Лиза аккуратно припарковалась на стоянке возле школы. Сейчас она заберёт внуков, и они поедут в детский театр. Лиза была, как сейчас принято говорить, современной бабушкой. Она ходила на фитнес, ездила на автомобиле, встречалась с подругами в кафе, изредка гуляла с внуками и никогда не пекла пирожков.
— Бабуля Лиза! — близнецы повисли у неё на шее.
— Лиза, можно просто Лиза, — поморщилась моложавая женщина, по очереди целуя девочку и мальчика.
— А куда мы сегодня едем? — взяв бабушку за руку, спросили дети.
— Едем в театр, просвещаться, а то, поди, от компьютеров не отходите.
— Мама нам компьютер даёт дозированно, — по слогам медленно произнесла внучка.
— Да, и мы развиваемся, — поддакнул сестре внук.
Лиза усмехнулась, открыла машину, детвора уселась на заднее сиденье и они поехали на детский модный спектакль.
— Ну, что, мама нашла с кем вас оставить, когда они с папой уедут на конференцию? — спросила Лиза, отвозя детей домой после спектакля.
— Нет, мама остаётся с нами, никуда не едет, она же рожала нас для себя, никто не обязан сидеть с нами, — повторяя чьи-то взрослые слова, сказал внук.
Лиза чуть покраснела. Неделю назад ей позвонила дочка и попросила забрать детей на пару дней, им с зятем нужно будет по работе ехать на конференцию. На что Лиза ответила, что она и так достаточно помогает с внуками, водя их каждую неделю то в кафе, то на спектакли.
А менять свой распорядок дня на целых два дня — не может, у нее есть работа и её личные увлечения. Она вырастила двоих детей без помощи, вот и вы, пожалуйста, не перекладывайте ответственность за детей на чужие плечи.
Дочка что-то пробормотала насчёт того, что бабушка — это не чужие плечи и ещё что-то о родственной помощи, извинилась и завершила разговор. И вот теперь Лизу что-то беспокоило, вроде, и правильно она всё сказала, но нехороший осадок остался.
Проведя детей к дочке, она поспешила на встречу с подругами. Но прекрасное вино и разговоры с подругами не смогли избавить её от щемящего чувства. Лиза пришла домой, умылась, легла спать.
Во сне ей снилась бабушка, детство. Каждое лето родители отвозили маленькую Лизу к бабушке в деревню. В деревянном доме всегда пахло свежей сдобой и парным молоком. Бабушка хватала маленькую девочку и расцеловывала всё лицо внучки.
Добрее и светлее этого человека Лиза больше не встречала никогда. Сегодня во сне бабушка была печальной, она молча посмотрела на внучку, потом пошла к столу, где лежали клубок ниток и спицы, села и, не обращая внимания на внучку, стала вязать.
— Бабушка, бабушка, ты чего, это же я, Лиза! — девочка была обескуражена холодным приемом дорогого ей человека. Но бабушка молча продолжала вязать разноцветные шерстяные носки.
Лиза проснулась на мокрой от слёз подушке. Бабушкино безразличие к внучке больно отозвалось в груди. И пусть это был всего лишь сон, но такой реалистичный. Да, она поняла, что хотела показать ей бабушка. Но, ведь, она помогает дочке, любит внуков! Лиза усмехнулась: » Хоть сама себе не ври, «помощница».
» Что запомнят о ней внуки? Кафе? То, что бабушка и «бабушкой»- то себя запретила называть? А что ещё? Будут ли они вспоминать о ней с щемящей нежностью? Будут ли помнить её запах? Как она, через всю жизнь пронесла воспоминания о теплых натруженных ладонях, пахнущие сеном и пирогами.
— Спасибо, бабушка, за твою любовь, — прошептала Лиза.
А вечером, после фитнеса, она позвонила дочке:
— Да, мам, что-то случилось?
— Милая, я тут подумала, давай на неделю детей ко мне. Вы спокойно съездите на конференцию, отдохнёте.
В трубке возникло молчание.
— Но, мам, у тебя же работа, дела, распорядок дня…
— Внесу корректировки в нём, ничего страшного, — Лиза улыбнулась, представляя сейчас удивлённое лицо дочки.
— Спасибо, мама, большое спасибо, я люблю тебя, — кажется, дочка чересчур расчувствовалась.
На следующее утро в дверь требовательно постучали, Лиза с перепачканным лицом выбежала из кухни.
— Бабушка, ой, Лиза! — дети повисли на шее у женщины.
— Мама, а чем у тебя так пахнет? — дочка повела носом.
— Пирожки испекла, с вишней. Сейчас жарить с картошкой буду. Проходите.
