Коллега рассказала, что дочь ей подарила собачку – маленькую такую, черненькую. Редкая порода.
И вот дочь с этой собачкой ехала в поезде и на секундочку вышла из купе в туалет, буквально на секундочку! Поезд был полупустой и она ехала в купе одна. Дверь, естественно, закрыла.
Ну, куда же может деться маленькая собачка из закрытого купе? Некуда ей деться! Когда вернулась, собачки не было. Она облазила и обыскала все купе – НЕТУ!
Потом заметила, что имеется крошечная дырочка в стенке с соседним купе – а вдруг собачка там?!
Стала ломиться в соседнее купе – никто не отзывается и не открывает. Она к проводнице: так и так, собачка-собачка-собачкааааааааа!
Проводница – что ж она, зверь что ли? – открывает дверь своим ключом…
И видят они картину маслом: на столике лежит жареная курица, как положено, рядом – собачка, чуть побольше жареной курицы, которая радостно эту курицу обгладывает, а напротив – пассажир, хозяин курицы, в глубоком ступоре.
– Можно, я заберу свою собачку? – робко спросила дама.
Тут гражданин вышел из ступора, повернулся, и, взглянув на даму с собачкой глазами, полными ужаса, спросил трагическим шепотом: – А ЭТО ЧТО – СОБАЧКА?!
Ну да, его можно понять – только представьте: сидите вы, выпиваете, курицей закусываете, а тут вдруг из стены вылезает ТАКОЕ…
— Ветрено нынче, — заметила баба Аня, выглянув в окно, у которого стоял большой стол, покрытый скатертью, — Ишь чо занесло, верно дождь будет. Кот Афанасий, а по-домашнему — Феня, внимательно слушал хозяйку, сидя на стуле. Баба Аня задёрнула тюлевую занавеску и, кряхтя, прошла к старенькому серванту. Открыв дверцу, она вынула из его недр стопку писем, и вернулась к столу.
— Айда-ко Митюнькины письма перечитаем, — сказала она коту, водружая на нос очки с толстыми стёклами, и доставая сложенный вчетверо тетрадный лист из первого конверта. Феня кивнул и, свернувшись клубочком на круглом вязаном коврике, устроился поудобнее и приготовился слушать.
— Здравствуй, бабаня! Мама сказала, что летом я поеду не в деревню, а в какой-то там лагерь. А я не хочу в лагерь, я к тебе хочу. На что мне этот лагерь? А в деревне весело. Мишка приедет, и Колька тоже, и все пацаны наши. Год я, наверное, без троек закончу. Вот только математику подтяну. А маму я всё равно уговорю, чтобы к тебе меня отпустила. А если не отпустит, я сам приеду, сбегу и приеду. На какой электричке ехать, я знаю. Баба Аня засмеялась: — Ишь чо пишет-то, а Феня, сбегу говорит. Ой Митька! Отчаянной! И ведь так и приехал ко мне в то лето, настоял на своём. Кот промурчал что-то в ответ.
— Когда Митька говорить-то научился, так вместо баба Аня, стал бабаня говорить разом, так и привык, бабаня да бабаня. Баба Аня поправила очки и аккуратно, чтобы не помять листочек, вложила его обратно в конверт, а после взяла в руки второй.
— Здравствуй, бабаня! По телевизору говорят, что зима будет в этом году холодная, приезжай к нам в город зимовать, а? Мы с тобой будем жить вместе в моей комнате. Я сам на диванчике лягу, а тебе свою кровать отдам, тебе удобно будет. Станешь мне свой кисель варить и манную кашу, а на ночь рассказывать что-нибудь про старое, я твои рассказы обожаю! Приезжай, бабаня!
— Об тот год и правда зима выдалась холодна, — задумалась баба Аня, — Митенька обо мне беспокоиться стал, внучок. Да и сын тоже сказал, мол, давай, мать, к нам на зиму. Думала я, думала, скотину уж не держу, можно и поехать. Уехала. Дак до весны, Феня, еле дотерпела. Эх, не жизнь это в квартире. Всё вот вроде хорошо, тепло, и печь топить не надо, и снег грести — дворники тама всё убирают, ан нет. Не то, Фенечка, не родное всё.
