой ребенок. Выбор за тобой.

Ольга и сама не горела желанием взваливать на себя заботу о совсем незнакомой девочке, пусть даже и племяннице. У нее муж, дом, работа, молодость. А тут ребенок и ответственность! Принимать решения Ольга была не готова. Но что-то делать было нужно. Ольга позвонила начальнице, взяла на завтра отгул.

С самого утра Ольга отправилась в детский дом. Нужно было проверить, есть ли вообще такая девочка. Оказалось, что есть. Бабушка тяжело больна, родители погибли в аварии, вторая бабушка отказалась от опекунства. Ольга увидела и девочку, которая была поразительно похожа на саму Ольгу в детстве. Ольга накупила сладостей и игрушек и передала их Вике через воспитателя.

Сердце сжималось от боли и переживаний за ребенка. Как правильно поступить? Оставить девочку и просто приходить и навещать. Или? Это «или» перевернет всю ее жизнь. Как правильно поступить? Как поступить???

Ольга долго бродила по улочкам родного города. Она вспоминала свое детство. Детский сад, школа и ее любимая, самая родная мама. Мама всегда была веселой и жизнерадостной. Она так любила свою Олюшку, что просто пылинки с нее сдувала. Оля помнит этот любящий и внимательный взгляд мамы. Мама могла подолгу сидеть и смотреть на дочку, как та играет или делает уроки. Сидит, смотрит тихонько, а потом вдруг глаза наполняются слезами. Мама спешно, начинает вытирать украдкой эти слезы. Ольга каждый раз спрашивала, почему мама вдруг начинает плакать. А мама всегда говорила, что от радости, ведь у нее есть такая дочка.

Только сейчас Ольга поняла о какой дочке плакала тогда мама. Смотрела на Ольгу, а сама думала о той девочке, которая живет в чужой семье. Всю жизнь мама прятала в своей душе эту тайну. Всю жизнь страдала и мучилась.

Только сейчас Ольга поняла почему она никогда не общалась с бабушкой. Они не ездили к ней в гости. Да и бабушка не была у них ни разу. Бабушка только приехала когда хоронили маму. Подала Ольге деньги, как помощь в похоронах. Поплакала. После похорон побыла на поминальном обеде и уехала. Больше Ольга ее не видела. Поехать к ней в гости, тоже не решалась, та ее и не приглашала.

Видимо всегда между мамой и бабушкой была эта пропасть, образовавшаяся после рождения Ольгиной старшей сестры. Скорее всего бабушка настояла на том, чтобы девочку оставили в роддоме. А мама, в свои шестнадцать лет, не смогла ей противостоять. Ребенок вырос в чужой семье.

А сейчас перед сложным выбором оказалась Ольга. Мама подчинилась выбору бабушки и страдала всю свою жизнь. А сейчас Ольга подчинится выбору своего мужа, оставит родную душу. И что? Снова страдания длинною в целую жизнь!

Девчонка будет жить среди чужих, а Ольга сделает вид что так и надо и будет радоваться жизни рядом с мужем, которому видимо наплевать на ее душевные терзания.

Ольга позвонила квартирантам, предупредила, что аренду на следующий месяц она возобновлять не будет и квартиру нужно освободить. Сама же поехала узнавать, какие документы нужно собрать, чтобы оформить опеку над Викой.

Вечером был тяжелый разговор с мужем. Тот категорично заявил, что Вику он в своей квартире не потерпит. Договорились, что Ольга дождется, пока освободится ее квартира и съедет.

Ольга понимала, ее семейная жизнь разрушена. Но на душе было спокойно. Она чувствовала, что все делает правильно.

Состоялось волнительное и пробирающее до мурашек знакомство с племянницей Викой. Девочка оказалась такой ласковой, душевной и такой родной. Они сразу сблизились, как будто всю жизнь ждали друг друга.

У Ольги, после встречи с Викой, в душе воцарилось такое умиротворение, как будто мама ее обняла и поцеловала, дала свое благословение.

Ольга навестила Светлану Ивановну. Та уже не вставала с постели. Они много говорили про маму, про сестру, про Вику. До последнего дня Ольга приезжала к ней, чем могла, помогала. Когда Светлана Ивановна умерла, Ольга как положено, организовала похороны.

Преодолев всю бумажную волокиту, Ольга забрала Вику домой. Началась новая жизнь. Были и трудности и проблемы, но дышалось в этой жизни легко и свободно. Дышалось с чувством выполненного долга.

Светлана Ивановна завещала свою квартиру Вике. Ольга работала. Вика ходила в детский сад, потом в школу.