— Катя! Это невыносимо, понимаешь? Ну невозможно так жить? Я сколько раз предлагал тебе обратиться к специалистам! — Андрей, что ты кричишь на меня? Такое ощущение, что это только меня волнует! — Катя, в такой степени это только тебя и волнует! Тысячи семей живут без детей! Ну не дал Бог, что же теперь? Но вот это все… Это невыносимо!
Андрей со злостью пнул стеклянный шар ногой. Он покатился по полу, по пути сбивая свечи и прочую магическую атрибутику. — Что ты делаешь? Я почти закончила! Мать Гвинела сказала, что в этот раз получится! — Все! Мое терпение закончилось! Я блокирую все твои карты! Меня достало платить всяким шарлатанкам!
Андрей выскочил из дома, громко треснув дверью. Он слышал, как Катя там рыдала, но и не подумал вернуться.
Он женился по любви. Катя была красивой, заводной девчонкой. Казалось, весь мир у их ног. У Андрея после женитьбы как-то резко пошли дела в гору, Катя нашла, наконец, занятие по душе. Живи и радуйся. Они и радовались. Года три примерно, потом Катя спросила:
— Андрей, тебе не кажется странным то, что до сих пор я не забеременела?
Он тогда не придал значения ее словам, просто обнял и сказал: — Ты чего? Какие наши годы? Все у нас будет.
Ну, и все. Он действительно считал, что у них все будет, и ребеночек тоже. А может и не один. И думал, что Катя тоже перестала по этому поводу переживать, но все оказалось не так.
Через полгода жена сказала, что записала их на обследование. Он, конечно, удивился, что она с ним не посоветовалась, но пройти обследование согласился. Лучше бы он ей отказал. Доктор сказал, что у него все в порядке, а вот шанс у Кати минимальный. Причем, даже если она забеременеет, то вряд ли сможет выносить ребенка. Катя рыдала всю ночь. Она как будто не слышала его, не хотела слышать. А он все говорил, что любит, что н когда не бросит…
С того все и началось. Жена стала посещать каких-то сомнительных бабок, отдавать бешеные деньги за вонючие травки, черные свечи и все этом роде. В доме просто невозможно стало находиться. К тому же, она уволилась с работы, потому что какой-то очередной шаман сказал, что коллеги питаются ее энергией.
Андрей сдержал слово. Позвонил в банк, заблокировал ее карты, потом позвонил заместителю и сказал, что ему нужно уехать в другой город на несколько дней. Когда все было улажено, направил машину к выезду из города. Он знал, куда поедет.
До нужного места добрался к утру, в последний момент пришлось задержаться. Уже на выезде он купил палатку, котелок, удочки, сапоги и разную мелочь, которая нужна в походе. В походе, правда, он не был со студенческих времен, но отлично все помнил.
Он вышел из машины. Перед ним раскинулось предрассветное озеро. Солнце еще даже лучик не показало, но было почти светло. Все озеро затянуто туманом, хотя, он больше был похож на дымку…
Вот, первый лучик порвал туман в одном месте, в другом, заработали лучи, как ножницы, кромсая туман и загоняя его под кусты и в камыши. Андрей кинулся за удочкой. Все потом, а рыбка сейчас должна клевать. Через час клев пошел на спад, и он заглянул в пакет, просто некогда было искать ведерко, которое он точно покупал. Мда, азарт до хорошего не доводит, что же ему теперь делать с этой кучей рыбы?
— Здравствуйте. Он поднял глаза. Перед ним стоял мальчик лет семи. — Привет.
Мальчик заглянул в пакет. — Неплохо. Я бы еще больше наловил, места знаю. Могу и тебе показать. Он ждал реакции Андрея, тот улыбнулся. — Это было бы хорошо. Слушай, парень, а как тебя зовут? — Степка я. — Степ, а ты не занят? Помочь можешь? — А что делать-то надо? — Ой, ну дел хватает. Палатку разложить, ухи сварить, да и вообще… — Ну, это я помогу.
Степан пытался сдержать радость, но у него это плохо получалось.
Андрей и Степа быстро собрали палатку, развели костер, и все это время Андрей слушал мальчика: -Папка-то у нас был. Да только замерз зиму назад. Хотя соседка говорила, что это он не из-за мороза, а из-за того, что выпить любил. А мамка.. Мамка она хорошая, только без характера. Поэтому тоже часто болеет. Андрей не сразу понял, что болеет и пьет, это одно и то же. Хотя, по тому, как был одет мальчик, можно было и догадаться о том, как он живет.
К обеду уха была готова.
