Эдвард Радзинский упомянул однажды интересный факт. Может, и миф; но поучительный и яркий.

Туземцы охотились на львов со сворой маленьких собачек. Собачки ничего не могли сделать льву, ни укусить, ни загрызть. Они же мелкие. Но собачки истошно визгливо лаяли всей сворой, преследуя царя зверей. И он в конце концов ложился и умирал. От отвращения, — добавил Э.Радзинский.

Вокруг каждого лидера, каждого яркого человека формируется эта визжащая и лающая свора собачек. И это утомляет, раздражает, лишает сил, сна и покоя. Иногда гораздо сильнее, чем схватка с равным по силе львом. Сильные люди часто гибнут от преследования мелких личностей. От клеветы, доносов, сплетен, ложных обвинений…

Понимаете, избежать лающей своры невозможно, если вы — яркий и сильный человек. Это как паразиты и микробы, которые есть в живом организме. Приходится с ними сосуществовать.
Если слышится визгливый лай множества собачек — значит, лев идёт. Это вроде оркестра, звукового сопровождения. Это свита. Даже если собачки так не думают. И наличие своры — признак льва.

Глупо бросаться на собачек. Всех не переловишь. Можно дать острастку иногда, но и только. Пусть лают. Сами того не желая, они создают ореол силы вокруг Личности. Надоедает. Утомляет. Но умирать от отвращения не стоит, право. В жизни много неприятного и раздражающего. И свет всегда отбрасывает тень.
Лают и бегут за вами? Ну что же. У них короткие лапки. И по одиночке они слабые.

Академик Лихачёв писал о том, что зло имеет склонность к стайности. Но когда лев оказывается вне пределов досягаемости, злые бросаются друг на друга. И лучше не видеть это зрелище. Вот оно поистине отвратительное. Лучше прибавить шаг и идти своей тропой…

Анна Кирьянова

Всем миром.

— Вадим, скорее, там такое! Такое случилось! Скорее приезжай на дачу, я тоже туда еду, — бессвязно кричала Алиса в телефон.
— Что случилось, ничего не понял.
— Приезжай на дачу! Эти рабочие! Они нам покрыли пол лаком и хотели быстрее высушить. Где ты их взял, этих идиотов! Я тоже поеду, на электричке. А ты меня на станции подхвати.
— Ничего не понял, Алиса, скажи яснее, в чем дело. К чему такая спешка?
— Да пожар там, Вадим, ну ведь ясно говорю. Пожарные уже тушат…..
Когда Вадим и Алиса приехали на дачу, всё уже потушили. Только дымок над фундаментом вился. А от дома ничего не осталось!

— Сделали ремонт, — Алиса бессильно опустилась на старую скамейку.
Вадим и Алиса хотели к лету отремонтировать старый дачный домик. Алисе он достался по наследству от бабушки, и при жизни она ничего не хотела менять. Домик был милый, Вадим и Алиса как поженились, последние три года постоянно приезжали к бабушке. Привозили продукты ей и её соседке Антонине. Косили траву. Вадим дрова колол, Алиса на грядках что-то сажала. Для Алисы это был дом её детства. Когда бабушка в силе была, Алису к ней каждый год на всё лето привозили.

— Вон там дядя Ваня жил, я с его внуком Димкой рыбу ловить ходила на пруд, — грустно рассказывала Алиса. Представляешь, у него тогда тоже пожар был — баня сгорела. Папа мой ему новую ставить помогал. А вон там, где бабушка Зина живёт, которую мы обычно домой подвозим, Маринка приезжала, внучка ее. Мы с ней дружили. Вообще раньше так хорошо тут было. Мои родители с соседями дружили, в гости ходили друг к другу. И мы, дети, большой компанией собирались. У костра сидели, хлеб с сосисками жарили. Болтали до полуночи, всякие истории рассказывали. А сейчас всё не так! — Алиса горько заплакала. То ли от воспоминаний, то ли от пережитого, а скорее от всего вместе.
— И где ты только нашёл этих работяг? Без договора, так, на словах. К телефону они не подходят, с них теперь и взятки гладки!
— Алиса, ну не плачь. Хорошо, что всё обошлось, все живы и на соседей огонь не перекинулся. Ну, а работяги — они хоть в службу спасения позвонили, а потом уже смылись. И за это спасибо. Что теперь делать, строиться будем потихоньку. Не можем же бы бабушкин дом бросить….. Ну не дом, а то что осталось…
— Да как, Вадим, как мы всё сделаем? Мы все этим заплатили, да на стройматериалы потратили…. И вообще, там же её вещи были. Личные. Ничего ценного в смысле денег. Но для меня — бесценные. Их не вернуть, Вадим!
— Ну Алиска, не плачь, я понимаю, но память о человеке в его делах. В сердцах его близких. Ну что делать, постараемся построить на старом фундаменте похожий на тот, прежний дом. Всё будет хорошо, вот увидишь… И не причитай, как старушка, ты что… Наши времена, наши времена.

