Помощники. Автор: Мавридика де Монбазон

размещено в: Такая разная жизнь | 0

Помощники

То, что свекровь её недолюбливает, Лена знала.

Знала и не обращала на это внимания.

А зачем? Лене далеко не двадцать, Игорю, её мужу тоже уже тридцать пять, у него второй брак.

У Лены тоже.

Первый студенческий, он быстро распался, потому как оба были детьми, упёртыми и амбициозными.

Хотя и говорили всем направо-налево, что не сошлись характерами, но в том то и дело, что были совершенно одинаковы по характеру.

Потому и не получилось семьи, детей не было, промучившись год, ребята разбежались.

У Игоря всё было сложнее, когда они встретились с Леной, он несколько лет уже был в разводе. Понаслышке Лена знала, что вроде бывшая его пыталась несколько раз вернуться, и даже один раз он согласился, но только один раз.

Вечные скандалы, недовольство, сделали своё дело. Мужчина сказал, что жить с ней не может, слишком разные.

Свекрови Ольга, первая жена Игоря, тоже не нравилась, но там была внучка, Полиночка, поэтому и просила сына не рушить семью, терпеть, но он резко сказал слово нет, и попросил больше не заводить эту тему.

Потом уже, через время, встретил Игорь Лену, и влюбился. Она ему показалась маленькой и беззащитной, любят мужчины некоторые опекать, ухаживать. А женщины им это позволяют.

Вот так и в этой паре, Лена была девочка, а Игорь мужик. Полнейшая гармония

Конечно, Игорь познакомил свою маму с Леной.

-Красивая какая, -поджав губы, потом выговаривала мать Игорю,- конечно, от такой разве ты отступишься, и Ольге ничего не светит…

-Мам, ты чего? Какая Ольга, забудь уже про неё.

-У тебя там дитё!!!

-Я знаю, от ребёнка не отказываюсь, не лезь, пожалуйста, ко мне со своей Ольгой, надоело.

-Как скажешь, сынок.

Мать тогда обиделась, и даже плакала. Игорь, поняв, что перегнул палку, попросил прощения, и ещё раз сказал, что любит Лену и Ольге в его жизни места нет.

Мама вроде поняла.

Когда ребята сообщили о свадьбе, она опять выдала Игорю

-Вон, твоя Лена, красивая-то какая, да и ты у меня…красавчик, нарожает тебе красивых ребятишек, про Полинку и забудешь

-Мам, ты специально что ли? Поскандалить хочешь?

-Ой, всё молчу…

Прожив примерно год, задумались о ребёнке.

Свекровь и тут вставила слово

-А зачем вам ребёнок? Есть же Полинка вон, уже большая, и никаких пелёнок

-Мать! Может хватит? Ну что в самом-то деле?

-Ой, молчу.

Беременность проходила легко, ребята жили в своей квартире, продали свои однушки и купили двухкомнатную с большой лоджией, огромной, светлой кухней.

Мечта, а не квартира.

Свекровь пыталась поселить у них Полину, девочке удобнее с друзьями гулять, таков был аргумент.

Игорь парировал, что нужно не о гулянках думать, а об учёбе. И с чего это она должна у них поселиться? На каком основании?

Лена же сказала, что она не против, но! Жить по её Лениным правилам. Никаких мам и бабушек в воспитании ребёнка, только на выходных, и то, они с отцом главные, так как ребёнок будет жить у них. И большая часть воспитания всё же ляжет на Лену.

А мама с бабушкой так, только побаловать по субботам, в воскресенье ребёнок должен быть дома. Нужно приготовиться к урокам на понедельник, да и по воскресеньям они семьёй ходят то в кино, то в парк.

Бабушку такой расклад не устроил. Что об этом думала Ольга неизвестно, скорее всего её и не ставили в известность. Полина же воспротивилась замыслам любимой бабули.

Кстати, несмотря на замкнутость, Полина хорошо общалась с Леной.

Но ей не нравились законы, по которым приходилось жить у мачехи, когда она приезжала на выходные.

Никаких булок, чипсов, газировок, конфеты и те какие-то полезные. Смотреть, что она хочет, тоже нельзя по телевизору. Только полезные передачи, в интернете долго не сиди, да и вообще, посуду за собой мой, носки и трусы стирай, неее…

Ладно, выходные иногда, но постоянно жить, извините.