— Ну, давай, Степан, будем пробу снимать. Мальчик мялся, но не присаживался. — Я это.. Не буду. Андрей удивленно посмотрел на него. — Почему? — Так не честно. Я тут сытый буду, а Лизка дома голодная. — Лизка, это кто? — Это сестра моя. Ей уже пять, но все говорят, что три. Она маленькая и говорит плохо. Но она хорошая, не дурная. Просто мамке заниматься с ней некогда. Болеет она часто.. Андрей задумался. И что делать? Наложить ему с собой, так там похоже такая мамаша, что на закусь все пустит. — Так может, тебе сбегать за Лизой? У меня и сладости где-то были. — А можно? Я тогда быстро! Одна нога там, другая тут!
Андрей смотрел, как мальчик сверкает голыми пятками и думал о том, что бог дает детей не тем, кому надо. На секунду представил, что он, так же, на рыбалке, только со своим сыном, и в груди как-то больно защемило. Вспомнилась Катя.. Как она там? Не наделала бы глупостей. Но встряска ей нужна.
Минут через 10 появился Степан. Он вел за руку девочку. Волосики светлые, кудрявые. Андрею показалось, что если их чисто вымыть, то они станут облаком. Девочка подняла на него огромные голубые глаза. — Привет, красавица! Степка сразу сказал: — Она долго молчать будет. Боится незнакомых. Тут мальчик повернулся к ней. — Ну, чего ты? Дядя хороший.
Андрей улыбнулся. Разлил уху по чашкам. Степану и Лизе погуще, картошечки накидал. Разрезал хлеб большими ломтями. Ребята ели с таким аппетитом, что и он, глядя на них, съел целую тарелку. — А теперь чай пить будем.
И Степан, и Лиза, следили за тем, как он разливает чай из котелка, а потом открывает пакет с печеньем. Дети ушли только под вечер. Они договорились, что Степа придет раньше утром, и покажет место, где щуки клюют. Несколько дней просто пронеслись. Пришла пора возвращаться в город. Андрей подарил Степану свою удочку, а Лизе отдал все сладости. Они со Степаном пожали друг другу руки. — Ты приезжай еще! Ты хороший. И в этот момент к нему подошла Лиза. Она обхватила Андрея двумя ручонками. И заплакала. Он подхватил девочку на руки. В этот момент он уже точно знал, что приедет. — Ну, что ты? Не плачь. Я приеду. Честно. Лизка вытерла глаза грязными кулачками и улыбнулась. Андрей подозвал Степана. — Вот, держи! Мамке не показывай! Будешь покупать себе и Лизе еду. Понял? — Нам не надо. — Степ, давай без выпендрежа. Степан как будто сдулся. Взял деньги, сунул в карман. — Хорошо. Я понял. — А это мой телефон. Степ, ну мало ли что? Мало ли что случится.. Ты звони мне! Я постараюсь приехать недели через две. Андрей уезжал и видел, как они машут ему вслед. К горлу подступил ком. Катя была тихой. Она не разговаривала с ним. Но из дома пропала вся магическая атрибутика. Он не лез к ней. Захочет поговорить, он, конечно, не оттолкнет ее. Неделя прошла в молчании. Андрей все думал о малышах из той деревеньки. Как они там? Может мамка деньги отобрала? Может быть, голодные… Он принял решение ехать не через две недели, а сразу же, на этих выходных.
Катя, когда увидела, что он собирается, спросила: — Ты снова уезжаешь? — Да. — И кто она? — Катя, ну не начинай ты! — Ты же говорил, что тебе все равно! Говорил, что мы будем вместе, что любишь меня. Андрей посмотрел ей в глаза. — Ничего не изменилось. Все в силе. Просто верь мне. — Верь? Ты уезжаешь неизвестно куда! Телефон выключен по два дня, а должна тебе верить? В голосе Кати появились истерические нотки. Андрей подумал-только не это.. Только не слезы, но в этот момент у него зазвонил телефон. Номер был незнакомый. Он поднял ладонь, прося Катю помолчать : — Да, слушаю. — Здравствуйте. Вы Андрей? — Да, все верно, а вы? — Я соседка… В общем, соседка Степана и Лизы. Мне степа бумажку эту дал, просил вам позвонить. Мамка их, Танька, совсем с ума сошла. Вторую неделю не просыхает. Ребят на улицу не пускает, так хоть мы их подкармливали. Пока спала она, Степка прибежал, попросил позвонить, и снова домой. Увидит если, что ослушался, лютовать сильно будет. В общем, бабы наши в опеку собрались звонить, а я вам. — Спасибо. Я выезжаю прямо сейчас. Катя смотрела на него, сузив глаза. — Ну, что? Она звонила? Решение пришло сразу. — Быстро, бери, что надо и поехали со мной. — Куда? Катя ошалело смотрела на него. — Все по дороге расскажу. Быстрее!