Через неделю Алисе позвонила соседка, Антонина:
— Алиса, приезжай, тут народ собирался, просили тебе передать.
— Что передать, Антонина Павловна?
— Приезжай, не по телефону.
Алиса с Вадимом в следующие выходные приехали на дачу. Они и так собирались туда. Машину нанять — надо же убирать горелые останки дома.
— Алиса, Вадим, заходите, чайком напою, разговор есть, — крикнула со своего участка Антонина.
Зашли — на столе чай, пряники, да ещё много чего наставлено. Самовар, часики с кукушкой, мелочи всякие.
— Ой, здравствуйте, Антонина Павловна. Спасибо за приглашение.
— Да не за что, Алисочка, мы же с твоей бабушкой добрыми соседками всегда были. Да и тебя с детства знаю. И родителей твоих. В общем, народ тут подумал, да и ко мне пришли. Кто самовар принес — бабушка твоя из деревни в подарок привозила Валентине Васильевне, помнишь её? А кто часы с кукушкой принес — это твой дед сам сделал, дяде Ване подарил. Димка его принес, вспомнил. Ну и остальные, тут у нас многие бабушку твою с дедом помнят. Вот салфетки кружевные — бабушка твоя вязала. Ну тут много, на столе все не поместилось, у меня в зале весь диван завален.

Алиса изумлённо рассматривала все эти вещи:
— Антонина Павловна, они все почти как бабушкины были!
— Так они и есть бабушкины. Ее ручками вязанные. Или с душою купленные. Люди то от всего сердца принесли. Ведь, не дай бог, но с каждым такое может случиться. А ещё ведь вот что, — Антонина встала, кряхтя, подошла у буфету и достала пухлый конверт. — Вот что, Алиса, у нас ведь тут народу-то много. Так мы вот всем миром, скинулись мы. Нельзя же людей с бедой один на один оставлять! И не вздумай отказываться, нельзя это делать, когда от души. Это ведь как раньше. Как у нас всегда было принято — всем миром и дома строили, и из беды выручали.

Алиса никак такого не ожидала! Но после таких слов, чуть ли не со слезами на глазах, она приняла тот пухлый конверт. Со стеснением, но и с чувством большой благодарности. И ещё с каким-то, словно из детства вернувшимся, теплым ощущением дружеского плеча.

*****

Бабушкин домик они восстановили к осени, благо небольшой был. Спасибо, люди помогли. Кто что вспомнил, кто добро и помощь от отца Алисы. Кто бабушку вспомнил. А кому и Вадим уже успел помочь, хоть и не так давно они с Алисой женаты.
Постарались по старым фотографиям дому прежний вид придать. И хоть и видно было, что новый, но наличники резные — как у бабушки были. Остался у них ещё умелец старый — Виктор Иванович, руки золотые.
А в доме! Алиса ходила, и сердце радовалось. Как же много вещей принесли люди, которые ей опять бабушку напоминают. Просто сердце радуется.

Осенним теплым днём столы накрыли прямо на улице, в саду. Ведь в такой небольшой домик разве уместишь столько гостей? Одни заходили, другие уходили, а Алиса и Вадим старались всех, как могли, отблагодарить.
Над щедро накрытыми столами склонилась бабушкина рябина под тяжестью красных ягод. Бабушкины яблони рассыпали по траве яблоки, словно благодарили людей.
— Вадим, — Алиса прижалась к мужу, — а ведь я была не права. Времена меняются, а добрые люди всегда есть рядом. И в трудную минуту вот так, всем миром! Спасибо вам, люди добрые. Вы же знаете, наш дом всегда открыт для вас. Как и раньше, при бабушке, ведь это ее дом, — и Алиса погладила шершавые резные наличники, — спасибо……

Инет

Вот собрали вы много ягод, а сил варить варенье нет.

Это дело хлопотное, требует времени и труда, а вы весь ресурс потратили на сбор ягод. Заморозьте их. Удобный способ для того, чтобы сохранить собранное, не доводя себя до истощения. Заморозьте. Потом достаньте и решите, что с ягодами делать: компот варить или так съесть. Или украсить ими торт именинный.