Это не для Полины. Пусть бабушка сама живёт, если хочет, ей с мамой лучше, а к её воплям она привыкла и не реагирует уже.

Когда до родов оставался месяц, Игорь, немного помявшись, сообщил, что его мама приедет пожить у них пару месяцев.

-В смысле, а что случилось? Как это пожить у нас?

-Ну понимаешь, малыш…

Мама всё-таки взрослая, пожившая, она поможет по хозяйству и с ребёнком, ну что ты… радоваться надо

-НЕТ!

-Что значит нет. Это же мама, зай!

-И что? Ты издеваешься? Какая нафиг помощь? Я что, совсем безрукая? Я сказала нет, или я уеду к своим родителям, а нет, лучше ты мне снимешь квартиру, и мы будем там жить с ребёнком.

А вы тут помогайте друг другу, можете Олю ещё позвать, до кучи, она же тоже .. опытная.

Игорь сказал матери, что Лена категорически против.

-А, не обращай внимания, это она пока так говорит, а потом будет рада, что есть помощь!

Дома Игорь долго ходил кругами, и сделав серьёзный взгляд, сказал, что мама приедет, когда Лена, уедет в роддом, всё здесь подготовит.

-Что подготовит,- с вызовом спросила Лена?

-Ну всё, что надо.

И это.. Лен.. научит тебя вареники стряпать. Ты прости, но вареники ты стряпать не умеешь, ты же знаешь, как я их люблю, — с виноватым взглядом сказал супруг

-Вареники, говоришь, — протянула Лена,- ну-ну…

Сообщив быстренько маме, что Лена уже не собирается уходить на квартиру, Игорь помчался за любимыми Лениными яблоками.

Позвонила свекровь и радостным голосом сообщила, что она присмотрела раскладушку хорошую.

-Зачем, -спросила Лена безучастным голосом, — у нас диван в гостиной.. большой.

-Ну как же, я же с Полиной приеду, пусть девочка привыкает, что у неё такая сестричка взрослая, да умная.

-Девочка?

-Ну у вас же девочка родится…

-А.. вон оно что.. ну-ну… А Оля?

-А что Оля?

-Ну, а она где будет спать?

-Ээээ, дома…

-А почему не у нас?

Свекровь быстро отключилась.

А Лена позвонила маме, потому что сама она справиться с этой ситуацией не могла.

Игорь вечером привёз раскладушку, на которой будет спать его мама, стоять она должна будет на кухне, а пока постоит на балконе.

Лена молчала и о чём-то думала. Игорь чувствовал себя неуютно, но ему казалось, что жена успокоилась и правда будет рада помощи его мамы.

Ленины родители были молодыми, они работали, чем они могли ей помочь, — успокаивал себя Игорь. — А мама на пенсии, время свободного много, вот пусть и помогает. Да и обижать маму не хочется, она же от всей души.

Кстати, когда Ольга Полинку родила, они вообще к маме переехали, жили целый год. Это потом уже она начала скандалы закатывать. и они развелись.

На второй день вечером, приехав с работы, Игорь был удивлён тем, что по квартире расхаживал тесть в трениках и в домашней футболке, а за его компом сидел Стёпка, младший Ленин брат

-О, зятёк, проходи, мой руки, ужинай и пойдём лоджию с тобой доделывать.А то без меня я смотрю ты совсем не управишься, кстати раскладушку надо достать, я на ней спать буду, на кухне.

А Стёпка на диване поспит, скучает по Ленке, сил нет. Пусть немного возле сестры побудет

-Зай, а твой папа надолго? — спросил Игорь, когда укладывались спать

-Не знаю, он в отпуске, пока всё переделаете, да и Стёпке с нами веселее, -зевая сказала Лена, — А что? Твоей маме значит можно с нами жить и помогать, а моим нельзя? Тем более, ты, конечно, не обижайся, дорогой, но по хозяйской части ты так себе. Ты же знаешь, как я люблю, когда всё сделано, а не на соплях, извини меня, болтается. Вот папа тебя и научит, всему. И поможет.

Прошло три дня, жили тем же составом.

Не хочет Игорь домой идти, так привык к тишине и покою, а тут… Может, сказать Лене, что не может так? Попробует, поговорит сегодня.