Они почти бегом бросились к машине. Всю дорогу Андрей гнал так, что пальцы Кати, которыми она уцепилась за панель, даже побелели. А еще он рассказывал. И про знакомство, и про то, как провели вместе почти три дня, и про семью Степана. В деревню влетели под вечер. Андрей подумал, что он знать не знает, где живет Степан. Увидел какого-то мужика за забором. Остановился и крикнул: — Простите, мальчик Степан где живет? Тот махнул рукой. — Туда, предпоследний дом. У дома стояли несколько женщин. Он остановился, вышел сам и помог выйти Кате, которая, кстати, за всю дорогу ни слова не проронила. Одна женщина обернулась и пошла к ним. — Вы Андрей? Это я вам звонила. — Да. Что там? — Так не знаем. Слышим, Лиза плачет, а попробовали постучать, так Танька матом кроет. Одна из женщин вздохнула: — Так как ей не крыть? Ребятишек заберут, и пособия на них не будет, и пенсии тоже. На что она тогда пить будет?
Из дома послышался какой-то грохот и громкий плач девочки. Андрей кинулся к двери. Дернул-закрыто. Надавил плечом, дверь и ввалилась внутрь. Он вошел в дом, следом за ним все, кто был на улице. У Тани, по всей видимости, началась белая горячка, потому что она методично громила мебель. Лиза испуганно жалась к Степану, который обнимал ее и пытался успокоить. — Катя, скорую вызывай. Пока жена звонила, Андрей взял покрывало и накинул на Татьяну, а потом очень ловко завернул его и завязал. Уложив орущую женщину в комнате, он вернулся к детям. Лиза бросилась к нему, и обняла за ногу. Катя отвернулась, чтобы вытереть слезы. Андрей подхватил девочку на руки и двинулся к Степану. Как-то странно. Он как будто не рад. Но, когда дотронулся до мальчика, все понял. — Катя, у него температура. Тащи аптечку, — Катя выбежала из дома, а Андрей потряс Степу. — Степ… Тот с трудом сфокусировал взгляд на нем. Даже улыбнулся. — Ты что же это, болеешь? Простыл? Степа качнул головой и показал ногу. У Андрея чуть глаза не вылезли, а Лиза пояснила: — Степка на гвоздь стал. На ржавый! Прибежала Катя, промыла ранку, дала Степе таблетку. — Андрей, в больницу нужно. Срочно! Женщина, которая звонила Андрею, сказала: — Вы езжайте, везите, мы тут скорую дождемся. Это не меньше двух часов. Андрей оглянулся. Нужны же какие-то документы. Лиза, как будто поняла его. Подошла к кухонному столу, открыла ящик, вытащила пакет. Там нашлось все, что нужно. Катя села сзади. Лиза к ней на колени, а Степана положили. Андрей слышал краем уха, как девочки всю дорогу о чем-то беседовали. Потом ему почудилось, что Катя сказку рассказывает… Хотя, откуда Катя может знать такие сказки?
В детской больнице, после того, как Степана забрали, и доктор узнал всю историю, он сказал: — Ну, все понятно. Тогда и девочку оформляем. Он только достал лист бумаги, но к нему метнулась Катя. Лиза сидела у нее на руках, и крепко обнимала за шею. — Доктор, не нужно. Девочка у нас побудет. Напишите, что тетя и дядя забрали. Вот, паспорт, адрес, пожалуйста.. Он с сомнением посмотрел на Катю. — Я понимаю ваше рвение помочь ребенку, но Вы тоже должны понимать, что она привыкнет к Вам, и потом ей будет только хуже. Катя умоляюще смотрела на него. Дома, после того, как Катя час купала Лизу, потом кормила, потом рассказывала сказку, все-таки Андрей ошибся, и сказки Катя знала, она пришла к нему на кухню. — Андрей… Села перед ним. Замолчала. — Что, Катюш? — Андрей, я никому ее не отдам. Я чувствую, она моя..
И Катя заплакала.
Прошло два года. Степан гордо вышагивал, держа младшую сестру за руку. Сам в новом модном костюме, Лиза вся в бантах и цветах. Сегодня его сестренка шла в первый класс. Два года упорных занятий с логопедами и репетиторами дали свои плоды. Лиза хорошо говорила, быстро читала и писала, а еще очень любила свою новую маму. После торжественной линейки, где Катя, конечно, снова поплакала, дети подбежали к ним. И Степан, сверкая глазами сказал: — Мам, пап! Мы вас очень любим!
Впервые за два года он так их назвал. Катя посмотрела на на Андрея и прошептала: — Спасибо тебе…
Нежданная гостья Зинаида Санникова Когда в семь утра затрещал звонок домофона, Кирилл недовольно вздохнул: «Кого это несет такую рань?! — Он никого не ждал сегодня, в выходной. Честно говоря, к нему и в другие дни кроме двух детдомовских друзей никто не заглядывал. поэтому он решил, что ошиблись номером квартиры. Но женский голос отозвался на его сакраментальный вопрос «кто?»:
— Кирюша, это я!