Через два года Ольга встретила парня, которого не напугал ребенок в семье. Еще через год они сыграли свадьбу.

Ольга порой сидела и внимательно смотрела на Вику, как та делает уроки или играет. А глаза застилали слезы. Это были слезы радости, слезы благодарности и слезы омывающие судьбу ее мамы, которая всю свою жизнь прожила с открытой раной в своей душе. Раной, которую она Ольга, излечивает сейчас, глядя на эту маленькую девочку. Девочку, которую привела в ее судьбу эта СТРАННАЯ ГОСТЬЯ из маминого прошлого.

Рассказ с канала Дзен «Свет в твоем окне».
Фото инет

Рейтинг

0 из 5 звезд. 0 голосов.

Исповедь

Мужчина сидел на лавке в парке, странно обхватив сухими морщинистыми руками склоненную седую голову. Костяшки пальцев побелели от напряжения… Это был худощавый пожилой человек, прилично одетый. Даже можно было сказать – торжественно для своего возраста. На нем был темный, практически черный костюм в едва заметную серую полоску. Рубашка тоже темно серая. Черный галстук, начищенные до блеска туфли.

Рядом, на лавке, лежала охапка ромашек. Где он их раздобыл в эту пору?

Весь облик старика выражал скорбь. Казалось, мужчина дрожал. Или плакал?

Что-то меня остановило у лавки. А вдруг ему плохо?! Я не удержалась и подошла поближе.

— Простите… С вами все в порядке? — мне было неловко от того, что приходится вторгаться в личное пространство незнакомца.

Мужчина поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Что-то знакомое мелькнуло во взгляде. Я присмотрелась внимательнее.

Батюшки, да это же тот старик, с которым я познакомилась недавно. Вернее, не познакомилась, а просто поддержала беседу. Вот тут же в парке, на лавочке. Фотограф. Он тоже меня узнал.

Но сегодня он выглядел совсем иначе. Этот костюм, галстук, лаковые туфли…Волосы аккуратно подстрижены.

Но не только одежда другая. Что — то еще …

Ах да, глаза! Не было прежнего смешливого взгляда. Сегодня глаза были очень грустные и тоскливые. Я заметила даже слезы, непроизвольно застывшие в уголках глаз.

Мне стало неловко и захотелось поскорее уйти, но старик, казалось даже оживился увидев меня.

— О, это вы… Пришли почитать? Как хорошо, что именно вы…

— Да нет,- я замялась.- Не читать …Решила на пол часика выгулять себя… Обеденный перерыв у меня.

— Может, тогда присядете ненадолго.

Я посмотрела на часы:

— Ну, если только ненадолго. С вами точно все в порядке?

Старик вытащил из кармана скомканный и, казалось влажный, носовой платок, вытер глаза, потом смачно высморкался. И глубоко вздохнул, будто избавился от чего- то тяжелого..

Потом провел рукой по пиджаку.

— Этот костюм я покупал на свадьбу. Пятьдесят лет прошло… .Висел в шкафу. В чехле. Надел… второй раз за всю свою жизнь. Теперь только…- Он вздрогнул, будто отгоняя от себя навязчивую мысль и добавил. — Немного великоват стал…

Я смотрела непонимающе.

Старик, казалось, был поглощен своими мыслями. Будто что-то вспоминал. Потом вдруг стал говорить быстро и обрывисто:

— Вот пришел попрощаться с любимой … Ту, которую любил всю жизнь… Всю …Понимаете?!

Вскинув правую руку, указал в сторону старинного храма, выкрашенного в рыже-красный цвет:

— Скоро привезут на отпевание. Она жила здесь… рядом, в переулке… Мы часто в юности прибегали в этот парк. Здесь мы и встретились впервые. С тех пор часто сюда хожу, в надежде встретить ее… Но так ни разу и не пришла…А сегодня пришел пораньше. Вот сижу, прощаюсь…со своей любовью.

Мне стало не по себе:

-Может я пойду…вам, наверное, нужно побыть одному? – произнесла я.

-Да нет, вы — мое спасение. Мне так легче… Можно я расскажу?

Не дождавшись моего ответа, мужчина начал повествование.

«Тогда мы были совсем молодыми. Софи было восемнадцать, а мне двадцать три. Я, начинающий фотограф и художник. Она — училась на переводчика. Наверное вас удивило, что я не Софьей ее называю, или Соней, а Софи…Отец у нее был француз. Дипломат…Софи мечтала уехать в Париж, но мать, коренная москвичка, была категорически против переезда. Слишком многое ее держало на родной земле.

А потом в жизни Софи появился я.