-Представляешь, Игорёш, -говорит радостная Лена,- мама моя, когда я рожу малышку, тоже приедет нам помогать, правда же хорошо? А то что всё на твою-то маму сваливать. А ещё бабуля приедет, ой заживём, правда, Игорёш? Все родственники в сборе, вот помощников сколько, деда ещё приедет, — мечтательно сказала Лена

-Издеваешься?

-Нет, с чего бы? Мы же такие беспомощные с тобой, нам нужны помощники…

-Мне надоел этот балаган, я хочу дома отдыхать, хочу находиться со своей семьёй, а не наблюдать целую армию родственников.

-Что? То есть, твоя мама у нас на два месяца с варениками — это нормально, да? А мой папа — это ненормально? Это балаган?

Игорь ушёл хлопнув дверью. Он долго ходил по улицам, думал, размышлял.

-Мама, не спишь?

-Нет, Игорёш, а что такое?

-Мам, я тут подумал… ты не приезжай, не надо. Ну, то есть, приезжай, конечно, но не на два месяца.

-Что? Что? Вот спасибо сынок, не нужна мать уже, вот спасибо…

-Мам, я всё сказал, никакой помощи нам не надо, ясно? Я всё сказал.

Игорь вернулся домой. Дома было тихо, Лена читала книжку

-Привет!

-Привет, а где все?

-Домой уехали…

-Лен, мама не приедет ну, то есть, она, конечно будет, приезжать. Прости меня, а? Ну я дурак, пошёл на поводу у мамы. Я просто хотел, как лучше…

-Да ладно тебе, просто помни, что у меня тоже много …помощников.

Лена родила девочку, Светланку. Бабушка, конечно, полюбила вторую внучку, как без этого-то.

И была всегда на подхвате. Правда, никак не могла «подружить» старшую внучку с младшей, конечно, младшая внучка тянулась к старшей сестре, та не отталкивала, но радости великой не выражала.

К тому же немного ревновала тёть Лену, раньше-то она только ей, Полинкой, занималась, а теперь всё внимание Светланке.

Но зато они вдвоём выбираются, когда Полинка приезжает, в торговые центры, гуляют, объедаются мороженым или едят, так нелюбимый тёть Леной фаст-фуд, они немного, совсем чуть-чуть, папе с бабулей знать об этом не обязательно.

А ещё с тёть Леной можно поделиться тем, чем не поделишься ни с бабулей, ни с мамой…

Ольга вышла замуж, вроде расходились пару раз, Полинка вскользь упомянула.

А в общем все дружно живут, и праздники вместе празднуют. Вроде никто ни на кого не обижается.

Кстати, вареники Лена научилась лепить. А Игорь теперь сразу всё делает, ну, там гвоздь прибить, или что по хозяйству, а то мало ли, помощники то рядом…

Как-то так.

Мавридика де Монбазон

Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями:

Учёные устанавливают рекорды. Автор А. Каневский

размещено в: Так бывает | 0

Утром жена сообщила, что у нас родится четвёртый ребёнок.
И добавила:
— Купить квартиру – нет денег. Значит, надо получить государственную. Добиваться ты не умеешь, поэтому каждый год я буду рожать по ребёнку: если не можем взять качеством отца – возьмём количеством детей!
Придя к себе в Институт, я нерешительно приоткрыл дверь с табличкой «Дирекция».
В кабинете было многолюдно.
Директор Баламут и его заместитель Карлюга проводили совещание
— Речь идёт о нашем престиже…Мы должны перегнать остальные институты по всем спортивным показателям…О! Вот и наша надежда!
Это он увидел меня.
Я застеснялся.
— Я не надежда…Я насчёт квартиры…
— Дом сдаётся через неделю, — торжественно сообщил Карлюга.

– Вы у нас первый на очереди. Попрыгаем – и сразу новоселье.
— Куда попрыгаем? – спросил я, радостно улыбаясь.
— С парашютом. Завтра соревнования.
Я перестал улыбаться.
— Куда прыгать?
— На землю.
— А за-зачем?
— Вы что, не смотрите телевизор? — удивился директор.

– Сейчас ведь это модно: киноартисты выступают на катке, певицы поют в цирке на трапециях…

А нынче новое начинание: учёные устанавливают рекорды…

Профессор Быков вчера боксировал на ринге, — он указал на сидящего на диване худосочного Быкова с опухшим носом и тремя пластырями на лице.