«Интересное дело! — Кирилл продолжал недоумевать. — Это надо же — Кирюша! Меня и Ленка-то так не называет».
На пороге стояла скромно одетая женщина в очках, совершенно седая, хотя видно было, что по возрасту до седины ей еще далеко.
— Кирюша, я твоя тетя. — Женщина взволнованно мяла в руках фиолетовый берет. — Тетя Поля. Не помнишь? Ну, конечно, ты же меня в 3 года последний раз видел. Я твоей мамы сестра. Двойняшка. А мамка твоя в прошлом году… — она запнулась, опустила голову, и слезы закапали на вязаный жакет… — вобщем, нет у тебя теперь мамки.
— И никогда не было! — резко вернул ее к действительности Кирилл.
— Да, ты прав, конечно… А я вот тебя нашла. Семья у меня так и не сложилась, думала, хоть племянника увижу, все-таки родная кровь.
Женщина так и стояла на коврике у порога, опустив голову.
— Ладно, проходи, тетя Поля, коль пришла. Издалека приехала? — Кирилл взял у нее из рук небольшую сумку и плащ. — Приехала откуда? — повторил вопрос.
— Из-под Иркутска, вряд ли ты те места знаешь. Мама твоя там же жила. Мы с ней квартиру на двоих купили, теперь квартирантам сдала. Вот…
— Да ладно, проходи. Хочешь, иди в комнату, там диван есть, а я бы еще поспал. Или на кухню иди, чайник себе поставь.
Тетка дрожащей рукой погладила его по волосам: «Кирюша, какой же ты красивый»! Но он отшатнулся: «Ни к чему эти нежности. Не люблю», и ушел в спальню.
Тетка на время поселилась у него. Квартира сразу приобрела жилой вид: засияли кастрюли и другая кухонная утварь, на окнах появились веселенькие занавески, на кухне вкусно пахло сдобой.
Мишка и Ленка с подозрением относились к новой квартирантке.
— Ты хоть паспорт ее смотрел? — возмущалась Лена. — Может она аферистка?
— Нет, не смотрел. Страшилки по телевизору надо реже смотреть! Я ее по фото узнал. Помните, фотку вам показывал? Это все что у меня от матери осталось. Я у матери на руках, а тетка рядом сидит. Они и отличались только тем, что тетя Поля очки носила. Она совсем не изменилась, только поседела да волосы постригла. Так что это фото надежней всякого паспорта.
— И все равно, — не соглашалась Лена, — села тебе на шею, корми ее, одевай, обувай!
— Да ладно тебе! Сама она себя кормит, у нее пенсия по инвалидности, да еще вяжет всякие детские вещички и на базаре продает. Мне вот сколько всего навязала! Только иногда устаю от ее забот, у меня такое впечатление, что она скоро и зубы мне начнет чистить!
Все трое расхохотались.
В пятницу вечером Кирилл с теткой смотрели вместе телевизор.
— Кирюша, — завела в очередной раз разговор тетя Поля, — твоя мама очень скучала по тебе.
— А вот давайте, лучше хоккей посмотрим. Не хочу я о ней говорить. Умерла и умерла, Царство ей Небесное!
— И вечная память, Кирюша!
— А мне есть о ней что вспомнить? Какие-то смутные образы, как будто в тумане… Может я тебе лучше расскажу как я в детдоме жил?! Там мно-о-ого «интересного» было! Кстати, я больше какого-то дядьку злого помню, а мать не помню совсем. Ну что, поговорим о детдоме?
— Нет, Кирюша, не надо. Расскажи лучше, как тебе эта квартира досталась?
— От детдома, теть Поля. Мне, правда, вначале дали однушку, но в центре. А потом друзья уговорили обменять на эту. Хоть и окраина, но все-таки две комнаты. Удача! Лена объявление нашла в газете, убедила, что для семьи понадобится жилье просторней.
— Ах, Лена! — Тетка улыбнулась. — Она заинтересована!
— А мы и не скрываем, давно собирались пожениться. Только как-то все откладывается. Вот сейчас решили после защиты диплома. — Вот и молодцы! Пора уже. Лена хорошая девушка, добрая.
— Согласен! Пора семью заводить.
— А как же я? Кирюша, как же я без тебя?
— Ну, раньше же обходилась! Вернешься домой. Я как-то и привык к тебе, но ведь чужой человек в молодой семье … Сама понимаешь… Молодые и от родителей часто стараются отделиться. Не обижайся, давай-ка лучше поужинаем, проголодался я.