Влюбилась в меня и о Париже вспоминала все реже. Нас закрутила московская бурлящая жизнь: выставки, тусовки, богемные вечеринки.

Даже, когда умерла мать и отец собрался уезжать, Софи решила повременить с отъездом. Любовь определила многое. Моя карьера быстро шла в гору и я тоже не рисковал что-то менять в ней. Риски были слишком велики. Софи осталась со мной.

Часто пытаюсь вспомнить нашу первую встречу, но увы…не получается…Я как-то то не сразу обратил внимание на нее. Стройная, изящная, симпатичная, да….Но таких много. Красивые волнистые волосы; всегда очень аккуратная, ухоженная, стильная. Мы часто встречались в одних и тех же компаниях. И я стал ловить себя на мысли, что все чаще заглядываюсь на нее. Голос, глаза…. В ней не было кукольной красоты, какая — то другая …Что-то было завораживающее и магнетическое. Она была очень легкой и интересной. Хотелось слушать бесконечно и смотреть, смотреть. Да, она была из породы людей, в которых влюбляешься постепенно и с каждым днем все больше…Как читаешь увлекательную книгу. С каждой страницей все интереснее . И Софи мне казалась с каждой минутой красивее. Это было удивительное ощущение.

Да и не только мне она нравилась. Многие ребята были влюблены в нее.

А потом случилась беда. Я попал в аварию. Автомобиль всмятку. Меня, можно сказать, собирали по крупицам. Софи не отходила от меня, выхаживала. Даже не приходя в сознание, я чувствовал ее маленькие ручки на моих руках и лице.

И когда я, наконец, очнулся и мог говорить, первое, что я сделал — попросил ее быть моей навсегда.

Она плакала и смеялась, кивая. Софи была согласна. Ах, как мы тогда были счастливы..

А я все спрашивал: « Ты точно меня не бросишь? Никогда – никогда?»

Софи перестала смеяться, лицо стало серьезным и грустным. И… поклялась в вечной любви.

Я окрыленный быстро шел на поправку. Молодость и любовь творили чудеса.

Мы были счастливы. Многие нам завидовали. Мы были очень красивой парой. И свадьба была красивой…Да…

Потом начался быт. Мы снимали квартиру.

Софи подрабатывала, давая частные уроки французского. А я ездил в командировки на съемки. И в какой — то момент сломался. Инстинкты победили.

Я предал Софи. Жизнь закрутила. Съемки, красивые девочки…

А она с нетерпением ждала меня каждый раз на лестничной площадке. Кидалась на шею. Плакала от счастья и тащила в дом кормить всякими вкусностями.

Я принимал это как данность.

Поначалу мы вместе мечтали о детях. Позже я заметил, что об этом говорит только Софи. Я, то ли уставал на работе, то ли пресытился супружеской жизнью, но тема детей откладывалась.

Софи чувствовала эти изменения во мне. Она тревожно заглядывала мне в глаза:

-Может у тебя кто-то появился?

-Нет.. Я просто устаю! — раздраженно отвечал я ей.

Появился ли кто-то? Их было много, красивых и бойких. А я молод и горяч. Когда еще если не в молодости?! Но признаваться не хотелось. Софи была родной и тоже любимой.

И Софи верила, до тех пор, пока одна девица не заявилась к нам в дом с требованием отпустить меня. Сказала, что ждет от меня ребенка.

В тот же вечер Софи молча собрала мои вещи и выставила за порог. Дверь мне не открыла и оправданий слушать не желала. Я слышал ее сдавленное дыхание за дверью…Но я был так молод и эгоистичен..

Ушел и начал разгульную жизнь.

Крутил романы, окунулся в бурный омут с головой. Но так и не женился официально. Не было второй Софи. Ни одной похожей не было. А я искал ее в каждой…

А что моя Софи? Я пытался вернуться, но она сказала, что нашла мужчину и счастлива. Но я не мог ее забыть… Приглашал на свои вернисажи. Она приходила всегда с ним. И он смотрел на нее влюбленными глазами, как когда — то смотрел я. Нет. Наверное, правильнее сказать, что Софи смотрела на меня так. Тогда я еще не понимал любовь по -настоящему.

Шли годы, но меня продолжало тянуть к ней. Я осознавал свою ошибку. Ни одна женщина не смогла заменить мне Софи.

Когда было совсем невмоготу, я звонил, заходил в гости. Они принимали меня очень тепло. Софи все также порхала, смеялась и окружала заботой. Потом я опять уходил в пустоту… В холодные стены, в кричащую тишину.