Так и с ситуациями жизненными можно поступать. Не всегда надо в утомлении и усталости принимать решение и что-то делать. Можно заморозить пока. Упаковать в мешочек и положить в морозилку. Будут силы, придёт время, — разморозите. Сейчас просто нет энергии для того, чтобы что-то делать, вот и все.
Отношения можно заморозить. Воплощение плана можно заморозить.

Строительство можно заморозить, если нет пока достаточного ресурса. Ничего страшного в этом нет.

Страшнее упасть лицом от усталости в таз с недоваренным вареньем. Или изготовить его из рук вон плохо — все труды насмарку! Главное, грамотно заморозить. По правилам. Чисто и аккуратно. И нерешенная проблема, незаконченное дело превратятся в хороший припас. Вы не выбросили, не испортили, не надорвались сами, а превратили ситуацию в припас на будущее.

Потом можно отношения разморозить; если вы почувствуете, что силы вернулись к вам. И хочется продолжать общаться с человеком. И проект можно разморозить, когда будет время, силы и средства. И к строительству можно вернуться, когда появится возможность, ничего страшного.

Плохо принуждать себя что-то делать при полном отсутствии сил и желания. И нехорошо в раздражении выбрасывать в помойку плоды своего труда. Отложите пока, заморозьте, отдохните и поищите источник энергии. Или просто переключитесь на другое — это тоже помогает набраться сил. Придёт день, вы воспользуетесь тем, что оставили в запасе.

Так успешные писатели иногда откладывают рукопись романа, если чувствуют, что зашли в тупик и исчерпали сюжет. Ничего не идёт в голову! А через несколько лет они снова брались за роман; быстро заканчивали его, и именно этот роман приносил им славу и деньги. Пока он «отлеживался» в морозилке, происходили какие-то важные энергетические процессы. Подсознание работало над романом, даже если писатель о нем не думал. Копился ресурс.

Замороженные отношения, строительство, проекты, решения — они иногда приносят потом больше пользы, чем сейчас. Пока они лежат в анабиозе, у вас копятся силы именно для этих решений и проектов. Пусть даже пройдёт несколько лет, но потом вы с успехом вернётесь к тому, что отложили на потом.
Потому что «отложить» — это не «выбросить», а «сохранить». А иногда — сохранить и улучшить…#аннакирьянова
Анна Кирьянова

Один знакомый жил в южной прекрасной стране почти год. И ему очень понравилась местная кухня; он очень хвалил кебабы и плов, самсу с зирой, жареный суп-лагман со специями… Это все очень, очень вкусно! Он даже поправился, ел и оторваться не мог. Выбирал все острое, пряное, жареное на углях…

А спустя полгода сказал: «мне так хочется миску борща! Такого красного, с золотыми капельками жира, с капустой, с морковкой, без всяких специй, просто со сметной. Густого такого борща. Можно даже без мяса. И котлетку с пюре картофельным хочется. А сбоку чтобы ломтик соленого огурца… Можно даже столовскую котлету и пюре; самые простые, обычные, пресные. Я соскучился по простой еде! По привычной!».

И это не только с ним случилось. И в Японии жили друзья, а другие — в Индии. И им хотелось простой привычной еды. Самой обычной. Почему-то замечательная и оригинальная кухня других стран приедалась, хотя все было очень вкусно.

Но вот наступало странное утомление от чужих специй и блюд. Тянуло к своему, простому, привычному. И люди искали магазины, где втридорога продавались привычные продукты, которые раньше и не ценили особо. Сметана, гречка, соленые огурцы, — а вот их хотелось очень.

Так человек устроен. Нас все равно тянет к простому и привычному. К простым знакомым книгам, к понятной простой речи, в привычную обстановку родного дома, к нашему хлебу и нашим песням. Когда восторг новизны уляжется, а пряные блюда приедятся, вспомнишь своё, родное. Не специально вспомнишь; душа напомнит.

Об этом важно знать. Это и про отношения тоже. Про людей.

Простые, родные, привычные не надоедают никогда. Это своё. И из самых пряных и острых отношений все равно потянет к своим. От самых сложных и ярких людей — к своим потянет. И важно не уйти от своих слишком далеко, безвозвратно, увлёкшись чем-то или кем-то. Яркое — это хорошо! Ниагарский водопад и жареные кузнечики в шоколаде…

Но и сидеть с кем-то простым и близким на крылечке дачи, смотреть на осенний серенький дождик, на желтеющие листья берёз, слушать шум поезда вдалеке, грибы чистить для жарёхи — это тоже очень хорошо, правда? Может, даже лучше…

Анна Кирьянова