Полина, стараясь скрыть подступающие слезы, вышла на кухню.
Снег выпал неожиданно рано. От его белизны резало глаза. Кирилл надел солнцезащитные очки и через дворы направился к автобусной остановке, но остановился — навстречу ему бежал Михаил.
— Кир, стой! У меня такая новость!
— Что, миллион в лотерею выиграл? Судя по твоим выпученным глазам — не меньше!
— Да ладно тебе, ты послушай! Знаешь, где я вчера твою тетку видел? Из церкви выходила!
— Ух ты, какая неожиданность, я прямо сейчас в обморок брякнусь! И что в этом криминального? Я давно знаю, что она по храмам ходит.
— А может и брякнешься! Она с парнем каким-то была. Примерно нашего возраста. Стой-стой, не злись! Дослушай — они ссорились! Конкретно! Парень ее за руку тянул и так на нее кричал! Я даже расслышал: «Это глупо, глупо!» А потом она его обняла, шарфик ему поправила и в щеку поцеловала. А-а-а… Удивлен? Вот что бы это могло значить?
— Ты меня огорошил… Откуда я знаю, что это может значить?! Это у нее надо спросить.
— А ведь Ленка говорила, что тут что-то не чисто, на квартиру твою она метит. И подельник ее. Вот жульё!
— Не торопись ты, Миха! Надо тетку сначала расспросить. Сейчас на работу позвоню, что задержусь немного. — И Кирилл, круто развернувшись, зашагал к дому.
Но дома он никого не застал. Исчезли и теткины вещи. Только у порога одиноко лежали стоптанные комнатные тапки и на столе белела записка: «Кирюша, дорогой мой, срочно надо домой ехать, с квартирой дела уладить. Приеду к Рождеству. С наступающим Новым годом тебя. Буду скучать!»
Вечером друзья собрались дома у Кирилла.
— Кирилл, ты вещи все проверил, ничего не пропало? — беспокоилась Лена.
— Полкило бриллиантов не досчитался! — злился хозяин. Чего у меня воровать-то? — Он не мог признаться друзьям, что очень огорчен отъездом тетки. Никогда не имевший родной души, он словно прикипел к этой рано поседевшей, заботливой женщине, его умиляли даже стоптанные комнатные тапочки, оставленные в прихожей. — А если она не вернется?!
— И слава Богу! — зло ответила Ленка. — Зачем она здесь? Приехала, пожила, познакомились — и скатертью дорога!
— А тетя Поля говорила, что ты добрая…
— Тетя Поля, тетя Поля! — вспыхнула Лена. — А мужик, который был с ней у церкви? Кто он?.. Молчишь?
— Я уверен, что она бы все объяснила…
Михаил пытался их помирить:
— Да ладно вам, ребята! Хватит уже! Приехали — сдавайте белье! Раздули криминальную историю на пустом месте.
Все замолчали и вскоре разошлись по домам.
Новый год встретить вместе не получилось — Михаил уехал в Новосибирск на соревнования по лыжному спорту. Кирилл и Лена праздновали вдвоем. Оба были расстроены, привыкли Новый год и Рождество праздновать втроем.
— Кир, я ведь звонила ему, хоть ты и запретил. Но постоянно «абонент недоступен». А ведь должен был вернуться еще вчера. Ну что ты молчишь?
— А что я могу сказать? Я так же ему не смог дозвониться. Зачем паниковать? Может со спортсменкой какой познакомился, пора уже. Вот и остался вместе отпраздновать. Давай, телевизор включай, будем поздравление президента слушать.
Наутро приехал взволнованный Михаил. Кирилл и Лена тормошили его, поздравляли с Новым годом, но парень все-таки освободился из их объятий. — Подождите вы! У меня есть кое-какая информация и кое-кого она не порадует. Да хватит вам — отпустите! Дайте хоть пуховик снять!
Михаил разделся и достал из сумки фотографию.
— Это не с соревнований, это для тебя, Кирилл. Я ведь решился все-таки и съездил в городок, где твоя тетя живет, кое-что там разведал. Вот, держи!
Кирилл чуть не выронил из рук фотографию. На ней был крупно снят могильный крест с надписью «Стрекалова Полина Сергеевна» и годами жизни. Руки у парня дрожжали…
— А тогда кто же у меня?… Кто?!
— Кирюша, ты что? Вот выпей водички! — Лена хлопотала вокруг парня, сама крайне взволнованная. — Кирюша, они ведь двойняшки. Это, наверное, мамка твоя? Вот, еще водички попей, побелел, как барышня.
* * *
На Рождество ударил такой мороз, что деревья закуржавели, а прохожие торопились в тепло, укутывая лица теплыми шарфами. Лена с Кириллом возвращались из церкви, куда ходили поставить свечи и с тайной надеждой встретить мать Кирилла. Но женщины в храме не было. Лена прикрыла рот варежкой, которая тут же покрылась инеем.
— Кирилл, иди домой, я уже закоченела. Я к подруге забегу, отогреюсь. А позже с Мишкой приедем. Ты только картошку на салат не забудь сварить.
— Беги, Снегурочка моя, заботливая! Какая ты красивая! Даже ресницы инеем покрылись — настоящая Снегурочка.
…Дверь в квартиру к удивлению парня была приоткрыта. В коридоре стояла его мать.
— Здравствуй, Кирюша. С Рождеством тебя! Вот я и приехала, как обещала. Уладила все дела, на могилу твоей мамы сходила… Ты что?! Что с тобой?!
Кирилл достал фотографию.
— На эту могилу?! Хватить врать! Я привык уже, что не нужен своей матери, смирился с этим. Потом смирился и с ее смертью, вида не подавал, как страдал от этой новости. Зачем ты приехала и сломала мою не очень радостную, но привычную жизнь?! Сколько еще боли я должен вытерпеть по твоей прихоти? Господи, за что мне это все?! За что?!!! — Сыночек, милый, прости, прости!
— Убери руки, не прикасайся ко мне! Разве может мать быть такой жестокой?
Кирилл сел в кресло, сжав руками голову, и заплакал так горько, как не плакал даже в детстве.
Мать встала на колени перед ним и пыталась утешить, но сын не мог успокоиться.
— Прости, мой дорогой! Пожалуйста, хоть выслушай меня, я все тебе расскажу. Все. Я ведь очень любила тебя и никогда бы с тобой не рассталась. Но отец был очень жестоким, он не хотел детей и злился на меня за то, что я тебя родила. Часто пил и бил меня. А тут еще ты стал болеть и причину врачи не могли определить. Только пройдет простуда, через некоторое время то бронхит, то воспаление легких. Я так берегла тебя, домашними средствами лечила, но ты болел чаще и чаще. И однажды, когда я вернулась домой из магазина, то увидела, как отец запихивает комок снега тебе под рубашку. Я поняла причину твоих болезней. Не помню, как это произошло, но я схватила утюг и била, била его… Господи, как это было страшно! Когда я пришла в себя, отец лежал на полу, а голова… Нет! Не могу больше об этом!.. В общем, получила я приличный срок за убийство с особой жестокостью, а после еще в колонии три года добавили, если захочешь слушать, когда-нибудь расскажу.
— А как же я?
— Тебя Поля забрала, но через год сдала в детдом. Причина была очень важная. Ты ее не суди, да и не говорят плохо о покойных.
— Но ты актриса, конечно, — горько усмехнулся сын, — тетушкой назвалась, очёчки нацепила. Ты же никогда не носила очки, прямо костюмированное представление!
— Не представление, а возраст, сыночек.
— Ладно, допустим я тебе поверю. Но есть еще одна загадка: парень, которого ты обнимала возле церкви. Как ты это объяснишь?
— Это твой брат, сынок. Мой сын Алексей. Когда меня арестовали, я еще сама не знала, что жду ребенка. А вырастила его Поля. Вот поэтому она и отдала тебя в детдом — с двумя малышами она бы не справилась. Она же работала да еще была инвалидом по зрению. А после Полиной смерти мы сдали квартиру и поехали искать тебя. Леша все это время в общежитии машиностроителей жил.
Мать обняла Кирилла, и он уже не сопротивлялся.
— С Рождеством, честную компанию! — в коридор ввалились трое: Лена с Мишей и… Алексей.
Кирилл обнял парня: «Ну, здравствуй, братан! Рад, честное слово рад!»
Сентиментальная Лена обнимала свою будущую свекровь, обе плакали. Но это были светлые, радостные слезы, которые бывают только на Рождество.
Утро Екатерины Андреевны проходило в обычном режиме: проводила мужа и детей, всех перецеловала, пожелала хорошего дня, закрыла за ними дверь и вернулась на кухню. Сейчас пришло её время. Она нажала кнопку на кофемашине, достала блокнот, куда по привычке записывала планы на день и удобно устроилась на стуле.
Но размеренное утро нарушил звонок в дверь. Женщина удивлённо посмотрела на часы, недопитый кофе, но, не найдя нигде ответа, пошла открывать. Не глядя в глазок, открыла — перед ней, растягивая рот в улыбке и держа охапку роз, стоял мужчина. «Вероятно, ошибся дверью» — промелькнуло у неё в голове, но мужчина сказал:
— Здрасьте, Екатерина Андреевна! Вы помните меня?