– Доцент Крячко в субботу участвовал в классической борьбе – сейчас отдыхает в реанимации…

Теперь очередь за вами. Мы распределили оставшиеся виды спорта – вам выпал парашют.
При слове «выпал» у меня подкосились ноги
— Когда прыгать? – выдавил я из себя.
— Завтра. В День Птиц, — объявил Карлюга.
В поисках защиты я повернулся к директору.
— Зачем птицам надо, чтобы я убился?
Директор подошёл и положил мне руку на плечо.
— Жилплощадь вы, как многодетный, получите, в любом случае, но…

Квартиры есть с лоджиями и без…Есть с видом на парк и с видом на цементный завод…При распределении, мы будем учитывать активное участие в общественной жизни института…
Наступила пауза.
Я разжевал таблетку валидола и спросил:
— А если я не долечу до земли?…Или пролечу мимо?…Моя семья всё равно получит с видом на парк?
Карлюга душевно заулыбался:
— Вы же знаете наше правило: вдовам и сиротам – вне очереди!

…И не волнуйтесь так! – он ободряюще хлопнул меня по спине.

— Вы будете не один, у вас опытный напарник! – он ткнул пальцем в бледного юношу в очках, забившегося в угол.
— Это аспирант, — объяснил Карлюга, — его всё равно должны уволить по сокращению штатов.
Я с детства панически боялся высоты.
Голова кружилась даже когда я взбирался на стул, чтобы забить гвоздь.
При слове «самолёт» у меня начиналась морская болезнь.
Поэтому вечером, дома, я решил потренироваться: несколько раз прыгал с тахты на пол.
Назавтра, меня и аспиранта-смертника, повезли в чёрном длинном микроавтобусе, похожем на катафалк.
Следом в машине ехал Баламут.
За ним, в трамвае – группа поддержки: человек тридцать доцентов, кандидатов и профессоров.
Когда мы прибыли, нас встретил Карлюга и заказанный им оркестр — грянул прощальный марш.
Но поскольку оркестр был похоронный, то марш звучал уж очень прощально, даже лётчик прослезился.
Троих музыкантов усадили в самолёт вместе с нами, чтоб они нам сыграли что-нибудь бодренькое, когда мы будем выпадать из самолёта.
Инструктор, тихий душевный человек, смотрел на нас с грустью и жалостью.
Окинув взглядом мой живот, он велел выдать мне добавочный парашют.
На меня навьючили ещё один рюкзак.
Если аспирант был похож на одногорбого верблюда, то я напоминал двугорбого.
В воздухе инструктор ещё раз повторил все случаи, при которых парашют может не раскрыться, и троекратно расцеловал каждого.
Потом он поднял крышку люка, виновато посмотрел на меня и прошептал:
— Пора.
Я молча протянул ему конверт.
— Передайте жене. Если родится сын, пусть назовёт его моим именем.
Инструктор попытался меня успокоить:
— Это только в начале чувствуется страх, а потом уже ничего не чувствуется.
— Вперёд, камикадзе! – подбодрил лётчик.
Музыканты грянули «Врагу не сдаётся наш гордый Варяг!» — я закрыл глаза и прыгнул.
Когда открыл глаза, я всё ещё был в самолёте, вернее, моя верхняя половина – нижняя уже болталась в воздухе: я застрял в люке.
Инструктор и аспирант навалились на мою голову, пытаясь протолкнуть меня, но безрезультатно.
— Надо его намылить, — предложил аспирант.
Тихий инструктор начал нервничать.
— Освободите проход! – кричал он. – Вы же заткнули соревнование!
— Как освободить? – в ответ прокричал я.
— Выдохните воздух!
Я издал протяжное «У-у-у!…», выдохнул из лёгких весь воздушный запас и провалился в пустоту.
Кольцо я дёрнул ещё в самолёте, поэтому парашют, не успев раскрыться, зацепился за шасси, и я повис под брюхом самолёта.
Пилот стал выполнять всякие сложные фигуры, чтобы сбросить меня, но я висел прочно.
— Прекратите хулиганить! – кричал инструктор.