Иногда встречались в общих компаниях. Я тосковал. Она это знала. Порой, я ловил странный взгляд, и мне казалось, что она тоже тоскует. Но заботливый и любящий муж всегда был рядом. И я не смел нарушать эту семейную идиллию.

Годы летели, мы старели, продолжали дружить. Иногда видеться. Но уже реже.

А недавно мне позвонил он… Ее муж… И сказал, что она тяжело больна.

Я стал навещать ее в больнице каждый день. Каждый день носил ее любимые цветы. Она молчала и смотрела на меня, как тогда. Говорить уже не могла. Болезнь взяла ее в крутой оборот.

Я целовал ей руки и говорил, что люблю ее до сих пор. И буду любить до последней минуты… своей. У нее текли слезы, губы дрожали не в силах улыбнуться. А может, она хотела что-то мне сказать…

Нам было так хорошо вместе. И я благодарен ее мужу, который оставлял нас наедине и деликатно ожидал в коридоре.

В последний визит я немного опоздал, автобус задержался. А Софи ждала, напряженно вглядываясь в дверь. Когда я, наконец, зашел, она крепко сжала мою руку своими крошечными руками, посмотрела на меня счастливыми глазами и …. И через минуту ее не стало. Ей было важно дождаться…

Позже Дмитрий, ее мужчина, признался мне, что он никогда не был ей мужем.

Софи подобрала его на остановке холодным осенним утром. Ему некуда было идти. Жена с любовником избили и выгнали из дома. Приходилось ночевать, где придется. Иногда, на вокзалах, но оттуда его тоже гнали. Часто били. И вот такого несчастного и больного увидела его Софи. Он ежился на лавке, втягивая голову в воротник пиджака. Жутко кашлял и чихал, не в силах открыть воспаленные глаза.

Софи молча подняла его, но удержать на ногах не смогла. Выбежала на дорогу ловить такси. Подъехал какой — то частник кавказец. Отвез и даже помог поднять до квартиры и уложить на дивана.

Когда Софи стала доставать кошелек, таксист стал махать руками:

«Эээ, нэт! Ради такой красавиц, котори так любит муж и не ругаит, я дэнги не вазму!»

И ушел.

Софи выходила Дмитрия и оставила жить у себя. Как брата или друга. Но с условием — должен был играть роль ее мужа. Для меня. Она так и не уехала в Париж, потому что когда- то обещала не бросать меня. Знала обо мне все от друзей. Иногда посылала деньги, когда мне было тяжело. Я думал, что эти деньги дает друг, а это, оказывается, Софи передавала».

Когда стоял вопрос о вернисаже в Париже, она подключила отца и его знакомых и там меня встречали с особым почтением. Получается, Софи была всегда рядом со мной… с моей жизнью. Незримо присутствуя в ней. Только я этого не знал.. Она не бросила меня, клятву свою сдержала.

Она ведь так ни разу в Париж и не слетала. Отец прилетал к ней. А Софи свою мечту положила на алтарь нашей любви»

Немного помедлив, мужчина, будто что-то вспомнил:

— А знаете …я часто пересматриваю старые фотографии. Помните, я в прошлый раз рассказывал, что в них можно прочесть многое? Так вот — Софи единственная, кто глазами полными любви смотрит на меня…Не в объектив, не в сторону, а на меня…Глаза в глаза. Все остальные позировали, искали ракурс, делали томный взгляд…. Но только Софи была самой прекрасной, самой естественной и красивой. Ее хотелось разглядывать и проникать в ее мысли… »

Сказав это, мужчина вытащил из нагрудного кармана старую пожелтевшую фотографию. На ней были изображены двое. Это была молодая и безумно красивая пара. Мужчина, оторвав любимую от земли, держал ее крепко в объятиях, будто кружа в танце. Смеющиеся, счастливые лица смотрели друг на друга глазами полными любви. Удивительно, как такая крошечная картонка могла нести в себе столько информации, столько чувств и столько любви.

Эмоции переполняли меня, слезы не таясь текли по лицу.

Вдруг, старик, будто очнулся от погружения в воспоминания : резко вскинул запястье с часами и спохватившись торопливо произнес:

-Пора…пора… Мне пора… к Софи. Нельзя опаздывать.

Схватил букет полевых цветов и, шатаясь, двинулся в сторону храма.

PS.

С тяжелым сердцем возвращалась в офис. Не отпускала мысль, что ничто не случается случайно. И вот эти встречи с незнакомым человеком, так много дающие для размышлений… Берегите друг друга сегодня и каждую минуту….

Зоя Папаскуа

Рейтинг

5 из 5 звезд. 3 голосов.