Баба Аня убрала в конверт второе письмо и взялась за следующее. Ходики мирно тикали в натопленной избе, отсчитывая минуты и часы. Старая раскидистая берёза под окном шумела и качалась от ветра, роняя последние жёлтые листья. Скоро уже начнутся первые заморозки, полетит снег, запорошит землю. В сенцах стукнуло, зашуршало, затопало, скрипнули половицы — кто-то пожаловал в гости.
— Егоровна, дома ль?
— Дома, Никитишна, дома, проходи. На пороге показалась махонькая, сухонькая старушка в цветастом платке и чёрной фуфайке. Повесив фуфайку на крючок у входа, она прошла в переднюю.
— Чаво делаешь?
— Да письма вон Митькины перечитывать взялась.
— Ну и я послушаю, давно уж не читали.
— Садись, садись, Тоня, сейчас чайник поставлю.
— Да обожди с чайником, айда почитаем. Баба Аня взяла из стопки поменьше следующий конверт и продолжила: — Здравствуй, бабаня! Ну вот уже и полгода я здесь. Прошёл учебку и теперь отправят меня в другую часть служить. Куда, пока не знаю точно. Кормят хорошо и вообще всё нормально, ты там не волнуйся за меня, а то давление поднимется, а фельдшера нашего не найти как всегда, ты же знаешь. Я тут даже подрос, думал дальше уже некуда и так под два метра был, а тут ещё на три сантиметра вырос, недавно измеряли нас в медсанчасти, вот что армия с людьми делает, бабаня! Ну давай, до свидания, береги себя, целую и обнимаю!
— Уж до армии без меня дочитала? — спросила Тоня.
— Агась, — кивнула баба Аня.
— Ну ладно, давай дальше читай. Баба Аня взялась за следующее письмо. Стопка непрочитанных писем всё уменьшалась. Тикали часы и за окном опускались сумерки…
— Здравствуй, бабаня! Ну как ты там? У меня всё отлично, ты за меня не переживай. Скоро уже я приеду, осталось всего ничего, три месяца и на дембель. Друзья у меня тут хорошие появились, бабаня. Вот вернусь, приглашу их к нам в деревню, в баньке попаримся, твои рассказы про войну послушаем. Ты давай там, держись, позиций не сдавай! Чтоб мне хвост пистолетом! Приеду и сразу к тебе. Ну до свидания, бабаня, нет времени долго писать. Люблю, целую.
— Это последнее, — тихо сказала баба Аня.
— Последнее, — эхом повторила Тоня, помнившая наизусть все Митькины письма, которые они с подругой зачитали до дыр.
— И ведь ни в одном письме он мне так и не написал, что на Кавказ его отправили, — бессильно опустив вниз морщинистые, сухие руки, с зажатым в них исписанным тетрадным листком, как-то совсем по-детски жалобно сказала баба Аня,
— И сын со снохой не проговорились, Митя им молчать велел, чтобы меня не беспокоить.
— Любил он тебя больше матери родной, Аня. Баба Аня молча кивнула. Убрала листок в конверт и сложила письма ровненькой стопкой на столе.
— Теперь бы уж правнукам моим могло бы быть столько же, сколь и Мите тогда.
— Могло бы, Аня, да на всё воля Божья.
— Тонюшка, да как же так, а? — вскинула на подругу голубоватые выцветшие глаза баба Аня, — Я войну прошла, выжила, голод и холод вынесла.
Победу встретила! Думала мир на земле теперь будет. А что же это, а? Выходит зря мы воевали, Тоня? Не уберегла я своего Митеньку. На что я живу, старая, какой от меня прок? А он, молодой и красивый…
— Не зря ты живёшь, Аня, — обняла подругу Тоня, — Может его молитвами ты и жива, он за тебя оттуда молится.
— Ордена мои всё любил в детстве перебирать, сядет, бывало, откроет коробочку и такими ли глазёнками глядит, аж светится весь. Тоже, говорит, такой хочу, бабаня! Тоже хочу героем быть. Вот и стал, как хотел.
Да на кой они нужны ордена эти, Господи! Да лучше бы их никогда не было, войны не было! Баба Аня обняла в ответ подругу и они замолчали, прижавшись друг к другу, словно два серых махоньких воробушка, согревающие друг друга в морозы.
— Сколь уж лет нынче?
— Девятнадцать, — ответила баба Аня, — У меня уже и слёз-то нет, все выплакала, Тоня. И хочу вот поплакать, может легче бы стало, а не могу. Всё перед глазами тот цинковый гроб стоит… Тишина стояла в избе, Феня лежал на стуле и глядел умными, понимающими глазами на хозяйку. Ходики всё отмеряли время земной жизни.
И в этой тишине Тоня запела вдруг неожиданно высоким, молодым голосом: — По Дону гуляет, по Дону гуляет, По Дону гуляет казак молодой. По Дону гуляет казак молодой… Баба Аня подхватила за подругой дребезжащим звонким голосом.
По стеклу застучали капли, сначала несмело и робко, а после всё больше и больше набирая силу, и вот уже всепоглощающий ливень хлынул из разверзшегося серого неба на грешную землю.
С днём рождения, Ирина Вадимовна! Сегодня, 8 февраля, самая обаятельная и привлекательная народная артистка России Ирина Муравьева отмечает 73-й день рождения!
Истории Любви. Ирина Муравьева и Леонид Эйдлин… Бытует мнение, что актёрские семейные союзы недолговечны. Мол, служителям Мельпомены всегда нужны свежие чувства и яркие эмоции, а потому супружеских измен, разводов и новых связей не избежать. Но и в этом кругу есть исключения. Ирина Муравьева и Леонид Эйдлин прожили вместе сорок счастливых лет. Их союз был удивительно гармоничным, полным любви, сотворчества и глубокого взаимного уважения. Они были вместе всегда: и в профессии, и в жизни. Пока смерть не разлучила их…
Когда Ирина Муравьева после окончания школы стала штурмовать театральные вузы, ей везде отказывали. При этом иногда она слышала, что в актрисы ей идти нельзя и нужно выбрать другую профессию. Но надо было знать Ирину. Она с поразительным упрямством готовилась к поступлению в следующем году.
Девушка даже устроилась работать уборщицей во МХАТ, но тут категорически воспротивился ее отец, военный инженер. По его настоянию она стала библиотекарем. Ирина Муравьева в молодости. На следующий год история повторилась: все вузы категорически отсеяли невзрачную и не слишком талантливую, по мнению членов приемной комиссии, абитуриентку. Но к счастью, юной соискательнице улыбнулась удача в студии при Детском театре. После окончания студии Ирина Муравьева стала актрисой.
Он тоже далеко не сразу пришел в театр. Правда, поступил и окончил Ленинградский технологический институт он вполне осознанно. А вот потом пришло увлечение театром. И этому увлечению совершенно невозможно было противостоять. И Леонид Эйдлин пошел за своим сердцем. Он в 31 год окончил режиссерский факультет ГИТИСа. Стажировку начинающий режиссер проходил в Саратове. Именно здесь состоялся его театральный дебют в Саратовском ТЮЗе. А потом уже были подмостки столицы. Он ставил спектакли в театре сатиры и в Центральном детском театре.
Ирина Муравьева в начале своей театральной карьеры не отказывалась ни от каких ролей. В своих дебютных постановках она играла роли мальчишек, потом играла Ворона в «Снежной королеве». При этом она никогда не позволяла себе относиться к роли несерьезно. Она с полной самоотдачей выполняла поставленную режиссером задачу.
В то время, как Ирина уже играла на сцене, в театр пришел Леонид Эйдлин. Он ставил «Сказку о четырех близнецах» и пригласил Ирину на роль Бонки. В конце постановки по замыслу режиссера на голову Бонки опускается свадебная фата. На самом деле в сказке Панчо Панчева влюбленные просто уходят, держась за руки. Но Леонид Эйдлин примерял фату на ту, которую уже выбрал себе в жены.
Он влюбился в эту смешную веснушчатую девчонку практически сразу, как только увидел ее: очаровательную в своей детской непосредственности, даже наивности. А еще она потрясающе читала свою роль. Никто в театре даже не догадывался о том, что они встречаются. Поэтому для коллег Ирины и Леонида их свадьба стала настоящим сюрпризом. Многие удивлялись потом: что она в нем нашла. Он гораздо старше ее, с виду самый обычный, ни чем не приметный мужчина. Но она точно знала, что в нем есть самое главное: надежность, защита и любовь.
После свадьбы Ирина переехала к мужу в комнату в коммунальной квартире. В этой комнатке было много старинной мебели, а вместо обеденного стола они использовали крышку от секретера. Свой первый семейный ужин Ирина до сих пор вспоминает с легкой долей ностальгии. Когда они пришли домой из театра, сели ужинать, вдруг позвонила ее мама. Расспросив, как дела, она сама сказала дочери, что у них все в порядке, они покушали, сейчас выпьют молока на ночь и лягут спать.
И Ирина расплакалась от того, что ей очень захотелось к маме, где каждый вечер у кровати ее ждали стакан молока и шоколадка. Потом она сама станет именно такой мамой, у которой для детей всегда будет что-то такое, что будет тянуть их в родительский дом.
Когда в театре узнали о том, что Ирина ждет ребенка, стали недоумевать еще больше. Ну как можно в самом начале театральной карьеры уходить в декрет. Но она нисколько не сомневалась в правильности своего выбора. Для нее гораздо важнее карьеры оказалась семья. В 1975 году у Ирины Муравьевой и Леонида Эйдлина родился первенец Даниил, а в 1983 году – Евгений.
Всем известна история о том, как расплакалась Ирина Муравьева, впервые увидев рабочие кадры из фильма «Москва слезам не верит». Она вообще не нравится себе в своих ролях. Ей кажется, что играет она не то и не так. Режиссерам приходилось буквально уговаривать Ирину на роли.
Но насколько недовольна она собой в профессии, настолько же и гордится собой в семье. Ее сыновья не росли в артистических гримерках, не спали в зрительном зале, не питались бутербродами. Она всегда сама все делала дома, старательно создавая тепло и уют.
Многие актеры гордятся тем, что, внося свой вклад в искусство, жертвовали личной жизнью, детьми, семьей. В надежде, что потомки оценят. У Ирины Муравьевой и Леонида Эйдлина все наоборот.
Они оба готовы были жертвовать чем угодно ради семьи, детей, своего счастья. Чтобы не водить детей всюду за собой, Ирина Вадимовна и Леонид Данилович оставались с ними дома по очереди.
Сыновья Ирины Муравьевой и Леонида Эйдлина.
Муравьева и Эйдлин никогда не распространялись о своей частной жизни. Два талантливых человека бережно охраняли свое счастье и свой покой. Только по редким кадрам, где они были вместе, можно было понять, насколько глубоки их чувства.
В 2007 году в передаче «Квартирный вопрос» в самом начале показывают Ирину Муравьеву и Леонида Эйдлина в их квартире, где предстоял ремонт кухни. Ей – 58 лет, ему 70. Но как кокетливо прячет Ирина Вадимовна лицо на груди у мужа, как трогательно прикасается рукой к его руке во время разговора! Они были счастливы вместе, спустя 20, 30, 40 лет жизни.
Впервые в кино они стали работать вместе в 1993 году, когда Эйдлин снял Ирину Муравьеву в своем фильме «Эта женщина в окне…» После этого фильма у них было еще несколько проектов. Наверное, зрители могли бы еще долго наслаждаться этим прекрасным творческим и семейным дуэтом режиссера и актрисы, но в 2014 году Леонид Данилович скончался после инсульта.
«Эта женщина в окне…» Ирина Вадимовна отказалась сообщать прессе о дате и времени погребения супруга, она не хотела, чтобы семейные переживания демонстрировались на всю страну. Вскоре после смерти супруга она снова вышла на театральные подмостки. Талантливая актриса, идеальная жена и образцовая мама.
Справка. Ирина Муравьева сыграла около 90 ролей в фильмах и телеспектаклях, но самыми знаменитыми и всенародно любимыми и по сей день остаются роли в кинохитах «Москва слезам не верит», «Карнавал» и «Самая обаятельная и привлекательная». Как ни удивительно, сама актриса эти образы оценивает не слишком высоко. Кинорежиссеры ее заметили не сразу. Она сыграла в нескольких телеспектаклях, прежде чем на нее обратили внимание.
Это случилось после того, как она снялась в фильме «Чисто английское убийство» (1974 Настоящий успех пришел к ней после съемок в фильме «Москва слезам не верит». Когда актриса прочитала сценарий, она отнеслась к нему с большими сомнениями – уж очень непохожа была на нее саму провинциалка Людмила, в которую предстояло перевоплотиться.
Актриса до сих пор огорчается, когда ее ассоциируют с экранной героиней, ведь считает ее неотесанной грубиянкой. Спустя годы Муравьева признается: «Нет, фильм мне очень нравится. Просто в тот момент, когда я его увидела впервые, мне показалось, что это ужасно. Все, что мне было противно в жизни, все вылезло на экран; моя героиня получилась назойливая, вульгарная.
Я играла противную, отвратительную женщину, ну как она может нравиться? А потом мне сказали, что эта роль хороша, вот я и поверила!». Сценарий фильма «Карнавал» и предложенная ей роль провинциальной простушки ее тоже не вдохновляли.
Актриса удивлялась – почему режиссеры видят ее именно в таком амплуа: «Я ведь родилась в Москве, домоседка, никуда не ездила, провинции не знала». Сомнения вызывал и тот момент, что играть предстояло школьницу, а Муравьевой на тот момент было 32 года. Тем не менее она дала согласие на съемки и даже научилась ради этой роли кататься на роликовых коньках.
Хотя оба фильма пользовались невероятной популярностью и стали лидерами кинопроката, а в 1982 г. Ирина Муравьева была признана лучшей актрисой года по версии журнала «Советский экран», сама она не была довольна этими успехами. Ведь после этого за ней закрепилось ампула бойкой провинциальной простушки. Она ждала серьезных драматических ролей, а ей опять предложили играть дурнушку-недотепу – в фильме «Самая обаятельная и привлекательная». Поэтому она тут же отказалась.
Эта роль писалась специально под Муравьеву, режиссер вместе со всей съемочной группой осаждали актрису, и крепость пала. Образ Нади Клюевой стал ее очередной победой. Правда, Муравьеву смущало название фильма – ведь она себя не считала «самой обаятельной и привлекательной».
А вот зрители с ней не согласились. В 1990-е гг. актриса продолжала сниматься, хотя это был уже совсем другой кинематограф. «У меня есть несколько ролей, за которые мне стыдно. Тяжелое материальное положение заставило сниматься.
Никогда себе подобного не позволяла, но в начале 90-х была просто катастрофа: ни денег, ни работы в театре», – признается Муравьева. Актриса не любит давать интервью, возможно, потому, что снова и снова приходится отвечать на вопросы о 3-х фильмах, сделавших ее заложницей этих образов.
«Все любят не меня, а моих героинь. А я на них совсем не похожа. В жизни я – стеснительная, серьезная, тихая, спокойная». Но зрители любят ее любой и рады любым ее перевоплощениям.
Инет
Многие реплики, сказанные любимой артисткой в знаменитых фильмах «Москва слезам не верит», «Самая обаятельная и привлекательная», «Карнавал», ушли в народ и пополнили запас цитат на все случаи жизни:
«Все в Москву лезут, будто она резиновая»
«Не учи меня жить, лучше помоги материально!»
«Полюбить — так королеву! Проиграть — так миллион!»
«С бумагой в стране напряжёнка»
«У меня станок сломался, который деньги печатает»
«А я оптимистка. Мне вот недавно сказали, на кладбище хорошо знакомиться — с вдовцами»
«Я самая обаятельная и привлекательная, я жутко нравлюсь всем мужчинам. Они от меня без ума»
«Для меня мужчины как класс не существуют. Я к ним отношусь как к пустому месту»
«Какие люди — и без охраны!»
«Иногда такую глупость услышишь, а оказывается — точка зрения»
С Любашкой я познакомилась осенним вечером, когда возвращалась домой через парк. На дорожке лежали опавшие листья и ноги на асфальт ступали бесшумно. Накрапывал дождик.
Впереди меня шла девушка, прячась от дождя под ярко-оранжевым, как апельсин, зонтом. Иногда я улавливала знакомый легкий и приятный аромат, который оставляла за собой незнакомка. Такие духи любит моя сестра — это Lacoste.
Внезапно девушка поворачивается ко мне и спрашивает: — Слышите? Где это? Мы начинаем искать источник звука — жалобный призыв о помощи.
В урне, у одной из скамеек, сидит щенок. Весь мокрый, в налипших окурках. Девушка откидывает свой оранжевый зонтик, вытаскивает щенка и прижимает к себе:
— Малыш, бедненький! Ну что за люди! И тут она смотрит на меня: — Возьмите собачку, пожалуйста! Я вам буду помогать, только возьмите! Я бы взяла, но у меня кошки. Много кошек…
Ну, вот… а потом мы идём ко мне домой. Любка несёт щенка, я несу Любкин зонтик, стараясь закрыть их от усиливающегося дождя.
Девушка, пытаясь отблагодарить меня за согласие приютить собакена, сама уносит его в ванную. Я в это время варю кашу для малыша и кофе для нас.
— Это мальчик! — весело объявляет Любка, выходя из ванной с завернутым в толстое махровое полотенце щенком.
— Как мы его назовем? Может Антоном?
— Ну, хорошо, пусть будет Антон. Тоша. …
Потом мы сидим за столом, пьём кофе и Любка рассказывает о своих котах. Их у нее 4, но бывает и больше.
Она несет в свою квартиру всех брошенных и несчастных котят, отмывает, лечит и раздает родственникам, соседям и коллегам по работе.
Я слушаю и понимаю, что эта красивая девушка никогда не пройдёт мимо чужого несчастья. После ухода Любашки в прихожей долго ещё витает аромат Lacoste…
С этого дня в моей жизни появилась самая верная подруга и человек, который обожает котят, благодаря чему, написана следующая история…
Ранней весной Любочка возвращалась домой. Время десять вечера, на улице дождь со снегом. В подъезде, в углу, сидит бомжиха.
Грязная, с запахом, на описании которого не будем останавливаться. И Люба прошла уже мимо, зажав хорошенький носик двумя пальчиками, начала подниматься по лестнице, но тут мяукнул котенок.
Люба разворачивается и идет к женщине: — Тётенька, это ваш котенок мяукает?
Та, прокашлявшись, хриплым голосом отвечает: — Да нет, на улице нашла. В местной мусорке. Ироды какие-то выбросили ребенка в помойку.
— А вы, тётенька сами-то где живете, у вас жильё есть?
— Есть у меня жильё,- отвечает бомжиха. — Только не дойти мне сегодня, ноги не держат.
А Любочка стоит над этой пьяной теткой и думает: — А ведь она добрая, котёнка вот пригрела, может быть не перешла ещё черту возврата? Кто знает, что там у неё случилось в жизни?
Вызвала Люба такси, сняла с себя голубое пальто и шляпку, одела это всё на бомжиху, потому что никакой таксист не повезёт никуда эту грязнулю в её одеянии.
Оказалось, что тетка эта в комнатке, в коммуналке живёт.
Любочка ради котёнка на преступление пошла: нашла на кухне в чужом холодильнике молоко, налила в чужое блюдечко и накормила малыша.
Вот могла она забрать котёнка себе, но не стала. Может эта тётка очнется от пьяного угара, когда придется о ком-то позаботиться, ведь вытащила же она его из помойки? Сердцем чувствовала девушка, что кота тут не обидят.
А наутро Любочка снова в эту комнатку приехала, привезла тряпки, флакончики разные для наведения чистоты, освежители, ведерко. Коту привезла корм и блюдце красивое.
Закатала рукава и начала отмывать жилище: разве можно котику в такой грязи жить?! Тетка даже с дивана не встала, видно плохо ей было, только спросила: — Тебя как звать-то?
Уезжая, Любочка положила на стол три тысячи и, наклонившись над женщиной, сказала: — Не дай Бог, Васеньку обидишь, живьём, сама лично, тебя закопаю!
Больше Люба туда не ходила и постепенно забыла про этот случай, но случай не забыл про неё! Прошло больше года, вот уже 31 декабря.
Любочка, как всегда, спешит утром на работу, выбегает из подъезда, а там мужчина стоит с большим букетом: — Девушка, а вы Люба?
— Да, я Люба. А что случилось?
— А помните женщину, которая в этом подъезде с котёнком сидела? Это моя мама. И мы хотим вас в гости пригласить. Никаких отказов!
В 19.00 я буду ждать вас здесь. А вечером Любочку привезли не в коммуналку, а в однокомнатную уютную квартиру. В прихожей витал знакомый аромат духов.
— Как мои, — подумала гостья. Навстречу вышла женщина, в которой Люба с трудом узнала тетку, которую, прощаясь тогда, осенью, грозилась закопать живьём.
В комнате был накрыт стол, стояла нарядная ёлочка, а в кресле, свернувшись клубочком, спал кот. И это был тот самый Васька.
— Ты, Любочка, когда ушла, я ещё две недели на твои деньги жила, — рассказывала Татьяна Алексеевна.
— Не скрою, хотелось выпить. Подхожу к вешалке, чтобы одеться и за бутылкой сходить, а там твои пальто и шляпка. И запах от них такой приятный! Запах другой жизни! Хорошей и счастливой. Уткнусь лицом в это пальто и стою дышу.
И сама себе говорю: — Таня, Таня, в кого ты превратилась! Не смей пить! Держись! Вот тогда сама себе пообещала, что вот так, как это пальто пахнет, будет пахнуть вся моя жизнь!
А потом шла в магазин и покупала Ваське молоко. Спать ложусь — пальто рядом положу и дышу им. А когда деньги твои кончились, пошла на работу проситься в «Детский мир», там хоть водку не видеть.
В твоем пальто и в шляпке твоей пошла и взяли меня в этот магазин. Полы мыла с утра до вечера. А с первой зарплаты пошла с твоим пальто в парфюмерный и девочки мне духи нашли с этим ароматом, которым оно пахло…
Уже куранты пробили полночь и они отметили шампанским наступивший Новый год, а Татьяна Алексеевна всё рассказывала, как бухгалтером работала, как уволили с работы, обвинив в каких-то нарушениях. Переживала, стала выпивать, квартиру обменяла на комнатку, деньги украли.
Когда адрес сменила, сын, который в Америке живёт, её потерял. Отработав в «Детском мире» полгода, Татьяна встретила бывшую подругу, которая поверила в неё, отправила на курсы, чтобы знания освежить и устроила на работу бухгалтером в свою фирму. Она же помогла адрес сына разыскать.
Коммунальную комнатушку продала и, взяв кредит, купила вот эту «однушку». Иван, узнав всю историю возрождения матушки, приложил некоторые усилия и разыскал Любочку.
Татьяна Алексеевна достала из шкафа голубое пальто, шляпку клош и улыбнулась: — Эти вещи, Любочка, спасли меня.
Это, знаешь, как летишь в пропасть, а тут вдруг видишь выступ в скале и успеваешь за него схватиться. И выбираешься потихоньку на безопасную площадку.
Я иногда достаю твою шляпку, надену, смотрю на себя в зеркало и вспоминаю эту историю. А ещё через год Иван увозил в Америку своих любимых: жену Любочку, маму Таню и кота Ваську.
Ну, а мы с Тошкой их провожали. В чемодане Татьяны Алексеевны, помимо прочих вещей, лежало голубое пальто и, когда женщина открывала чемодан, в воздухе появлялся лёгкий и приятный аромат Lacoste.
Бытует мнение, что актёрские семейные союзы недолговечны. Мол, служителям Мельпомены всегда нужны свежие чувства и яркие эмоции, а потому супружеских измен, разводов и новых связей не избежать. Но и в этом кругу есть исключения. Ирина Муравьева и Леонид Эйдлин прожили вместе сорок счастливых лет. Их союз был удивительно гармоничным, полным любви, сотворчества и глубокого взаимного уважения. Они были вместе всегда: и в профессии, и в жизни. Пока смерть не разлучила их…