— Здравствуй. Дай-ка посмотрю, — она сморщила лоб, всматриваясь в мужчину.
— 1Е, — подсказал мужчина, переминаясь с ноги на ногу.
— Боря? Боря-беглец! — воскликнула Екатерина Андреевна.
— Конечно, узнала. Проходи, Боря, хотя ты уже не Боря, а Борис. Кофе?
— Не откажусь.
Женщина нашла вазу для цветов, налила кофе и села напротив бывшего ученика.
— Ну, рассказывай, Боря Сизов, как живёшь, где ты сейчас? Каким ветром тебя занесло сюда.
— Живу в Москве, руковожу отделом крупной страховой компании. Всё хорошо: семья, сын растёт. Сюда к маме на юбилей приехал. После обеда уезжаю, поэтому так рано пришёл, да и боялся лома не застать.
— Ясно. Ваши в марте встречались: 20 лет выпуска. И меня приглашали, как первую учительницу, но я в отъезде была.
— Да, и мне звонили, я в командировку уехал. Собственно, Екатерина Андреевна, я извиниться пришёл.
— Извиниться?
— Ага. В последние годы часто вспоминаю вас, как много тревог я вам доставил. Я же помню, как вы плакали из-за меня, как директор вас отчитывала за недосмотр. Вот сейчас, когда сын подрастает, понимаю, каким дураком был. Надо же было сбегать из школы?! И чем только думал?
— Да, уж, Боря, слёз я из-за тебя пролила немало. До сих пор вспоминаю эмоции, когда ты в первый раз сбежал. Я уже мысленно в тюрьму приготовилась сесть. А как ты в парке с экскурсии ушёл и на трамвае домой поехал? А как умудрился убежать после физкультуры, прошмыгнув мимо меня незамеченным, словно испарился в воздухе?
— Знаете, я сам не понимаю, почему сбегал. Мне ведь и дома доставалось от отца, и в школе ругали, а всё равно не мог не убегать. Важно было перехитрить всех, убежать. Показать, что вот какой я крутой. А страдали-то вы!
— Ой, Боря, страдала! Я же после института сразу в школу пришла, ваш класс у меня был первым. Очень хотела работать в школе, мечтала дружить с детишками, а вышло так, что работу, как на каторгу шла. Каждый день боялась, что ты сбежишь. После первого класса уволиться хотела, но директор отговорила.
— Но вы ведь потом всё равно ушли? Мама говорила из-за меня, из-за моего последнего побега.
— Да, ушла, не выдержала. Ты тогда с линейки 9 Мая сбежал, людей в городе много, как тебя искать? Вот когда нашёлся, я в сердцах заявление и написала, но директор велела вас выпустить, да там и осталось меньше месяца. А после последнего звонка я забрала документы и ушла из школы. Боялась, что в следующем классе появится ещё один беглец.
— Извините меня, Екатерина Андреевна, дураком был, мелким. Всю жизнь вам испортил!
Екатерина Андреевна улыбнулась:
— Знаешь, Боря, я, наверное, тебя благодарить должна, а не прощать.
— За что? За нервы, порванные на британский флаг?
— Я когда документы из школы забрала, шла по улице и рыдала. Мимо мужчина проходил, принялся меня успокаивать, а я возьми и вывали ему всю историю, и про мечты сломанные и про тебя. Он спросил мой домашний номер, через неделю позвонил и предложил заниматься с его сыном-первоклассником. Мальчик отстающий был. А сам мужчина оказался большим начальником, стыдно ему было что сын двоечник.
Три года я с мальчиком занималась, в пятый класс отличником пошёл. А меня их друзья позвали. Зарплата выше, чем в школе, и нервы целы, и деток я максимум троих беру. Вот так, Боря, считай, я у истоков репетиторства стояла. Меня и сейчас зовут, без работы не сижу.
— Нет худа без добра, получается.
— Да, так получается. Я тоже тебя вспоминала, думала, если б не ушла тогда, так и проработала бы всю жизнь в школе. Погляжу на своих подружек-учительниц и совсем не завидую им. Школа, конечно, хорошо. Но не для моего мягкого характера. Рано или поздно какая-нибудь беда приключилась бы, или в больницу с нервным срывом слегла бы. Это нужно определённый склад характера иметь, не всем дано. Как сложилась моя жизнь, мне нравится больше. И на семью времени хватает, по вечерам тетради не проверяю, планы не пишу. И зарплата выше школьной, и нервы в порядке. Ну и с детками я работаю, так как и хотела. В общем, Борис Сизов, я тебя прощаю. И говорю спасибо.
— Уф, гора с плеч, Екатерина Андреевна. Я так рад, что всё у вас хорошо.
— Но ты сыну постарайся объяснить, что сбегать из школы нельзя.