– Немедленно отпустите самолёт!
Но я не отпускал.
Инструктор до половины высунулся из люка и попытался меня отцепить.
Внутри его держал за ноги аспирант.
Инструктор уже почти дотянулся до стропы, но вдруг самолёт дёрнуло, и инструктор вывалился наружу.
Но не один.
Вместе с ним выпал и аспирант, который держал его за ноги.
Каким-то чудом инструктор успел ухватить меня за пиджак.
Аспирант летел чуть ниже, вцепившись в инструкторские ноги.
Лететь стало веселей.
Мы напоминали семью цирковых акробатов на трапеции.
Музыканты заиграли «Летите, голуби, летите…»
Инструктор кричал, что аспирант пережал ему артерии и у него будет гангрена!
Чтобы дать отдохнуть инструктору, я предложил аспиранту свои ноги – всё равно они болтались без дела.
Но ноги инструктора были тоньше, за них было удобней держаться, и аспирант не хотел менять их на мои.
Сесть с болтающимся выменем из трёх тел самолёт, конечно, не мог.
Он стал кружить над аэродромом и резко снижался, давая нам возможность прыгнуть на траву.
Но отпадать надо было по очереди, начиная с аспиранта.
Самолёт летел так низко, что аспирант уже волочился по земле, но ноги инструктора по-прежнему не отпускал и в конце аэродрома снова взмывал с нами в небо.
Инструктор проклинал свои ноги и желал им отсохнуть вместе с аспирантом.
Музыканты играли «Небо наш, небо наш родимый дом!»
Бензин был на исходе.
Из люка высунули палку с петлёй, поймали аспиранта за ноги, подтянули его к люку и стали втаскивать нас в обратном порядке: сперва аспиранта, ногами вперёд, потом инструктора, потом меня.
Меня втянули до половины, и я снова застрял: голова моя летела в самолёте, ноги болтались в воздухе.
Но уже было не страшно: самолёт шёл на посадку.
Просто мне пришлось вместе с самолётом пробежать с полкилометра по посадочной полосе.
Никто не погиб, все были счастливы.
Оркестр сыграл свой самый весёлый из похоронных маршей.
Только инструктор не мог двинуться с места: аспирант всё ещё не отпускал его ноги.
Он сжимал их железной хваткой.
Пришлось отгибать его пальцы плоскогубцами.
Освободив от аспиранта, инструктора поставили на ноги.
И тут все увидели, что его брюки за время полёта очень укоротились, превратившись в удлинённые шорты.
Но потом разобрались, что дело не в брюках – просто у инструктора, за время висения под нагрузкой, вытянулись ноги, и он стал похож на страуса.
— Завтра повторные соревнования, — объявил Карлюга.
При этом сообщении, инструктор побелел, как мой нераскрывшийся парашют, и на своих страусинных ногах поскакал к телефону.
Куда он звонил и что говорил, не известно.
Но мне засчитали победу, и в этом соревновании, и в следующем, и во всех остальных, которые состоятся в ближайшее десятилетие.
Кроме того, был засчитан и мой рекорд по бегу: ведь я бежал со скоростью самолёта.
Но поскольку бежала только моя нижняя половина, а верхняя летела, то результат разделили на два.
Но всё равно он оказался рекордным!

Автор А. Каневский

Рейтинг
5 из 5 звезд. 2 голосов.
Поделиться с друзьями:

Ненужные сыновья Софьи Палеолог

размещено в: Русь великая | 0

Ненужные сыновья Софьи Палеолог
Какая судьба ждала этих ненужных мальчиков, что будет с ними… Долгими ночами Софья не могла уснуть, размышляя о судьбе своих детей.
Византийская принцесса Софья Палеолог родила двенадцать детей. Но ее сыновья и дочери были не нужны, ведь у Великого Князя Ивана III уже был сын от первой жены.
Она приехала в Московское Княжество из теплой и солнечной Италии. Молодую принцессу облачили в теплый кафтан, закутали в меха, чтобы не простыла и не заболела. Наследница византийских государей должна была стать супругой Московского князя Ивана. Умная, образованная, она могла бы влиять на государя, на что рассчитывали католические кардиналы, организовавшие этот брак. Только вот никто не сказал, что дети ее будут в постоянной опасности.
Иван Васильевич с нетерпением ждал иноземную невесту. Первая его супруга, Мария Борисовна Тверская скончалась двадцати пяти лет отроду, родив за годы брака только одного сына Ивана. Все еще молодой Великий князь пожелал жениться на благо государства и выбор его пал на девушку из рода Палеологов, бывших византийскими императорами. Наследница византийцев хоть и выросла в Риме, но сохранила в сердце православную веру.
Софья Палеолог оправдала все надежды Великого князя. В ней он нашел добрую супругу и разумную советчицу, да и детей она рожала исправно и почти все отличались здоровьем и красотой, только три девочки скончались в младенчестве. Пять сыновей родила Софья Палеолог Ивану III Васильевичу.
Князь любил своих детей и радовался рождению сыновей. Каждого наделил уделом и дал образование. Однако соправителем своим сделал старшего сына Ивана Молодого. Да тот и сам скоро стал отцом.
Дети Софии Палеолог были не нужны. А лишних наследников государи не жалуют… Могла ли княгиня допустить, чтобы ее мальчики оказались в опасности, после смерти Ивана Васильевича. Молодой Иван был силен, а его супруга Елена Волошанка красива и здорова. Каждый новый рожденный ими ребенок отодвигал бы сыновей Софии все дальше от княжеского престола.
Болезнь Ивана Молодого стала для всех полной неожиданностью. У молодого и сильного мужчины начались боли в ногах и ему все сложнее было ходить, а о том, чтобы сесть на коня и речи не шло. Для лечения «ломоты в ногах» был выписан лекарь из Венеции, но и его снадобья и мази не помогли. Молодой князь скончался, а врача Леби Жидовина казнили, обвинив в усугублении болезни.
Великий князь Иван III тяжело переживал потерю наследника. Старший сын Софии, Василий, поднял мятеж против отца и был посажен под домашний арест. Под подозрение попала и сама княгиня. Иван Васильевич поторопился назначить своим приемником Дмитрия, сына Ивана Молодого, прозванного Внук. Пятнадцатилетнего мальчика облачили в тяжелые золотые одежды и венчали шапкой Мономаха. Дед желал научить наследника всему, чтобы могло бы помочь ему управлять землями и усмирять постоянно бунтующих князей да бояр.
А вот мать Ивана Внука, Елена Волошанка, вела свою игру. Она уже видела себя Великой княгиней и соправительницей сына, а Софья Палеолог и ее сыновья красавице только мешали. Она подговаривала бояр против княгини, Василия и его братьев. Иван Васильевич это терпеть не стал и заточил опасную невестку в темницу. Нашлись следы участия в заговоре и Дмитрия Внука, так что юноша отправился вслед за матерью в застенки.
Старшего сына Василия князь наоборот, приблизил к себе. Простил ему заговор и оценил стратегический ум и дипломатичность. С тех пор Василий Иванович мог быть уверен в своем положении. Его соперниками отныне были только собственные братья.
Великий князь Иван Васильевич и София Палеолог (реконструкция)
В 1503 году скончалась Софья Палеолог, а еще год спустя Иван III. Василий стал Великим князем московским и продолжил дело отца, главной задачей видя объединение русских земель.
Братьев своих великий князь опасался. Каждый из них правил в своем уделе и имел там большое влияние и власть. Василий Иванович запретил братьям жениться, пока у него самого не появится сын и наследник.
Юрий, Дмитрий и Семен так и остались бездетными, а их уделы – Дмитров, Углич и Калуга, после их смерти отошли во владения московского князя.
Только младшему брату Андрею Старицкому было дозволено жениться. Его дети станут единственными законными соперниками первому русскому царю Ивану Васильевичу Грозному, и окажутся такими же ненужными, как и их дядьки. Наследник Василия III прервет род Старицких, опасаясь их влияния и возможной смуты.

Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями:

Александр Блок. На улице — дождик и слякоть

размещено в: Поэзия серебряного века | 0

Александр Блок
На улице — дождик и слякоть,
Не знаешь, о чем горевать.
И скучно, и хочется плакать,
И некуда силы девать.
Глухая тоска без причины
И дум неотвязный угар.
Давай-ка, наколем лучины,
Раздуем себе самовар.
Авось, хоть за чайным похмельем
Ворчливые речи мои
Затеплят случайным весельем
Сонливые очи твои.
За верность старинному чину!
За то, чтобы жить не спеша!
Авось, и распарит кручину
Хлебнувшая чаю душа!
~1915 г~

Рейтинг
5 из 5 звезд. 1 голосов.
Поделиться с друзьями: